Винсент

~~~ Здравствуйте, мой прелестный доктор. Я сейчас плохо концентрируюсь на своих мыслях, но у меня давно уже это желание есть спросить у всех психотерапевтов одно: «Вам не надоело?» Вот серьёзно. Я лежу уже здесь Бог знает сколько дней (я сбился со счёта). Мне примерно лежать, я предполагаю, ещё столько же втройне. Как мне выживать в таких условиях? Почему места лечения людей наоборот делают так, что они заболевают ещё сильнее? Мне надоело. Я очень хочу уйти отсюда. Мне приказали (да, я это пишу таким тоном, потому что Вы тогда на меня чуть ли не накричали… не говорите наоборот, это навряд ли мой бред, но Вы тогда меня ранили) записывать сюда всё. Так вот, я сейчас в третьем классе веду дневник. Только сейчас я не буду записывать о том, как меня кинул какой-то Брайан на шоколадку перед уроком математики. Я буду записывать сюда то, что я боюсь сказать Вам. И как за это Вы получаете столько денег? Не могу поверить. Учить людей жить хорошо? Навряд ли. Я, например, терпеть не мог, когда мой крёстный насильно водил меня в церковь. Тогда я орал на весь дом, будучи маленьким. Тогда мне было ужасно больно от этих галлюцинаций. Но крёстный считал, что его христианство спасло бы мою жизнь… он думал, что эти пасторы, учащие его жить, могут научить жить и меня. Почему они воспринимали (я уверен, до сих пор воспринимают) меня как одного огромного беса с тысячами других бесов внутри? Надоело, знаете. Очень даже. Крёстный от меня тогда отказался. Я без понятия, как это случилось. Мне абсолютно было всё равно, ведь в десять лет я думал лишь о том, как бы вылечиться так, чтобы я смог нормально ходить в школу. Это так стрёмно было, когда все ровесники ходили в школу, заводили сотни друзей, но я был без них. Боже, когда я пишу такое, у меня ощущения возникают, что я жалею себя. Я ненавижу описывать свою жизнь, потому что эти описания всегда выглядят так, будто я жалею себя. Но я ничего не могу поделать, ведь я просто говорю правду. Если бы не говорил её, то солгал бы. Так вот, мне было очень одиноко. Не знаю когда, но в подростковом возрасте я в чате познакомился с Чимином. Я тогда часто зависал в интернете, там было спокойнее, а люди не особо осуждали тебя. И вообще, им было абсолютно плевать. Один раз я сделал пост о том, что видел во время сонного паралича, а на этот пост Чимин оставил большой комментарий. Тогда он готовился к поступлениям на философские факультеты, а различные размышления о бренности жизни доставляли ему столько дискомфорта, что он тоже испытывал эти ужасные сонные параличи. Клянусь, это ужасно. Ну вот, Чимин оказался моим первым, можно сказать, другом. Но наша дружба совсем не такая. Она просто есть и всё. Вообще, я очень рад, что я вспомнил Чимина. Будь так, я, может, и вспомню других людей? Образ Чимина вспомнился для меня лучше всего. Как-то разом все воспоминания с ним у меня всплывают, это клёво, правда. Хоть и есть ощущения, что я упускаю многое. Но это дело времени, так ведь? Я без понятия, почему столько болтаю, но мне нравится это делать больше всего. Как-то вырывается само. Как та Анна из Зелёных Мезонинов! У нас с ней много общего. Впрочем, да. Чимин крутой чувак. Я понял! Я могу вспомнить людей, только увидев их. Это внезапно происходит. Я рад, что хоть так. Что насчёт остального? Я реально не знаю? Я снова забыл, кажется? Но я видел только Чимина. Его-то я и вспомнил сразу же. Вот других не вспоминаю, пока что. Мне часто Чимин говорит про Чонгука, но я не могу даже и догадаться, кто он такой. Я исследую свой телефон после этой записи и разузнаю как-нибудь, обещаю! Надеюсь, что есть хоть какие-то его фотографии. Но живую встречу организовать было бы лучше. Можете этому поспособствовать? Я просил Чимина, но он так и не заявился после первой и последней встречи с ним здесь. Досадно. Что насчёт меня? Боже, зачем Вы для этого выделили отдельную колонну? Разве моих размышлений недостаточно?! Вот я смотрю на это и понимаю, что зря истратил свою энергию на прошлые писанины, ведь теперь мне лень писать про себя. Разве это место не демократично? Почему колонна обо мне стоит последней? Я либерален, и я должен сначала говорить о себе, а не о других людях! Ещё одно доказательство того, что это