Портрет

- Что вы здесь забыли, мисс Грейнджер? – сдержанно проговорил профессор Снейп, чувствуя, как тонкие девичьи пальчики вцепляются в мантию в районе его ребер. Ему пришлось дотронуться до её талии, чтобы она не упала, и какое-то время удерживать Гермиону на месте. Он видел, что девчонка с ума сейчас сойдет от такой близости с ним, самым строгим профессором этого столетия, но не спешил убрать руку. - Я пришла извиниться перед Гарри, профессор. И перед вами, конечно, тоже, - ответила она голосом, который совсем не походил на ее обычный. Красные щеки придавали ей очень шкодливый вид, и если бы Снейп не знал её, то ожидал бы какую-то пакость. -Если вы пришли извиняться за визит вашего возлюбленного, то не стоит. Не думаю, что Гарри на вас злится. Правда ведь? Дождавшись кивка с портрета, Северус продолжил: - А теперь прошу меня простить, потому что я должен покинуть Хогвартс на какое-то время, и я бы не хотел, чтобы в мой отсутствие кто-то посторонний находился в кабинете. Северус жестом указал Гермионе на дверь и сам еще чуточку к ней приблизился. Та стояла, как вкопанная, и в голове её эхом отдавалось имя друга, произнесенное директором. Нет, правда, она это слышала. Снейп назвал Гарри по имени. Без тени сарказма, вполне себе по-дружески. - Мисс Грейнджер, что я только что сказал? - Вы запрещаете остаться с Гарри из-за того, что здесь наделал Рон? – несколько возмущенно выпалила она, отходя от дверного проема на несколько шагов. Она переводила виноватый взгляд со Снейпа на Поттера и обратно. – Я всего лишь хотела поговорить о том, как нам вытащить Гарри. У меня, кажется, есть план. Простите меня за то, что я сказала Рону пароль. Он спрашивал его еще днем, когда был… нормальным. Он сказал мне, что хочет прийти к тебе, Гарри. Сказал, что давно с тобой не общался и ему тебя не хватает. Я не думала, что так все выйдет. Мне очень жаль, и больше я не хочу иметь с ним ничего общего, так что… - Это очень занимательно, и я хочу, чтобы вы услышали меня. Мы с Гарри не держим на вас зла, - прервал её Снейп, разговаривая на удивление мягко. «Мы с Гарри»? Изумленное лицо Гермионы повернулось к портрету, но Гарри молчал. Он не смотрел на нее, только нелепо улыбался и прятал глаза. Он что, смущен? Интересно, что здесь происходит? - А что касается вашего плана – я готов выслушать его, если это не займет много времени. Потом я должен навестить мистера Уайльда и узнать у него хоть что-нибудь дельное о его изобретении. - Вы отправитесь к нему? – воскликнула обрадованная Гермиона. – Возьмите меня с собой, профессор? То, что он создал это, конечно, бестолково, но мне все же интересно… Как? И зачем? - Исключено. Это может быть опасно для вас. Старикашка, вполне возможно, из ума выжил. Вдруг он кинется на вас с ножом? И что тогда? - Я буду вам полезной, - начала Грейнджер, но Гарри перебил её. - Гермиона, - позвал он девушку, чтобы привлечь к себе внимание. – Расскажи, пожалуйста, про свой план. - Хорошо, - она быстро глянула на Снейпа. Тот присел на краешек стола, бросая деловитые взгляды на часы. – В общем, мы с Малфоем… Мы подумали, что, если Уайльда из зеркала вытащила девушка, которая его любит, то может, и Гарри поможет Джинни? Она ведь не приходила сюда ни разу. Может, нам стоит привести её, чтобы она, не знаю, дотронулась до него? Поцеловала? В общем, все это теперь, конечно, звучит как бред, - стушевалась Гермиона. – По сравнению с тем, что вы можете узнать от самого Уайльда – так уж точно. Снейп, услышав про Уизли, скривился и быстро посмотрел на Гарри, а тот закатил глаза. Гермиона что, все еще думает, что Джинн любит его? Что она страдает и плачет в своей спальне каждый вечер? Вот уж глупости. Она ни разу не пришла к нему. Похоронила заживо, предпочла оставить его в плену этой деревянной рамки. При упоминании о поцелуе Северус почувствовал себя даже возмущенным. И ему очень хотелось надеяться, что и Гарри чувствует себя таковым. Его новоявленная натура нетрадиционной ориентации, по крайней мере, должна была отвергать такие вещи. Но то, что