***
— У тебя были девчонки в колледже? — подобные вопросы Дин задавал довольно часто. Каждый раз Сэм чувствовал неловкость. Бывало Дин переводил все в шутку и в моменты когда он действительно хотел серьезно что-то обсудить Сэм просто не мог отнестись к нему серьезно. Сэм чувствует взгляд брата на себе и со вздохом закатывает глаза. — Нет, у меня не было ни с кем отношений. Мне никто не нравился, я думал только об учебе. — Ни одна не покорила сердце? — Дин улыбнулся и Сэм просто не мог на того обижаться. В этом не было никакого смысла, это же Дин в конце концов. — Ты первый человек к которому я почувствовал так много, так что можешь гордиться, — Сэм в свою очередь говорил серьезно. — Раньше ты в моей жизни отсутствовал, а теперь занимаешь бОльшую ее часть. Сэм рад, что может напрямую говорить то, о чем думает. Он честен с братом, честен перед собой и это отнимает так много волнений которым он мог бы себя подвергнуть. — Да, Сэмми, ты тоже очень многое значишь для меня, но как же первая школьная любовь, обжимания в туалете и все такое прочее? — Я уже понял, что потерял лучшие годы в своей жизни, — спокойно отзывается Сэм. — Насчет тебя даже спрашивать не буду, я уверен, что твои лучшие годы длятся с самого твоего рождения. — Почему же, ты думаешь я всегда был таким дерзким красавчиком? В начальной школе на меня даже мальчики не смотрели, настолько я был страшненьким, — всерьез говорит Дин и смотрит на выгнувшего брови брата. — Я не шучу, мне тогда мама говорила, что я как гадкий утенок буду с каждым годом становиться все красивее и красивее. — Мама не могла одобрить того, что тебя считали некрасивым, — с сомнением хмурится Сэм. — К тому же я помню тебя относительно маленьким, ты не был страшненьким… Что за хрень ты несешь, Дин Винчестер всегда был совершенством, — усмехается. — А все кто считал иначе просто завистью давились. — Значит вот какого ты высокого мнения обо мне, — довольно расплылся в улыбке Дин. Сэм фыркает и закидывает ногу на ногу. Они просидели в парке уже больше часа. Было так хорошо. За это время забылись все проблемы и тревоги. — Ты и так знаешь какого я мнения о тебе, не придуривайся, — не сдерживает улыбки Сэм. — Сейчас ты точно не обделен на комплименты. — Мне редко говорили комплименты напрямую, люди боятся подобного, это требует еще большей ответственности за свои слова. — Я не боюсь, за последнее время выяснилось, что я не боюсь очень многих вещей, — тише отзывается парень. Он не до конца верит в свою взрослую и рассудительную сторону, от чего во многом переоценивает брата. Для Сэма Дин всегда был примером и даже тогда, когда они не общались, парню тайком хотелось быть на того похожим. Таким же крутым и взрослым. Он пытался копировать его, но все закончилось тем, что Сэм понял невозможность быть похожим на Дина в силу своей натуры. Первым шагом к крутости считалось съехать от родителей и на первом же пункте Сэм провалился. Теперь он понимает как все-таки ему хотелось иметь хоть что-то общее с ним. Какое-то время Сэм молчит, перебирая в пальцах прядь волос. Сегодня было прохладно и парень не стал их собирать. Волосы отрасли ниже лопаток и теперь юноша задумывается о том, чтобы записаться на стрижку. Или может Дин подстрижет его? Сэм представил с каким удовольствием брат будет отстригать его патлы. При мысли об этом черты лица смягчаются и Сэм поворачивается к брату с теплой улыбкой. Его глаза светились любовью. — Ты очень красивый, Дин. Мне нравится когда ты смеешься, потому что в этот момент твои глаза начинают блестеть. Мне нравится когда ты задумчивый, у тебя хмурятся брови и поджимаются губы, а еще ты смешной когда зеваешь. Каждый раз не можешь остановиться икать после этого, — голос Сэма был мягким, он смотрел на смотрящего на него Дина и улыбался. Улыбался от того, как на щеках брата появился легкий румянец, а глаза выдавали замешательство. — Спасибо, — неожиданно смутившись и не зная, что ответить, Дин закусывает губу и отводит взгляд в сторону. — До чего я дожился, Сэмми, просто ужас. Не делай так больше, — задумывается и возобновляет