место определённо ужасно. Впрочем, мне надоели их таблетки ужасного «Сероквеля». С этим препаратом у меня наихудшие воспоминания, но они это обозначили тем, что я потреблял какие-то наркотики прежде, чем попасть сюда. И поэтому они мне назначают «слабый» препарат… простите? Зачем? Я что, игрушка для Вас всех тут? Просто назначьте мне тот, из-за которого я просто сдохну. Будет отлично. Как только я проснулся и оказался тут, я вообще и догадаться не мог, что я существую… то есть, у меня какое-то странное мнение о себе. Я как какой-то чужак здесь. Я вне этого мира. Я существую в другом месте, но не тут. Почему Вы меня запираете здесь? Я в тюрьме. Тут пахнет потом задней стороны футболки. Каждый день! Я забыл Ваше имя, но дорогой психотерапевт, я буду рад, если Вы меня отпустите. Мне нужно вернуться туда, где я был. Я обязательно вспомню всё. Мне осталось совсем чуть-чуть! Умоляю? ~~~ Прошли уже двадцать дней, как Тэхён лежит в лечебнице. Ему тут немного не по себе, но за это время он успел найти новых друзей со схожими проблемами. Правда, Чимин не посещал его с того самого дня, но периодически звонил, спрашивал о самочувствии и отправлял некоторые вещи из его квартиры с целью сделать так, чтобы он хоть малейшую часть чего-то вспомнил. Но тщетно. Тот самый Чон Чонгук так и остался неразгаданной загадкой. Да, Тэхён посмотрел свой профиль в Твиттере и как-то ознакомился «с собой», но Джоба из своих подписчиков он не вспомнил. Чонгук давно ничего не твитил. Странно. @sleepwalkingJ: «Мне будет лучше там» У Винсента много вопросов возникло, но он перестал стараться что-то вспомнить, потому что из-за этих попыток голова болела ещё больше. А единственное, что избегает тут, – это неимоверная боль в голове. «Сероквель» терял свою силу, но немного помогал. Этот препарат был лучшим другом Тэхёна на протяжении многих лет до одного из психозов. Тогда ему эти таблетки показались лезвиями, и он начал их безумно бояться. Всё же, он не хотел, чтобы его горло было изрезано изнутри этими острыми вещами. Поэтому он избегал «Сероквель». Правда, сейчас эти таблетки не кажутся ему лезвиями, но даже тот психоз он помнит отчётливо. Это так быстро не уходит из головы, как хотелось бы. Тэхёну тут пока что нормально. Ни нравится, ни не нравится. — Скудный запас у тебя листов в тетради… — произносит знакомый Кима. Его зовут Юта, и на первый взгляд Тэхёну показалось, что он японец. Но нет, он кореец с тайскими и индийскими корнями. Такая смесь его слегка удивила, но он был рад говорить с человеком на своём, вроде как, родном языке. Это как-то делало обстановку лучше. Тэхён после сказанного Ютой переводит свой задумчивый взгляд на свою тетрадь. Да, там листов от силы десять. Он вырвал огромную часть, пока писал в комнате собственные ощущения по отношению к его жизненному положению сейчас. Как-то раз сеанс психотерапевта стал для Кима ненавистным. Он не хотел разговаривать тет-а-тет с этим человеком, потому что его взгляд его начинал пугать с каждым сказанным им словом. Именно поэтому Тэхён предложил психотерапевту другой, наиболее удобный выход. Он просто будет писать все свои чувства, а потом отдавать этот лист своему терапевту. Но он и понятия не имел, что это окажется так сложно. Одной из целей Тэхёна сейчас – это как можно скорее выписаться из этого места. Он хотел исследовать красивый Ванкувер, жить как обычно, ведь он также ещё и богат. И так ему пришлось «фильтровать» всё сказанное и писать только положительное. Он понимал, что это неправильно, ведь так он не получит достойного лечения. Но ничего Тэхён, к сожалению, поделать с собой не мог. Уйти отсюда хотелось ещё больше. — Ты пробовал новые котлеты? — Юта снова выдвигается с разговором. Видно, что ему скучно. Они сидят в большом зале с огромными окнами, которые открывают весь вид на застывший лес. На улице холодно, но такое ощущение, что здесь холоднее. И Тэхён сидит в этой сорочке, как самый настоящий больной. Неужели ему приходится опять проходить через такое? — Нет. Юта фыркает. — Ты ничего тут не ешь. Я ведь знаю, что ты договорился с медсёстрами. Тэхён ни с кем не договаривался. И притом, он питался как все, но именно мясо потреблять не мог. Ему оно почему-то тут не нравилось. А