Вопреки судьбе. Часть II

      — Профессор, профессор Колдфилд! — Ванесса вздрогнула и оторвала взгляд от пола, подняла голову, с удивлением обнаружив, что шестикурсники уже стоят у своих рабочих мест, ожидающе глядя на нее. Как она не услышала звона колокола, оповещающего о начале урока и то, как лаборатория наполнился учениками — не понятно.       — Простите, — она мотнула головой и отошла от своего стола, на край которого облокотилась в раздумьях, обогнула его, налила в стакан воды сделала пару глотков. После, переведя дыхание, она перевела взгляд на шестикурсников всех четырех факультетов, в расписаниях которых стояли зелья по их направлениям.       — Насколько я знаю, — Несс помассировала переносицу, прикрыв глаза, — Это стало какой-то странной традицией: что за несколько дней до дня святого Валентина, по зельеварению проходят амортенцию, — устало произнесла она, подошла к стоящему ближе всех к ней столу и сняла крышку с котла, стоящего на треножнике. — Видимо, Министерству образования это показалось забавным, — тише добавила она. Ученики лишь молча обменялись взглядами. — Кто мне скажет, что такое амортенция, — она перевела взгляд на учеников. Вверх взметнулась рука девушки из Когтеврана.       — Пожалуйста, мисс Гейт, — кивнула она, скрестив руки на груди, кутаясь в мантию. В лаборатории не было холодно, но почему-то неприятный озноб, в последнее время не покидал ее, как бы тепло она не одевалась.       — Амортенция — любовное зелье, довольно сложного состава. Но действие его очень сильное. А еще, правильно сваренное зелье, пахнет для каждого по-своему, в зависимости от того, какие запахи нам нравятся. Для меня оно пахнет хвоей, черникой и гранатовым соком, — девушка скосила смущенный взгляд в толпу и отступила. Стоявший рядом с ней парень чуть заметно покраснел.       — В общем, все правильно. Десять очков Когтеврану. Только Амортенция не вызывает любовь. Любовь — это такое чувство, которое нельзя создать или сымитировать. Я бы сказала, что человек находящийся под его воздействием становится зависимым от предмета своей страсти. Он или она становится для него как наркотик. При неправильной дозировке, просто влечение может перерасти в одержимость, — Ванесса заглянула в котел. — Правильные дозы имеют долгий эффект, но со временем выветриваются. Но чем больше доза, тем больше одержимость и меньше шансов на самоисцеление от этого яда. Тут потребуется помощь специалистов, — монотонным голосом она выдавала теорию. Ученики слушали на удивление тихо, без лишних разговоров. Вряд ли тому причиной была интересная тема — скорее странное поведение преподавателя. Последний месяц она не отличалась особой эмоциональностью. Всегда спокойная, с ровным выражением лица. Даже когда третьекурсники Слизеринцы снова пытались ей напакостить, та совершенно спокойно выпроводила их с урока к своему декану, в придачу вычтя десять очков с каждого. Ни криков, ни ругани, ни возмущения. Словно все эмоции разом покинули ее. На сторонние вопросы «Что с вами?» — отвечала одно и то же: занималась собственными разработками и в результате комбинирования зельеварения и некоторых заклинаний произошла небольшая ошибка, что вытянула из нее слишком много сил. И теперь она проходит курс по восстановлению. Что с ней все нормально, и что она почти пришла в себя, а ее безэмоциональность лишь небольшая побочка от восстанавливающего зелья. Поппи долго пыталась уговорить ее отправиться на обследования в больницу, но Ванесса заверила ее, что уже была у одного знакомого специалиста и все хорошо, просто нужно время, чтобы восстановиться. Одна Луна не донимала ее вопросам, молча поддерживала, вечерами вытаскивая то на прогулку, то к себе в комнату, на чашечку вечернего чая.       — Профессор, а чем для вас пахнет амортенция, — спросил парень из Пуффендуя. Ванесса моргнула, взглянула на учеников и снова на котел. С неким страхом она подалась вперед и принюхалась. Она ощутила резкий, сильный запах, который сливал воедино запахи сухих трав и холодного камня, старых книг и чистого пергамента. Отпрянув, Ванесса с трудом сохранила лицо, ощущая, как руки задрожали под мантией. Внутри все сжалось до жуткой боли. Она сглотнула и покачала головой.       — Ничем…       От расспросов учеников ее спасла открывшаяся дверь, к которой все тут же повернулись. В проеме стояла Минерва, рядом с ней незнакомый мужчина и девушка шестнадцати лет, одетая в мантию без опознавательных знаков.       — Профессор Колдфилд, это мистер Николай Раевский и мисс Марина Ларина — ученица, прибывшая из Колдовстворца и преподаватель по заклинаниям — ее сопровождающий.       Ванесса рассеяно кивнула и только сейчас вспомнила, что сегодня действительно прибывает ученица из России. Но так как они задерживались, на завтраке их не было.       — Да-да, конечно. Приятно познакомиться. Профессор Колдфилд, — собравшись мыслями, представилась Ванесса. — Мисс Ларина присоединяйтесь к группе. Как у вас с английским? — она попыталась приветливо улыбнуться. Марина с интересом осматривала кабине, и только заслышав свое имя, перевела взгляд голубых глаз на преподавателя.       — Не переживайте, я довольно хорошо понимать ваш язык. Только речь немного хромать, — с сильным акцентом, но вполне понятно ответила она. Ванесса удовлетворенно кивнула и жестом пригласила Ларину присоединиться к остальным.       — Что же, говорят, чем больше практики — тем лучше речь. Уверена, что ваши однокурсники с радостью помогут вам, а пока нам стоит продолжить урок, — она взглянула на Минерву, ожидая ее разрешения.       — Да, конечно, профессор. Не будем вам мешать, — она кивнула и покинула кабинет. Ванесса проводила ее взглядом и взглянула на стоявшего Николая. Приятной внешности человек, лет тридцати пяти с русыми короткими волосами и с коротко стриженой бородой. Серо-голубые глаза с интересом скользнули по ней и встретившись с ее взглядом, мужчина улыбнулся, кивнул на прощание и покинув лабораторию следом за Минервой.       Ванесса несколько секунд еще смотрела на закрытую дверь и наконец-то повернулась к ученикам. Коротко повторила информацию специально для Марины и отправила всех выполнять задания. Урок прошел тоже спокойно. Ванесса как всегда ходила между рядами, наблюдая за работой, иногда делая замечания, когда ошибки переходили уже все границы. Когда раздался бой колокола на перерыв, выгнала всех за дверь, иначе без несчастных случаев точно не обошлось бы. Но против никто не был. Шестикурсники буквально облепили девушку из России, задавая ей вопрос за вопросом, что та даже потерялась и просила говорить всех по отдельности, потому что ничего не понимает. Пока ребята толкались у выхода, в проеме снова показался мистер Раевский. Он остановился и обменялся несколькими фразами на русском со своей ученицей. Из их разговора Ванесса поняла только ответ Марины «да, все хорошо, Николай Олегович». Кивнув и что-то ответив, он отпустил Марину общаться с новыми знакомыми, сам же зашел в кабинет.       — Давно я не был в этих стенах, — осмотревшись, произнес он. Ванесса стояла у своего рабочего стола и раскладывала свои вещи, но заслышав слова иностранца, взглянула на него.       — Вам приходилось здесь быть? — поинтересовалась она, выпрямившись и запахнув мантию. Он говорил на английском довольно хорошо и чисто, лишь слабый акцент выдавал его иностранное происхождение.       — Да, учился шестой и седьмой курс. Мои родители переехали в Англию по работе и меня перевели в Хогвартс. Мы прожили тут еще лет пять, после снова вернулись в Россию, — Николай остановился нескольких шагах от Ванессы, положив руку на ближайший стол, на котором покоились котлы с заготовками учеников.       — Надо же. И насколько сильно отличается обучение в Хогвартсе и Колдовстворце? — Ванесса выдавила улыбку. С одной стороны, о собеседниках она сейчас не грезила, но посчитала, что будет не вежливо выставлять иностранного гостя с кабинета. Тем более Николай производил хорошее впечатление и его нахождение тут на удивление ничуть не напрягало.       — Оно, конечно, есть. Но я бы не сказал, что критичное. Тут скорее все из-за разных культур и традиций наших стран, — немного подумав, ответил мужчина. Ванесса покачала головой, размышляя над его словами.       — На каком факультете вы были? — поинтересовалась она, чтобы нарушить затянувшуюся тишину.       — Когтевран. А вы? Предполагаю, что мы не с вами не пересекались в года моей учебы, — он продолжал смотреть на нее, ненавязчиво изучая.       — Гриффиндор, — ответила она. — Скорее всего да. Думаю, что я бы не забыла иностранца во времена своей учебы. Наверняка, ваше появление не осталось не замеченным.       — О да, — не громко засмеялся Николая, покачав головой, словно окунаясь в приятные подростковые воспоминания.       — Первые полгода я мог только мечтать о том, чтобы побыть в одиночестве.       — Девушки проходу не давали? — не сдержала улыбки Ванесса, вскинув брови. Николай засмеялся.       — Если бы, если бы, — качнул он головой. — У меня были ежедневные допросы о моей родине и Колдовстворце. У вас до сих пор ходит слух о том, что мы играем в квиддич на молодых саженцах деревьев или что-то в этом роде?       Ванесса не нашла что ответить. Да, когда она занималась квиддичем, ребята действительно что-то такое ей рассказывали, но она не верила. Ведь это, по меньшей мере, очень странно. Но врать она не стала и кивнула.       — Но я в это никогда не верила, — в свою защиту тут же ответила она. Тут дверь распахнулась и в лабораторию влетел Снейп. Вид его был мрачнее самого мрачного дня в Англии. Улыбка испарилась с лица Ванессы.       — Профессор Колдфилд, я просил предоставить мне для занятий яды, а не неудачные эксперименты первого курса. В мой кабинет нельзя будет войти теперь ближайшие пару дней, — кажется, даже не заметив Николая, он прошел к ее столу и с грохотом опустил ящик на него. Склянки внутри зазвенели, заставив Ванессу поморщиться от неприятного звука.       — Я не понимаю, — она подошла и взяла из ящика одну из бутылочек, вычитав на этикетке «Фред Уизли». — Это какое-то недоразумение, сейчас я посмотрю. Простите, мистер Раевский, — бросила она Николаю, подхватила ящик и пошла к кладовой. Северус последовал следом.       — Я подготовила нужные яды, как вы и просили, — процедила она. То, что Северус увязался за ней в кладовую, сильно напрягало. С той самой ночи они контактировали крайне редко и то только по рабочим моментам. Северус обычно просто залетал к ней в кабинет, давал список того, что ему нужно для занятия, если это что-то можно было предоставить из материалов учеников, и уходил. Как правило — разные яды. Она собирала ему все необходимое и оставляла на столе, стараясь уходить от лишнего контакта. Это продолжалось с того самого разговора. Но больше всего в этой ситуации ее раздражало то, что она продолжала испытывать к нему все те же чувства, одновременно ненавидя за то, как он с ней поступил. Даже запах амортеции подтвердил это. Она с трудом сдержала себя, чтобы не смести котелок со стола и уйти из лаборатории. Быть может, будь она там одна, так и сделала.       Ну а сейчас она поставила свою ношу на свободную полку, где стоял такой же ящик с похожим содержимым. Вытащив из него один из пузырьков -прочитала этикету.       — Я перепутала ящики, — раздосадовано выдохнула она и поставила пузырек обратно.       — Кто бы сомневался, — процедил Снейп, подхватил нужный ящик и ушел.       