Красный взгляд на истерзанном теле

Самые обычные слова способны изменить всё в один миг. Идеальные губы в злобном оскале произносят то, от чего мои уши болезненно воют о помощи…

      Тёплые капли воды стекали по лицу и щекам, медленно и верно направлялись к груди, стекая по животу и безнадёжно разбиваясь внизу. Я подняла голову к приятному потоку воды, обдающему всё моё лицо теплом, и ощущала спокойствие после невероятной боли. Опустив голову, заметила розоватый оттенок воды, уходящий вниз. Нервно выдохнув, опять подняла голову, наслаждаясь блажественным шумом воды. Первое время крылья и перья достаточно чувствительные, каждое намокло и утягивало моё тело чуть-чуть вниз. Я закрыла глаза и вдыхала тёплый пар, исходящий от горячей воды, а в груди поселилась чрезмерная теплота, когда моя кожа меняла температуру тела, подстраиваясь под воду.       Принимая успокоительный душ, мои мысли и вопросы медленно и верно летали в голове. Но всё, о чём я думала, интересовало меньше всего, кроме одного… Один вопрос мучительно застрял в голове, оставив неприятный осадок в душе.       Я не знала свою родственную душу. Всю жизнь на Земле мне попадались какие-то козлы, вечно пользующиеся девушками как игрушками, поэтому отношений почти не было. Ко всему драгоценное время в университете живописи не терпели отвлечений, и я упорно трудилась, представляя своё прекрасное будущее. Раз теперь я оказалась здесь, значит такова судьба, и я должна подчиниться ей — беспрекословно. Но внутри было странное ощущение, словно что-то родное и манящее рядом, словно родственная душа находилась вечно где-то поблизости, но не показывалась, мучая долгим ожиданием. Вечно эта тревога, ожидание, застрявшее где-то в глубине меня, постепенно сводило с ума.       Родственные души должны быть рядом. Дарить тепло и заботу друг другу, но если пренебрегать этой связью, то можно сгореть дотла в своих неразделённых чувствах. И это неприятное ожидание, когда кто-то пошлёт меня к чертям и появится невыносимое ощущение боли на теле, готовое разорвать плоть и душу на куски. Неприятное чувство ожидания есть в каждом, кто не нашёл свою половинку и терпеливо ждал оскорблений в свою сторону.       Звучит бредово. Жить в ожидании оскорбления, получить неприятный осадок от слова, так ещё и вечный шрам на теле, связывающий окончательно родственные души. Только эта мысль заставляла передёрнуться всем телом, ощутить что-то противное, мерзкое, ведь только так можно всё узнать… От значимости слова, которым вас оскорбили, будет зависеть ноющий порез на теле…       Слова учителя, словно молния, гремели в моих ушах, на фоне шума воды — громче допустимого. Любое оскорбительное слово будет причинять боль, оставлять на теле вечные на память порезы, идеально ровные. Отвратительно. Неприятно. Больно. Даже не хотелось верить, что от того, с кем можно быть связанными невидимыми нитями, услышать чёртово слово, необдуманное, которое моментально разрежет кожу. Но это неизбежно. Все находящие здесь рано или поздно проходили через этот сложный путь. Уже мне скорее хотелось пройти свой, чтобы быстрее узнать, кто это, предупредить быть осторожнее…       Неожиданный, но уверенный стук в дверь заставил дернуться и вспомнить, что в комнате я жила не одна. Быстро обмотав тело махровым полотенцем, я вылезла из душа и открыла дверь, сразу встретившись с недовольным лицом Мими.       — Я, конечно, понимаю, что тебе нужно было смыть кровь, но, чёрт возьми, не целых два часа! — она перевела взгляд в сторону окна, как бы показывая, насколько долго я тут была. — Уже даже стемнело!       Я виновато опустила глаза и, сделав шаг вперёд, чмокнула подругу в щеку и отстранилась, смотря на неё окаменевшее выражение лица. Она удивилась моему порыву, из-за чего сразу же её злое выражение сменилось мягким. Закатив глаза, дьяволица устремила свой хитрый, играющий как у кошечки взгляд на меня.       — Ведь знаешь способы, чтобы успокоить меня,— пройдясь кончиками пальцев по ещё мокрой коже плеча, кокетливо улыбнулась и ушла в ванную комнату, попутно закрывая дверь.       Смыв водой с себя усталость и переживание, я осталась чистой, абсолютно чистой и казалось, что могла свернуть любые горы.       С каким-то приятным чувством подошла к шкафу и открыла его, оглядывая вещи. Мои глаза упали на красивое фиолетовое платье, которое гармонично должно смотреться с новыми крыльями за спиной. Отбросив мокрое махровое полотенце в сторону, я принялась натягивать приятную ткань. Застегнув сбоку, подошла к зеркальцу возле своей кровати и оглядела отражение в нём.       