всё, что говорит Юта, — это его бред. — Зато я полностью поднимаю язык, когда нам выдают «Сероквель». — закатывает глаза. Юта довольно хороший человек, но прямо сейчас он Тэхёна начинает раздражать. У Тэхёна в голове что-то своё. То, что он совсем не понимает. Но то, что происходит как-то в фоновом режиме. И этот режим заставляет его сердце по-странному сжиматься. Будто он что-то упускает прямо сейчас. — Меня завтра выписывают. — Что?! Тэхён удивляется. Нет, он столько времени хотел и планировал, он ведь должен был выписаться раньше Юты. Такого не может быть. — Твои вырванные листы нашли, скорее всего… — Но я их сжёг? Юты пожимает плечами и, поднимаясь, медленными шагами спешит к выходу. Он держал в руках книгу-фэнтези, и это его отвлекало от голосов. У парня практически не было галлюцинаций, «Сероквель» даже в меньшей дозе хорошо действовал. Но вот голоса Юту пугали, как настоящий ужас.

* * *

Сколько бы времени не прошло, Чимину всегда сложно принять то, что в своей жизни он одинок. У него нет пары, нет настоящих друзей, с которыми можно находиться 24/7. Как-то ему даже показалось, что лучше стоило поддаться в институт экономики, а не философии. Но уже поздно. И Чимину нравится философия. — Ты хорошо выглядишь. — бармен улыбнулся. — Давно не был тут, что-то произошло? Парень подал коктейль, хоть и безалкогольный, но всё же. Чимин был рад хоть чему-то, ведь алкоголь ему пить запрещено. — Многое произошло, Кайл. — «грустно» улыбается Чимин, большими пальцами вырисовывая непонятные узоры на прозрачном стакане. Вместе с этим у него ужасно болит голова, тошнит и гложет мыслями обо всём, что происходит вокруг. — Я могу выслушать. Кому не рассказать, как мне? — темнокожий парень добродушно улыбается и присаживается, самому себе тоже подтягивая стакан с безалкогольным напитком. — Странно, конечно, разговаривать на «ты». Я помню, как ты преподавал на моём курсе пару раз, пока я… — Пока ты не отчислился! — Пак смеётся, делая первый глоток. Его взгляд исследует почти такое же выражение лица Кайла, а потом он с неким трудом делает выдох, готовясь ко второму глотку. — Знаешь, многое происходит в жизни, но мы можем это игнорировать. Или же проживать. — глаза опускаются на лайм в напитке. — Я всегда был сторонником второго. Как жить, не прожив? — Чимин пятернёй проникает в волосы и слегка массирует голову. — Но теперь я так отчаянно хочу жить первым. Я хочу просто всё игнорировать. Хочу стать бездушным, чтобы у меня не было ни одной эмоции. Так всё уже надоело. Кайл прикусывает губу и, оглядываясь и не находя новых посетителей, слегка радуется, ведь так он сможет хорошо поговорить с Чимином. Этот человек ему безумно интересен, спектр знаний Пака невероятен. — Не знаю, но… я как-то совмещаю игнор и жизнь. Так сказать? — горько усмехаясь, Кайл продолжает: — Ну, знаешь, это иногда сложно. Вот, например, на смерть своего кузена я отреагировал никак. Почему? Не знаю почему. — чешет затылок. — Ведь мой кузен был мне так близок. Но я даже не поплакал. Поэтому я думаю, что это всё случилось из-за того, как я жил раньше. Я проживал все моменты со всеми эмоциями, пока мои эмоции не закончились. — Разве эмоции могут закончиться? — Чимин щурится. — Ничем не реагировать – тоже эмоция. — Да, но, смотря на это по-другому, я считаю, что самым лучшим вариантом является совмещение двух противоположных сторон… — Кайл почти заканчивает свой коктейль. — Это очень ужасно – уходить из крайности в крайность. От этого очень больно становится. — Есть люди, которые не могут не уходить из крайности в крайность. — Пак грустно выдыхает, — Один человек, которого я знаю, не может этого делать. — опирается на свою ладонь. — Этот человек – ты. Чимин удивлён догадливости парня. Он играет желваками, заканчивает коктейль и отодвигает стакан, чтобы тот не мешал ему как надобно скрестить свои пальцы. Таким образом Пак мог сосредоточиться. Кайл продолжает за ним наблюдать. Ему Чимин не перестаёт быть интересным, он следит за его социальными сетями, делает репосты его хороших мыслей и часто мечтает о том, чтобы он заходил в этот бар почаще. Чимин же замечает, как Кайл с вдохновением и восхищением смотрит на него. Потом говорит: — У меня опухоль головного мозга.