зрительный контакт. — В следующий раз предупреждай если вдруг захочешь залить меня соплями. — Не-а, мне слишком понравилось твое выражение лица, — прыснул со смеху Сэм. — Это лучше всякого «спасибо». Дин делает вид, что очень недоволен ответом брата и с особым вниманием всматривается в облачное небо. Он тоже забыл о течении времени. Эти моменты ощущались по-особенному. Сейчас он забыл о том, что сидит на территории реабилитационного центра, что через час будет общий обед и он выпьет слишком сладкий чай. Забыл о встречах группы, о своих переживаниях. В голове гуляет ветер, своим свистом перекрывает все то, что прокладывает морщину меж бровей. Дин расслабляется, действительно рассматривая небо и понимая, что еще никогда в жизни не делал этого. Белые клубы становились все больше, они нависали над головой как громадные посудины с парусами. Крутые овраги, мягкие подушки, устрашающее превосходство. Это так впечатляет. Кажется, будто в следующее же мгновение вся тяжелая масса свалится прямиком и необратимо. — Я хочу убраться отсюда, — вдруг говорит Дин. Он продолжал смотреть вверх. Сэм взглянул на время. — Хорошо, скоро обед. — Нет, ты не понял. Мне кажется это место дало мне уже достаточно для того, чтобы я продолжил сам, — Винчестер вздыхает и закидывает руки за затылок, потягивается и откидывается на спинку скамейки. — Я чувствую, что все это должно скоро закончиться. Или скорее надеюсь на это, не знаю. Сэм кладет руку поверх ладоней брата и обращает на себя внимание. — Я тоже, Дин. Осталось совсем чуть-чуть, еще самую малость.***
На девятом месяце реабилитации Дина отпускают домой с тем условием, что нужно посещать встречи с группой. Винчестер не видел в этом проблемы. Первое время он живет с родителями. Они с Сэмом постоянно проводят время вместе. По ночам Сэмми тайком перебирался к брату, однако ничего не случалось дальше объятий и поцелуев. Дину страшно вновь заблудиться в неуправляемой похоти и хотя он не говорит об этом вслух, но Сэм и так обо всем догадывался. В те моменты, когда в очередной раз открывалась дверь и тень проскальзывала под простынь, внутри сидел страх, что его попросят уйти, но еще ни разу так не случалось. Еще ни разу Дин не был против робких прикосновений и тихих пожеланий спокойной ночи. Этот страх усиливался по ночам, ведь кроме темноты, что может с легкостью спрятать их обоих под собой, ничего не было. Эта неуверенность казалась глупостью на утро следующего дня. Винчестер открывал глаза и тайком рассматривал рядом сопящего Сэма. Это было то еще зрелище. Слишком длинные волосы спутались, на подушке лежала слетевшая резинка и Дин думает о том, что Сэм очарователен. Его тело подтянулось, брат стал выглядеть старше и от этого становился только более соблазнительным. Дин приподнимается на локтях, наклоняется и мягко целует брата в губы, чуть задерживаясь, чтобы тот успел проснуться и распахнуть сонные глаза. Они встречаются глазами и Дин чуть отстраняется, опуская взгляд на приоткрытые губы брата. Видно, как те медленно растягиваются в улыбке и Дин ловит ее новым прикосновением. Он целует глубже, слыша, как Сэм за мгновение втянул воздуха полную грудь и потянулся навстречу. Его руки обняли Дина за шею, зарылись в волосы и потянули на себя, от чего приходится практически лечь сверху, опираясь на локти по обе стороны от головы Сэма. — Интригующий способ поздороваться, — шепчет Сэм и широко улыбается. — Мне понравилось. Дин щурится и с усмешкой склоняется над ключицами брата, стягивает ткань простыни и оголяет торс. Целует ямку под кадыком, поднимается к уху и вдыхает приятный запах шампуня. Закрывает глаза от удовольствия. — Ты нюхаешь меня? — не сдерживает хихиканья Сэм и хлопает Дина по спине. — Эй, хватит там капаться, извращенец, — смеется. — Кто-то говорил, что ему понравилось быть разбуженным таким способом или я ошибаюсь? — подбирается ближе, сводя локти и собирая волосы парня у того над макушкой. Сэм фыркает, с удовольствием потягиваясь и вытягивая руки вверх. — Сегодня же подстригу тебя, — говорит Дин и закручивает волосы на