Фиолетовое платье идеально село на мою фигуру, подчёркивая выпирающие бёдра, а разрез открывал худую и изящную ногу. Выпирающая грудь добавляла открытости, дьявольской внешности и, смотря на своё отражение, мне нравилось. Нравилось, что я выглядела чертовски красиво, что мои огромные и фиолетовые крылья за спиной дополняли весь этот образ. Я выглядела полностью идеально. Подчёркивала всё, что у меня есть и не скрывала ничего. Настроение заметно поднялось, когда достала из тумбочки цепочку, до жути родную и драгоценную.       Это подарок отца. Единственное, что у меня осталось в память о нём, и только этот подарок заставлял моё сердце неприятно сжаться в комочек. Расстегнув маленький замочек, я медленно, в каком-то немом предвкушении повесила его на себя, застёгивая. Кончики пальцев медленно прикоснулись к коже рядом с цепочкой, потом опустились к бордовому камню и приятно сжали его.       Рубин. Мой любимый камень приятно отдавал в душе, не давал забыть об отце, подарившему этот прекрасный и дорогой подарок.       Всё моё тело пульсировало от желания побыть в одиночестве, смотря на бескрайнее ночное небо, и только эта мысль от возможного предвкушения отдавала приятно в груди. Медленно собравшись, я вышла из комнаты и направилась в сторону школьного балкончика.       Ночная тишина и ветер, едва ощутимый, встретили меня в этом прекрасном, завораживающем месте. Медленно подойдя, я заметила лазу, переплетающуюся на белом, узорчатом камне. Это место было прекрасным. Оно завораживало своей красотой, и я даже внезапно пожалела, что редко здесь оставалась сама с собой, со своими мыслями и неконтролируемыми тревогами.       Ночное небо было усыпано мерцающими и переливающимися звёздами. Смотря на них, меня уносило всё дальше, перед глазами появлялся образ отца… Я тряхнула головой, отгоняя плохие мысли и стараясь спрятать их внутри себя, но они настолько сильные и уязвимые, что попытки оказывались безуспешными. Я представляла в этот момент, в эту же секунду собственного отца, стоящего на улице, посреди зелёных деревьев. Смотрящего наверх, который мог смотреть на те же самые звёзды, что и я сейчас. Становилось морально больно, я не могла его увидеть, прикоснуться. Имела лишь уничтожающую возможность представить, что в данную минуту мы смотрели на одни и те же мерцающие звёзды, находящиеся невероятно далеко от нас.       Внутри всё разрывалось. Ночная тишина ещё сильнее добавляла тоски по отцу, по моим щекам стекали непроизвольные слёзы боли и тоски, а губы слегка подрагивали, представляя выражение его лица, смотрящего с таким же родным отблеском в глазах на небо. Настолько сильное чувство какой-то обиды окатило меня, что невозможно было передать словами. Вышел надрывающийся всхлип, и я прижала рубиновый камень к себе сильнее, почти вжимала в нежную кожу, словно это какое-то спасение, словно таким образом могла облегчить разрывающуюся боль.       — Красивые крылышки, Непризнанная… — бархатный голос с нотками любопытства раздался где-то позади меня.       Я настолько погрузилась в свою боль от тоски по отцу, что не услышала пришедшего сюда дьявола. Его голос был спокойный, без высокомерных ноток, таких уже привычных, отчего казалось, что это даже не он. Люцифер медленно, спокойной и расслабленной походкой подошёл ко мне ближе, остановившись по левую сторону от моей руки. Я быстро и незаметно вытерла текущие слёзы тыльной стороной ладони, чтобы дьявол не заметил моего состояния и не воспользовался этим, испепеляя своим ядовитым языком.       От него исходил приятный запах корицы, медленно распространяющийся вокруг нас, и я даже удовлетворённо вдохнула эти едва чувствующиеся нотки. Облокотившись на каменные перила, окутанные крутящейся лозой, горящий красным огнём взгляд был направлен на умиротворенное ночное небо, словно ему тоже хотелось раствориться в ночной тишине, побыть в одиночестве.       Я рассматривала его. Умиротворенные глаза смотрели на звёзды, и я ощущала энергетическую волну по своему телу. Смотря на демона, чувствовала такое умиротворение, опустошение своей истерзанной души от плохих мыслей. В лёгких будто появился свежий воздух, стало намного легче дышать. Кинула взгляд на его руку, находящуюся очень рядом с моей, и заметила, насколько они разные. В его больших и крепких руках моя миниатюрная ладошка до умиления была бы маленькой и казалась бы детской. Стоп, Уокер, куда твои мысли уносит?       