* * *

/ / / — Ты хорошо ужился! — улыбается Тэхён, смотря на гуляющего по дому Чонгука. Тот только убрал пыль со шкафом, а теперь решил заняться более интересным. Он хотел переставить диван. — Смущаешь, Тэхён! — Чонгук смеётся и, поднимая с пола упавшую салфетку, делает шаги в сторону дивана с кожаной обивкой. — Ты же знаешь, что с каждым днём я больше привязываюсь к тебе. — Это всё так нереально… — восхищаясь, Ким прикусывает нижнюю губу. В его руках бутылка шампанского, но безалкогольного. Он не забывает запрет Чонгука насчёт алкоголя. В последнее время Тэхёну нравится ходить без очков, линзы иногда спасают, но это даже не мешает ему жить без сложностей вместе с Чонгуком. Тот часто помогает по дому, ухаживает за питомцем. И часто обнимает! Винсент влюбляется и влюбляется. Это чувство не уходит совсем. — Остановись, твоё тело так хорошо выглядит в этой футболке, Гук-и. — приближаясь к парню, Тэхён разминает шею, лишь бы она не захрустела во время поцелуя как обычно. Да, он собирался прильнуть к губам Чонгука. Он хотел его. Он обожал этот новый медовый бальзам. Тэхён готов был всегда наслаждаться им. — Ты… Ким прижимается губами к его губам. Чонгук сначала стоит в ступоре, ведь ожидать таких действий от Тэхёна он даже и не думал никогда. Обычно Чон первый, кто так делает. Но сейчас инициативу взял Ким. И это очень даже круто. Чонгук рефлекторно ответил на горячий поцелуй, потом сам же проник языком в рот Винсента, начиная исследовать всё, что у него там есть внутри. А особенно запах мяты от недавно выпитого зелёного чая, Чон его обожал. Расположив ладони на талии Тэхёна, Чонгук ещё ближе прижал его к себе, с сильнейшим давлением вторгаясь в его рот. А ладони Кима, наоборот, держали Чона за шею, тем самым делая их расстояние настолько несуществующим, что воздуха для обоих уже стало критически не хватать. Пальцами Чонгук проник под майку Винсента, из-за чего второй вздрогнул в неожиданности. Это действие ему было непривычным, но он не был против. Тэхёну наоборот нравилось всё, что с ним делает этот человек. Чонгук вскоре, не останавливая этот ярый поцелуй, оголил торс Винсента. Его ладони прошлись по существу, провели красивые узоры по спине, но потом неожиданно сорвали несчастную хлопковую майку. Тэхён позволял Чонгуку делать всё. — Тэхён, я могу остановиться, если ты… — отдаляюсь на пару сантиметров, Чон вблизи посмотрел на парня, заметив в его выражении лица некую озадаченность. — Н-нет! — Тэхён немного растерялся, но в ответ снял футболку Чонгука, заставив того сглотнуть от неожиданности. — Я готов. У Чона грудная клетка начала гореть, но он аккуратно положил Кима на тот самый кожаный диван. Делая это деликатно, Чонгук на несколько секунд прильнул к опухшим губам Тэхёна. Он понимал, что тот тоже горит, ведь в комнате за секунду стало жарко: запотели зеркала и окна. Чонгук был безмерно рад, ведь у него сейчас есть возможность ещё сильнее сблизиться с человеком, по которому он воздыхает ненормально. Чон сначала прикасается к шее Кима губами, а затем оставляет несильный укус, потом засос. Оба рядом. Он хотел это сделать достаточно давно. Линия челюсти Тэхёна прежде ему и так казалась безумно сексуальной, но сейчас он не выдерживает и проделывает дорожку поцелуев по ней. — Ты мне очень нравишься, Тэхён. Чонгук продолжал страстно целовать многие части тела Тэхёна, но в момент, когда он собирался стянуть с него джинсы, в его кармане заиграл рингтон. Ему кто-то звонил. Таким отчаянным, как сейчас, Тэхён никогда не был. Чонгук даже проклял человека, который звонил, но этим человеком оказалась его мать. Она собиралась сказать кое-что очень важное. / / /

* * *

