Смурфики 3: С любовью из России

      Смельчак молча шёл бок о бок с Папой-Смурфом по серой пещере. Он был задумчив и угрюм как никогда, и Папа не мог этого не заметить.       «Что же с ним происходит? — думал лидер Деревни. — Определённо, такие испытания не каждому смурфу под силу, но Смельчак…»       Папа не стал пытаться завязать разговор. Всё-таки за более, чем сотню лет старый смурф не только научился читать своих подопечных, но и точно знал, когда и что надо сказать. Здесь и сейчас лучше было помолчать, но всё же в этот раз что-то было иначе, и оно не давало Папе-Смурфу покоя.       Папа обернулся, мягко улыбнулся и посмотрел Смельчаку в глаза, но тот только отвёл взгляд.       «Смурф-всемогущий, — удивился смурф, когда понял, что подозрения подтвердились. — Смельчак никогда не отворачивал взгляд. Даже, когда я его стыдил за шалости».       — Смельчак, — обратился к нему Папа осторожно, ожидая чего-угодно, начиная тем, что смурфик просто в депрессии и заканчивая тем, что он заболел.       — Да, Папа-Смурф, — ответил тот совершенно безразлично, словно из него выпили всю смурфность.       — Ты чем-то обеспокоен? — начал Папа диалог. — Не хочешь поделиться со мной своими переживаниями?       Смурфики к этому моменту вышли в большой просторный зал, сплошь устланный тем же серым и гладким камнем, который обрамлял эту пещеру. Только серый камень, бесконечный потолок и два коридора — вход и выход.       — Обеспокоен? Поделиться переживаниями? — вдруг оживился Смельчак, он прошёлся чуть дальше и встал напротив своего Папы, смурфик выпрямился в полный рост, стараясь занять главенствующую позицию.       Старый смурифик явно такого не ожидал от Смельчака, да и вообще от любого смурфика в Деревне. Смурфное детство закончилось, настала пора поговорить по-взрослому.       — Да, Смельчак, — твёрдо сказал Папа. — Что творится у тебя на душе?       Смельчак сурово взглянул на него и скрестил руки на груди, всем своим видом напоминая Ворчуна, вот только от него не веяло озорным духом пародии, когда он передразнивал брата. Нет, теперь от того озорства не осталось и следа.       — Я всё думаю, — начал Смельчак. — Неужели мы бы могли избежать всего этого?       Он всё ещё продолжал смотреть на Папу-Смурфа, и тот с ужасом понял, что вместо привычной доброты наткнулся в этом взгляде лишь на холод.       — Проклятие, исчезновение Ворчуна и всё, к чему мы пришли, — продолжал Смельчак. — И я думаю, что…       — Смельчак, нам надо бежать, — серьёзно сказал Папа с дрожью в голосе.       — Хватит, мы последнее время только и делаем, что бежим, а сейчас…       Откуда-то сверху раздался лёгкий гул, а под самым сводом сконцентрировался светящийся шар.       — Смельчак закрой глаза и пригнись, — скомандовал Папа-Смурф.       Вспышка утопила весь зал ослепительным белым светом. Зал задрожал. Отовсюду был слышен жуткий треск. Пыль белым занавесом накрыла пространство, словно кто-то захотел сменить сцену и декорации на ней.       Папа прокашлялся и оглянулся. Сказать, что он испугался от увиденного, значит ничего не сказать. Он пришёл в настоящий ужас — там, где раньше был сплошной пол, теперь была пропасть с остатками этого самого пола в виде замысловатого лабиринта. В самом центре стоял Смельчак, выдвинувший вперёд руки, словно пытаясь что-то прощупать.       — Смельчак, ты в порядке? — спросил Папа-Смурф.       — Да, только не вижу ничего, — бодро отозвался он. — Не слабо меня трухнуло.       — Смельчак, умоляю, не делай резких движений, — обеспокоился Папа.       — Да я стою как жеребец на привязи, — резковато ответил он.       — Смельчак, ты стоишь в лабиринте, — начал Папа, — только вместо стен бездонная пропасть.       — Как это? — удивился он, прощупывая ногой пол. Ему удалось нащупать ту самую пропасть, о которой говорил Папа, и Смельчак чуть было крепко об этом не пожалел, когда чуть было не потерял равновесие и не свалился.       — Ёлки-смурфёлки! — облегчённо вздохнул Смельчак. — Моё сердце чуть не выскочило, хорошо, что рёбрышки крепкие.       Папа едва не словил инфаркт от пережитого ужаса. Однако следующее наблюдение потрясло его ещё больше — за спиной Смельчака лабиринт мало-помалу крошился, отчего медлить было нельзя. Папа хотел было сам подобраться к нему и провести под руку ослепшего смурфика, вот только и сам Папа был на платформе, вплотную прижатый к стене. Сам же лабиринт имел только один выход, возле выходного коридора.       Чтобы добраться до него, Папа-Смурф был вынужден идти по узкому карнизу вдоль стены, но пока он будет едва ли не ползком продвигаться к концу этого лабиринта, Смельчак провалиться в бездну. Нужно было действовать.       — Смельчак, ты должен мне довериться, — прокричал ему Папа. — Я буду говорить, куда тебе идти.       — Хорошо, Папа, — ответил ему Смельчак.       Смельчак, следуя указаниям Папы шёл вперёд, не видя куда он собственно идёт. И он, и Папа очень переживали.       — Вот, так, теперь влево, — наставлял его Папа, в это время продолжая идти по «карнизу». — Теперь вперёд и направо… то есть налево, налево от тебя.       Смельчак снова едва не оступился, но на этот раз он лишь пальцами ног почувствовал пустоту.       — Ух, — выдохнул Папа. — Теперь налево. Смельчак?       Ослепший смурфик встал как вкопанный. Что-то тут было не так.       — Нет, — коротко сказал он.       — Понимаю, тебе страшно, в этом нет ничего постыдного, помнишь, я говорил тебе…       — Я не сдвинусь с места, — полностью осознанно и твёрдо заявил Смельчак. — Я не сдвинусь с места, пока не получу от тебя объяснений Папа. Или, как я понял, приёмный Папа.       — Смельчак, — Папа-Смурф тяжело выдохнул. Так тяжело, что покров бодрости, которым он прикрывался, слетел. Смельчак почувствовал, насколько же Папа на самом деле постарел. — Какие объяснения ты хочешь получить?       — Зачем ты всё от нас скрываешь? Почему что-то да недоговариваешь? И что ещё мы о тебе не знаем? Мы уже не глупые малыши, чтобы не замечать этого.       — Смельчак послушай, — Папа пытался сохранять твёрдость в голосе, но лабиринт позади Смельчака рушился с угрожающей быстротой. Положение становилось просто отчаянным. — Всё что я делаю, всё, что я от вас скрываю, делается ради общего блага. Мы с тобой поговорим. Обязательно обсудим, как смурф…       — Нет, — закричал Смельчак, на его глазах заблестели капельки слёз злости. — Мы поговорим сейчас, и пока ты мне не скажешь, в чём причина, я не сойду с места!       Папа понял, что если он не хочет потерять ещё и Смельчака, то ему придётся открыть ту часть правды, которую он так тщательно скрывал и надеялся однажды забыть:       — В тот день, — начал Папа с болью в голосе, словно расковыривал старую рану, — когда пала моя деревня… я потерял ещё и родного брата.       У Смельчака пропал дар речи, он слышал всю ту боль в голосе Папы-Смурфа. Он не врал и говорил откровенно. Так как никогда прежде.       — В ту ночь никто не знал, что происходит. Мне велели бежать, бежать и спрятаться в самой глубокой яме оврага, а потом, тайными тропами уходить, как можно дальше от деревни. Я хотел вернуться, хотел найти своих родителей, своего брата, но…       Папа прервался, и издал не совсем понятный звук, похожий на отдышку.       — Я много лет после этого бродил по миру, лелея надежду, что кому-то ещё удалось выбраться, хоть кому-то. Я был единственным, кому удалось выжить. Мне думалось, мог ли я изменить хоть что-то, но потом я понял, что это не в моей власти. Лишь однажды, когда я нашёл тебя Смельчак, мирно дремлющего в корзинке я понял, что всё это было не зря.       Смельчак не знал, что и сказать. Он чувствовал себя овечкой, бредущей лишь туда, куда пастух укажет, не подпуская близко к лесу. Теперь он понял, почему. Потому что в лесу были волки, и имя им кицуне.       — Я… — замялся Смельчак. — Понимаю, что ты чувствуешь, Папа. Я готов продолжить путь.       Наконец, и Папа-Смурф и Смельчак вышли к уступу, ведущему в выходной коридор, и едва это произошло, смурфики обнялись. Папа поразился такому крепкому объятию, насколько сильно сжал его Смельчак.       — Прости меня, Папа, — Смельчак выплёскивал из себя все терзания, что скопилось в его душе с того самого дня, как Ворчуна прокляли. — Всё так сплелось, я тоже переживаю за Ворчуна. Мне порой кажется, что мы… мы…       — Смельчак, что бы ни произошло, что бы ни случилось, знай, что мы спасём Ворчуна. Никаких может и если. Мы высмурфим ситуацию, даже если ради этого мне придётся отойти к смурфотцам, — железно заявил Папа-Смурф; Смельчак посмотрел на его, но всё что он видел лишь размытые очертания лица старого смурфа.       — С этого дня, я больше ничего не буду от вас утаивать, — сказал он. — Клянусь, что никаких недомолвок не будет.       — Я тоже клянусь, Папа, — сказал Смельчак. Папа на него посмотрел удивлённо. — Что отныне буду больше думать своей головой и стараться решить дела Деревни своими силами.       — Я не ошибся в тебе, Смельчак, — с гордостью произнёс Папа. — Ты станешь достойным приемником, когда я сложу свои обязательства.       — Да, но только если Смурфетта станет моей правой рукой, — заявил он. — Ну, когда обучится магии.       Только тут смурфики осознали, что говорили всё это время чрезмерно серьёзным и возвышенным тоном, что оба не смогли удержаться от смеха.       — Ну ладно, — сказал Папа вдоволь насмеявшись. — Давай посмотрим, что у тебя с глазами.       Папа внимательно посмотрел глаза Смельчака, нахмурился и потянулся рукой в свою сумку.       — Сейчас, я дам тебе пару капель, — сказал он. — Немного пощиплет, и через минуту будешь видеть как прежде.       — Спасибо, Папа, ай, — Смельчак поморщился, глаза щипало и вправду больно.       — Подумать только, — потирал руки Папа-Смурф, закончив манипуляции. — Мои дети поведут за собой всю Деревню. Рука об руку.       — Воу, — остановил его мечтания Смельчак, который только-только начал видеть лицо Папы перед собой. Он сам не понял, по какой причине вдруг так заволновался. — То есть как это, вместе что ли?       — Ну да, — Папа удивленно посмотрел на Смельчака.       — Точно же, — выдохнул Смельчак, сделав вид, что только сейчас понял смысл слов старого смурфика. — Вот только, может, не будем спешить с выводами? Нет, она отличная, но все же… В конце концов, а вдруг она ещё не готова к такому.       Смельчак почувствовал, что наконец достаточно сильно себя «закопал» и пора бы уже помолчать.       Папа-Смурф с нескрываемым удивлением смотрел на Смельчака, затем его лицо изменилось, но смурфик так и не понял, что у того на уме.       — С каких это пор ты так рассуждаешь? — спросил Папа, вспоминая, что почти доброе десятилетие он и его братья стелиться готовы были перед Смурфеттой, которая только поселилась в Деревне.       — Да ты что же, не знаешь, — выдохнул смурфик в килте. — Пришла пора взрослеть. А это очень серьёзный шаг.       Смельчак сделал гордый вид и двинулся дальше. Он старался не дышать, чтобы не показать, насколько сильно взволнован.       — Не знаю, — тихо сказал Папа с долей хитринки и покачал головой. В его разуме сейчас роились сотни мыслей, и они нравились Папе-Смурфу. Даже, если минуту назад он думал иначе.              

***

      

      Папа-Смурф и Смельчак продолжали идти и в какой-то момент времени оказались в кромешной темноте. Наконец в конце показалось бледно-голубое свечение, которое с каждым шагом становилось всё ярче и ближе. Смурфики, не сговариваясь, ускорились, не обращая внимания на то, как постепенно начинает показываться рельеф тоннеля, по которому они идут. Впереди что-то манило. Что-то загадочное. Что-то сильное.       В конце концов, свет засиял ярче, и смурфики оказались в новом помещении. Как только слепота от пещерно непривычного света спала, и Папа-Смурф, и Смельчак мысленно охнули. Они оказались в пещере, колоссальных размеров. Стены были украшены древними рунами и письменами. По кругу в вышине медленно «плыли» булыжники, поросшие мхом. А из стен местами лилась прозрачная вода, но не это было столь шокирующим. В центре пещеры возвышался он, Пилон. Огромный кристалл, который и был тем самым источником света, окружённый древними колоннами.       — Идём скорее, — наконец сказал Папа-Смурф, и они двинулись по одной из дорожек, которые соединяли стены и центр. Они пошли по ближайшей, довольно неширокой. Смельчак чуть не оступился, наступая на край, и пыль только полетела вниз. Смурфик посмотрел вниз и не смог разглядеть дна.       — Нужно поскорее отыскать Ворчуна и сматываться, — поёжился он.       Наконец, оказавшись рядом, Папа направился к громадине.       — Жди здесь, Смельчак. Понадобится время, чтобы отыскать Ворчуна, — старый смурфик подошёл к Пилону и начал колдовать над ним. Смельчак оглянулся на множество ходов, которые вели в эту пещеру в надежде на то, что манипуляции Папы не займут много времени. Хоть он и догадывался, что скорее всего, это не так.       Папа был уже у самого Пилона, как по пещере прокатилось эхо. Смельчак обернулся и в одном из многих пещерных ходов показались Гаргамель со своим котом.       Сердце Смельчака застыло на миг, в потом его обдало яростью, он захотел немедленно вступить с ними в бой, понимая, что это, скорее всего будет последнее, что он сделает.       — О, Азраэль, — радостно улыбнулся Гаргамель, — а вот и твой ужин.       — Я из тебя, самого на вертеле жариться оставлю! — крикнул ему Смельчак.       — Смельчак, — крикнул ему Папа. — Он не стоит этого.       Смурфик уже хотел было выругаться, но тут увидел, как Гаргамель и Азраэль принялись семенить по одному из мостов к Пилону, а за одно и к ним. Похоже, что мост оказался слишком мал для них, и они семенили очень медленно. У Смельчака закралось подозрение. Было странно то, что Гаргамель пришел один, без кицуне. Не могла же она отпустить их одних.       Вдруг над головами пронеслась тень, она переместилась с одного плывущего камня на другой и рухнула у Смельчака прямиком за спиной.       — Так-так-так, — произнесла Кэтти, обращаясь в человечью форму. — Легендарный Папа-Смурф, давно не виделись, признаться, я думала, что мы больше не увидимся после того случая. Очевидно, я ошибалась.       Она надеялась, что старый смурф, который сейчас рядом с ней казался таким маленьким и беззащитным, начнет дрожать от ужаса и просить о пощаде, но тот спокойно смотрел на свою противницу.       — Взаимно, — ответил ей Папа, вспоминая ту самую кицуне, с которой он ранее пересекался. — Я надеялся, что за утрату карты с местоположением Пилонов твои хозяева тебе оказали самый холодный приём.       — Да, — холодно процедила кицуне, устремив свой ледяной взор на Папу, рядом с Пилоном. — Если бы не эта маленькая оплошность, то у нас были бы все координаты, но к счастью мне удалось обыграть это дело так, что наш клан сумел на пару веков сохранять лидерство в области телепортации.       Обстановка накалялась, а из другой пещеры, той что была ближе к Смельчаку показались Растяпа и Благоразумник.       — Растяпа, я был прав, — сказал он. — Мы вышли…       Растяпа и Благоразумник заметили, что совсем не одни в этой пещере.       — У нас гости, — обрадовалась Кэтти. — Думаю, так ты, Папа, будешь более сговорчив. Взять их!       — Отличный улов, — оскалился Гаргамель, который уже был совсем рядом от Пилона.       — Трое смурфиков за один день!       Гаргамель медленно надвигался на смурфиков, которым даже бежать было некуда, ведь все они понимали, что едва они дёрнуться, как Гаргамель поймает их магическим силком.       Однако, позади них словно чёртик из табакерки вышли ещё кое-кто.       Это была пара кицуне в облике людей, те самые, которых заприметила Элси. Они были или хотели казаться близнецами. Оба молчаливые и в дорогих костюмах кремового цвета, коротко стриженные, гладко выбритые и с совершенно безэмоциональными выражениями на лицах.       — Что вам здесь нужно? — грозно поинтересовалась Кэтти на своём родном языке, так как ей совершенно не улыбалось иметь дело с членами других кланов, тем более на глазах чужаков. Даром, что она собиралась их всех перебить.       –Хаями Сикари из клана Дзанайро, — начал один из близнецов. — От имени, клана Мунисаро, выражаем тебе благодарность за проделанную работу в поисках…       — Оставьте любезности, кобельки, — отрезала она. — Я, требую ответа на поставленный вопрос.       — Тебе должно быть известно, что Объединённый Совет, — продолжил другой, более низким голосом. — Что о нахождении подобных артефактов необходимо уведомлять лидеров всех кланов.       — Знаете, в Кодексе чести нет ни слова о том, когда рапорт о проделанной работе должен быть отправлен, — саркастично заметила она, совершенно не желая соблюдать традиции и ещё больше не желая подводить своего начальника.       — Ты забыла лицо верховного Лиса, — процедил один из них, после чего оба достали рукояти. — Во имя союза кланов Дзанайро, Мунисаро и Хирохоно, ты проговариваешься к ритуальной дуэли Хумурафа.       Хаями так же молниеносно вытащила и раскрыла свой складной меч и ураганом перелетела ближе к конкурентам.       Гаргамель заметил, что Хаями больше не с ним, а значит настало время получить обещанное могущество. Азраэль где-то скрылся:       «Погнался за смурфиками, — подумал Гаргамель. — Вот и славно, путаться под ногами этот рыжий комок блох не будет».       И было почему так думать, так как впереди был тонкий мостик, который отделял его от Пилона и Папы-Смурфа. Сам же лидер Смурфидола, казалось, не замечал того, что происходит. Он был сосредоточен настолько сильно, словно прирос к полу.       — Ну, Папа, — крикнул ему Гаргамель, желая позлорадствовать. — Можешь отойти от источника магии, он мой!       — Не так быстро, Гаргамель! — послышался позади него звонкий голосок, звонкой сталью прозвеневший, подобно столкнувшимся мечам, что сейчас непрерывно звенели на другом конце зала. Этот голосок не узнать было невозможно.       — О, моя блудная дочурка, — елейно произнёс он поворачиваясь. Маг старался не подавать виду, но вид идущей на него девочки с посохом, который угрожающе светился и уставился прямо на него, ему решительно не понравился.       — Ты ошибся, — холодно отчеканила она. — Той Смурфетты, творения твоей злобы и зависти больше нет.       — Я вижу, — сказал он, наставляя на неё свой Посох, — что Папа тебе хорошо промыл твои крошечные мозги. Жаль, что он забыл в них вложить кое-что другое.       — И что же? — задорно спросила она.       — Например, — злобно улыбнулся Гаргамель, замечая позади неё своего кота. — Что настоящие маги всегда имеют в плаще козырного туза.       До Смурфетты быстро дошёл смысл слов своего создателя. Каким-то чутьём девочка поняла, что Азраэль крадётся к ней, она хотела было отпрыгнуть в сторону, чтобы Гаргамель попал своей магией в него. Благо ей не пришлось делать даже этого.       Смурфетта услышала шипение Азраэля, она обернулась и увидела Растяпу, что пусть и неумело, но оседлал кота, испортив ему охоту.       — Смурфетта, — оптимистично крикнул он. — Ты не волнуйся, мы тебя прикроем!       