Такова моя решимость

      Удивительно, как просто анализировать свои действия на холодную голову. Жаль, что обычно уже поздно. Это как придумать остроумный ответ на шпильку, брошенную пять лет назад. А ведь я могла поступить умнее.       — Ну ты хоть и птица говорун, но не отличаешься умом и сообразительностью, — съязвила русая, сидя у меня в ногах на диване.       — У меня хотя бы инстинкт самосохранения есть, в отличии от некоторых, — вернула издевку, больше кутаясь в одеяло.       — Что-то по твоим последним действиям не похоже, — в ее голосе слышалась усмешка, — Ха-ха.       Она засмеялась, когда я попыталась ее пнуть.       — Ну сглупила я, что теперь?       — Исправляйся. Это сейчас тебе повезло, в следующий раз может не фортануть.       — Знаю я.       Знаю, что действовала на эмоциях, что это могло мне аукнутся куда большими проблемами, чем разбитая рука. Мне невообразимо повезло, что я не ляпнула лишнего во время разговора с Реборном, а я ведь почти не думала. И что он специально выбрал момент, когда в городе не было Руссо я тоже знаю.       — К тому же ты ошибаешься.       — Где еще?       — Даже если бы Шляпник тебя не навестил, ты бы выкрутилась. Он бы не смог настолько вывести тебя из равновесия.       — Очень оптимистичный прогноз. Мы этого не знаем.       — Не знаем, но в тебе больше мозгов, чем ты думаешь. И кто в тебя поверит еще, раз ты сама в себя не веришь. Это моя обязанность, как старшей, разве нет?       — Лучше бы микроволновку купила, старшая.       — Э-э, нет. Ни за что!       Наступило молчание и я высунула нос из одеяла. Квартира заливалась дневным светом и из-за окна за ее головой мне сложно разглядеть лицо.       — И Миш, — судя по голосу, она улыбнулась.       — М?       — Ты слишком много думаешь.       Стук тяжелого стекла о дерево заставил распахнуть глаза. Марко поставил на стол кувшин полный зеленого чая с медом и лимоном. В ногах больше никто не сидел и дневной свет глаза не слепил. Класс, у меня от температуры уже рассудок помутился. На лоб опустилась прохладная рука.       — Чай выпей весь пожалуйста, — начал Марко, вытаскивая запищавший градусник у меня изо рта, — и обязательно поешь, — он нахмурился и отложил его в сторону, увидев цифры, — после обеда зайдет Берто, он собирался принести тебе куриный бульон.       — На совесть лечить решили, — хрипло отозвалась, не имея голоса.       — А как иначе, — улыбнулся начальник, — еще хочешь чего-нибудь?       — Веревку и мыло, — сильно закашлявшись, выговорила. Ощущение, что я без легких останусь сейчас.       — Э-э не, давай что попроще.       — Тогда пудинг.       — Хорошо, пудинг, так пудинг.       Он улыбнулся, потрепал меня по голове и вручил парацетамол. Поморщившись, приподнялась и взяла стакан с чаем, чтобы запить жаропонижающее.       Ненавижу болеть.       Убедив Марко, что все равно буду спать весь день, отправила обратно в кофейню, иначе его Берто проклянёт. Рабочий день всё-таки и скоро час пик. Он вздохнул, улыбнулся и снова растрепал мне волосы. Опять напомнил про чай, кашу и лекарства, пообещал зайти попозже и наконец-то ушел.       Он слишком сильно переживает, это всего лишь простуда. Учитывая, что я в последний раз болела ещё в Германии, это было ожидаемо. Не ожидаемо — температура настолько высокая, что мне снятся те, кого здесь быть не может.       Она наверняка в ужасе была.       С головой накрылась одеялом и зажмурилась. Она единственная, о ком я запретила себе даже думать. Воображение упрямо рисовало плакаты и выпуски новостей о пропавшей студентке.       Нельзя, только не сейчас. Я бы предпочла, чтобы они вовсе обо мне забыли в таком случае.       В следующий раз я проснулась после двенадцати. На столе была записка, гласящая, что бульон в термосе и кривой рисунок скорее всего того самого термоса, который стоит рядом и нескольких непонятных каракуль отдаленно напоминающих цветочки и смайлик. Значит Берто уже заходил. Я уже не чувствовала себя вареной картошкой, но сил поднять голову от подушки все равно не хватало, потому, хоть сон и не шел, я снова закрыла глаза.       Хотела проводить как можно меньше времени в квартире? Получай, теперь ты не можешь из нее выйти. Поделом мне. С другой стороны, это к лучшему. Все равно глупо было отсюда убегать просто потому, что он решил нанести визит.       — Я знал, что что-то случилось, когда ты не ответила на сообщение, — открыв глаза увидела учителя, — но всё же я предпочту услышать все из твоих уст.       Первый вопрос закономерно: «как он вошел?». Ответ нашелся сразу в виде открытого окна. Скорее всего Берто оставил проветрить помещение. Пока я думала, Фонг уже налил горячего бульона и протянул мне. Пришлось принять сидячее положение, беря в руки кружку.       — Я сорвалась, — после небольшой паузы, опустив глаза, призналась. Не видела смысла темнить.       — Почему?       — Реборн внезапно явился с предложением вступить в Семью. Естественно, я отказалась, — коротко поморщилась от воспоминаний, — я была на взводе, подралась с Кеей.       Учитель ничего не ответил, погрузившись в мысли. Не спешила продолжать и я, задавшись ещё одним вопросом, который мелькал на периферии уже какое-то время. Но я всё-таки решилась.       — Ты знал, что он ко мне заявится? — это не было претензией, мне и в самом деле было интересно.       — Я предполагал, что это произойдет, но надеялся, что не так скоро.       — Поэтому сказал не пользоваться Пламенем в твое отсутствие, — теперь запрет имеет смысл, но почему он мне прямо не сказал?       — Отчасти, но это не главная причина. Тебе все-еще не хватает контроля, чтобы серьезно тренировать его в одиночку, — его взгляд на секунду задержался на моей перебинтованной руке.       На это мне возразить нечего. Но я всё равно не понимаю, если Реборн знал о моем Пламени, а он не мог не знать, почему говорил завуалированно?       — Я должен перед тобой извиниться, — внезапно продолжил, вырвав меня из размышлений, — я ничего не сказал тебе по двум причинам. Первая — все мои ученики сами выбирают свой путь. Я могу помочь советом, — только если спросят, что логично, — но я не в праве влиять на ваш выбор. Вторая — я должен был знать, что он предпримет. Но ты к подобному была еще не готова.       В голове на секунду всплыло самодовольное лицо Шляпника.       — Нет, это… было не единственным… Триггером.       Я не смогла закончить вслух и сжала губы в узкую полозку, снова опустив глаза.       — И все же, — после долгой паузы продолжил Фонг, — в этой ситуации мой запрет на тренировки с Пламенем был ошибкой. Скорее это одна из причин, по которой ты сорвалась. Твоим эмоциям требовался выплеск и ты инстинктивно среагировала на Пламя Кеи.       — Так бывает? — подняла в удивлении брови.       — Нечасто, но встречается. В особенности у подростков, пробудивших Пламя недавно. Ваш общий тип тоже сыграл свою роль.       — Хм, — всё ещё не оправдание, но раз уж к серьезным темам возвращаться сейчас не хочется и у нас время лекции, то можно пока это опустить, — я тут заметила, Кея в драке почти не пользуется Пламенем, при его количестве-то. Это намеренно?       Фонг тихо рассмеялся, почти напугав меня до усрачки. Нечасто от него подобные эмоции увидишь. Смеется он вообще впервые на моей памяти.       — У него особый случай. Спроси при встрече, если интересно. Но это одна из причин, по которой он согласился на спарринги.       Я подумала-подумала и решила, что мне рано ещё на тот свет, потому спрашивать самого Хибари я не буду. Не больно-то и знать хотелось.       — Если все ещё считаешь, что поступила неправильно, то всегда можешь извиниться.       — Угум, — да, перед Хибари. До того, как он мне мозги об стенку расшибет или после?       — Отдыхай и набирайся сил, — снова улыбнулся учитель.       Фонг ушел.       Злилась ли я на него? Нет. Даже если бы он меня предупредил, мало что поменялось бы. С другой стороны, ожидай я подвоха от коротышки, могла бы себя выдать. Да и к лучшему это, Фонг не из тех, кто своих учеников за руку ведёт и мне это нравится. К тому же я не стала рассказывать ему о Шахматоголовом. Сделаю это сейчас — значит сбегу, а я больше не хочу действовать, основываясь на страхе и импульсивности. Больше нет. Главная проблема на сейчас — я не знаю, что Реборн дальше делать собирается. Фонг то ли не в ладах с ним, то ли просто не хочет с ним связываться. Почему — загадка для меня, но мне же лучше, если они не вместе работают.       В конце концов мысли начали путаться. Действие парацетамола закончилось и температура снова подскочила. Я устала думать и допив последние глотки чая вместе с очередной таблеткой снова завалилась спать.       Потом. Я подумаю обо всем позже, когда смогу соображать, как полагается.       Проснулась я уже ближе к вечеру, когда скрипнула входная дверь. В коридоре слышалось копошение, судя по голосу, пришел Берто и пришел не один. Похоже дети старались не шуметь, но получалось у них не ахти. Увидев три макушки высунувшихся из-за стены, улыбнулась и потянулась на полку за медицинской маской. Три озорника тут же подбежали ко мне.       — Фуута, не обнимай меня, заразишься же.       — Я редко болею, — недовольно надулся, когда я погладила его по макушке.       — Я тоже, как видишь.       Что И-пин сказала на китайском я не разобрала, но от протянутого пельменя отказалась, вспомнив как Фонг упоминал о них. Девочка расстроилась, так что я попросила ее вместо этого сделать мне чай. Радостная, она убежала на кухню, где уже копошился Роберто.       — Тебе очень плохо? — спросил на удивление тихий Ламбо, робко протягивая виноградный леденец. Самое дорогое от сердца отрывает.       — Ешь сам, — улыбнулась ему, потрепав черную шевелюру, — я скоро поправлюсь.       Они поделились со мной новостями, так что я теперь, кажется, знаю все про рутину Наны-сан. Я достала альбомные листы и цветные мелки с карандашами для детей и улеглась обратно на диван, после того, как Берто их пожурил, чтоб оставили больную в покое.       — Фуута пришел с ними в кофейню, а когда узнали, что ты болеешь, напросились со мной. Прости, — пояснил, передовая мне поднос с едой. Мне пришлось спустить маску.       — Спасибо. Ничего, я не против, — я даже рада, если честно. Подолгу находиться здесь в одиночестве по-прежнему меня угнетает, пусть я и решила для себя отпустить ситуацию, на деле это не так просто, — много я пропустила?       — Мы готовили сезонное меню на ханами, — качнул он головой, — попробуешь, как вернёшься. И у Марко появились идеи для лета, так что нас ждёт масштабная дегустация.       — А не рано?       — На него вдохновение нашло. Держу пари в мае он передумает и все переделает.       — Уже предвкушаю, — оба хмыкнули на предстоящие перспективы.       — Мне необходима помощь, чтобы остановить его безумный поток идей, так что возвращайся поскорее.       — Постараюсь.       Они пробыли у меня до вечера. Заняться у меня особо нечем, рисование детям наскучило, так что мне пришлось рассказывать им сказки и я не придумала ничего лучше, чем пересказать им сюжет ведьмака, благо в памяти что-то осталось, потому что сказки про красную шапочку, Гензеля с Гретой и колобка они и так наверняка в какой-нибудь вариации слышали. К тому же они короткие, а сюжет о Геральде их затянул. К моменту, как наступил вечер и пора было по домам, я добралась к концу первой игры.       — Ничего себе у тебя истории, — бросил Берто, когда дети убежали одеваться.       — Какое-то польское фэнтэзи, — отмахнулась невзначай, — сюжет я плохо помню, так что на ходу что-то выдумываю.       — Хех, смотри, они от тебя не отстанут теперь. Так, малышня, — тут же упер руки в боки, — вещи не забывать, беспорядок не оставлять!       