Прошли уже три с половиной недели. Тэхён привык находиться здесь, даже если приступы стали проявляться намного жёстче. Он вспомнил лишь то, что пил таблетки от «некого» Ким Намджуна и они очень помогали. Теперь же у них нет возможности их потреблять, потому что буквально неделю назад Намджуна и Сокджина посадили. Правда, пока что без суда. А суд состоится на следующей неделе. Тэхён от него отказался, потому что он, подумав критически, понял, что никаких показаний даст не сможет до того момента, пока не избавится от этой амнезии. Как обещала медсестра, сегодня, скорее всего, Тэхёну дадут заключение о выписке. Это значит, что ему осталось тут от силы три дня, пока врачи снова не проведут осмотр и собеседование. Рад ли он? Конечно рад. Он торчал тут столько времени. Да, раньше было и подольше, что торчал, но в этот раз ему запомнилась больше всего именно эта лечебница. Скорее всего, она новая. В Ванкувере он успел побывать уже в двух, а об этой слышал впервые. Чимин хорошо справился с этой задачей, ибо тут вкуснее кормили. Странно, что такое незначительное Тэхён помнит. Он даже помнит вкус еды в отдалённом кафе восточной части Лондона. А вот людей он не помнит. Это, может быть, и лучше. Но ему уже страшно от этого становится. Поэтому Тэхён, несмотря на все свои шизофренические ужасы, рефлексирует. Он ведёт дневник, в котором записывает всё. Благо на то, что права о конфиденциальности в Канаде не позволяют медперсоналу дотрагиваться до этого блокнотика. Потому что Тэхён уже который день сюда записывает свои сны. Сразу же просыпается, сразу же в деталях всё записывает. И ему становится от этого хорошо, спокойно, и только так он может проанализировать всё, что происходит вокруг него. Но это безумно сложно. Представьте, что Вы хотите побыть наедине с собой и пересмотреть многие жизненные обстоятельства. Представили? Вы сидите одни в комнате, в полной тишине или же с тихой музыкой. Вы либо сидите, либо лежите. Смотрите в потолок. Представляете? Вы вспоминаете множество ситуаций. Может быть, некоторые повторяете в голове с наибольшей болью, потому что не можете их отпустить. Представили? Представьте, что есть такая ситуация, в которой Вы с собой. То есть, только Вы. Это не касается других людей. Вы просто хотите в этой ситуации понять самих себя, провести какой-то разговор, излечить внутреннего ребёнка. Возможно, Вы начнёте себя копать или же немного успокоитесь после таковой рефлексии. Представили? Представьте ещё то, что Вам никто не мешает. Оценку своим действиям даёте только Вы. Представили? Поздравляем, ведь всё, что Вы представили, отнюдь не относится к Тэхёну. Тэхён никогда не находится в этой тишине, где он смог бы посмотреть на самого себя или поговорить с самим собой. Всегда, абсолютно всегда он параллельно с этим слышит голоса. Иногда Тэхён даже радовался, что слепнет, ведь так бы у него получилось не видеть галлюцинации. Тэхён никогда не один, грубо говоря. Ему будет с кем поговорить, но этот разговор не будет таким, каким Вы себе представляете. Этот разговор будет чисто бессмысленным. Поразмышляйте над тем, что Вы разговариваете с человеком, спрашиваете многое, но в ответ он лишь оскорбляет Вас, говорит выкинуться из окна и предстаёт перед Вами в виде другого человека, делая какие-то бессмысленные и сумасшедшие вещи прямо перед носом. Тэхён видел, как тот представший перед ним человеком зажёг сигару и начал бить ею свой глаз, пока из него не пошёл вонючий дым. Другой человек был в белом свадебном платье, а у Тэхёна раньше белый цвет был триггером на галлюцинации. Тэхён смотрел на этого человека и ещё больше зависел от этих галлюцинаций. Всё это наваливается вместе. Тэхён не может это контролировать. Так вот, его старания рефлексировать сейчас хоть и убивают, но он не сдаётся. Он видит людей, новых и старых. Слышит голоса, новые и старые. «Чон Чонгук. Я Чон Чонгук». Похоже, одним из голосов Тэхёна стал Чонгук.