кулак. — Но не сильно коротко, стыдно признаться, но мне нравится возможность подергать за них. — Лучше бы предложил расчесывать меня, гладить, чего сразу дергать. Дин улыбается, ослабляя хватку и проводя ладонью по голове Сэма. — Так лучше? — Лучше, — улыбается Сэм в ответ, вслушиваясь в наступившую тишину между ними. Дин продолжал медленно гладить его. От тепла чужого тела становилось жарко, но Сэм не мог отказаться от приятной близости, он мог бы провести так весь день. Открытое окно впускало порывы утренней прохлады. Просыпающейся город был еще слишком сонным. Свет оранжево-белый, красит стены и щеки Дина. Он такой красивый. — Может подстрижешь меня прямо сейчас? Пока родители не проснулись, — говорит Сэм и встречается с задумчивым кивком головы. — Только у меня будет просьба, — торопливо добавляет, когда Дин оттолкнулся и встал на колени. — Не хочу вставать с кровати, понесешь меня? — с надеждой застенчиво улыбается. — Понести? И потом ты не отстанешь от меня со всякими бесполезными просьбами, правильно? — укоризненно склоняет голову набок. Они оба знали, что Дин согласился бы выполнять даже самые дурацкие просьбы Сэма. — Не правда, Дин, ну пожалуйста, — Сэм подсаживается к брату и с радостной улыбкой смеется, когда Винчестер резко подхватывает его под колени и талию. — Ты не принцесса Саманта, а какой-то кабан, — перехватив того поудобнее, комментирует Дин и направляется к двери. — Я не кабан и осторожно выходи… Не стучи так ногами… Не задень комод. Закатывая глаза, Дин кивает на дверь и Сэм медленно опускает ручку вниз. Братья оказываются в коридоре и тут же стремительно направляются к ванной. Зайдя внутрь, Дин поворачивает голову к брату и толкает дверь ногой. — Могу ли я опустить ваше истеричное превосходство на землю? — Можете, — наигранно вздернув нос, Сэм показательно поглядывает на лежащие на раковине ножницы. Дин предлагает расположиться в душевой кабинке. — Снимай майку. — Ты хоть раз делал что-то подобное? — только сейчас осознав всю опасность ситуации, поторопился спросить Сэм и взволновано взглянул через плечо. — Не-а, — пальцем поворачивает брата обратно и щелкает у того над ухом ножницами. — Ты сам предложил, так что доверься своему любимому старшему брату. — Там ничего сложного, ты должен справиться, — будто успокаивая больше себя, чем хмыкнувшего Дина, отозвался Сэм. Он стянул футболку и бросил ту на пол. Дин принимается за поручение с особым чувством ответственности. Хмурит брови, приценивается. Звук щелканья наводил Сэма на ужасные мысли. — Не увлекайся, Дин, не надо сразу отрубать… Вот так! Не нужно вот так резко! Зачем ты оттяпал полтора метра за раз? — сокрушается Сэм, поворачиваясь к Дину несколько раз и каждый раз оказываясь повернутым обратно. — Я знаю, что делаю, успокойся и не кричи, родителей разбудишь, — сосредоточенно подравнивая кончики, усмиряет Дин. — Не крутись. Не дергайся и не крути головой в конце концов. — Не разбужу, — складывает руки на груди. — Все, выше не надо, просто сделай так, чтобы они не были такими странно порванными. — Ты не учел стиль мастера когда просил о стрижке, — наклоняет голову то в одну, то в другую сторону. Бурчит что-то под нос, кивает. Ножницы продолжают щелкать. — Истеричка, — со смешком добавляет и самодовольно щурится своей работе. Через пару минут тишины подталкивает брата к зеркалу. — Подожди же, у меня все плечи в волосах, — отряхивается, тихо ругаясь от того, как мелкие волоски прилипли к ключицам. — Сейчас отмоешься, иди глянь. Сэм зачесывает пряди за уши, крутится, внимательно рассматривает новую прическу со всех сторон, проверяет как будет выглядеть небольшой хвостик и довольно покачивает головой. — Голова будто легче стала, — продолжает прихорашиваться. — Теперь ты по гроб жизни обязан мне за то, что я лишнего не отрезал. — Ты никогда бы не осмелился на подобное, — братья встречаются взглядами в зеркале и Сэм наблюдает за тем, как брови Дина медленно поднимаются вверх. — Ты слишком дорожишь нашими новыми отношениями, чтобы обидеть меня таким образом, — продолжает Сэм, отчаянно