Гарри гей, никак еще не доказано, так что, и надежды Снейпа так и останутся надеждами. - Профессор, пусть Гермиона пойдет к этому ненормальному засранцу вместе с вами? – попросил Гарри, умоляюще глядя на Снейпа своими глазами, точь-в-точь такими же, как у Лили. Он уже давно не скучал по ней, но забыть, разумеется, не мог и даже не пытался. - Зачем мне брать с собой вашу подругу, мистер Поттер? – Это мистер Поттер Гарри не понравилось, но он предпочел проглотить его, как мерзкое лекарство. – Вас не заботит её благополучие? - Гермиона была со мной на этой войне, сэр. Она многое умеет и может за себя постоять. Просто так мне будет спокойнее. - Будет спокойнее? За кого это вы обеспокоились? – фыркнул Снейп, чувствуя, как в животе растекается что-то теплое, а шрам на шее немного пульсирует. Мальчишка за него переживает. Надо же, какая неожиданность. Однако, внутренний голос быстро залил внутренности холодом – Поттер теперь считает тебя своим другом, Сев. Ты теперь в его команде. Что-то вроде Рона, только в тысячу раз умнее и старше. Так что, спасать друг друга и весь мир вы будете все вместе. Гарри боялся за Гермиону. Потеряй он её, единственного близкого человека, - и он сомневался, что смог бы оставаться в здравом уме. Но он боялся и за Снейпа тоже. Если они будут вместе, объединят свои усилия, то вероятность того, что случится что-то плохое, все-таки намного меньше, чем если бы к старику отправился кто-то один. - Ладно, мисс Грейнджер. Но без глупостей. Будете слушать, что я говорю. Та энергично закивала. Снейп на всякий случай поменял пароль. Если во время его отсутствия сюда бы ворвался кто-то вроде мистера Уизли и снова наговорил Гарри кучу мерзостей, он бы не выдержал и отвернул ему голову. - Шоколадный мусс, - бросил он Поттеру. Вдруг случится чудо. - Мне не понадобится, - буркнул Гарри, наблюдая, как Снейп сверяется с письмом, в котором указан адрес, и готовится к аппарации. - Не будьте таким пессимистом, Гарри. Но помните, что, если мы не вернемся, вы застрянете тут навсегда. Поттер широко улыбнулся, поймав теплый взгляд Северуса и совершенно обескураженный Гермионы. В следующее мгновение директор и Грейнджер, державшая Снейпа под руку и изо всех сил прижимающаяся к его боку, исчезли, и он снова остался один. Дамблдор напротив сокрушенно покачивал головой. Они оказались на опушке густого хвойного леса. Гермиона, которую затошнило от той внезапности, с которой произошло их перемещение, принялась хватать ртом воздух. Директор, все еще поддерживая её, огляделся вокруг. Он был в этих лесах еще совсем ребенком. Они с матерью выбрались на несколько дней. Что-то вроде отдыха на природе, только она еще собирала тогда какую-то траву для зелья от кашля. Северус, на тот момент едва научившийся членораздельной речи, бегал за ней хвостиком и с любопытством таращил глаза. Сейчас же он, убедившись, что на расстоянии ярда от них нет ни души, потащил за собой Гермиону по едва заметной тропинке. - Профессор, - начала Гермиона, но потом замолчала, испугавшись того, что хотела сказать. - Что, мисс Грейнджер? Строгий голос прямо над её ухом смелости не прибавил, но она все же проговорила: - Ничего такого. Просто хотела сказать, что… Мне показалось, что вы очень подружились с Гарри. - А вы что же, ревнуете? - Нет, конечно, нет, профессор! – она снова залилась краской, одной рукой тормоша свои спутанные кудри. – Просто Гарри очень быстро привязывается, и… В общем, если у нас не выйдет в этот раз, вы ведь не опустите руки, правда же? Брови Снейпа сдвинулись. Его студентка, пользуясь тем, что они остались наедине, пытается выяснить, готов ли он до гробовой доски вызволять её друга, Гарри Поттера? Он не задумывался над ответом, но вслух ничего не сказал. «Гарри очень быстро привязывается» Что она имеет в виду? Боится, что он выставит портрет в коридоре после того, как их затея провалится? Дорожка, по которой они быстро шли, становилась все шире, и скоро перед Снейпом и Грейнджер появился небольшой двухэтажный домишко. Стены его с одной стороны