Получив воодушевленные и вялое «есть», он вновь повернулся ко мне, когда мы уже стояли в коридоре.       — Я не буду спрашивать, что у тебя случилось, если ты не хочешь рассказывать, но ты ведь знаешь, что мы всегда выслушаем тебя.       — Знаю, — именно поэтому и не могу, — возможно решилось не все, но мне легче. Правда. И это предложение касается и вас тоже.       — Сильно заметно? — спросил, наверняка зная ответ.       — Почти нет, но я к этому привыкла, — слабо улыбнулась. Уж не мне дуться по этому поводу.       — Хех, брату надо меньше хмуриться.       — Это его обычное состояние. Ты улыбаешься больше обычного.       Он подарил мне долгий взгляд, после чего улыбнулся как ни в чем не бывало и с силой взъерошил мне волосы обеими руками. Пока пыталась выпутаться, на секунду заметила, как его улыбка дрогнула, но я не имею права дальше настаивать.       — Какая же ты мелкая еще, — издевательски протянул, вызвав у меня возгласы полные негодования.       Кто тут мелкий? Я виновата, что ли, что он — шланг?       На следующий день меня навестил староста и принес пропущенные мной материалы, а ещё через три дня я окончательно могла считаться здоровой и все вернулось на круги своя.       Кабинет дисциплинарного комитета я пока обходила десятой дорогой. С Хибари я встречаюсь через три дня и я не знаю как смотреть ему в глаза. Ну, придумаю что-нибудь. Пока я наверстываю тренировки в компании учителя. И все бы ничего, если бы пустышка на его груди вдруг не засияла как вечерняя звезда.       — Что это значит?       — Он пришел позже, чем я ожидал.       Из кустов вальяжно вышел с такой же светящейся пустышкой Реборн. Я тут же напряглась.       — Чаоссу, — как ни в чем не бывало поприветствовал, — давно не виделись.       Эта фраза, как ни странно, относилась не ко мне. Он обращался к Фонгу.       — И правда давно, — улыбнулся в ответ учитель.       — Не боись, — хмыкнул он уже мне, заставив вздрогнуть непроизвольно — я ничего тебе не сделаю.       — Не будь так строг к ней. Я бы не ожидал другой реакции от человека в которого стреляли без причины.       — И вовсе не без причины. К тому же этого можно было бы избежать, если бы кое-кто не прятался и не отказывался показываться.       — Спрятался? — они оба продолжали улыбаться в своей манере, но в глазах был такой холод, что дышать тяжело становилась. Передо мной двое детей, не доходящих мне до колена, но по ощущениям это я здесь не больше мыши, — странно слышать это от того, кто предпочел @#₽_&#@₽#&.       «Ох ма-ать», — пронеслось в голове, когда давление аур усилилось. И это давили не на меня! Аркобалено страшные пипец. Надо бы в голове жирным шрифтом себе выделить «ни за что не делать Аркобалено врагом».       Я не поняла, что сказал Фонг, но Реборна это явно задело. Похоже учитель считает, что дальше мне слушать не стоит, поскольку они перешли на язык, который я не знаю.       Пререкались они не долго, но эти минуты показались мне вечностью. Когда Реборн натянул шляпу на лицо, что-то бросил напоследок и, кинув быстрый взгляд на меня, ушел, я только тогда поняла, что еле дышала во время их разговора, потому что из лёгких вырвался уж слишком громкий выдох.       — Не бойся, — оторвал меня Фонг от залипания в направлении, в котором исчез коротышка, — он тебя больше не тронет.       — Что ты ему сказал?       — Просто напомнил кое о чем. Ты уже отказала ему, помни об этом и не позволяй себя запугивать.       — Я, если честно, думала мафии плевать на отказ.       — Это не совсем так, но в принципе ты права, однако у тебя есть выбор, — увидев закономерный вопрос на моем лице, он повернулся ко мне всем телом и серьезно заглянул в глаза, — ты моя ученица. Не забывай об этом.       Я поняла, что он хотел этим сказать. Если аркобалено считаются сильнейшими в мире мафии, то за «покровительство» подобной персоной следует ряд привилегий, но…       — Меня сейчас больше пугает ответственность за этим следующая, — обречённо вздохнула, чем вызвала его тихий смех. Мне кажется или он стал вести себя более открыто по отношению ко мне? Хотя в это слабо верится.       — Пока можешь об этом не переживать. Твоя задача сейчас учиться как следует и брать все от нашего договора.       Я кивнула на это, но всё равно остался не решённый вопрос, который беспокоит меня с нашего первого разговора.       — Я, — собравшись с силами таки решилась, — все хотела спросить, почему ты на самом деле взял меня в ученики? Вспоминая наше первое чаепитие, он сказал мне, что дело в моем Пламени, но если это правда, то явно не вся.       — Мои мотивы были в большей степени эгоистичны, — честно ответил, — я считаю, что встретил тебя не просто так и в свое время я расскажу почему.       Объяснил ничего не объяснив конечо, но я больше задала этот вопрос из праздного любопытства, ведь считай уже доверила ему свою жизнь, когда согласилась на тренировки. Я не считаю, что мое согласте тогда было ошибкой       — Разочарована?       — Нет, — мотнула головой и улыбнулась, — если честно, мне легче. Нам обоим что-то нужно друг от друга, но никто из нас не может рассказывать об этом. По крайней мере мне нет нужды ломать голову над его мотивами, пока этого достаточно. Такой своеобразный равноценный обмен. К тому же, если бы ему была безразлична моя жизнь, он бы не стал меня выгораживать. От этой мысли расплывается сама собой глупая улыбка.       Фонг на это сощурился как-то недобро и выдал:       — Похоже я был слишком мягок ввиду твоего недавнего выздоровления, — я подавилась воздухом и выпучила глаза, понимая, что он под этим подразумевает, — три минуты.       Вскочив с места понеслась, зная, что если не спрячусь за это время, домой с горы буду ползти. Хотя у меня ощущение, будто ползти мне в любом случае. Он обиделся что ли? Что я опять сделала?!       Его призрачной улыбки вслед Миша не заметила.