подавляя желание прекратить диалог на эту тему прямо сейчас. — Всегда мечтал увидеть тебя с короткой стрижкой. — Но тогда у тебя не будет возможности подергать за них как ты хотел. — Ты сам сказал гладить себя, а я не могу пойти наперекор желаниям, — Дин пожимает плечами. — Ой, отстань, Дин, мы оба знаем, что прав я, — отмахивается Сэм и повернувшись к брату, кладет ладони тому на грудь для того, чтобы направить в сторону двери. — Мне нужно быстро принять душ, а тебе — оказаться в своей холодной постели, чтобы нас не застали в неловком положении. — Что неловкого в том, что я помог своему младшему брату подстричься? — Сейчас мне абсолютно все кажется причиной к тому, чтобы о нас узнали, так что прошу тебя, пожалуйста, не создавай лишних поводов для волнений, — неловко качает головой. Дин вздыхает, оказываясь за закрытой перед носом дверью.***
Хотя Сэм и говорил о том, что очень боится попасться с поличным, но как кажется Дину, тот совсем не оправдывал заявленным страхам. Они проводили практически все свое свободное время вместе, дурачились, дразнили друг друга, притирались и пробовали на вкус то, что называют отношениями. Никто из Винчестеров не упоминал этого вслух и Сэм сам до конца не понимает, как можно назвать то, что между ними происходит, однако на это сейчас не было лишней смелости. Даже спустя две недели как Дин вернулся домой родители не могли до конца привыкнуть к тому, что между братьями и в их семье все наладилось. Несколько раз бывало так, что Винчестеров чуть не ловили среди самых обычных декораций дома. То утром на кухне, от чего Сэм разбил чашку взмахом руки в живот брата, то у Дина в комнате, будучи у того под боком. Пришлось объяснять, что старшему стало плохо от ночных кошмаров и Сэм успел вовремя прибежать, успокоить. Винчестеры до сих пор не знают поверила Мэри в это или нет. Все это было просто ужасно, из-за чего братья пытались быть более осмотрительными. Как-то вечером Джон возвращался с работы и заезжая в гараж, увидел две фигуры в тени веранды, что весьма недвусмысленно прижимались друг к другу. Он посигналил и в свет выпрыгнул взбудораженный Сэм, который вскоре обрадовал родителей новостями о некой девушке, о которой пока лучше не знать. Вечное напряжение выводило из себя. Дин продолжал ходить на встречи, общаться с Энтони и делиться деталями своей новой жизни. О том, что он практически сходит с ума от страха близости Дин ни с кем не обсуждал. Даже с Энтони. Наверное он чувствовал стыд за то, что пройдя лечение до сих пор имеет проблемы с этим или что-то другое, если честно, Винчестер устал думать. Дин понимал, что растущее напряжение лежит на его совести, поэтому через некоторое время взялся за поиск работы. На этот период он чуть отстранился от семьи и Сэма. Дин не смог бы точно сказать почему. Ему не пришлось что-то объяснять, Сэм не задавал вопросов. Младший брат был терпелив и подстраивался под тот темп, который был задан. Это помогло не сломать то, что было построено между ними. Это потребовало определенного времени, когда Дин начал работать в автосалоне, вставать на ноги и что-то делать. Он по-прежнему с легкостью находил общий язык с людьми, однако ни с кем не сближался дальше рабочих отношений. Почему-то Дин чувствовал себя лучше от этого, будто имея рядом людей, что практически ничего не знают о тебе давало странное удовлетворение. Жизнь становилась совсем другой и различие между прошлым и настоящим пугало. Иногда Дин задумывался о том счастлив ли он, думал о том, что было и сравнивал с тем, что имеет сейчас. Частенько казалось, что новая жизнь походит на начало серых будней, от которой рано или поздно придется отбиваться. Дин понимал, что он сам красит свою жизнь в черное, потому что не знает как сделать ее ярче без тех способов, к которым он был приучен с юношества. Единственной яркой краской в его жизни сейчас оказывается Сэм. Где-то глубоко сидит надежда, что брат научит его жить так, чтоб не думать о прошлом. Что брат научит его жить. Вскоре после первой полученной зарплаты Дин решает снять гостиничный номер на ночь и