Красный взгляд на истерзанном теле

Казалось, что она вернулась, но по правде она продолжала находиться далеко…

      Почти в неконтролируемой злости рассматривал её лицо и сжимал горло, стараясь добиться истинных и правдивых эмоций, а не полностью наигранных и фальшивых. Хоть и было до невозможности тяжело сжимать шею своей малышки и смотреть в её небесно-голубые глазки со всевозможной злобой, которая едва граничила с рассудком, но я внушил в своей голове, что это совсем не она. Что сейчас передо мной не была моя малышка, что она находилась неизвестно где, возвращая чувствительную пустоту на прежнее место. Только скорбная мысль, что это не она, будто толкала и ударяла по крыльям, добивая окончательно.       Минутная рассеянность и непонимание на личике сменилось наконец-то правдивыми. Не обращая внимания на мои пальцы, продолжающие сжимать шею, она задрала подбородок, расплываясь в раздражающей и какой-то очевидно победной усмешке. Фиолетовые крылья за спиной нервно шелохнулись, будто намереваясь что-то сделать, но так и не решались. Видимо, мои глаза горели красным пламенем, прикасающимся в прямом смысле и обжигающим кожу лица в обволакивающей наши фигуры в полутьме. Мои губы скривились в злобном оскале, когда она продолжала смотреть побеждённо и совершенно спокойно, словно сейчас произошедшее обычное выяснение отношений.       Даже перестала своими пальцами впиваться в запястья и убрала хватку, словно что-то окончательно поняв. Ехидно и мерзко хихикнула, обнажая ровный верхний ряд зубов.       — Обидно. А показалось, что попала в самую точку, — безразлично проговорила и кинула равнодушный взгляд на мою руку, продолжающую сжимать горло. — Можешь отпустить? — немного прохрипела, когда хватка стала только крепче.       — Этого точно не произойдёт, пока ты мне не расскажешь, где Вики… — прорычал ей в лицо и специально опалил горячим дыханиям, стараясь испугать, но она смотрела безэмоционально, словно ничего не происходило.       — Твоя малышка точно не здесь, не с нами сейчас. Она внутри, борется за своё скучное существование, — снова слова и снова эта язвительная улыбка, вытряхивающая всю сдержанность.       Неконтролируемый порыв — и её тельце ударилось о стену, раскидывая пернатых вдоль. Она явно этого не ожидала, немного испугавшись, но сразу вернулась лёгкую беззаботность, которая уничтожала и выводила из себя.       — Смотри, если потребуется свернуть тебе шею, я с удовольствием это сделаю, чтобы больше не видеть этой грёбаной усмешки, — резко отстранил её от стены и снова впечатал, продолжая держать за шею и обжигать горящим взглядом.       — Можешь попробовать, но не стоит. Вместе со мной и она вернётся назад, — сдавленно прошептала и, заметив мою неуверенность, пожала плечами. — И знай, продолжая меня сейчас душить, она ощущает это на себе.       — И мне стоит тебе верить?       — Не знаю. Мне все равно. Ты же и её душишь, — стоило ей это добавить с какой-то серьёзностью, как пальцы неосознанно расслабились, избавляя от железной хватки.       Только видом показалась немного испуганной, но сразу вернула себе раздражающую беззаботность. Оглядела оценивающе комнату, закусив нижнюю губу, медленно встретилась с моим взглядом, обещающим за любой лишний шорох уничтожить. Довольно наигранно тепло улыбнулась и, подняв ладонь в воздух, будто представляя возможность что-то сказать, повернулась и пошла в сторону кровати. Кончиками пальцев прошлась по поверхности прохладной ткани, как-то заинтересовано оглядывая, и, кинув хитрый взгляд через плечо на меня, аккуратно присела на самый край. Облокотившись руками, немного подавалась вперёд, оценивающе оглядывая.       Я наблюдал за движениями, смотрел в обожаемые глаза небесного цвета, но сердце измученно трескалось от написанного на поверхности предложения, которое гласило о чём-то неизмеримо ужасном и уничтожающем. Гласило, что эта лишь любимая оболочка моей малышки, что в этот момент и секунду, часы и день она пребывала на далёких задворках. Была невозможно далеко от меня, который непомерно желал лишь одного — чтобы сейчас это оказалось шуточным спектаклем с её, видимо, веселой стороны. Что сейчас она улыбнётся именно так тепло, как я люблю, прошепчет слова успокоения и подойдёт, одаривая хрупкими объятиями своих ручек. Но это было лишь моё желание, которое оказалось беззлобно и безжалостно выброшено в мусорку.       