***

      Возможно меня следует назвать идиоткой. Хотя учитывая, что я всё-таки решила наведаться к ГДК «возможно» здесь неуместно. За свою же глупость я могла бы поплатиться, учитывая, как все начиналось…       Я стояла и сверлила табличку с иероглифами «дисциплинарный комитет». Как сложно порой бывает открыть простую раздвижную дверь. Вот она, вроде бы прямо перед тобой, только сделай шаг. Но что вообще такое «дверь»? Она «дверь» потому, что её закрыли или потому, что её можно открыть? Когда дверь — не дверь? Почему ее назвали именно дверь?       — Кумагаи-сан, — оторвал меня знакомый голос от философии и прокрастинации, — вы что-то хотели?       К кабинету подошёл Кусакабе с кучей бумаг в руках. С чего он ко мне вдруг уважительно обращается, я так и не поняла.       Прежде, чем я успела ему ответить, дверь резко отворилась, являя нам недовольного Хибари.       — Долго стоять будешь? — и не дождавшись ответа, схватил меня за рубашку, дёрнул в кабинет и захлопнул дверь перед носом заместителя. Я мигом передумала с ним говорить, но было уже поздно, — Что хотела?       — Сказать, что больше махаться в школе с тобой не буду, — не то сказала, точнее то, но это я позже сказать собиралась, — и… извиниться за то, что сорвалась на тебя и использовала, — и тишина. Это оказалось проще, чем я думала, однако его лицо все не менялось и он лишь продолжал смотреть на меня, отчего стало некомфортно, я была уверена, что он просто мне врежет, молчание в минуту оказалось страшнее, — во-от… теперь все, я пошла, — потому я решила сбежать.       Не успела. Как только я развернулась меня схватили за шкирку.       Теперь передо мной на чайном столике была большая стопка наверняка бесполезных бумаг. Сидя на диване, я пролистнула все быстро и без зазрения совести тут же ответила ухмыляющемуся подростку за моей спиной:       — Только сегодня и только до конца учебного дня.       — Ты разве не извинятся пришла.       — Я не настолько себя виноватой чувствую, — разбежался, я не в рабы наниматься пришла.       — Отлично, — коротко бросил и отправился за свой рабочий стол.       Как так вышло я все ещё не поняла, но не врезал и ладно. Правда мой отказ от драк в школе он полностью проигнорировал.       Пока я сидела и сортировала непонятно для чего нужные анкеты, отметила про себя занятное наблюдение. Не все батоноголовые с батонами на головах. Я честно не задумывалась об этом, но не у всех в ДК достаточно длинные волосы для такой сложной прически. Хотя, может это своеобразная иерархия. По типу: чем больше батон, тем выше ранг? Кусакабе вон целый заместитель. Было бы уморительно, будь это правдой.       Когда стопка подошла к концу, не успела я откинуться и потянуться, на стол опустилась другая. На мой ожидаемо недовольный взгляд и уже было открытый готовый возмущаться рот он бросил «твои слова». Вот типун мне на язык. Чтоб я ещё раз к нему подошла, мне за подобное даже не платят. Потом я подуспокоилась, вспомнив, что он просто избить меня мог. Избиений мне не хотелось, так что я выдохнула, глотнула неплохой чай и принялась за работу. Боже, верните мне цифровизацию.       Вздрогнув, глянула ещё раз на кружку с дымящимся зелёным чаем. Откуда она вообще тут взялась? Ответ нашелся быстро, это был Кусакабе, который в данный момент менял кружку Хибари.       — Спасибо, — получив в ответ кивок в лёгком поклоне я вернулась к работе.       Вечером, когда я собиралась уже выйти за дверь, получила внезапный ответ:       — Вторник и четверг, в восемь вечера. Адрес возьмёшь у Тетсу, — не поднимая головы спокойно бросил.       Это неожиданно адекватное отношение меня все ещё поражало. Я, должна признаться, малодушно думала, что он просто вспыльчивый подросток, не умеющий себя сдерживать, но Хибари меня приятно удивил.       Беру свои слова назад. Он все ещё не умеющий контролировать себя говнюк. Будь я хоть немного хуже в контроле Пламени, сейчас вместо синяка у меня было бы сломанное вдребезги ребро. И скорее всего не одно. Завтра понедельник, живой бы с этой горы спуститься.       Адрес Кусакабе мне все-таки дал и какого было мое удивление, когда это оказался дом Хибари. Большое старое поместье выглядело… как музей. Тот самый случай, когда понятно, что хозяин дома почти не бывает. Не хватало индивидуальности что ли? И уюта. Хотя это, казалось свойственно Хибари, но его же кабинет в школе выглядел куда более живым. По крайней мере там были весьма удобные диваны, ковер, шкафы, наполненные папками и книгами, и даже парочка комнатных растений. Мы тренировались в просторном пустом зале. Ну как «тренировались», это все еще было похоже на его попытки меня избить и мои менее удачные попытки не получить пиз… серьезных увечий. Но после моего унизительного срыва общаться с ним стало на удивление проще. После спаррингов мы обычно сидели в тишине на энгаве и пили чай, пока на улице совсем не темнело и я не отправлялась домой. Коты находили меня и здесь, может он поэтому мягче стал. Потому что даже грозный глава ДК не может устоять перед свернувшимся на коленях клубочком нежности. Но если серьезно, то все знают про его любовь к животным. Тем, кого ловили на жестоком обращении с ними, не позавидуешь. Впрочем, это они заслужили.       Пора экзаменов неумолимо приближалась, так что несколько вечеров я проводила в доме Сасагав, чтобы боксер не остался на второй год. Такой проблемы бы не стояло, если бы он мог хоть на минуту сесть спокойно и не срываться на физические упражнения в качестве наказания после каждой ошибки. Все, Рехей, с этого дня ты — ниндзя в зелёном трико. Быть «сильным парнем» ему подходит. Экзамены он сдал вполне успешно, пусть мне и кажется, что Ясу-сенсей, с разрешения которого мы допоздна оставались в школе несколько раз, поседел в процессе. Тяжела доля учителей.       