провести время с братом так, чтобы не было необходимости прятаться или говорить шепотом. Он сделал это без какой-то четкой цели, у него не было плана или подготовленной речи с вопросами. Все случилось быстро и необдуманно, наверное именно так, как должно было. В тот вечер родители провожали Дина на ночную смену, а Сэма на ночевку к девушке со спокойной душой. Братья чувствовали себя странно, будто предвкушали и одновременно боялись той близости, которая случится между ними. Гостиница находилась недалеко от дома, минут пятнадцать и Винчестеры за закрытой дверью в обычном номере с двухместной кроватью, креслом в самом левом углу и одним большим окном с тяжелыми шторами. Прохлада вечера создала ощущение легкости. Большого торшера оказалось достаточно, его оранжевый свет осел на стенах и подушках, что казались теперь такими мягкими. Отблески светились в двух парах глаз. Дин и Сэм встретились взглядами, почему-то сейчас это сжало их сердца от царившего внутри мандража. Дин закрывает глаза с протяжным вздохом. Ладони потеют, он сглатывает, приоткрывая губы, чтобы что-то сказать, но Сэм опережает его. — Дин, в этой комнате сейчас только мы вдвоем, — шепот тонет в тишине и продолжается. — Тебе не нужно бороться со страхом одному, — ласковая улыбка делает лицо Сэма еще красивее. Дин открывает глаза и нежно кладет ладони на скулы брата, чтобы притянуть того ближе к себе. Его взгляд останавливается на губах Сэма и он с чувством целует их. Вздох облегчения оказывается позади и непонятно кем он был отпущен. Сэм порывисто обнимает брата за шею, наваливается всем телом. Его руки оказываются на чужих плечах когда Дин углубляет поцелуй и опускает ладонь на талию, чтобы сжать край футболки и оттянуть ту наверх. Сэм продолжает отвечать на поцелуй, чувствуя, как Дин прикусывает то нижнюю то верхнюю его губу. Легкий дискомфорт доставляет удовольствие и братья слышат свои порывистые вздохи. Никогда Сэм не мог бы подумать, что звуки могут так сильно возбуждать, он толкает брата к краю кровати и не разрывая поцелуя оказывается у того на коленях. Винчестер самостоятельно избавляется от майки, торопливо отбрасывая ту в сторону и возвращаясь к губам порывисто улыбающегося Дина. В это мгновение Винчестеры встретились взглядами и одновременно кратко вздохнули от волны возбуждения. Они выглядели чертовски хорошо сейчас и только от одной этой мысли все стало получаться слишком импульсивным. Еще ни разу им не приходилось чувствовать чего-то подобного. Каждое прикосновение дарило ожог возбуждения. Хотелось прикасаться друг к другу сильнее и Сэм привставал на коленях, откидывая голову назад и прижимая брата к своей шее, отдавал срывающиеся вздохи потолку. Не успевая облизывать вспухшие губы Сэм млел от того, как Дин целовал и кусал его. Дыхание оставляло мурашки на коже и Винчестер прижимал младшего брата за поясницу, вздыхая громче от того, как Сэм медленно опускался и поднимался на его бедрах. Возбуждение обоих больно сдавливалось джинсой, Дин опускает рассредоточенный взгляд на пах брата и медленно приподняв голову вверх, сжимает член через ткань. Он видит появившуюся венку на шее Сэма и закусывает губу, чтобы сдержать вырывающийся стон от красоты покрасневшего и блестящего торса, изящных плеч и распустившихся волос, что теперь прилипли к затылку и лбу опустившего наконец к нему взгляд брата. Полуприкрытые глаза казались черными. Сэм снимает с Дина взмокшую майку. Теперь волосы старшего были растрепаны во все стороны, от чего тот казался только более горячим чем его кожа, на которой были видны бусины пота. Дин вновь кладет ладонь на член брата и не убирая мешающие прядки волос с глаз, второй рукой расстегивает ширинку, медленно освобождает пуговицу и тянет джинсы вниз, все время смотря тому в глаза таким же потемневшим взглядом. Сэм помогает стянуть штанины вместе с нижним бельем и оказывается стоять перед братом нагим. Дин никогда не смог бы забыть тот образ, что тогда оказался перед ним. Возбужденный член касался напряженного живота, правая ладонь мягко сжимает головку и слышится протяжный