Портрет

- Значит, вы исчезли после того, как победили Волан-де-Морта? - Не сразу. Последнее, что я помню – то, как я бегу к Визжащей хижине. Бегу и затем…Затем как будто проваливаюсь куда-то. Было что-то странное во всем происходящем. Он, директор Хогвартса, гроза подземелий, сидел в директорском кабинете за своим столом и вел светские беседы с портретом Гарри Поттера. На этот раз галстук был аккуратно расправлен, а волосы, обычно торчавшие в разные стороны, тщательно расчесаны. - Зачем же вы бежали к хижине? – спросил директор, доставая виски из нижнего ящика стола. Никто из преподавателей еще не знал, что он здесь, так что можно расслабиться хоть немного. - Не знаю, - почему-то опуская глаза, ответил Поттер. - Не помню. Северус заметил, что щеки его стали розовыми. Он что, смущен? Чем, интересно? Может, ему жарко? Надо бы сказать, чтобы снял свой жилет, бедный. Сам ведь не сообразит. Или портретам не бывает жарко? Хотя, наш герой ведь Особенный. У него все не так, как у людей. - Хм. Допустим. А потом что? Вы открыли глаза и уже были на портрете? И что вы почувствовали? - Ну…Я испугался. - Вы испугались? – Северус приглушенно рассмеялся. Смех его, тихий и приятный, так удивил Гарри, что рот его слегка приоткрылся. Никогда раньше он не слышал, как смеётся профессор Снейп. - Простите, мистер Поттер, - улыбка быстро сошла с тонких губ. – Вполне естественно то, что вы испугались. Вы всего лишь должны были умереть раз и навсегда, убивая Волан-де-Морта, а оказались в директорском кабинете на стене. Поттер тоже слегка хмыкнул. Он смотрел, как директор вертит в руках стакан с янтарно-желтым напитком. Как сгибаются его длинные пальцы. Ему бы тоже хотелось сейчас выпить. Чего угодно, хоть сливочного пива. - Первые мгновения я вообще не понимал, что происходит. Я видел себя точно так же, как обычно. Я мог…В смысле, я и сейчас могу дотронуться до себя. Могу дышать и моргать. Но мое тело заключено в этом маленьком пространстве, и я уже месяц просто сижу здесь, понимаете? Иногда прогуливаюсь по соседним картинам. Но им это не слишком-то нравится. И мне тоже. Быть по ту сторону – это очень… жутко, что ли. Профессор Снейп представил себя, заживо замурованного в удручающей обстановке вроде той, что находилась за спиной Поттера. Представил, как на него изо дня в день глазеют десятки или даже сотни лиц. Некоторые исподтишка смеются над ним, некоторые отводят взгляд. Пожиратель смерти на портрете. Нашли кого повесить. - Насколько я понимаю ситуацию, - начал профессор Снейп после недолгого молчания, - вы – это именно вы, мистер Поттер. Вы не просто портрет и не двойник. Вы сохраняете свою личность, разум и душу. Значит, мне не придется собирать вас по кусочкам, что уже хорошо. Северус сделал еще пару глотков и поднял голову. Мальчишка на стене пристально смотрел на него, прикусив нижнюю губу. - Вы не обязаны помогать мне, директор, - вызова в голосе не было, только усталость. - Не воспринимайте все на свой счет, мистер Поттер. Мне всего лишь не хочется наблюдать вас в своем кабинете всю свою оставшуюся жизнь. Ну или пока Совет Попечителей не решит освободить меня от этой должности. Поттер закивал. Глаза его при этом были плотно закрыты. Что за чудной мальчишка. Как его только угораздило снова влезть в такую неприятность. Портрету Дамблдора известно оказалось совсем немногое. Лет сто пятьдесят назад некая Меган Купер сама создала свой собственный портрет. Переместила себя на холст, лежавший на чердаке ее дома. Это вышло совершенно случайно, без помощи зелий и заклинаний. За пять минут до своего заключения в портрет, Меган пыталась спасти своего возлюбленного-маггла от двух темных волшебников. Она билась с ними храбро, но они оказались сильнее. Когда силы Меган уже были на исходе и она, вся израненная, упала на траву, девушка, собрав остатки своей магии, превратила юношу в ворона, а сама исчезла. Как будто растворилась в воздухе. Снейп думал, что с Поттером могло произойти что-то похожее. Силы после решающей битвы, должно быть, покидали Гарри, и его магия, чтобы не дать ему умереть, переместила его в портрет. Что с мисс Купер и её возлюбленным случилось дальше, легенда умалчивает. Ни Поттер, ни Северус никогда об этом не слышали, а Дамблдор при жизни не особенно интересовался этой историей. - Директор, - позвал Поттер со своего места на стене, - не могли бы вы пускать ко мне иногда Гермиону? Она пытается найти способ помочь мне, вдруг у нее будут какие-то новости. Северус Снейп скривился. - Мисс Грейнджер будет приходить одна или тащить за собой всех Уизли? - Одна. Рон пришел только раз. Джинни и всех остальных Макгонагалл не пускает. Ну, так, по крайней мере, мне Гермиона говорит. Гарри и сам не знал, чего он так