Итоговые тесты подошли к концу и осталось только дождаться окончания года и каникул на время которых я взяла отпуск, однако до него ещё нужно было дожить. Думаю, легко представить глубину моего возмущения, когда в мой законный и такой редкий выходной кто-то не очень умный решил, что будет прекрасной идеей разбудить меня с утра пораньше. Вибрацию телефона я успешно проигнорировала, потому что тянуться было лень и я знала, что это не кто-то из тех, кто может меня внезапно выдернуть по серьезным делам. Я даже смогла снова задремать, но затем раздался настойчивый звонок в дверь. Застонав от безысходности и толком глаз не раскрыв, выползаю из-под одеяла и плетусь к двери. Смутное ощущение дежавю. Широко зевнув, открываю дверь, за которой оказывается знакомый бейсболист, чья широкая улыбка радости мне с утра пораньше не приносит. А сколько сейчас время вообще?       — Йо, Кума-чан, — он бодр как никогда.       — Такеши, — у меня снова вырывается зевок, который я прикрываю рукой, — какими судьбами?       — Пошли в зоопарк.       Очень долгая пауза и мой прямой взгляд его, к сожалению, не смутили вообще, так что я вздохнула и пригласила его внутрь. Посетовав на его отсутствующие чувства совести и такта и получив в ответ звонкий смех, оставила его в гостиной и заперлась в ванной. Я решила не спешить и умыться как полагается. Пусть ждёт, раз без предупреждения пришел. Вышла уже переодевшаяся, на ходу заплетая косу. Я не против прогулки, все равно давненько никуда не выбиралась, да и в здешнем зоопарке я не была ни разу. Получается даже более-менее продуктивный выходной.       Добираться до него нам пришлось на поезде. Перед этим правда я потащила Такеши за кофе. Зоопарк признаюсь удивил меня. Вольеры были большие и просторные, ни одного зверя в маленькой клетке два на два.       — Куда пойдем? — озадачился закономерным вопросом бейсболист, пока я рассматривала карту у себя в руках.       — Хм, думаю, если пойдем направо можем пройти выдр и попасть к террариуму, а дальше по пути хищники и морские млекопитающие. Хочешь на кого-то конкретного глянуть?       — Я бы глянул на волков.       — Ого, они тут тоже есть, тогда перед тюленями зайдём туда.       — Звучит как план.       — Отлично!       По правде говоря, у меня были сомнения по поводу нашего прибывания здесь, но пока я решила закрыть на это глаза. Всегда есть вероятность, что я просто надумала не весь что, к тому же вот так гулять, не парясь ни о чем, приятно. Так что я спущу ему с рук уже имеющиеся билеты и ленивую отмазку, что они достались ему бесплатно от знакомого, когда я хотела заплатить за свой.       Дернулась и обернулась, когда мне показалось, что услышала знакомые крики.       — Кума-чан?       — Да-а, я так много времени проводила с Рехеем в последнее время, что мне его крики чудятся теперь, — вернулась вниманием к Такеши.       — Вы близки, — констатировал бейсболист.       — У нас в принципе дружный класс. Мы зубрили вместе перед экзаменами, вот и сдружились.       Так за болтовней мы добрались до диких кошек и какие же это красивые звери. Тигры точно запали мне в сердечко. Эти полоски и массивные лапы. Хорошо быть котом, спишь шестнадцать часов в сутки и не паришься. Мы как раз подошли к началу ежечасной лекции о тиграх, которая должна длиться минут десять.       — Я думал, что кошки не любят воду, — удивленно бросил Такеши, наблюдая, как хищник сладко потягивался, ну точь-в-точь как домашний кот.       — Думаю, в Индии без плаванья не обойтись. Есть вид тигров, который живёт на севере в вечной мерзлоте, там снег лежит девять месяцев в году.       — Все мое детство меня обманывали!       Пока мы с Такеши перекидывались лживыми фактами из детства, я не заметила, как один из хищников подошёл в плотную к ограждению, на что обратил внимание мой собеседник. Тигр просверлил меня взглядом и неожиданно завалился на бок и стал тереться об ограждение, выставляя свой живот на показ.       — Ого, — обратил на нас внимание работник, ведущий лекцию, — Ханако нашла себе в толпе любимчиков.       Толпа и бейсболист веселились, а я впала в ступор, затем, отмерев, ненавязчиво подхватила за руку Такеши и потянула его подальше от вольеров, под предлогом моего желания пойти посмотреть на утконосов.       Только не говорите мне, что притяжение кошачьих работает на ВСЕХ кошачьих. Надо определенно все обсудить с учителем. Это ненормально, раньше же такого не было.       По пути к нужному зданию, я заметила, как в толпе мимо нас пронесся Савада, таща на буксире Киоко. В противоположной стороне от их направления увидела знакомое лицо. Биянки. И в голове все сложилось. Это точно не совпадение. Я уже собиралась обратиться к Такеши, как меня прервало знакомое «Миша-не». Обернувшись, рефлекторно поймала Фууту, который с объятьями уткнулся лицом мне в живот.       — Привет, ты один? — улыбнулась я ребенку.       — Неа, — покачал он головой, не спеша меня отпускать, — я тут с Хару-не, Ламбо и И-пин, но мы разделились.       — Вот как… — мои подозрения окончательно подтвердились.       — Тогда давай с нами, — вклинился Ямамото, — глядишь наткнемся на них.       Фуута, ответив кивком, быстро отпустил меня и тут же схватил за руку, чем вызвал у меня улыбку. Поговорить с Такеши я могу и потом. Хотя не к нему у меня вопросы.       Мы ещё немного погуляли по зоопарку, посмотрели-таки на утконосов и отправились в сторону обеденной зоны, по пути встретив Хару с теленком и моим милым семпаем. Поздоровавшись со всеми, я оставила компанию отлучившись в уборную.       