стон. Дин притягивает брата за бедра и сжимает ягодицы, губами засасывая кожу и оставляя все ниже и ниже красные засосы. Дин открывает рот и широко лижет член, заглатывает полностью и не дает дрожать бедрам Сэма сильнее сжавшимися пальцами на мошонке. Дин оставляет много слюны, он чувствует как та скапливается на подбородке и стекает ниже, он слышит хлюпающие звуки и напрягает губы сильнее от того, как рука Сэма сжала его волосы и из глаз брызнули слезы. С пошлым звуком отпуская подрагивающий член, Винчестер смотрит снизу вверх и дышит широко открытым ртом, высовывает язык и не сводя взгляда от шире распахнувшихся глаз брата, позволяет головке прикоснуться к своим щекам и языку. То, насколько грязно они сейчас выглядели вырывало у обоих новые стоны. Сэм продолжал стоять на месте, только наблюдая за тем, что творит его старший брат. Он видит, как тот водит по головке одним кончиком языка и продолжает смотреть тем взглядом, с каким Сэму никогда еще не приходилось встречаться. Лишь в фантазиях парню удавалось представить себе что-то подобное, но теперь, смотря на то, как Дин продолжает ласкать его и заставлять вздрагивать каждый раз, когда его горячее дыхание касалось нежной кожи, Винчестер пожелал никогда не забывать этого. Сэм толкает Дина назад и взбираясь на кровать полностью, дрожащими руками снимает с того джинсы. Было трудно справиться с собственными пальцами и когда Дин обнимает и прижимает его к себе с новым поцелуем, у Сэма разрывается сердце от той любви, что сейчас переполняет его. Он целует отчаяннее, ерзает и отстраняется для того, чтобы прикусить кожу открывшийся шеи. Отпечатки один за другим тянутся к ключицам и язык лижет твердые соски. Сэму кажется, что он сейчас сойдет с ума от того, что заставляет Дина сжимать зубы и стонать под ним. Это лучшее вознаграждение за все, что Сэм продолжал делать. Ему хотелось слышать насколько хорошо Дину, ему хотелось стараться и это желание возбуждало сильнее. Его рука скользит вверх и вниз по твердому члену, то сжимает то разжимает пальцы, он приоткрывает рот от своего жаркого дыхания и наблюдает за тем, как Дин чуть выгибается в пояснице и отворачивает голову в сторону. Как же давно Сэм хотел прикоснуться к нему вот так. Как же давно он хотел сказать об этом. — Я хотел этого так долго, Дин, — Сэм даже не уверен услышал ли тот его. Голос срывался на хрип. Не хватает воздуха, чтобы добавить что-то еще, но Сэм прижимается губами к уху брата и отпускает шепотом. — Я хочу, чтобы ты трахнул меня, Дин. Продолжая беспорядочно двигать рукой, Сэм оказывается под резко перевернувшимся и прижавшим его своей грудью братом. В миг стало невыносимо жарко. Голая кожа казалась раскаленной, было больно оставлять на ней поцелуи. Дин подхватывает ноги Сэма и закидывает те на свои бедра, отрывисто притягивает ближе и кусает мягкую кожу ляшек, оставляет белые следы от пальцев, полностью наваливается сверху и приоткрывает глаза тогда, когда Сэм протяжно стонет от прикосновения торса брата к своему члену. Он оказывается сжатым между их животами и Дин специально наклоняется сильнее наблюдая за лицом брата. Теперь они были так близко друг к другу. Сэм жмурился, то растягивая губы в улыбку с сжатыми зубами, то хватая Дина за предплечье и ловя его губы в смазанном поцелуе, который заканчивался стоном. — Пожалуйста, Дин, я не продержусь долго, — Сэм вскрикивает и обеими руками сжимает пальцы в замок на затылке остановившегося брата. Секундная пауза вырывала тяжелое дыхание и парень торопливо облизывает губы. — Я подготовился… Я готов, пожалуйста, Дин, — шепчет, открывая ноги шире и резким движением прижимая бедра Дина к себе. Между их тел проскользнул холодок. Капли пота струйками стекают по вискам и шее. Сэм прослеживает каплю, что дрожала на кончике носа поднявшего на него глаза Дина. Они были темными и тревожно вздрагивали. Дин продолжал молчать зная, что Сэм поймет его. Ему не нужно объяснять почему он не мог отвести глаз от открытого взгляда брата под собой. Он вспомнил о страхе. — Все хорошо, Дин, — тихо говорит Сэм и отталкиваясь