В ту же секунду Азраэль отшвырнул Растяпу в сторону. Благоразумник помог тому подняться, после чего оба пустились от кота наутёк, пока Азраэль их не догнал. Для кота сменились приоритеты с магини в лице Смурфетты с волшебным посохом, в пользу двух не самых сильных смурфиков. А следом за ним поспешил Смельчак, чтобы не оставить своих братьев на растерзание хищнику.       На другом конце «островка» развязалась настоящая битва. Трое вихрей петляли, набрасывались и издавали звуки, подобные ни то боевому крику, ни то рыку. Звон мечей отражался от стен.       — Спасибо, Гаргамель, — развеселилась Смурфетта. — Я запомню, что козыри быть должны.       — Ну, давай, дочка, — выстрелил Гаргамель своей молнией прямо под ноги Смурфетте, отчего той пришлось отпрыгнуть сильно назад. — Удиви меня.       — Как пожелаешь, — улыбнулась она ему, переложила посох в левую руку, чтобы из правой направить пучок чистого белого света в глаза Гаргамелю.       — Синяя молния, сделанная с помощью Посоха, — скучающе констатировала она, наиграно зевая. — Папа был прав насчёт тебя, как был недоучкой, так им и остался.       Гаргамель протёр глаза от внезапной вспышки и, не говоря ни слова, выстрелил в каменный пол, из которого начали выпростать каменные антропоморфные глыбы — элементали. И что самое страшное, они, появляясь из пола, окружили Смурфетту.       Златовласая девочка не растерялась, она своим посохом принялась разносить одного земляного элементаля за другим, пока они не кончились.       — И это всё что ты можешь? — спросила Смурфетта. — Даже твой замок был пострашнее, а ты точно его сам сотворил или тебе лиса помогла?       Гаргамель улыбнулся, щёлкнул пальцами и элементали пересобрались обратно, и теперь их было гораздо больше.       Смурфетта поражала одного каменного монстра за другим, под хохот Гаргамеля, который наслаждался этим зрелищем. Скоро Смурфетта поняла почему. Струйка магии из посоха становилась всё тоньше, каменные глыбы разносить стало труднее, а когда магия иссякнет…       Она решила выстрелить в Драконий Посох своего создателя, рассчитывая на то, что он останется вообще без какой бы-то ни было магии и сдастся.       Выстрелив вниз, дабы перепрыгнуть сжимающее её кольцо каменюг, Смурфетта прислушалась к своему источнику магии и он, словно система самонаведения направил руку девочки, и она попала магией точно в Посох Гаргамеля.       Посох в руках Гаргамеля раскалился и обжог мага, отчего тот просто выронил его на землю. Едва магический артефакт упал, как призванные элементали рассыпались. Тем не менее, Гаргамель, злобно скрежеща зубами всевозможные ругательства заставил себя поднять инструмент.       Глазки металлического Дракона вновь налились алым, а из пасти повалил дымок, которая уставилась точно на Смурфетту.       — Удачная попытка, Смурфетта, — загоготал он, понимая, что почти победил. — Размер в магии имеет значение, если ты понимаешь, о чём я.       Смурфетта в ужасе поняла, что эликсир в её посохе иссяк, она была совершенно беззащитна. Даже укрыться было негде. А затем последовала вспышка, и девочка была скована магическим силком Гаргамеля, а её магический инструмент выпал из рук.       — Долгими ночами, я думал, как тебя наказать за твоё предательство, — притягивал он Смурфетту всё ближе к себе. — И знаешь, я думаю, что смогу выжать из тебя эликсир прямо здесь, напрямую…       «Давай, Смурфетта, вспоминай», — лихорадочно перебирала она в голове каждую реплику Папы-Смурфа про магию.       И она вспомнила, что на первом же уроке она получила домашнее задание, прочитать всё про магические травы и растения. Хотя справочник был толстым и тяжёлым, она осилила его и помнила от корки до корки. Она принялась искать глазами хоть что-то зелёное в этой пещере, попутно извиваясь в магическом силке, хоть самое захудалое растеньице.       Предчувствия не обманули Смурфетту, она на одном из валунов распознала мох, тёмно-зелёный, с тончайшими листочками, но живой. Смурфетта вспомнила, что мхи достаточно примитивны, но с ними можно наладить своего рода общение. Она постаралась отбросить все свои дурные мысли, расслабиться и с помощью знаний, а также вновь открытой силы источника связаться с растением.       Слабенько, но мох зашевелился, свет Пилона хоть и был ярким, но его с трудом хватало, для существования в столь мрачном, лишённом солнца месте.       — …наверное, мне даже удастся извлечь эликсир даже из твоей души, Смурфетта! — веселился Гаргамель, вытягивая руку, чтобы схватить девочку.       От слов Гаргамеля ей стало страшно. По-настоящему страшно, ведь если Гаргамель не врёт, то она прекратит своё существование, причём в страшных муках.       