Потому что в этих глазах я не находил той искорки, которую любил рассматривать и любоваться.       Больше не существовала на лице улыбка тепла, взгляд любования и всепоглощающей радости от того, что я просто находился рядом.       Пустота, которая поглощала в бездну.       Тишина, невменяемо наступающая.       Выдохи, полностью незнакомые.       Движения и взгляды — чужие.       Биение моего и её сердца — неживого.       Перед глазами до невозможности быстро проскользнули воспоминания о ней, я сжал челюсть и отвёл взгляд, скрывая и пряча за стеной досадное и тоскливое разочарование. Это не она…       — Милая комнатка. А у тебя хороший вкус, — слащаво проговорила, так, что я невольно скривился, оглядывая её с непомерной насторожённостью.       — Кто ты такая? — несколько широких и бесстрашных шагов, и я оказался к ней почти вплотную. Оперевшись руками по обе стороны от её тела, угрожающе навис, давая вспыхнувшим красным омутам ложиться красным свечением на кожу. Вся её уверенность вместе с расставленными плечами исчезла, а руки, скользнув немного назад, позволяли удерживать тело, которое качнулось назад из-за моей опасной близости. Заметил, как она тяжело сглотнула, и не сдержал самодовольной усмешки, от которой мгновенно получил кривые уголки губы. — Так что, кто ты такая и откуда появилась?       — Тебе разве это сейчас интереснее всего? Я думала, что ты переживаешь за свою бедняжку.       — Не беси меня, — рыкнув, заставляя её притихнуть. — Отвечай на мои вопросы быстро и без всяких глупых обдумываний. Тогда никто не пострадает, сейчас.       — Такой грубый, аж тошно, — раздражённо закатила глаза и тяжело выдохнула, вздрагивая сложенными крыльями за спиной из-за появившегося раздражения. — Начнём знакомиться, как маленькие дети. Приветик, меня зовут Аннабель, а тебя как? — глумливо улыбнувшись, протянула руку для рукопожатия, но я посмотрел на её вытянутую ладонь так разъярённо, что она опешила, недовольно фыркнула и вернулась в прежнее положение. — Понятно. Кого-то очень плохо воспитали. Но я всё равно отвечу на твой вопрос. Так вот, ты не поверишь, но я та неприкаянная душа, которая оказалась на границе полной пустоты и Небытия. Заметив твою бывшую Непризнанную, покопалась в её мозгах, нашла необходимые воспоминания и красиво обошла пустоту забвения, попадая сюда, — беззаботно пожав плечами, подняла руку и начала бесстрастно рассматривать свои длинные ногти. — Конечно, я смогла увидеть только участников её жизни, но не сами пейзажи. Из-за этого сильно промахнулась, обидно до глубины души, — надула губки и кинула на меня короткий взгляд. — Ещё какие-то вопросы?       От её беззаботного вида меня будто изнутри ломали появившиеся руки. Наблюдал за полным безразличием, когда моя малышка сейчас могла где-то мучиться и звать на помощь, моля всеми последними силами спасти её, а я в это время терял время на какую-то явную дуру, которая старалась быть спокойной и бесила своими взглядами и тупыми усмешками. Не выдержав, пальцами сжал её шею и больно сдавил, чувствуя под подушечками сильно пульсирующую вену, лишь стискивал сильнее, надеялась на неожиданное исчезновение и возращение той, которая мне сейчас нужна…       — Ты, убогая, хватит играть в игры. Не думаю, что ты настолько тупая, что не оценила своего положения, — почти выплюнул ей в лицо потоком непрекращающихся слов, пока не заметил на её лице недоумение, а вскоре и искосившиеся губы. Кинул успокаивающийся взгляд на свою руку, находящуюся на её шее, чтобы взять передышку, но замер и раздражённо поджал губы, заметив на ключице появляющийся грёбаный порез, из которого сразу сочилась густая капля крови. Заметив это, Аннабель едко хихикнула, привлекая внимание на себя.       — Ой, бедняжка. Что-то ты и не подумал о том, что, обозвав в гневе меня, будешь продолжать резать свою душеньку, — снова пожала плечами, а я резко убрал руку с шеи, теперь сомневаясь в своих жестоких и бессознательных прикосновениях. — Печальная судьба.       С неподдельным сожалением наблюдал за стекающей каплей, которая вместе с этим что-то несоразмерно добивала внутри. Словно по голове бил молоток сознания, что кто бы сейчас со мной не говорил, это была моя девочка, только видом и телом, но не словами и душой. Что родственная связь никуда не исчезла или испарилась. Что я мог продолжать оставлять на её обожаемом теле ненавистные и грёбаные порезы словами, которые имели острые иголки или шипы, прорезающие её нежную кожу и оставляющие всё на сомнительную правду.       