локтями от матраса, садится перед братом. — Ты умеешь чувствовать и любить, даже не смотря на то, что нужно было вспомнить как это делается, — мягко целует приоткрытые губы Дина и продолжает едва слышно шептать. — Ты не обязан продолжать, Дин, слышишь? Ты не обязан что-то отдавать мне лишь затем, чтобы не разбивать мое сердце. Оно не может быть разбито рядом с тобой. Все, через что ты прошел и продолжаешь делать, все, что ты чувствовал… Ты заслуживаешь всего на свете. Ты умеешь любить даже сильнее, чем можешь себе представить, ты справился абсолютно со всем и я так горжусь тобой… Я… — Я люблю тебя, Сэм. Сэм судорожно втягивает воздух через нос и медленно выдыхает. Он встречается с глазами напротив и замирает. Они продолжают смотреть друг на друга и это мгновенье казалось вечностью. Сэм опускает ладони на чужие скулы, проводит большими пальцами по губам Дина. Братья целуются, медленно, без напора, неторопливо открывая губы и нежно сталкиваясь языками. Дин обхватывает лицо Сэма и осторожно укладывает того на спину. Былой жар превращается во что-то иное. Дин чувствует это и впервые в жизни не бежит от этого. Он позволяет гореть своему сердцу и нервно колотиться в груди, идет навстречу тому, от чего немеют конечности. Сорвавшиеся слова зависли над ними и их легкость заставляет Дина улыбаться в губы Сэма. Он кратко отстраняется с практически сорвавшимися с губ словами. — Я не переживу, если ты сейчас будешь искать презерватив и кинешь меня мерзнуть здесь… Дин вновь слабо улыбается, гладит полусогнутые ноги брата и опускается к самому уху. — Я буду осторожен, — слышно частое дыхание Сэма и резкий вздох, когда Дин приставил головку к анусу и мягко толкнулся вперед. — Ш-ш-ш, — братья закрывают глаза и Дин чувствует, как Сэм приподнимает бедра, от чего член зашел дальше и Дин входит полностью с отрывистым вздохом. Он облизывает губы и делает первое движение, от которого Сэм откинул голову назад и сжал его плечи. — Больно? — Чуть неприятно… Мне просто нужно расслабиться, — Сэм выдыхает и обнимает Дина за шею. — Давай, медленно, — шепчет, вместе с Дином жмурясь. — Мне не больно, все хорошо, — Сэм сжимает колени на бедрах Дина и тихо стонет от нового движения. Хлюпанье смазки возбуждало сильнее и Дин ускоряется, опуская голову на грудь брата и ловя его ладони своими, сжимает пальцы. — Блять, Дин… — Сэм разводит колени шире. — Я так давно хотел, чтобы ты трахнул меня… Ты не представляешь как часто я представлял это… — задыхается, слыша протяжный стон брата. — Я схожу с ума, когда слышу тебя, — рука Дина вырывается из пальцев брата и отворачивает его голову так, чтобы прижать одной щекой к постели. Винчестер наклоняется вперед и на очередном толчке стонет на ухо брата, от чего тот вскрикивает громче. Его дыхание вибрирует и Дин продолжает глухо стонать, двигаясь быстрее. Толчки становятся резкими, Винчестер поворачивает брата за подборок и целует. Он не прекращает двигаться, целуясь грубо, сталкиваясь зубами и больно кусаясь. Дин слышит, как Сэм просит посмотреть на него и когда глаза поднимаются, перед ним выгибается младший брат с покрасневшим лицом, на котором прилипшие пряди волос мешают моргать. Его пресс напряжен, грудь покрыта потом, на шее торчит дергающийся кадык и открытые губы показывают кончик языка, который пытается смягчить их от слишком частых вздохов. Дин обхватывает член брата, подстраивается под свой ритм и вновь наклоняется вперед к открытому рту Сэма. Их стоны звучали одновременно и когда дрожащее тело Сэма напряглось, кончая, Дин сжимает красную головку, пытается отстраниться назад, но ноги Сэма прижимает его вплотную к себе, позволяя с протяжным стоном кончить в себя. Дин опускает плечи к плечам брата и аккуратно выходит из него. Его глаза закрыты, всего на что хватает сил сейчас, стало лечь рядом с громко дышащим Сэмом. Тот повернул голову и не прекращая облизываться, устало улыбнулся. — Мы пожалеем, если не сходим в душ сейчас, — шепчет младший. — К черту, — также тихо отвечает Дин и перевернувшись, утыкается Сэму в шею и крепко обнимает его.