Мысленно отдёрнула себя и опять глянула на его спокойное выражение лица. Легкая щетина подчеркивала выделяющиеся скулы и глаза — красные, словно свежая кровь, полностью смотрели и отражали усыпанное ночное небо. Заметив моё любопытство к своей персоне, на лице дьявола появилась знакомая, играющая усмешка.       — Я настолько прекрасен, что ты не можешь даже глаз оторвать? — привычно бархатный голос прозвучал с мелкой издевкой, но не такой, как раньше.       Взгляд настоящего дьявола наконец-то перешёл на меня. Глаза Люцифера слегка вспыхнули в потёмках ночной природы, оглядывая всё моё тело, и на секунду мне показалось, что он… любовался? Нет. Бред.       Проницательные глаза очень медленно осматривали тело, словно на мне не было одежды, будто он мог лицезреть меня обнажённую. Пожирающий взгляд надолго остановился на бёдрах, потом медленно прошёлся по фигуре и зацепился на вздымающейся груди. Но потом глаза медленно перешли на подвеску, висящую на моей шее. Он медленно развернулся ко мне, а его пальцы потянулись к цепочке. Когда он едва дотронулся до кожи, я вся вспыхнула изнутри от этого банального прикосновения. В его пальцах оказался мой любимый камень, а во взгляде читалось любопытство.       — Бордовый рубин. Символ любви и страсти… — задумчиво бросил дьявол.       Взгляд быстро встретился с моим. Его глаза одурманивали, уносили куда-то далеко, будто меня с ним и нет здесь. Но только стоило ему отвести его, как этот приятный эффект пропадал. На его лице появилась красивая улыбка, отчего меня моментально бросило в неконтролируемый жар. Пальцы медленно опустили камень, возвращая его в прежнее положение, но красные глаза до сих пор продолжали смотреть только на него.       — Ну и что ты делаешь здесь?       Спокойный голос удивлял сильнее, чем прикосновения ко мне. Казалось, этот демон не способен общаться нормально с теми, кто ниже его по рангу, но он не переставал удивлять. И его неожиданная открытость передо мной удивляла, приятно удивляла…       — Пришла подышать свежим воздухом, а зачем пришёл ты?       Он загадочно усмехнулся, но призадумался, будто не зная причину своего появления здесь.       Демон неожиданно полностью развернулся ко мне, что даже я не выдержала и, выгнув бровь, развернулась полностью к нему. Он сделал маленький шаг в мою сторону, сократив короткое расстояние между нами. Моя грудь едва касалась его тела и, если честно, неожиданная близость смутила и насторожила. Рука потянулась к моему лицу, пальцы бережно заправили непослушную прядку волос за ухо. Такой маленький жест разнёс тепло по всему телу. Он коснулся моего уха и медленно, едва касаясь кожи, опустил пальцы вниз, повторяя контур подбородка, и поднял голову выше, заставляя смотреть в его глаза.       От проницательного взгляда всё моё тело непроизвольно пылало. Он, даже толком не касаясь кожи, вызывал во мне разгорающийся огонь, который только сам способен потушить. Его внимательный взгляд остановился на моих пухлых губах. Люцифер снова посмотрел в мои глаза, и я была готова утонуть в них, таких чертовки красивых и обворожительных…       Другая рука неожиданно опустилась на талию и прижала властно к себе. Через атласную рубашку ощутила крепкие рельефы мышцы и нервно сглотнула, поднимая заворожённый взгляд на него. Дьявольская усмешка озарила меня, и он медленно, будто дразня, наклонился к лицу. Горячие губы накрыли мои — и я стала моментально задыхаться. Уже не хватало воздуха, а когда его язык облизнул мою нижнюю губу, готова была раствориться в крепких руках, сжимающих грубо талию. Чувствуя, что я совершенно не сопротивлялась, он набирал скорость, наши языки сплетались в жарком танце, становясь единым целым.       Жадный поцелуй сносил крышу, его руки с каждой секундой сильнее сжимали талию, в каком-то озверении прижимая к себе, а я почти задыхалась в страстном, жадном поцелуе и крепких руках. Мои руки неуверенно обвили крепкую шею, и ногти, касаясь горячей кожи Люцифера, оставили маленькие, едва заметные царапины.       