Умывшись, посмотрела в зеркало и сделала глубокий вдох и медленный выдох. Нет причин нервничать. Раз Фонг сказал, что волноваться не о чем, значит так и есть. Коротышка мне ничего не сделает. Это просто очередная постановка с Савадой в главной роли.       Выйдя из уборной, я увидела в нескольких метрах от себя юного эксгибициониста в компании Киоко. Стоило, наверное, оставить их наедине и не вмешиваться в хотелки Реборна, но на полушаге меня прервало объявление по громкоговорителю, что из-за взрывов клетки со львами оказались открыты и животные разгуливают по зоопарку. Работник просил всех не паниковать и покинуть территорию зоопарка. И вот ни секунды не сомневаюсь, что в этом виноват некто, кому его же динамит надо в задницу запихать.       Спокойно, Миша, насилие — это не выход.       От желания убивать меня отвлек крик Савады, которые, кажется, у меня скоро нервный тик провоцировать будут. Он как индикатор надвигающегося пиздеца. Можно было бы и дальше шутить, если бы кричал он не из-за льва, который двигался в их сторону.       Твою. Мать.       Я уже начала думать, как вытащить оттуда подростков, чтобы не спровоцировать животное, но меня ткнули под коленкой. И если, судя по ощущениям, это тот, о ком я думаю, то вытаскивать надо меня. И-и…я была права. Это львица. Лев же в свою очередь пригнулся, чем не хило напугал Саваду и в два прыжка, проскочив мимо Киоко, добрался до меня. Я замерла, зная, что отвод взгляда и резкие движения могут спровоцировать зверя на атаку. Если для собак прямой зрительный контакт работает как вызов, то с кошачьими все наоборот. Плавно затормозив, он принялся так же мордой тереться о мои джинсы. Вторая львица в свою очередь пролезла головой между моих ног, из-за чего я потеряла равновесие и приземлилась задницей на асфальт. За спиной появилась преграда в виде первой львицы, которая тупо легла, облокотившись на меня. Лев завалился на мою свободную ногу, продев голову так, чтобы на макушке покоилась моя ладонь и принялся так же урчать. Все это произошло меньше чем за десять секунд.       Убейте меня.       — Хи-и! Кумагаи-сан тоже здесь!       — Я понимаю твое удивление, — начала я с каменным лицом, — но не мог бы ты не кричать. Как видишь, я нахожусь в немного пикантном положении.       — Извините, — резко закрыл рот обоими руками, — но почему вы здесь?       Я задумалась над ответом на пару секунд и не нашла ничего лучше, как съязвить:       — Кота домой ищу, не видно что ли?       Савада уже было издал свой любимый клич, но был прерван Киоко.       — Хм, Миша-семпай, я думаю, что тебе не хватит зарплаты, чтобы прокормить льва.       — Я тоже так думала, но посмотри на них, они же такие сладкие.       — И правда! — хлопнула она в ладоши.       Наблюдая, как Савада выпал в осадок, настроение чуточку улучшилось. Уже через минуту подтянулись и подрывник, и Рехей, и Такеши с Хару и детьми, и даже Биянки. Реборна на заборе я заметила ещё раньше. Как оказалось все собрались здесь чтобы выбрать Саваде питомца. Такеши дернулся на мой суровый взгляд, а комментарий, что шли бы тогда в зоомагазин, Реборн нагло проигнорировал.       На шум от дружной компании сбежались работники зоопарка:       — Вы не слышали объявления? Всех просили покинуть территорию!       И тут все молча повернулись на меня. Работники только-только меня заметили и какие же у них лица.       — Эм, — неуверенно начала я, продолжая почесывать макушку мурчащего льва, — какие дальнейшие действия будут правильными?       Львы целые и невредимые вернулись в оперативно подготовленные вольеры, а я провела двадцать минут в туалете вместе с Киоко и Хару в попытке снять всю шерсть с моей одежды. Все закончилось хорошо и никто не пострадал, за исключением моих нервных клеток, или того, что от них осталось.       По Такеши было видно, что он очень хочет со мной поговорить, но пока мы не наедине я бы не хотела что-либо обсуждать. Однако возможности не представилось, так как Реборн внезапно вызвался меня проводить. Ясно понятно, тоже хочет поговорить. Посчитав, что антагонизировать его дальше может быть крайне невыгодно и возможно где-то опасно, против ничего не сказала. Хотя бы выслушать его придется.       — Что хотел? — мы разделились с остальными в спальном районе и Реборн, спрыгнув с забора, по которому до этого передвигался, приземлился мне на плечо.       — Поговорить, — его ответ заставил меня закатить глаза, опять смутное ощущение дежавю.       — Мне казалось, мы достаточно поговорили в прошлый раз.       — И тем не менее, ты сейчас здесь.       Где? На пути домой? Говорит так, будто я сама к нему пришла.       — Чего ты хочешь?       — Я собираю Семью для глупого Тсуны, — увидев закономерный вопрос на моем лице, он продолжил, — в будущем он унаследует титул десятого босса Вонголы, я — репетитор-киллер и моя задача сделать из него босса.       — Ну допустим, я, по-моему, уже все сказала, и как мне показалось тема закрыта. Так чего ты на самом деле хочешь? Ведь не в Саваде и Каваллоне дело.       — Не в них. Мне интересно, — он выдержал паузу. Вряд-ли раздумывал, я уже давным-давно заметила его любовь к драматургии, — кто ты?       — Странный вопрос, — бросив на него косой взгляд, хмыкнула, — уже наверняка всю подноготную на меня нарыл.       — В том-то и дело, я ничего не нашел.       Удивление свое мне скрыть от него не удалось, я выдала себя, на секунду раскрыв шире глаза.       — Чтоб ты знал, я была гражданской до встречи с Фонгом, — я попыталась увести тему в другое русло, хмыкнув и вернув взгляд обратно на дорогу.       — То, что ты не мафиози очевидно, — подняла бровь на интонацию. Он меня так поддеть пытается? Можно подумать я им так уж быть хочу. Судя по его усмешке и косому взгляду, он просто издевается в своей обычной манере.       — Я — ученица второго года средней Нами, живу одна, работаю в кофейне на второй улице. Люблю танцы, рисование и собак, но в качестве домашнего питомца предпочитаю котов. Учусь средне, в отличники никогда не стремилась. И по странному стечению обстоятельств стала одной из многих учеников Аркобалено Урагана. Этого достаточно, разве нет?       — Хм, ты уверена, что любишь собак, — смотрите-ка, он дал мне возможность с темы соскочить.       — К чему ты клонишь? — сощурилась подозрительно.       — У тебя забавное Пламя. К тебе все кошачьи липнут. Но тех, кто тебе не нравится, ты отвергаешь.       — Это мягкий намек на то, что я мужика не найду и умру старой девой в окружении сорока кошек?       — А ты хочешь? — мужика найти?       — Репетитор, киллер, мастер муай-тай. Ты ещё и свахой заделаться решил? Спасибо конечно, но со своей личной жизнью я сама разберусь.       — Я многосторонний. На самом деле мне просто интересно каким окажется Небо, которое ты примешь, — увидев непонимание на моем лице, тут же усмехнулся, — Интересно? — лукаво скосил на меня взгляд, — Могу рассказать, — предложил он, не ожидая положительного ответа.       — А взамен душу мою потребуешь? Нет спасибо, — закатила глаза.       У Фонга спрошу. Ему я душу уже продала вроде.       С Такеши я все-таки поговорила. Он пришел ко мне вечером и мы решили прогуляться. Открыв чай с лимоном, пока школьник доставал какой-то суп с бобами из автомата с горячими напитками, который я никогда не пойму, решила начать разговор:       — Мог мне сразу сказать, что это Реборн дал тебе билеты.       — Малыш сказал, что ты не согласишься, если узнаешь, что это от него.       Он был прав.       — Не скажу, что это стало сюрпризом, — пожала плечами, не став отрицать очевидное.       — Тогда почему ты согласилась? — ему и вправду было интересно.       — Во-первых, я могла и ошибаться. Во-вторых, … — задумавшись, решила свернуть мысль, не рассказывать же ему про аркобалено и их межличностные отношения, — давай просто сойдемся на том, что я была не против прогулки в свой выходной. Но в следующий раз лучше предупреждай меня о подобном.       — И ты не откажешься? — сощурился в улыбке.       — Зависит от моего настроения и предполагаемого времяпрепровождения.       — А просто погулять пойдешь?       — Пойду, — ответила, улыбнувшись.       На том и порешили.       Наступили долгожданные каникулы. Перед их началом правда на церемонии выпуска третьегодок Рехей выбежал на сцену и произнес целую прощальную речь. Неплохую даже, но в том случае, если бы он не заканчивал второй год. Зал вместо аплодисментов разразился гробовой тишиной, которую очень старался не нарушить смехом наш класс. За исключением бледного как простынь старосты, который узрел мрачного Хибари в конце актового зала, уже кипящего праведным гневом. И Ясу-сенсея, который лишь обреченно закрыл свое лицо рукой. В итоге сообщить боксеру, что это не его выпуск, вызвались мы с Мирай, потому что оказались единственными, кто хоть как-то мог говорить сквозь едва сдерживаемый смех.       Воспоминания вызвали улыбку, как и лицо одноклассника, когда тот понял свою оплошность. На том можно было бы и закончить учебный год, начав неделю, посвященную лишь тренировкам в горах и редким прогулкам с друзьями, если бы я сейчас не стояла в аэропорту Сеула со спортивной сумкой и Ричи на плече. Фонг внезапно объявил, что увозит меня в Южную Корею на три дня.       Быстро вернувшийся учитель устроился у меня на руках и сообщил, что можно направляться к выходу, где нас встретил вежливый молодой кореец лет тридцати одетый в черные джинсы и черную водолазку, сопроводивший нас к такому же черному дорогому внедорожнику.       На самом деле я нервничала, покидая Японию, так как за пределами Намимори толком ни разу не была. Тренировки в горах и Кокуе не в счет. По сути, этот мир для меня ограничивался небольшим городом и перспектива выйти за его пределы меня немного пугала. Однако стоило мне оказаться в Токио, до которого мы добирались утренним поездом, как градус напряжения тут же спал. Да, это другой мир, но это почти не отличается от моих поездок заграницу, а бывать в новых местах и летать на самолетах я привыкла. Единственное отличие — я не была в Азии никогда. Но в том и подвох. Этот мир безумно похож на мой собственный. Все те же табло в аэропорту, небоскребы, пробки на дорогах, рекламные баннеры. Если на секунду забыть о моем положении, то можно подумать, что я просто очередной турист в известном мегаполисе. Именно поэтому я до ужаса боюсь оказаться в Европе. Там слишком знакомые пейзажи. Я боюсь, что это сведет меня с ума, потому что как бы он не был похож, но это не мой мир.       Наш сопровождающий выехал с территории аэропорта и вскоре мы оказались за чертой города. Еще через полтора часа мы свернули на какую-то проселочную дорогу, а еще через двадцать минут нас встретил небольшой баннер с мордой леопарда. Повернув направо, мы оказались у каменного забора со шлагбаумом. Нас поприветствовал охранник в военной форме и пропустил дальше.       — Эм, Фонг, — обратилась я к учителю, почесывая Ричи на коленках.       — Да?       — Что было написано на баннере?       — Отряд: Леопард.       — Мы на военной базе?       — Мы на военной базе. Диверсионно-десантный отряд.       — Ясно, — а сразу нельзя предупредить? Мне кажется, есть у них что-то общее с Реборном. И кажется, если я об этом скажу вслух, то мало мне не покажется.       