Ванесса осталась стоять на том же месте, бездумно глядя сквозь стену и пытаясь проглотить ком в горле. Уняв дрожь в руках, она поправила стоящие на полке коробки и ящики, с непроверенным домашним заданием первокурсников, и вернулась в кабинет.       — Все нормально? — поинтересовался Николай.       — Да, все нормально, — отрешенно кивнула Ванесса, не глядя на мужчину.       Раздался бой колокола и лабораторию начали заполнять ученики.       — Тогда не буду мешать. Приятно было пообщаться, — он улыбнулся, но взгляд был тревожным. Он хотел что-то еще сказать, но в последний момент передумал и покинул помещение. Ванесса велела ученикам заканчивать свои заготовки и сдавать их на хранение, до следующего занятия. Сама же села за стол и сделала вид, что увлеченно занята проверкой эссе младших курсов. Но один пергамент за другом перекочевывали из стопки в стопку лишь для вида, и в них не появлялось ни единого замечания. Показывать свое состояние кому-то Несс не хотела, поэтому приходилось изображать бурную деятельность.       Остаток дня прошел без конфузов. Вечером, перед ужином, Дамблдор представил студентам гостей и провел церемонию для Марины. Шляпа недолго думая направила ее в Пуффендуй, за столом которого ее с радостью приняли. В Россию на ее место отправился шестикурсник из Когтеврана, а сопровождать его отправилась Луна. Они отбыли еще вчера и уже сегодня так же, как и их гости, должны были добраться до школы в России. А потому ужин Ванесса просидела в молчании. Даже рядом сидящие преподаватели не смогли втянуть ее в разговор.       Выходные она провела в школе, занимаясь заготовками к зельям для больничного крыла. Целый день, проведенный в лаборатории, стал для нее отдушиной. Никто не дергает, не задает лишних вопросов. Она не прерывалась ни на обед, ни на ужин, даже на завтрак обошлась лишь чашкой горячего чая.       Перевернув часы и присев на стул, она устало потерла виски, прикрыв глаза. Еще минут десять, и она может пойти к себе и почитать что-нибудь перед сном. Тем более сон навряд ли придет скоро. Спать она стала очень плохо. Приходилось пить зелье. А будни давно уже превратились в однообразные дни существования, в которые входили: работа, домашние задания и редкий сон. И так по нескончаемому кругу.       Не давала покоя и мысль о том, что она видела, как мечется Северус. Его тоже что-то терзало, хотя никто, кажется, этого и не замечал вовсе. И взгляды, брошенные в ее сторону, были полны непонятного чувства. Но поговорить с ним не удавалось. Он пресекал любые попытки начать его. А короткие диалоги превращалась в едкие, колкие фразы, полные иронии и будто бы презрения, словно этим он хотел сильней отгородиться от нее. Только ей казалось, будто бы он после сам жалеет о том, что говорит. В дверь постучались. Ванесса вздрогнула и подняла голову.       — Войдите, — разрешила она и встала со стула, заметив, как песок в часах до конца ссыпался вниз. Дверь с тихим скрипом открылась и в лабораторию вошел Николай.       — Простите за поздний визит, профессор Колдфилд.       — Ничего страшного, вы что-то хотели, мистер Раевский? — Ванесса потушила горелки и помешала зелье, влив в котелки молочного цвета жидкость, которая была в маленьком пузырьке.       — Зовите меня просто Николай, — мужчина подошел к столу, за которым она работала и с интересом понаблюдал за процессом приготовления зелья.       — Тогда просто Ванесса, — она оторвалась взгляд от котелка и взглянула на Николая, чуть улыбнувшись уголками губ. — Так что вы хотели, Николай? — Она закрыла крышками котелки и оставила остывать.       — Договорились, — кивнул он. — Понимаете ли, сегодня Марина ходила в библиотеку и ей нашли там учебники, оставшиеся от бывших учеников, но учебников по зельям не было. Директор сказал спросить у вас. Может у вас есть один экземпляр? — Николай ожидающе посмотрел на Ванессу.       — Учебник, — повторила она и призадумалась. — Кажется, у меня где-то был, подождите минутку, — Ванесса подошла к шкафу с книгами и стала внимательно изучать его содержимое. Искомый старенький экземпляр, но вполне еще пригодный для учебы, нашелся на одной из полок. — Есть. Держите, — она вернулась к столу и протянула книгу мужчине. Тот взял ее и покрутил в руках.       — Прям будто в юные годы вернулся, — с ностальгией произнес он, открыв учебник на середине и пролистнув пару страниц.       — Да, учеба в школе чародейства и волшебства — самая лучшая пора в жизни, — согласилась Несс и пошла за чистыми колбами.       — Ванесса, прошу прощения за свою бестактность, но с вами все в порядке?       Ванесса, уже было начавшая переливать первое зелье, замерла и вопросительно взглянула на нежданного собеседника.       — Что, простите?       — Я имею в виду, что вы неважно выглядите. Вам нездоровится, или что-то случилось?       Ванессе хотелось огрызнуться, сказать, чтобы все от нее отстали, наконец, и не лезли в душу. Но видя искренность в глазах этого незнакомого, но располагающего к себе мужчины — сдержалась. Лишь стиснула зубы и начала переливать зелье, чуть погодя дав ответ.       — Да, все нормально. Я колдмедик по образованию, с любовью к зельеварению, — она старалась говорить ровно, будто поддерживает вежливую беседу о хорошей погоде. — И иногда я провожу некоторые эксперименты, — решила сразу выдать она свою легенду, дабы предотвратить лишние вопросы. — Один из них забрал у меня очень много сил и у меня было истощение. А из-за специфики работы восстановление идет медленно, даже с помощью зелий, — пояснила Ванесса и оставила полную бутыль в сторону, закупорив ее пробкой.       — Интересная у вас работа, — усмехнулся Николай. — Впервые слышу, чтобы опыты над зельями приводили к истощению.       — Я соединяю заклинания и зелья, — не моргнув, ответила она и не соврала. В последнее время она действительно занималась подобным, чтобы отвлечься от непрошенных мыслей. Единственное, что ее опыты не приводили к истощениям, как она всем говорит. К этому ее привела обида, злость и эмоциональное выгорание. А также ощущение, что ее предали. — И иногда это дает побочные эффекты, — не поднимая головы, закончила она и взяла новую бутылку. Тихое «Хм» дало ей понять, что, кажется, он ей не поверил, но продолжать разговор не стал.       — Надеюсь это принесет должный результат, — лишь улыбнулся он и подхватил учебник со стола. — Доброй ночи, Ванесса, — он кивнул ей в знак прощания и отправился было к выходу, как дверь открылась и на пороге показался Северус. Смерив Николая пристальным, холодным взглядом он процедил:       — Мистер Раевский.       — Профессор Снейп, — в ответ кивнул он ему ровным голосом. — Доброй ночи, — обогнув зельевара, покинул лабораторию, а его шаги быстро растворилась в тишине. Северус даже не обернулся в его сторону, обогнул столы и прошел к кладовой, даже не взглянув на Ванессу, которая усердно делала вид, что никого не замечает, кропотливо разливая зелье.       Обратно он вышел через несколько минут, уже с коробкой в руках, которую начал переворачивать, выставляя все содержимое на стол. В какой-то момент эта демонстрация недовольства ей надоела и Ванесса, поставив бутылку, подняла голову:       — Что ты ищешь?       — Ядовитую шелковку, — тоном, словно делает ей одолжение, произнес Снейп, не отвлекаясь от копания.       — Стеллаж напротив двери, третья полка сверху. Там низкий ящик, в нем холщевый мешочек с этикеткой, — быстро произнесла она, пока Снейп не успел вывернуть весь ящик.       — Раньше, он лежал здесь, — сквозь зубы процедил мужчина и наконец-то поднял взгляд на свою собеседницу.       — А сейчас лежит там, — сохраняя спокойствие, но не менее твердо ответила Ванесса.       — Женщины. Только впусти, они все вверх дном перевернут! — недовольно констатировал он, в свой любимой манере презрительно цедя слова сквозь зубы, от чего те задевали сильнее. После, закинув все обратно в коробку, он ушел в кладовую. Послышалась возня и Северус снова вылетел из кладовой толкнув за собой дверь, что та с громким ударом закрылась.       — За что? — глядя ему в спину спросила Ванесса. Снейп остановился у самой двери, но не обернулся. — Что я сделала такого, что ты со мной так обходишься? — сглотнув ком в горле, спросила она, ощущая, как губы непроизвольно сжимаются, сдерживая дрожь. Северус молчал, плечи его дрогнули, голова чуть опустилась и повернулась в ее сторону, но лица по-прежнему не было видно за волосами. — Северус, скажи! — потребовала Ванесса, с силой стукнув руками об стол — склянки тихо звякнули. Зельевар никак не отреагировал, так же безмолвно открыл дверь и вышел из лаборатории.       Ванесса прикрыла рот рукой и судорожно вдохнула. Отойдя к своему столу, налила воды из графина и дрожащей рукой поднесла его к губам. Сделав несколько глотков, она запрокинула голову и прикрыла глаза, понимая, что продолжаться это так не может.       Выходные пролетели быстрее, чем хотелось бы, а рабочие будни не отличались друг от друга. Лекции, практика, проверка домашних работ. Лишь только Николай слишком уж часто и, якобы случайно, встречался в коридоре и втягивал в непринужденные беседы. Ванесса не была против. Ей было легко общаться с этим человеком. Однако, она сохраняла некую вежливую дистанцию. Мужчина и не наседал, уважая ее границы, за что она была ему безмерно благодарна.       Вечером он вытаскивал ее прогуляться по территории школы. Все так же, ничего лишнего: просто светские разговоры, легкие шутки. Этими прогулками и разговорами он будто бы пытался ее поддержать. И от этого невидимого плеча ей становилось легче. Северус за эти дни больше к ней не приближался. Она видела его на трапезах, видела мельком в коридоре и ловила его мимолетные, ничего не выражающие, взгляды. Он хорошо умел прятаться за маской безразличия, но всем нутром она чувствовала, что за этой маской прячется что-то сильное, терзающее его.       Среда наступила слишком быстро. Уроки были сокращенные, а на вечернюю прогулку в Хогсмид был организован большой патруль преподавателей, в который входила и Ванесса. На первых уроках шестикурсников, когда они доваривали любовное зелье, она лично проверяла каждого ученика перед выходом из кабинета. У троих нашла маленькие пузырьки с амортенцией. За это, естественно, последовало наказание: выговор, штрафные баллы и запрет на вечернюю прогулку в деревню. Все трое были очень недовольны, но поделать ничего не могли. Ванесса их честно предупреждала в начале занятия, что наказание, за попытку вынести любовное зелье, будет суровым. Так что не видать ребятам романтических прогулок под луной. С третьим, четвертым и пятым курсами было проще. Они и не делали на уроках подобного рода зелья.       После четвертого урока, все, кто имел допуск в деревню, столпились у входа и ждали пока соберутся преподаватели. Помона, Филиус, Северус, Ванесса и пятым вызвался Николай. Они выдвинулись дружной толпой, по пути уже растянувшись в широкую линию.       Уже у деревни они разбрелись по улочкам. Ванесса ежилась одного из магазинчиков и наблюдала за учениками, что как влюбленные голубки воркуют между собой, проходили мимо. День Святого Валентина. Она, в принципе, совершенно спокойно относилась к этому празднику, а сейчас и подавно, понимая, что лучше бы провела время за книгой.       В соседнем проулке мелькнула черная фигура, в которой она узнала Снейпа, но тот ее не заметил, скрывшись за соседним домом. Она смотрела в тут точку, где он только что был, и размышляла, точнее перебирала в голове варианты, причины поведения Северуса. И единственный неутешительный вывод, что приходил в голову — он до сих пор любит Лили. А та ночь… Просто та ночь.       — Не замерзли? — рядом раздался голос, и Ванесса подняла голову, вытаскивая нос из шарфа. Это был Николай. В руках он держал дымящиеся бумажные стаканчики, один из которых он протянул ей.       — Что это? — Ванесса посмотрела на стакан и неуверенно взяла его, тут же обхватив руками, грея их.       — Горячий шоколад.       — Спасибо, — Ванесса слабо улыбнулась и сделала глоток, ощущая, как тепло растекается внутри нее. — Как Марина? Адаптировалась?       — Она уже окончательно акклиматизировалась. Мне кажется, даже ее английский стал лучше. Она, кстати, где-то здесь на свидании, — усмехнулся мужчина.       — Она девушка симпатичная, не удивительно, что уже нашла себе кавалера, — согласилась Ванесса.       — Да, это так. Юность коротка, надо жить, а не проживать ее, — загадочно произнес Николай и сделал глоток из своего стаканчика. — Если бы не дежурство, быть может, я тоже с удовольствием пригласил бы одну красивую девушку на свидание, — добавил он чуть погодя и скосил взгляд на Ванессу. Та недоуменно помолчала и сказала первое, что пришло в голову.       — Вы же в курсе, что с ученицами встречаться нельзя? — более чем серьезно спросила она.       — Я надеюсь, что это была шутка, — Николай нахмурился и при виде этого, Ванесса не сдержала смешка.       — Простите.       Николай тоже расплылся в улыбку.       — Так как думаете, та бы девушка согласилась?       — На свидание с вами?       — Ну да, — он уже открыто взглянул на нее, ожидая ответа.       — Боюсь, что нет.       — Почему? Я сделал что-то не так? — он вопросительно изогнул бровь.       — Нет, дело вовсе не в вас, — Ванесса выдавила улыбку и опустила голову. — Тут дело в ней. Просто ее сердце не свободно. Но эта девушка считает, что вы очень приятный компаньон и собеседник, — попыталась она сгладить свой ответ и взглянула на мужчину. На его губах скользнула грустная улыбка.       — Что же, пусть она мне сообщит, если вдруг оно освободится.       — Обязательно, — Ванесса кивнула и перевела взгляд на бродящие поблизости парочки. И вдруг, на том конце улицы, заметила Северуса. Сначала ей показалось, что он и вовсе их не видит, но ощутив на себе пристальный взгляд, поняла, что ошиблась.       — Наверное, пора сделать обход, — тут же отвернувшись, заявила Ванесса, все еще чувствуя это взгляд спиной.       — Могу ли я составить вам компанию, мисс? — чтобы как-то разбавить напряжение, Николай улыбнулся и подставил локоть. — Чисто по-дружески, — добавил он, поймав на себе вопросительный взгляд.       — С удовольствием, — поджав губы в подобии улыбки, согласила Ванесса, взяв мужчину под локоть и уже с ним направившись по улочке, на другой конец деревни.       Долгие четыре часа, что длилась прогулка, казалось, никогда не закончатся и лишь приятная беседа коротала время. Николай рассказал много интересного о том, что Колдовстворец находится на довольно известной в его стране «Медной горе». На вопрос Ванессы о том, как же их школа скрывается на довольно известном месте, он пояснил, что на неё наложены специальные чары, как на Хогвартсе, только с той лишь разницей, что маглы могут посещать зачарованную волшебниками территорию. Так как с «Медной горой» связано множество сказок, легенд и историй, полностью изолировать ее от людей было невозможно. Но основатели школы изрядно так подшутили и вместо настоящей медной горы, маглы видят на этом месте лишь холм, да и то сильно изрытый. Волшебники и внесли в народ легенду, что «медная гора» — гора наоборот, имеется в виду, что гора под землей — это шахты по добычи медной руды. Вот так и вошло в историю то, что медная гора не такая уж и гора.       