поросли плющом. Темно-зеленая краска на остальных потрескалась. Некоторые окна заколочены, некоторые разбиты. Забора не было, потому что не было и двора. Несколько кустиков в рыхлой земле за домом – жалкое подобие огорода, и парочка клумб у самой двери. Дом выглядел совершенно необитаемым, но Снейп знал, что мистер Уайльд внутри. Он макушкой чувствовал чужой взгляд. Видимо, маг был на втором этаже, в спальне. Когда директор и Гермиона поднялись по ступенькам и оказались на крыльце, дверь перед ними сама собой распахнулась. - Поразительное гостеприимство, - хмыкнул Снейп себе под нос, и девушка усмехнулась, дотрагиваясь до своей палочки, торчавшей из внутреннего кармана. Дом внутри был еще хуже, чем снаружи. Покосившиеся полы, давно не крашенные доски, пыль и паутина в углах – скорее сарай, чем жилище волшебника из почтенного рода. Переглянувшись, Северус и Гермиона стали подниматься на второй этаж по гниющим ступеням узенькой извивающейся лестницы. Их шаги отдавались громкими скрипами, напрочь лишая гостей возможности появиться перед хозяином хоть с малой толикой внезапности. Три двери вели в три комнаты, две из которых могли оказаться нужной им спальней. Если бы за одной из них не послышалось старческое покашливание, Северус, теряющий терпение из-за этих игр в прятки, вышиб бы их все. - Заходим? – спросила Гермиона Снейпа, встревоженно озираясь по сторонам и вспоминая день, когда они с Гарри болтались по домику бедной Батильды Бэгшот. Северус кивнул ей и, держа палочку наготове, открыл дверь. Мистер Уайльд оказался древним стариком с лысой головою и сморщенным лбом. Его кожа была бледно серой и дряхлой, однако, черты лица все еще сохранили былую привлекательность. Пронзительные серые глаза, прямой нос и широкие скулы выдавали в нем породистость, а взгляд, направленный на вошедших, - горделивость натуры. Гермиона не сразу заметила, что Уайльд сидел в инвалидной коляске, но смотрелся он в ней словно на троне. - Просим прощение за наше вторжение, - начал Снейп, пряча палочку в рукав и подходя ближе к застывшему в центре комнаты мужчине. - Все в порядке. Я ведь сам вас пригласил. - голос, пропитанный иронией, чем-то походил на голос Северуса, и Гермиона пораженно уставилась на него. – Правда о юной леди в вашем письме не было ни слова. Нестрашно, - прервал он едва не вылетевшие извинения Гермионы. – Располагайтесь, пожалуйста. Они разместились на креслах, в один ряд стоящих у противоположной от двери стены. Таким образом, старик в коляске перекрывал им обоим путь к выходу, и Северус покосился на не забитое досками окно. - Дабы не отнимать у вас много времени, я сразу перейду к делу, - сказал Снейп. Старик кивнул, поплотнее укрывая свои тощие ноги в серых брюках теплым пледом. – Речь пойдёт о заклятии, которое было изобретено вами. Том, что помещает волшебника на поверхность предмета, словно изображение. Словно портрет. - Я создал его много-много лет назад. Недоработанная вещь, но не бесполезная, - ответил Уайльд с совершенно отстраненным видом. Его не заботило, считает ли Снейп, что созданное им заклинание может сослужить кому-то добрую службу. - Мы хотим узнать, как вы выбрались из зеркала, мистер Уайльд. Если вас не затруднит, то расскажите нам. - Пожалуйста, - добавила к словам Северуса Гермиона, чтобы не чувствовать здесь себя безмолвной мебелью. Старик что-то прошептал, потом на губах его показалась бесцветная улыбка, а глаза потеряли свой фокус. Он сказал: - Все хотят знать, как я выбрался. Никого не интересует, как я туда попал. Люди думают, каждому под силу придумать такое. Как выбрался, как выбрался! Мне не удалось сделать это самому, это-то вам точно известно. Уайльд неожиданно повысил голос, почти переходя на визг, и Гермиона от неожиданности вздрогнула. - Мне помогла Лизи. Без нее я бы все еще торчал там, в своей старой мастерской с прекрасным видом на город. Я был зол, когда у нее не получалось. Когда мы пробовали и пробовали, но попытки не приносили результата. Я кричал на нее, говорил, что она бесполезная дура, которая