разоткровенничался. Вряд ли Снейпу интересно, навещают ли его друзья. А они и правда не стремились с ним общаться. Ни писем, ни открыток. Конечно, зачем они портрету. - Вы целый месяц были здесь одни? – черная бровь Снейпа взлетела вверх. - Не верите, что я здесь не свихнулся в одиночестве? Нет, что-то изменилось в его улыбке, подумал про себя Северус. За завтраком в Большом зале Поттер смеялся совсем не так. - Да, мне трудно в это поверить, - ответил он, хмурясь. Пальцы в руке Снейпа ощущали приятную тяжесть стеклянного стакана. Все-таки многовато виски для этого вечера. Тем более в компании своего студента. - Скажите, Поттер, вы планируете продолжить обучение в Хогвартсе? После того, как мы вас вытащим из этой рамы, разумеется. - Да, директор. Но я и здесь учусь. Гермиона приносит мне книги. Рассказывает, что сейчас изучают по программе. Если честно, я многое и так знаю, просто… - Что будет, если смешать яйца докси с соком дремоносного боба? Гарри молчал, пытаясь вспомнить, для какого зелья применяют хоть один из этих компонентов. - Никогда не зазнавайтесь, мистер Поттер, - сказал профессор Снейп так, что Гарри обдало холодом. Наверное, лицо его и шея снова покраснели, на этот раз от несправедливости и негодования, но это не укрылось от глаз директора. - Снимите уже свой свитер. Зеленые глаза юноши в изумлении уставились на Снейпа, а затем ресницы его несколько раз хлопнули. - Хотите, чтобы я разделся? – спросил он, поглядывая на полупустую бутылку. Лицо его при этом ничего не выражало, но глаза… Профессору на несколько мгновений показалось, что Гарри Поттер с ним заигрывает. Слишком уж игривый взгляд. Но нет. Нет. Это просто игра освещения и, что уж там, взбудораженного алкоголем сознания Снейпа. Не часто он общается со своими студентами в такой приватной обстановке. Пусть даже и этот студент изображен на портрете. - Если не разденетесь, получите тепловой удар. А я не смогу вам помочь, так как вы на стене, - вот и все, на что был способен сейчас Северус Снейп. Поттер безо всякого предупреждения взялся обеими руками за нижний край джемпера и потянул его вверх. При этом белая рубашка задралась, обнажая живот Гарри с дорожкой черных волос, ведущей до пупка. Вопреки представлениям Северуса, Поттер не был худым. Не то чтоб он особенно представлял себе фигуру мальчишки, конечно нет. Но под мешковатой одеждой скрывался вовсе не впалый живот и тощие руки, а вполне себе поджарое тело с красивой кожей. Все это пронеслось в голове у Снейпа так быстро, что он испугался своих мыслей. Он все еще смотрел на Гарри, когда тот легким движением отбросил свитер в сторону, посмотрел на профессора и только потом одернул рубашку. - Вы были правы, директор. Так намного лучше. - Я всегда прав, мистер Поттер, - голос глухой, немного охрипший. Все-таки нужно было больше молчать. На ночь нужно выпить что-нибудь смягчающее. - Не зазнавайтесь, - ответил Гарри, широко улыбаясь удаляющейся от него спине, обтянутой черной мантией. Ему не было жарко. Он не чувствовал здесь ни малейшего дуновения ветерка, но все равно ему не было жарко. И холодно тоже не было. Он находился в комнате без окон, но не задыхался от недостатка кислорода. Что в свитере, что без него. Что в рубашке, что без, хотя профессор вроде не говорил про рубашку. - С вами все в порядке? – забеспокоился Гарри, когда услышал надрывный кашель за дверью, ведущей в спальню директора. –Куда вы ушли, профессор Снейп? - А вы как думаете, мистер Поттер? Директора по ночам тоже спят. Он вышел к нему в домашнем халате, махровом, черном и длинном. Были видны только щиколотки. Такие голые и стройные щиколотки профессора Снейпа. Челюсть Гарри, должно быть совсем отвалилась, потому что Северус сжал губы в линию, а затем проговорил достаточно жестко, чтобы Гарри мог возмутиться: - Что, мерзко выглядит, правда, Поттер? - Что мерзко выглядит? – мистер Поттер действительно не понял. Он смотрел в черные глаза, горящие ненавистью глаза, и ничего не понимал. - Не прикидывайтесь большим дураком, чем вы есть. Вы смотрите на шрам. Тут только Гарри заметил ярко-розовый рубец с жирными следами от дырок, через которые неделю назад проходили нитки, удерживающие разорванную плоть. Издалека шрам и правда выглядел неважно – словно на большей части шеи мужчины разместился плоский слизень. - Я не хотел его вам демонстрировать, - проговорил Снейп тоном куда более сдержанным, чем минуту назад. – Просто вы позвали меня, и я вышел, не успев накинуть платок. Прошу прощения. - Профессор Снейп, да что вы такое говорите, - начал растерянный Гарри, но директор уже не слушал. Он развернулся, достаточно громко проговорил «доброй ночи» и захлопнул за собой дверь. Гарри со злостью ударил по подлокотнику.