Я редко позволял себе задумываться об этом, но сейчас оглядел тело, где красовались мои сорвавшиеся слова, оставившие отпечаток на душе и теле, в памяти и за границей её сознания, которое постоянно страдало и молило о пощаде, когда я позволял себе такую шалость. Думал и имел право это вытворять с ней, издеваясь и испытывая за легко ломающуюся прочность. Все мои прошлые поступки сто процентов остались навсегда в пространстве её души, обволокли истерзанное сердечко, а слова приносились и посыпали сверху невыносимой болью.       На моём теле намного меньше порезов, чем на её. И только сейчас в голову ударило убийственное утверждение, полностью оправданное реальностью, которая была представлена. Что бы такого я не делал или говорил, она боялась сделать мне больно. Избегала этого с самого начала, познав неизбежную никаким образом участь. Стискивала зубы, терпела все издевательства, но никогда специально не высказалась в мою сторону с надеждой отмщения. Как бы мерзко я не поступал с ней, продолжала видеть во мне иного, которого вырисовывала в своей глупенькой головке.       И почему-то именно сейчас я осознал, когда не расчитывал ей причинить боль, что она всегда терпела меня. Высказывалась и кричала, но не такими словами, которые могли иметь острые концы. Не такими, какими бессмысленно это делал я. Именно сейчас, сделав ей случайно больно, оставив очередной порез, в мою голову полетели удручающие стрелы. Всё это время я издевался, истерзал её тело, а она продолжала верить в нашу счастливую связь с неподдельным чувством возможности.       Сейчас и не было никаким сомнений, что она являлась чем-то драгоценным для меня. Только оказываясь в её хрупких объятиях, успокаивающих поцелуях, погружался в голубую радужку и находил слишком приятное спокойствие и умиротворение, являющееся самым крохотным подарком. Подарком неизвестно кого, но посчитавшего, что я этого достоин. А сейчас я смотрел на её истерзанное тело, находящееся только в сорочке, и охватывался чувством вины. Все её мысли и поступки оказались полностью оправданы. И даже сейчас этот её безбашенный и опасный поступок имел оправдание в моей голове, которая больно пульсировала от того, что я мог потерять эту родную ниточку присутствия.       Подарок щедрого Создателя, который с первых дней показался необязательным, но за всё время ставшим жизненно необходимым.       Словно глотком воздуха, не замечающегося зрением, но который имеет свою незаменимую ценность.       Теперь незаменимым воздухом стала она...       — Всё-таки мне здесь нравится, несмотря на твою не очень тёплую встречу, родненький, — явно издеваясь, проговорила слащаво последнее слово, а к горлу подступила неожиданная тошнота. Я даже таких словечек от Вики не слышал, тогда о чём вообще можно говорить…       — Не называй меня так, — оглядев её со всевозможной строгостью, поспешно направился в сторону кресла. Присев и закинув ногу на колено, подпёр подбородок ладонью, направив задумчивый взгляд куда-то перед собой. — Лучше отвечай нормально, потому что я в любом ситуации найду способ вернуть тебя обратно, — кинул дотошный и горевший взгляд, а она, видимо, только сейчас осознав мою злость, почти незаметно поджала губы. — Шанс вернуть её есть?       Было полностью видно и осязаемо, как этот вопрос ей не очень понравился, но она медленно и сомнительно кивнула, с этим движением скидывая с меня всю внушённую тяжесть.       — Он всегда есть, но является быстро ускользающим.       — Как это сделать? — подался немного вперёд, внимательно вглядываясь в её лицо.       — Этого я точно не знаю, честно, — она задумчиво отвела взгляд и через несколько секунд снова вернула. Последний раз пожала плечами. — Я знала только как оказаться, но не знаю способа, чтобы выбраться.       — А если ты мне врёшь?       — Возможно, — издевательски улыбнулась. — Но сейчас у меня нет сил на борьбу с тобой, — резко встала, посмотрела настырно на дверь и с неё перевела какой-то сомнительный на меня. — Знаешь, хоть я показалась тебе не очень, но я-то когда-то была дьяволицей и...       — Мне вообще неинтересно, кем ты была, — кинул равнодушный взгляд на её поджавшиеся губы. И добавил: — Я не буду тебя трогать, но только потому, что могу навредить не тебе. А так не советую проверять меня на безжалостность. Проверка будет обязательно пройдена, но выйдет тебе боком, поняла?       — Поняла, — как-то обиженно проговорила и снова взглянула на дверь, как-то любопытно разглядывая. — А я тогда пойду прогуляюсь.       — Нет. Ты никуда не уйдёшь, — она удивлённо выгнула бровь, смотря с вопросом. — Без меня ты никуда не выйдешь, шага не посмеешь сделать. Хрен знает, что в твоей голове, — вымученно выдохнул и, кинув взгляд на книгу, обложка которой покрылась тонким слоем пыли, мысленно удивился. Настолько часто проводил время с малышкой, что уже перестал читать…       — Даже поблизости? — с какой-то неожиданной надеждой в голосе спросила, а я поднял глаза и раздражённо оглядел её, на что она мгновенно опешила и, кинув грустный взгляд на дверь, пошла и присела на кровать.       Хоть это была и не моя малышка, от огорчённого взгляда внутри меня что-то неприятно ёкнуло. Аннабель, находящая внутри неё, потеряла всё показательное веселье и беззаботность, демонстрируя огорчение от услышанного.       — И что мне здесь делать целыми днями?       — Сидеть и не раздражать меня своим присутствием.       — Я могу это делать, но только находясь подальше от тебя.       — Что тебя так тянет пойти прогуляться? — собрав все мысли в кучу, качнулся в кресле немного вперёд, разглядывая горящими глазами. — Вот очень настырно, что мне до боли интересна причина.       — Это так важно? — она раздражённо выдохнула, уже не демонстрируя себя смелой и играющей, а более грустной. — Мне теперь придётся тебе каждый свой шаг говорить? — снова медленно закатила глаза, встречая мой кивок. — Да, не дадут мне нормально существовать хоть несколько мгновений, ладно. Я скиталась в пустоте несколько долгих и будто бесконечных веков, действительно, почему же я хочу прогуляться? — закинув ногу на ногу, оглядела складки сорочки и недовольно скривилась, стараясь пальцем их разгладить. — У меня появилась замечательная возможность почувствовать себя не пустотой, а чем-то большим.       Как-то мечтательно отвела взгляд в сторону, а сердце превратилось в злосчастный комочек, который моментально сдался в сопротивлении и сжался, а глаза находили в этих чертах лица знакомую мимику. Такую нежную и плавную, что мне периодически происходящее казалось каким-то сильным воспоминанием или наведённой иллюзией, но всё назло осталось безутешно таким, каким сейчас являлось. Аннабель, пальцем пройдясь по ключице, попыталась стереть высохшую каплю крови. Но вместо этого глянула на давний порез на пальце, любопытно разглядывая.       — А их получать больно?       — Я думал, что ты успела ощутить это, — с усмешкой откинулся назад, разглядывая её с появившимся любопытством после сказанных слов. — Ты ничего не почувствовала?       — Ну как сказать… Почувствовала, но это было безболезненно. Я не смогу почувствовать боли, это может только одна, — нахмурила брови и продолжила разглядывать порез на пальце. — Интересно, а сколько у неё таких? — кинула вопросительный взгляд, но получив долгое молчание, цокнула и вернула обратно.       — Много.       — Настолько её ненавидел? — насмешливо хмыкнула, расправляя плечи и снова разглядывая дверь. Несколько секунд всецело смотрела, а мне показалось, что она прибывала в своих каких-то мыслях.       — Не собираюсь с тобой это размусоливать, — резко встал и поправил воротник рубашки под её вопросительным взглядом. — Что так смотришь? Собирайся, дам тебе немного голову проветрить.       Её глазки заметно блеснули, едва скрывая радость, но она, отдёрнув себя, постаралась стать снова безразличной.       — А я уже думала, что никогда не выйду отсюда, — она уверенно поднялась, направилась к двери, но через несколько шагов остановилась. — Хм, а есть что-нибудь из одежды?       Оглядев её с головы до ног, понял, что не отпущу гулять в таком виде. Подошёл к своему шкафу, немного порылся и смог найти единственную её вещь, оставившую тонкие нотки запаха карамели, который заставил устало выдохнуть от тоски. Непроизвольно пальцами сжал чёрный комбинезон, злясь на то, что не предотвратил её задумки. Несколько секунд стоял на одном месте, но очнулся и повернулся к ней, протягивая вещь.       — Жду тебя за дверью, не смей ничего выкидывать, — только поймав её кивок, вышел за дверь.       Когда-то я думал, что моя малышка слишком любопытная и активная. Как же я ошибался… Ленивыми шагами шёл вперёд, оглядывая готические стены школы без капельки любования и заострения внимания, но рядом идущая Аннабель разглядывала это с блеском восхищения и интереса. Но её открывающимся губам от удивления можно понять, что она разглядывала эти стены с неизмеримым любованием. Чуть не подпрыгивала на месте, стоило ей увидеть что-то интересное и любопытное.       — Здесь так красиво, — она восторженно посмотрела на потолок, где красовалась целая небесная история, запечатлевшаяся уже старинными красками. Оглядывала изображение ангелов и демонов, держащих мечей, и никак не могла оторвать разглядывающего взгляда. Даже остановилась, продолжая любоваться. — Никогда такого не видела… — как-то грустно добавила.       Хмыкнул и, взяв за предплечье, повёл дальше. Поймал недовольный взгляд, брошенный на мою руку, немного сильно сжимающую, и отпустил, засунув руки в карманы и вообще не обращая никакого внимания на неё.       — Ты всегда такой? — резко спросила, оглядывая, отчего я повернулся и, усмехнувшись, вопросительно вскинул бровь.       — Какой?       — Вечно недовольный, — продолжая идти вперёд, она несильно повернула голову в сторону, сразу упираясь взглядом на сад, украшенный естественной красотой природы и яркими красками зелени. Подошла к перилам и, оперевшись, стала разглядывать с большим интересом. — Как же тут красиво... — тихо проговорила, продолжая заниматься изучением.       — Тебе все кажется красивым и невероятным, можно больше не говорить этого вслух, — раздражённо выдохнул и, сложив руки на груди, ждал того, когда она налюбуется всем этим. — И да, я всегда такой.       Она лишь на секунду посмотрела на меня, но снова вернула взгляд обратно. Заметив движение её пальцев на белом камне, непроизвольно сжимающих его, с большим любопытством подался вперёд. Подошел ближе и, оглядев проницательно, облокотившись на широкие перила, бросил взгляд куда-то вперёд.       — Как она терпела в тебе это? — она спросила это с нескрываемым любопытством, которое последние часы слишком было любопытным и надоедающим.       Положил руку ей на плечо и сжал, заставляя посмотреть на себя.       — Запомни одно крошечное правило, которое спасёт тебя от моего гнева, — почувствовал, как огонь в глазах немного загорелся, обжигая её лицо. — Говорить о ней лучше не стоит. Задавать вопросы про неё тоже, — сжал немного сильнее, из-за чего она поджала недовольно губы, а скулы стали выразительнее. — Что касается меня и её — это запретная зона для тебя.       — Поняла, — недовольно проговорила и дернула резко плечом, сбрасывая мою ладонь.       Закатила глаза, показывая недовольство, от которого желание её вернуть обратно разрасталось ещё сильнее, но посмотрел в глаза снова и заметил, как они с легчайшим негодованием замерли. В зрачках нашёл какой-то любопытный интерес и заметил, как она смотрела за мою спину. И только сейчас я почувствовал появившуюся энергию, летающую рядом и отравляющую весь свежий воздух. Поспешно и незаметно схватил Аннабель за запястье и, притянув к себе, тихо прошептал:       — Не выдавай себя. Стань Вики.       От моих слов она растерянно посмотрела на меня, а потом медленно кинула взгляд обратно, как-то заметно сглатывая слюну. Усмехнувшись от её реакции, выпрямился и развернулся, встречаясь со взглядом демона, который как всегда бесил своей ухмылкой. Развернувшись к нему полностью, постарался незаметно закрыть своим крылом от глаз фигуру Аннабель, которой точно нельзя выдавать того, что это не Вики.       — Давно не виделись, Люцифер, — с какой-то поддельной радостью проговорил и сделал несколько шагов, оглядывая меня с играющей яростью, которую хотелось стереть к чертям и больше не видеть.       — Хочешь, я повторю то, что не успел? — усмехнулся и, беззаботно засунув руки в карманы, кинул на него взгляд, теперь загоревшийся намного ярче. — Буду очень рад поменять немного твоё лицо, — с поддельным интересом рассмотрел черты. — Несколько потеков и синяков ему не помешают, — уголок губ потянулся вверх, замечая в ядовитых глазах промелькнувшую ярость. — После этого весь потерялся, бедняжка. Даже перестал действовать. Я слишком сильно расстроил тебя? — сделал наигранно грустное лицо, позволяя его огню мести разгораться.       — Люцифер, у тебя сегодня такое хорошее настроение, я это уже понял, — процедив и усмехнувшись, он кинул взгляд за мою спину, и улыбка на губах стала какая-то слишком подозрительная. — Чего ты её прячешь? Пусть выйдет твоя Непризнанная, давно не видел.       Рядом почувствовалось движение и вскоре Аннабель вышла из укрытия моего крыла, становясь рядом и поправляя беззаботно локоны волос. Неожиданно выпрямилась, расправила плечи и, неожиданно хитро улыбнувшись, обвила мою руку, пальчиками сжимая кожу. Кинула на меня взгляд и, заметив поощрение в виде смешка, вернула более уверенный взгляд на него.       — Алан, вообще-то я давно не Непризнанная, — проговорила с появившимся недовольством, уже привычно цокнув языком. — Знаешь, пока я тебя не видела, дышать было намного легче.       — Конечно, куколка, ведь я являюсь тем, кто может его тебе перекрыть, — лукаво проговорил демон, не отрывая взгляда, задумавшего явно какую-то игру. — Да? Ты же это прекрасно помнишь, — кинул взгляд и сделал шаг, но замер, заметив моё покачивание. Я прибывал в неведомых мечтах припечатать его к стене и размазать по ней, но продолжил стоять на месте, лишь испепеляя и сжимая кулаки, спрятанные в кармане брюк.       — Помню, так чего не действуешь? — Аннабель проговорила с нескрываемым озорством, непонятным. Сделала шаг вперёд, немного ослабляя хватку своих пальцев на мне, но не убирая полностью.       — А ты хочешь? — сделал шаг, расплываясь в угрожающей усмешке. С недовольством дёрнул Аннабель на себя, но она вообще не сдвинулась с места и продолжила стоять, расправив плечи ещё шире.       — Знаешь, на тебя жалко смотреть. Ты представляешь из себя демона, который имеет силу надо мной, но оказываешься дохляком, который будто не знает как этим пользоваться, — полностью игнорируя моё недовольство, она сделала шаг и оказалась уже слишком рядом к нему. Вздёрнула подбородок, испуская ехидный смешок от его горящих зелёным пламенем зрачков. — Пока что ты только двигаешь языком, а действий от тебя мало. Как когда-то сказал Люцифер, — кинула на меня короткий взгляд уверенности, но сразу вернула обратно, замечая настоящее недовольство. — Из тебя хреновый злодей. Угомонись и живи в своей страдальческой жизни, — демонстративно оглядела его и одним движением развернулась ко мне. Смотря куда-то вперёд перед собой, расплылась в горделивой усмешке и, лишь немного повернув голову в сторону Алана, дополнила: — Слишком много слов, которые кажутся детским лепетом.       Я медленно прикрыл глаза и сжал челюсть. Нет, она высказалась довольно красиво, но я не забывал этого удручающего факта, что моя малышка в любой момент от его слова могла получить боль. Сделал резкий шаг и, скрывая недовольство, которое могло показаться демону странным, пальцами обхватил её запястье. Посмотрел в глаза, которые почему-то зацепились всецело на моих. Пытался с этими несколькими секундами понять её мысли и действия, но она почему-то резко отвернулась, прячась от этого.       Уже сделала шаг, собираясь уйти, но остановилась из-за раздавшегося голоса.       — Знаешь, что мне нравится в ангелах и демонам? То, что на все вещи они смотрят поверхностно, не замечая мельчайших деталей, — в его голове была какая-то гордость, от которой я скривился. — Мне невыгодно вечно оскорблять тебя — это слишком быстро приведёт к концу. Я хочу наблюдать за мучениями, за которыми наблюдал я в своё время. Ты так и не поняла, что все кульминационное я растягиваю, разбавляя удовольствие, — Аннабель развернулась, оглядывая его фигуру с лёгкой задумчивостью. — Поверь, ещё не пришло то время, чтобы обрушивать на тебя то, от чего ты не выдержишь и расколешься…       — Уверена, этот кульминационный момент будет выброшен в мусорку Ада, где ему и место, — я усмехнулся, услышав, как она злостно прошипела. — Поверь, наступит тот день, когда ты будешь смотреть на меня со смирившейся мыслью проигрыша. Я обещаю тебе этого, мне надоела вся эта ересь.       Её крылышки за спиной дрогнули, немного расправились в ширину, добавляя уверенности и непоколебимости в словах. Покорно сложились за спиной, и она, бросив на меня короткий взгляд, поспешно двигалась дальше по коридору.       — Люцифер, советую думать и принять верное решение. Она острая на язычок, но до неё я могу стать ещё острее в словах и действиях.       — Ты действительно медлишь, чего-то ждёшь?       Он усмехнулся, беззаботно кидая взгляд на потолок.       — Я долго этого ждал, но нужно дождаться определённо момента, — он сделал шаг ко мне, не скрывая самолюбивой уверенности. — Решай быстрее, — он кинул взгляд на Аннабель, которая остановилась неподалёку и смотрела на нас. — Она или твой отец, — усмехнувшись и встретившись взглядами, которые будто готовы были уничтожить и стереть с лица земли, демон понимающе усмехнулся. Развернулся и, кинув на Аннабель безразличный взгляд, отвернулся и направился дальше по коридору.       Тяжело выдохнул и откинул голову, когда мысли забегали вопросительно в подсознании. Он чего-то ждал, но не спешил. Можно было давным-давно всё обратить в участь, но все его слова, звучащие опасно для моей малышки, оказались бредом, не имеющим никакого подтверждённого факта. Пока в голове прокручивались его странные слова, со стороны коридора послышался громкий женский визг, от которого я даже скривился. Раздражённо глянул и замер, заметив радостную дьяволицу, бегущую поспешно к Аннабель.       Та даже немного пошатнулась от такого визга, но продолжила стоять на месте даже тогда, когда дьявола чуть не снесла её своими крепкими объятиями. Мими подпрыгивала на месте, а по щекам потекли слёзы радости. Покачивала в разные стороны и не желала отпускать, а по плечам моей малышки я понял, что Аннабель была в полной растерянности. Вроде приобнимала, но неуверенно, поджав незаметно для дьяволицы губы.       Услышав мои приближающиеся шаги, посмотрела на меня с немой просьбой. Мими, заметив моё приближение, отстранилась от неё и повернулся, демонстрируя глазами, налившимися моментально красным туманом, всевозможным недовольством.       — Люцифер, почему я только сейчас узнаю о том, что моя девочка очнулась? — она выглядела очень смешно из-за своего маленького роста и недовольной фигуры. Услышав мой смешок, удивлённо приоткрыла рот и чуть не поперхнулась, не скрывая возмущения. — Ты совсем?       — Твоя девочка? — вопросительно скинул бровь и засунул руки в карманы, из-за чего энергия Мими почувствовалась на языке привкусом кислой малины. Она в бешенстве.       — Да, моя. Что-то не устраивает?       — Даже не знаю, — с ехидством перевёл взгляд на стоящую в растерянности Аннабель, которая не спускала с меня озадаченного взгляда. — Сама расскажешь свой секрет или лучше это сделать мне? — она моментально отвела взгляд в сторону, сомневающийся, а Мими поочередно оглядела нас с непониманием.       — Какой секрет? Ты о чём? — остановила взгляд на Аннабель, а она устало выдохнула, отмахиваясь небрежно рукой.       — Это не она, — тяжело выдохнул, оглядывая её опущенные ресницы, немного дрожащие от заметного волнения. Заметив непонимание в глазах Мими, коротко добавил: — Это не Уокер.       Она посмотрела на меня так, словно я какой-то дебил. Выгнула бровь, оглядела Аннабель с головы до ног и вернула глаза обратно, не скрывая возникшего беспокойства. Заметно сдерживая ехидство, подошла ко мне и погладила успокаивающе по плечу, еле-еле дотянувшись из-за разницы в росте.       — Бедный Люцифер, совсем уже все плохо? Понимаю, бредни бывают у каждого, но сейчас здесь стоит Вики, а ты на её фоне смотришься самым неподдельным придурком, — она не сдержала усмешки.       — Мими… — проговорила тихо Аннабель, заставляя обратить на себя внимание. Встретившись с глазами дьяволицы, тяжело выдохнула и, набравшись решительности, сказала: — Я не Уокер.       Заметив в её глазах всю серьёзность, Мими отшатнулась от неё. На лице появилось непонимание, а брови нахмурились, показывая задумчивость. Наконец-то она кинула на меня взгляд, настырный и вопросительный, из-за чего по плечам и спине прошёлся жар. В серых глазах было заметно сопротивление, но стоило ей заглянуть в мои глаза сильнее, как одна сторона неминуемо проиграла. Она приложила ладонь к лицу, сделала движение вниз, будто избавляясь от сомнений, и кинула настороженный взгляд на Аннабель, которая всё это время смотрела на колыхавшиеся ветки дерева, находящего очень рядом.       — А кто? — прошептала дьяволица, скрывая резко возникшую дрожь.       — Аннабель, — как-то уже уверенне ответила, переводя на неё взгляд. Расплылась в улыбке, заметно удивляющей Мими. Не отрывая пронзительного взгляда, подушечками пальцев охватила и оглаживала концы локонов, ненавязчиво натягивая их. — Твоей подруги здесь нет.       Лицо Мими изменилось окончательно. Глаза, горевшие радостью от появления подруги, теперь стали мрачными и злыми. Она шатнулась, собираясь что-то сделать, но я удержал её, схватив за плечо. Мими резко бросила на меня серьёзный взгляд и, дёрнувшись, всё-таки вырвалась. Подошла вплотную к Аннабель, которая сразу же выпрямилась.       — Советую вернуть Вики обратно. Ты сейчас в очень плохом положении, — спокойно проговорила, но от этого её вечно веселящийся голос казался угрожающим.       — Это не в моих силах, — спокойно ответила Аннабель, не отнимая бесстрашного и анализирующего взгляда. — Я не выбирала за кого зацепиться, чтобы выбраться.       — Не выбирала? — Мими посмотрела на меня меня и громко усмехнулась, где красовалось возмущение с почти что истерическим непониманием. Повернулась и неожиданно сжала её запястье, потянув грубо на себя. — Может ты и не выбирала, хорошо, но уничтожить тебя мне не составит труда.       Глаза Мими загорелись, предвещая неконтролируемую злость. Уже осознавая, что дьяволица не контролировала себя, аккуратно сжал плечо и заставил развернуться с себе. Встретился с глазами, полыхающими уничтожением, но они немного потухли, заметив мой чёткий запрет.       — Не трогай. Не забывай того факта, что она ещё существует, — от моих слов и руки, немного сжимающей, она окончательно успокоилась, расслабился под моими пальцами. — Я понимаю, что ты зла, но успокойся.       — А вдруг она врёт? Вдруг эти драгоценные секунды важны для её спасения? — в голосе чувствовались нотки волнения, которое случайным проникновением пробралось в меня. Слова, слетевшиеся с языка, будто толкнули в спину. А ведь это и было так. Слова Аннабель ничем не подкреплены, а сейчас моя малышка могла терять драгоценные секунды. Мими заметила в моих глазах промелькнувшее переживание, отчего сжалась тоже.       — Тогда я её уничтожу, — кинул серьёзный взгляд на Аннабель, которая не скрывала раздражения от моих слов. Только сильнее вздернула подбородок, выдерживая мой взгляд. Закатила глаза и дёрнула крыльями.       — Врать я не люблю. Да, мои слова сложно доказать, но мне не очень выгодно говориться ложь. Не в том положении, чтобы болтать без всяких недоговорённостей, — не отрывая от меня взгляда, проговорила достаточно уверенно. — У меня было лишь одно желание, и сейчас оно приходит в действие… — отвела взгляд и поджала губы, вглядываясь в мраморную плитку. — Я хотела ещё хоть немного вкусить существование и наконец-то попасть в Небытие, а не бродить в пустоте забвения. Так что мне даже выгодно, чтобы она вернулась, — кротко усмехнувшись, бросила грустный взгляд в сторону, а я почувствовал расслабляющиеся плечи Мими после её слов.       Мими будто среди обычных слов смогла что-то для себя понять и осмыслить. Словно слова Аннабель удалились в её сердце, раскрывая душу, которая была заперта и не поддевалась, хоть и дергали за неё. Тяжело выдохнула, разбавляя неприятную атмосферу малиновым привкусом, и посмотрела на неё совсем по-другому, с надеждой.       — Хорошо, я поверю твоим словам. Надеюсь, что я не ошиблась, — только сейчас посмотрела на меня, а я всё это время смотрел на Аннабель с кучами вопросов, но без ответов.       Мне хотелось верить каждому сладкому слову, казавшемуся ложкой любимого десерта, но что-то до конца не принималось и отталкивало. Я видел, что в свои слова она вкладывала уверенность, в которой сложно было отыскать чего-то другого, промаха, но все равно. Я мог доверять безоговорочно только единственной — моей малышке, по которой скучал. По её голосу, вроде теперь звучащему, но абсолютно чужому. По её крышесносной близости, способной скинуть оковы усталости и раздражения. Окунуть в прохладную воду и вытащить безразличным ко всему.       Раньше любые проблемы решались в одиночестве, а теперь появилась привычка обсуждать и решать только с ней. Я подпустил к своей душе слишком близко, впритык, что теперь из-за отсутствия болезненно глядел на всё с нерешимостью. С ней было проще, легче... Где же ты, моя малышка?…