никому не нужна. Лиза была сквибом, и семья от нее отказалась. Но это все неважно, потому что она сносила мои оскорбления и каждый день приходила в мою каморку, чтобы попытаться еще и еще. Потому что она меня любила. Говорила, что не встречала мужчину красивее и умнее меня. Но я её не любил, вот почему она умерла. Гермиона недоверчиво взглянула ему в лицо. - Да-да, дитя. Не смотри на меня так, потому что, если вы здесь, вы, должно быть, хотите спасти кого-то вам дорогого. Так что, вы оба! Слушайте, и слушайте внимательно. Я не хотел использовать последнее найденное нами заклинание. Я догадывался, что случится, и боялся этого. Я ведь не убийца! Я никогда не хотел, чтобы кто-то умирал из-за меня. Но Лизи… она так старалась, моя умница. Она так хотела мне помочь, что произнесла те слова и поцеловала меня прямо в губы. Тем самым она поделилась со мной частичкой себя, своей энергией жизни. Если бы она меня не любила, то ритуал бы не сработал. Или, если бы я любил её, так, как мужчина любит свою женщину или хотя бы как отец – ребенка, душа моя тут же вернула бы ей эту отданную часть. Она была бы жива, а я был бы на свободе. Но я её не любил, и несчастная Лизи скончалась к вечеру. Мисс Грейнджер задумчиво молчала. Она не решалась посмотреть на Снейпа, подавшегося вперед всем телом и мрачно вслушивающегося в пропитанные горечью слова. Они с Малфоем были правы насчет того, как спасти Гарри. Осталось лишь узнать слова и найти девушку… Или не девушку, раз уж её друг теперь гей… В общем, человека, который любил бы Поттера. При идеальном стечении обстоятельств, любовь эта должна быть взаимной. Иначе этот спаситель повторит историю малышки Лизи. - Какие слова она произнесла, мистер Уайльд? – в тишине голос Снейпа почти оглушил её. Интересно, что он думает делать. Она бросила быстрый взгляд в его сторону. Директор выглядел бледным и решительным. Его длинные паучьи пальцы впивались в деревянные подлокотники кресла, а крылья носа трепетали, так сильно он втягивал ими воздух. - Нужно сказать «contra venire». Только это, ничего больше. Потом поцелуй. Наверно, необязательно в губы, но она так хотела. Представляете, в тот момент я почувствовал её. Почувствовал, как её влажные пухлые губы коснулись моих. Она была красивой, эта девушка. Но я никогда не мог бы сделать её счастливой. Старик еще рассуждал какое-то время о напрасности Лизиной жертвы, о силе юношеских чувств и о том, что, если кто и заслуживал смерти, так это он сам. Гермиона, немного растроганная, вежливо кивала головой. Северус же представлял, как коснется губ Гарри. Не сегодня и не завтра - у него еще есть неоконченные дела, но достаточно скоро, чтобы мальчишка смог, наконец, снова жить – вернуться к занятиям в этом семестре, найти себе пару. Спустя полчаса они покинули домик волшебника. Грейнджер, притихшая, плелась следом за Снейпом, думая над тем, что должен быть какой-то еще способ. Какое-то другое заклинание. Когда она поделилась своими мыслями с Северусом, тот только поджал губы и ничего не ответил. - Но кто же тогда поцелует Гарри? Я люблю его, мы близкие друзья, но не думаю, что этого будет достаточно. - Да, мисс Грейнджер, здесь вы правы. - Тогда что нам делать? Нельзя ведь рисковать Джинни или Чжоу! - Эти особы, служившие временным объектом симпатии нашего Героя, никаким образом тут делу не помогут, - едко проговорил Северус, разворачиваясь к ней. – Дайте мне все хорошенько обдумать и отстаньте от меня с вопросами. Снейп снова отвернулся от Гермионы и сошел с дорожки. Его ноги мягко наступали на немного пожухлую траву. Ноздри втягивали тяжелый хвойный запах. Он помнит его еще с того момента, как был здесь с матерью. Он подумал, что это хороший знак. С этого запаха, можно сказать, началась его жизнь, и пусть им же она и закончится. Он какое-то время вглядывался в деревья с толстыми стволами и длинными ветками. Потом смотрел на небо, пасмурное и холодное. Старался запомнить каждую деталь. Непонимающая ничего Гермиона стояла за его спиной, на всякий случай сжимая в руках палочку.