На вопрос же откуда все такие появился миф о том, что советская сборная по квиддичу летает на молодых саженцах, Николай рассказал, что лет таки пятьдесят назад на состязании по квиддичу, соперники сломали советской сборной метлы. Разбираться времени не было, да и видимых доказательств не было, чтобы обвинить соперников в вандализме, а матч вот-вот должен начаться. И одному из волшебников пришла в голову довольно странная, но вполне гениальная идея. Спортсмены с большим сомнением приняли от него быстро собранный из ближайшего подлеска полетный инвентарь, но делать было нечего, даже запасные метлы были все сломаны. И в тот день советская сборная по квиддичу гордо победила шотландцев, летая верхом на молоденьких саженцах. И благодаря той же враждебной сборной и пошел этот нелепый слух, что советские спортсмены летают верхом на деревьях. Ванесса даже повеселела, слушая красочный рассказ Николая.       Вернулась она в школу ужасно промерзшей и уставшей. Хотелось только одного: залезть под душ и в кровать. Даже если она не будет спать, рядом всегда есть ночник и пара книг. Быть может, если она попытается засесть за какую-нибудь классику, то сможет обойтись без зелья.       — Что же, спасибо за компанию. Жаль, что завтра придется уже отбывать.       — Уже завтра? — удивилась Ванесса.       — Да, Марина, хорошо адаптировалась, мое присутствие тут больше без надобности, — повел он плечами. — У вас завтра есть уроки утром?       — Первый урок — окно, — немного подумав, ответила Ванесса.       — Не воспримите ли за наглость, просьбу проводить меня до окраины школы?       — С радостью, — Ванесса сдержано улыбнулась. Ей было даже жалко, что Николаю придется так рано уехать. Впервые, за последние месяцы, ей было как-то спокойно, и она смогла отвлечься от того единственного человека, который занимал ее мысли все это время.       — Тогда завтра после завтрака, доброй ночи, — он взял ее руку, коснулся губами ее пальцев и после направился в свою комнату. Ванесса посмотрела ему в след. Ей нравился этот мужчина, но как интересный человек и только. В голове даже не возникло мысли, чтобы действительно попробовать продолжить с ним более близкое общение.       Поймав себя на этой мысли, она устало потерла переносицу.       — Что со мной не так? — прошептала она и пошла в свои комнаты.       Мантия на вешалку, палочка на стол. Ванесса налила себе в стакан воды и накапала немного зелья для сна. Сегодня ей не хотелось пытаться уснуть самой, а уснуть сразу и крепко, чтобы спать до самого утра. Этот день отнял слишком много сил. Слишком.       И только после того, как стакан опустел, она отправилась в ванну. Минут десять у нее есть до того, как зелье вступит в силу, и она уснет, поэтому минут пять можно понежиться в горячей воде. Замерзшие конечности этого очень требовали.       Повернув кран и настроив комфортную температуру, Ванесса закрыла дырку в ванной и стала раздеваться, стараясь не касаться тела холодными пальцами. Свитер и брюки отправились в корзину для стирки. Встав перед зеркалом, она вытащила из волос несколько шпилек и распустила пучок. Сняла чокер и в который раз взглянула на красноватый шрам, кольцом обхватывающий шею. Опустила взгляд ниже и увидела выпирающую ключицу. Она сильно похудела за этот месяц, что было видно невооруженным взглядом. Одежда стала большой, кое-где выпирали кости. Это была не здоровая худоба и она говорила себе об этом как колдмедик, но ничего не могла поделать. Еда не лезла, хотя она и заставляла себя съедать хотя бы по чуть-чуть на каждой трапезе, если бывала на ней. Но этого было мало. А тревожное состояние только усугубляло положение. Смыв макияж, маскирующий синяки под глазами, она разделась до конца и забралась в горячую воду, погрузившись полностью, оставив на поверхности только глаза и нос. Тихий плеск воды действовал успокаивающе. Тепло медленно окутывало ее, и она не заметила, как задремала.