Другая история

1 июля 1993 (POV Anne)

      Солнце медленно вставало из-за горизонта. Я и не заметила, когда пространство между облаками постепенно расширилось и первые утренние лучи приникали в открытое окно. Когда смотришь на облака, кажется, что все люди неподвижны.       Надо мной нависает тяжесть «приговора». Ехать к тетушке Мардж, хотя она мне никакая и не тетя вовсе, просто сестра дяди Вернона, которая разводит собак.       Сейчас, сидя в своей комнате и смотря на утренний рассвет, создается иллюзия необычайной тишины. Я уже ничего не ощущаю, во мне лишь пустота ожидания.       Сколько мне еще осталось продержаться? Пять лет? Шесть? Иногда я думаю, что в приюте мне жилось бы лучше. Испытания, а именно так я называю для себя все, что происходит в моей жизни, сделают меня сильнее.       Однажды я уже «гостила» у тетушки Мардж. Мне было десять. Дурсли в то лето уехали отдыхать на Гаваи. Оказалось, что моя жизнь у них была не так уж и плоха. Марджори Дурсль была властной и жестокой женщиной. Жила одна с десятью бульдогами. Она решила, что тратиться на еду для меня не очень рационально, поэтому питаться мне было разрешено исключительно собачим кормом. Её это весьма забавляло. Есть испытания для тела, а есть для души. Тот случай представился мне испытанием для моего тела. Я страдала от голода вместе с ним, плакала вместе с ним. Я считала, что я – это мое тело. Эта иллюзия рухнула, месяцем позже.       Остаток того лета я провела с Майком. В один из знойных июльских дней его родители отвезли нас на озеро. Обычно мы плавали недалеко от берега. Я совершенно не помню того момента, когда он оказался вдали от берега и начал тонуть.       Твой лучший и единственный друг в опасности? Ты спасешь его! Меня было не удержать! Было плевать на то, что я тоже не умею плавать! В такой ситуации обнаруживаешь, что вовсе не привязана к тому, что казалось важным. В таких ситуациях ты готов лишится всего, только бы не отказать себе в роскоши протянуть руку помощи тому, кто в ней нуждается. Ты весь в твоем действии. Твое действие - это ты. Больше тебя нет нигде. Твое тело принадлежит тебе, но оно уже не ты.       В тот момент я готова была обменять себя, и не сомневалась в этом ни секунды. Это было настоящее чудо, что я смогла его вытащить.       Придя в себя, Майк сказал весьма странную фразу: «Теперь за мной долг жизни». Я не придала этому особого значения, это было своего рода «спасибо». Тем летом мы начали заниматься плаванием.       Тот случай помог мне принять и осознать, что все лишения, которым подвергают меня родственники, не могут сломать мой дух. Они перестали влиять на мою душу.       Я так и заснула, думая обо всем, сидя на полу, облокотившись на кровать и смотря в окно.       Когда я проснулась, солнце уже не светило в окно, а значит было уже за полдень. Шея затекла от неудобного положения, голова болела. Странно, что Дурсли еще не разбудили меня и не отвезли к тетке. Я поднялась с пола, сходила в ванную и привела себя в порядок. Нехотя и с чувством обреченности спустилась на кухню, чтобы найти какой-нибудь еды.       Тетя Петунья сидела за кухонным столом и листала очередной журнал. Увидев меня, она недовольно поджала губы и отвернулась.       – Приготовь обед, - кинула она мне, - а уже потом будешь есть сама.       Признаться это был очень неплохой вариант. Тетя вернулась к своему журналу, Дадли и дяди дома не было.