Смурфетта вспомнила момент в тёмной пещере, где она заставила себя прислушаться к своему источнику. Теперь же ей необходимо было прочувствовать магию, с помощью которой можно было бы просить мох о посильной помощи. Как она услышала в голове голос Папы-Смурфа:       «Чтобы что–то получить — нужно что–то дать взамен, в магии ничто не даётся даром».       Смурфетта не понимала, что именно ей нужно дать, как вдруг на ней снизошло озарение. Свет. Искра. Фонтан энергии.       Девочка высвободила всю внутреннюю энергию, что дремала в ней и только теперь начала просыпаться. Пускай и слабо, неохотно, но проспаться. Волны света, испускаемые тельцем Смурфетты, мощным потоком наполнили пещеру.       — Поглядите, что делается, — прищурился Гаргамель, на миг замедлив притяжение девочки к себе. — Ты решила умереть красиво? Это так мило…       Смурфетта больше не слышала слов Гаргамеля, она своими мыслями тянулась ко мху, подобно солнцу обеспечивая растение теплом и силой. Она сделала это, она заставила мох расти и расти с пугающей быстротой.       Она открыла глаза, продолжая светиться. Колдун был шокирован её решительным выражением лица, настолько что опешил. А потом он почувствовал, как что-то коснулось его сапога.       Гаргамель присмотрелся и понял, что мох покрывает его ногу и покрывает быстро.       — А, отвяжись от меня! — с отвращением закричал Гаргамель, мигом выпустив Смурфетту из силка, чтобы сбить с ноги назойливое растение.       Смурфетта, почувствовав свободу, обрадовалась и ещё больше уверилась в правильности своих действий. Волшебное чувство эйфории, сменилось жаждой победы над своим создателем, который только что угрожал ей смертью.       — Неплохой фокус, дочка, — рассмеялся Гаргамель. — Ты выиграла несколько минут жизни, я бы поаплодировал тебе, если бы у меня не были заняты руки.       Смурфетта не собиралась останавливаться, она засияла необычайно ярко, словно здесь в пещере материализовалась новорожденная звезда. Мох разросся быстрее.       — Что? — кричал в панике Гаргамель, отстреливаясь молниями по зелёному коврику надвигающейся растительной массы. — Что ты делаешь?       Гаргамель понял, что необходимо стрелять по Смурфетте, как источнику этой неприятности, но на её яркий силуэт без слёз даже взглянуть было невозможно, не то что прицелиться и попасть. И эта секунда замешательства и стала роковой. Мха стало настолько много, что Гаргамель провалился в него. Растение оплетало его от пят, до кончика крючковатого носа. Маг пытался сорвать с себя зелёный покров голыми руками, но скоро и его руки были прочно скованы.       Смурфетта позволила себе выдохнуть, она одолела своего создателя. Её свечение гасло, а сама она почувствовала необычайную усталость вкупе с какой–то пустотой внутри, в которой нашлось место удовлетворению от победы вперемешку с гордостью за себя.       Тем временем Растяпа и Благоразумник изо всех сил удирали от Азраэля. К счастью, им удалось провернуть хитрость и, пока кот мчал на всех парах к проходу, через который они вышли, смурфикам удалось пройти по более тонкому мостику, более напоминающему лиану на главный остров.       Уже на подходе, Растяпа оступился и повис на лиане, чудом не угодив в пропасть.       — Давай! — Благоразумник подал руку, вытаскивая брата на землю. — Свалился же ты на мою голову.       Азраэль, который только добрался до входа принюхался и оскалился, заметив беглецов.       — Сюда! — Благоразумник пихнул Растяпу к центру острова. — Это не задержит его надолго.       Братья привались, но тут Растяпа снова оступился и провалился в небольшую расщелину, которая была незаметна издалека.       — Отлично! — Благоразумник спрыгнул вслед за ним. — Здесь ему нас будет не найти. Неожиданно сверху в щель полезли когтистые лапы и грозный мявк кота.       — Бежим!!! — братья кинулись прочь сквозь небольшое ущелье. Сверху сыпались камни от того, как Азраэль пытался ухватить их когтями. А вдалеке слышался хохот Гаргамеля.       — Как думаешь, Смурфетта в порядке? — на бегу спросил Растяпа.       — Тупик! — закричал Благоразумник, перед ними показался конец пути и щель, достаточная для того, чтобы в неё пробрался кот.       Не успел Азраэль спуститься вниз, как что-то оттащило его прочь, давая Растяпе и Благоразумнику возможность выбраться из ловушки.       Азраэль зашипел и обернулся, чтобы увидеть своего обидчика, но тут же получил пинок в лоб. Смельчак вихрем запрыгнул оглушённому коту на загривок и с силой дёрнул уши.       Смурфики выбрались и увидели эту картину.       — Давай, Смельчак! — радостно закричал Растяпа.       Совсем озверевший и уставший Азраэль завертелся волчком и, наконец, сбросил смурфика, отчего тот отлетел к одному из камней.       Благоразумник хотел было побежать на выручку брату, но Азраэль перегородил тому дорогу и начал медленно приближаться, собираясь напасть.       