Сплетая языки, я ощущала его мощную энергию, вкус клубники на кончике языка. От этого по мне ударило воспоминание, как он сексуально слизывал ягодный сок со своих губ, и мой маленький стон сорвался в его рот. Люцифер приглушённо усмехнулся и неожиданно резко отстранился, разглядывая моё выражение лица. Отстранился полностью от моих пылающих губ, а я ощутила глубокую пустоту, мне определённо не хватило того, что было. Желанно хотелось большего. Увидев запыхавшуюся меня, Люцифер как-то странно улыбнулся.       — Знаешь, а ты неплохо целуешься… для Непризнанной,— безразлично оглядев меня и вернув холодность во взгляде, он развернулся и посмотрел наверх, словно для него это ничего не значило.       В груди кольнуло. Я настолько глупа, что поддалась дьявольским чарам, позволила воспользоваться своей странной привязанностью к нему… Я всегда искала что-то светлое, верила, что в потёмках души этого загадочного демона есть что-то живое, что он не полное воплощение жестокости и зла в этом мире, но я ошиблась, досадно ошиблась и повелась на поверхностную оболочку эгоистичного, высокомерного дьявола. Внутри всё кипело, мне хотелось немедленно уничтожить его, поэтому на языке закрутились только оскорбления, но что-то внутри не давало выплеснуть их наружу.       — Знаешь, я знала, что ты жестокий и высокомерный, но не настолько…       Он устало выдохнул, словно моё присутствие было самым противным и никчёмным в данную минуту.       — Непризнанная, вали отсюда, — рыкнул он, продолжая спокойно стоять ко мне спиной.       Ну уж нет. Я назло подошла ближе и оглядела настолько отвратным взглядом, насколько только могла и была способна.       — Понимаю, в детстве ущемили, и ты решил на мне сорваться… Но запомни. Я не твой папочка, который лишил тебя детства, моей вины в этом нет!       И я замолчала, моментально замолчала и поднесла трясущуюся руку к губам, осознавая сказанное, которое точно задело самую болезненную тему демона, ведь я уже предчувствовала разгорающуюся энергию Люцифера. И сразу ощутила, как он вспыхнул неконтролируемым костром. Резко развернувшись ко мне, припечатал молниеносно к холодной каменной стене, его пальцы вцепились в шею, болезненно сдавливая её.       Всё, это конец… Его злобный взгляд уничтожающе испепелял, а пальцы больно сдавливали шею, не давая сделать глотка свежего воздуха. Он весь пылал, я разозлила самого жестокого демона, беспощадного… Его кулак со свей силы встретился со стеной, почти рядом с моим лицом, отчего резко закрыла глаза, пытаясь успокоить выпрыгивающее сердце из груди. Маленькие камушки, отколовшиеся от стены, моментально упали вниз.       — Непризнанная… ты убогая сучка!       Он со всей силы отбросил моё тело в сторону, словно мусор, и, чтобы не уничтожить окончательно, быстро ушёл. Как только его смертельная хватка исчезла, я, тяжело кашляя, сделала глубокий и судорожный вдох. Не хватало банального воздуха, а трясущиеся руки пытались вцепиться в бежевый и гладкий кафель, но я только беспомощно водила ногтями по поверхности.       Боль. Резкая боль.       Неожиданно сковало всё тело, и я сложилась пополам, сжимая челюсть, чтобы не орать на всю школу. Кожа горела и разрывалась будто на тысячи частей, слёзы ручьём потекли по щекам, а руки больно вцепились в ткань платья. Я ощущала невыносимый порез на животе и завыла — ничтожно завыла — от этого адского горения в той области. Стиснув зубы, собрала все силы, которые только были, и на ватных ногах пошла в комнату, сжимаясь всем телом от боли. Лишь бы меня никто не увидел…       Не успела открыть дверь комнаты, как беспомощно упала на пол и согнулась, пытаясь этим ослабить острую боль, но было только хуже… Приложив трясущуюся руку к животу, нащупала мокрое пятно. Настороженно отстранив, посмотрела на дрожащие пальцы, перепачканные все в крови… Меня затрясло ещё сильнее…       Поднявшись на ноги, быстро преодолела расстояние и оказалась в ванной комнате. Молниеносно расстегнув платье, стянула его с себя и обратила взгляд на идеально ровный порез, до ужаса большой, который красовался с левой стороны, чуть ниже пупка. Он был настолько глубоким, что меня бросило в панику. Слёзы замывали глаза, а я до сих пор ощущала это ужасное чувство беспомощности. От своей казавшейся на данный момент ничтожности вцепилась руками в край раковины и начала приглушенно кричать, настолько отчаянно, что самой стало жутко от своего крика.       Неожиданный звук за дверью заставил меня притихнуть. Несколько уверенных шагов, и дверь в ванную комнату распахнулась, но я уже не увидела переступившего порог. В это время меня унесло в непроглядную темень, и, потеряв сознание, я безвольно упала на пол…