Смельчак очухался и, хотя перед глазами всё плыло, готов было снова наброситься на зверя. Но что-то вдруг подняло его и Смельчак снова почувствовал удар, словно он упал с высоты. Он встал на ноги и увидел, Азраэля, Растяпу и Благоразумника. А точнее то, что все они стояли «на потолке».       — Что за? — только и успел выругаться Смельчак, как вдруг осознал, что стоит на одном из парящих камней. Кругом летали какие-то искры, их становилось всё больше. Одна из искр подлетела ближе к смурфику и превратилась в окно. Смельчак увидел кота и братьев сверху. Что-то подсказало в душе и он, превозмогая страх, прыгнул прямиком в окно.       «Бояться потом будем».       Благоразумник и Растяпа прижались друг к другу вплотную, не имея возможности скрыться от Азраэля. Кот уже принял было стойку для прыжка, но тут откуда–то сверху на него ринулся Смельчак и вцепился в шерсть. Кот взбесился и старался лапами полоснуть смурфика, но тот умело уворачивался и даже сумел дёрнуть кота за усы, чем ещё больше разъярил его.       — Прыгайте в порталы! — закричал Смурф с бакенбардами.       Искры спустились к смурфикам и превратились в «окна». Смельчак с силой дёрнул шерсть, и спрыгнул с кота, который в ярости побежал на одну из искр и оказался наверху.       — Скорее! На те камни, — все трое кинулась в порталы и оказались вверх головой на парящих камнях разного размера, которые кружили над Пилоном.       На одном из таких неподалёку оказался Азраэль, который на минуту потерял осознание своего положения в пространстве.       — Нужно заманить его вон туда, — Смельчак указал на камень, который находился дальше остальных.       — Но как? — Растяпа изо всех сил старался не смотреть «вверх».       — Если подгадать время, получится, — Благоразумник неуверенно посмотрел на брата. Смельчак заметил, что Азраэль наконец освоился и направился прямо на них, и с силой пихнул смурфика в очках вперёд.       — Там и посчитаешь. Бегом!       Все трое мчались по камням, ловко перепрыгивая. Благоразумник бежал впереди, сзади слышался рык Азраэля.       Внезапно Растяпа оступился и упал на небольшом булыжнике. Смельчак подскочил к нему и крикнул Балгоразумнику:       — Мы задержим его! Ищи, как нам заманить блохастого.       Смельчак взял Растяпу под руку, и они поскакали дальше за секунду до того, как на то место где они стояли приземлилась когтистая лапа.       Благоразумник оценил обстановку.       — Конечно, этот самый камень привязан лианами, как и остальные, но только с одной стороны. Камень с краю, а значит, если прыгнуть с этой стороны, то под тяжестью кота, лианы порвутся! — бубунил он себе под нос.       — Туда! — крикнул он наконец братьям, которые, словно сайгаки удирали от хищника. Смельчак и Растяпа взяли правей и повели кота к булыжнику.       Благоразумник увидел, как к тому месту также плывет один из порталов.       — Прыгайте по моей команде вверх! — заорал он и помчался к братьям.       Растяпа и Смельчак, порядком уставшие, оказались на камне прямиком пред тем, на который хотели заманить кота.       Азраэль наконец приблизился, но опора была неустойчива. Он приготовился к прыжку.       — Сейчас? — с надеждой спросил Смельчак.       — По моей команде, — Благоразумник спешил к ним, пока кот качал плечами. Его глаза налились блеском.       — Уже? — с дрожью крикнул Растяпа.       — Нет, — Благоразумник чувствовал, что вот-вот рухнет от перенапряжения.       –Так когда же, Смурф тебе побери! — наконец рявкнул Смельчак.       — Сейчас! — заорал Благоразумник и прыгнул на камень братьев, после чего они тут же прыгнули вверх за секунду до того, как через это место пролетел Азраэль. Сверху открылся портал, и смурфики рухнули на остров обратно.       Смельчак потёр ушибленную голову и посмотрел вверх. На одиноко парящем камне метался и поджимал уши Азраэль.       — Ха! Теперь не такой смелый, — ухмыльнулся он.       — Расчёты оказались верны, — вздохнул Благоразумник, восстанавливая дыхание.       — А ты молодец. Когда надо, горы свернёшь, — Смельчак хлопнул брата по плечу и улыбнулся, а Благоразумник постарался унять дрожь в ногах.       — А ты думал, — выдавил он, пытаясь отойти от адреналина.       — Ты прости, что забыл об этом, — братья тепло улыбнулись друг другу.       — Ребят, — Растяпа с ужасом посмотрел на камень вдали, который почему-то пустовал.       Все трое посмотрели вверх.       — Хм, может, улетел в пропасть, — почесал затылок Смельчак, как вдруг за спиной что-то рухнуло, и послышался рык.       Смурфики в страхе обернулись.       — Или же там тоже оказался портал… — поднял палец Благоразумник. Все трое были слишком измотаны, чтобы ещё раз напасть на кота.       Вдруг позади Азраэля появилась огненная вспышка, из которой выскочили Элси и…       — Заноза! — радостно выкрикнули все трое, когда она оседлала Азраэля.       — А вон и Элси! — крикнул Растяпа, указывая на огонёк, который стремительно бежал в строну Пилона, затем появилась вспышка и она исчезла.       Заноза кружила верхом на Азраэле. К несчастью для кота, скинуть девочку оказалось куда сложнее, чем Смельчака. Кот сбрасывает её, но заноза достаёт лассо и замахивается, чтобы заарканишь зверя. Промах.       Смельчак, Благоразумник и Растяпа поняли, что это их шанс и помчались наутёк.       Азраэль увернулся от верёвки, но тут же зарычал, взглянув на Занозу.       — Ой-ёй, — пискнула та, уворачиваясь от прыжка.       Она разбежалась, оттолкнулась от стены и ловким прыжком оказались снова на спине кота.       — Смурфиастика, — ахнул Растяпа.       На этот раз она дернула кота за уши отчего тот побежал и впечатался в стену.       — Прямо смурф-матадор, — не менее восхищённо сказал Благоразумник.       Кот оглушённо упал.       — Бежим, нужно его связать, пока не очухался, — сказал Смельчак и все трое кинулись на помощь подруге.       Тем временем Элси добежала до Пилона.       — Удалось найти Ворчуна? — с надеждой поинтересовалась она.       — Да, — ответил ей Папа-Смурф, отрываясь от «медитации», но я не могу связаться с ним.       — Ну, хоть мы знаем, где он примерно находиться, — сказала Элси, вставая в позу. — Но у нас больше нет времени — Пилон нужно уничтожить.       — Ты понимаешь, что если его обрушить, то полгорода провалиться под землю? — ужаснулся Папа, он понимал, какие последствия могут возникнуть, если Пилон обрушить.       — Есть заклинание, с помощью которого, Пилон уничтожиться без столь разрушительных последствий, — сказала она, выставляя ладони вперёд, аккумулируя на них мощную магию.       — Действуй, — согласился Папа-Смурф.       Кицуне продолжали драку на мечах, как неожиданно брошь на шее Хаями озарилась янтарным светом, свидетельствуя о том, что рядом кто-то наколдовал портал, она взглянула в сторону Пилона и просто ахнула. Рыжая бестия, из-за которой она едва не погибла всё ближе и ближе подбегала к вершине острова.       «Мне надоело с вами драться», — злобно подумала Хаями. Если она старалась обыграть этих двоих относительно честными приёмами, в силу того, что она соблюдала пресловутый кодекс чести, то теперь стоял вопрос жизни и смерти, выполнения или провала задания. Она стала яростно наступать, обрубая и нанося раны соперникам с каждым шагом. Соперники действовали слажено, но они ничего не могли противопоставить холодной ярости более опытной кицуне. В итоге, она загнала их на край скалы и в прыжке, точным взмахом меча перерезала им глотки.       Хаями сложила меч, приняла лисью форму и стрелой помчалась к Пилону, пока Элси не дочитала заклинание, но было уже поздно: Пилон провалился сам в себя. Вот только это не могло остановить Хаями, она намеревалась приземлиться на постаменте и разорвать смурфиков, которые сорвали её миссию и фактически приговорили к смерти.       Элси заметила нависающую над ними тень кицуне. Губы Элси зашевелились от произнесения заклинания и чем быстрее она шептала тем сильнее загоралась от избытка магии. Она вскинула руки в направлении атакующей кицуне. В мгновение пещера озарилась невыносимо ярким светом, жарким и обжигающим, в котором Хаями и пропала.       Когда Элси и Папа-Смурф открыли глаза пещера стала рушиться. Творился настоящий хаос. Стены покрывались трещинами, плавающие под потолком булыжники падали вниз, обрушая мосты.       — Быстрее, к остальным! — скомандовал Папа, и они вместе с Элси побежали в сторону своих.       — Папа, что происходит? — спросил его Смельчак.       — Пещера рушится, надо бежать, — сказала Элси.       — Смотрите, — указала Смурфетта, которая чуть раньше добежала до остальных. Там куда она указывала, возник портальный светлячок, только больших размеров, который раскрылся в окно ведущие куда-то, где нет разрушений, зато была мирная ночь и зелёная трава, подсвечиваемая уличными фонарями.       — Давайте, прыгаем в портал! — крикнул Папа-Смурф, и все смурфики, взявшись за руки туда прыгнули.       Гаргамель в это же время снимал с себя остатки мха.       — Вот попадись мне эта предательница, я её… — Гаргамель не успел договорить, так как возле него рухнула одна их плавучих глыб.       — Азраэль! — крикнул тот, в поисках своего кота. Азраэль очнулся и потрёпанный, прибежал к хозяину, не понимая, что происходит.       — А вот и ты, — отчитал его Гаргамель. — Нам нужно убираться отсюда.       — Мяу-мяу? — спросил он.       — Как? А вот так, — схватил он кота, замечая ещё один портал, и кинул его туда.       Гаргамель хотел было спросить, сдох ли Азраэль или нет, но портал стал очень быстро уменьшаться. И решение пришлось принимать быстро. Прыжок и колдун выбрался из пещеры.