Военная база представляла собой простое современное трехэтажное здание из нескольких корпусов и гигантское поле, полностью вытоптанное и без единой травинки в окружении леса и гор. Нас встретил полковник, который очень уважительно обращался к Фонгу, снова расположившемуся у меня на руках. Мы обменялись парой слов. Со мной любезно общались на английском, за что я была благодарна. Если на китайском я знаю «привет», «спасибо» и возможно даже пойму контекст сказанного, но это не точно, то приветствие на корейском я выучила четыре часа назад в самолете.       Нам показали базу, комнаты, где можно оставить вещи и внезапно расписание. На корейском. Но я проучилась в школе и университете, потому как выглядит расписание я знаю. И тут до меня дошло зачем я здесь. У меня, конечно, были смутные предположения… Но я же не могла всерьез подумать, что Фонг притащил меня на военную базу диверсионно-десантного отряда Южной Кореи, чтобы потренироваться!       — Я так понимаю, мне следует переодеться… — бесцветно выдала, а получив подтверждающую мои опасения улыбку учителя, вздохнула и удалилась в комнату.       Представьте себе картину. В очереди стоят тридцать молодых парней возрастом от девятнадцати до двадцати пяти. Подтянутых, натренированных и рядом пятнадцатилетняя школьница ростом метр с кепкой. Смешно звучит даже.       Первой была схема пригодности. Нас разделили на пары и друг за другом следовали двадцать Джеков, метров сто медвежьей походки, прыжки на месте, массаж сердца на куклах, затем пятьдесят метров тащишь товарища и пятьдесят метров он тащит тебя, космонавты, пробежка, подъем ног в висе, пробежка с жутко тяжелым патронным ящиком в каждой руке, отжимания, пробежка с привязанной к тебе шиной и последними шли тридцать прессов. Все это без передыху и в два подхода. Как мне пояснили схема состоит из того, с чем они могут столкнуться при вылазке. Они делают это три раза в день. Не будь у меня Пламени, в жизни бы не поспела. И так еле поспевала. И вот незадача. Фонг огласил, что раз уж из-за меня количество человек нечетное, то и делать мне четыре подхода. Давненько я не блевала на тренировке, да, учитель. Аж четыре месяца. Ни за что не поверю, что на базе еще одного человека не нашлось. Хочу обратно в леса Японии.       Пока я в тенечке, накрывшись полотенцем, тихо умирала, попивая водичку, немного разговорилась с теми, кто уже закончил. Все были очень воодушевлены появлением легендарного мастера ста восьми боевых искусств на базе. Вроде как он старый знакомый полковника и когда-то его тренировал. Это заставило меня задуматься. Во-первых, об устройстве мафии в этом мире, во-вторых, о том, что Фонг похоже сильно старше, чем я изначально предполагала.       Затем мы отправились ближе к лесочку, где была целая полоса препятствий. Немного непривычно лазать по балкам, когда моя полоса препятствий обычно состоит из деревьев, камней и бамбука, но меня, в качестве бонуса, научили правильно лезть по канату.       Тренировка ближнего боя. Тут возникла небольшая загвоздка. Я абсолютно не привыкла драться против беспламенных. Точнее, единственный против кого я дралась — это Кея. А у Хибари немного не те стандарты. Что закономерно приводило к неловким ситуациям. Ну как минимум взрослым мужикам было неловко драться против подростка, а мои удары порой выходили слишком слабыми, когда я не рассчитывала правильно силу. В этих спаррингах Пламя я почти не использовала, но я приноровилась, наблюдая за боем, сидя на скамье до этого. Затем стало заметно, что в пару мне ставили все более опытных ребят.       Пока напротив меня вдруг не встал тот самый полковник.

***

      — Я, если честно большего ожидал от ученицы известного Аркобалено, — подал голос молодой сержант, стоя рядом с полковником.       Тот лишь скосил на него взгляд. Способный мальчишка, но слишком самоуверенный, чтобы продвинуться дальше по рангу. Смотря же на девочку, полковник задался вопросом.       — Давно вы начали ее тренировать, мастер.       — Почти полгода назад, — ответил с улыбкой его давний инструктор, — что думаешь?       — У нее неплохие навыки, пусть стиль еще не сформировался. Но…       — Можешь действовать на свое усмотрение, если хочешь.       Поняв, что имел ввиду мастер, полковник Хюн Ки, подумав немного, оторвался от стены и дал разрешение рядовому на отдых, встав напротив школьницы. Совсем ребенок на вид. Не старше его собственной дочери. Увидев, как та напряглась, стоило ему встать в стойку, полковник улыбнулся. Неплохие инстинкты и задатки анализа, но ей следует избавиться от одной проблемы.       Напал он быстро и не щадя. Так он обычно делал, когда следовало сбить спесь со слишком избалованных шкетов, которые считались лучшими в школе или университете, в его отряде они лишь «одни из». Однако здесь цель была прямо противоположенная. Девочка не отступила, более того она уклонилась и тут же контратаковала ногой с разворота, сама того не ожидая, в тот момент она действовала на инстинктах. Хюн это знал. Видел, как округлились ее глаза. Она хороша в уклонении, но… Заблокировав и атаковав, Хюн Ки спровоцировал ее на следующею атаку, затем на еще одну. Подсечкой он смог подловить ее, заставив потерять равновесие, и не дал упасть, оставив в подвисшем состоянии. Она была удивлена, но не потому, что проиграла. Точнее, она изначально не думала, что победит, и он это видел.       — Действовать осмотрительно в бою — полезный навык, — помог он ей подняться, потянув за руку, — но если будешь слишком осторожничать, пропустишь момент для атаки и как результат — проиграешь. Не важно, кто твой противник, — отпустив ее, он развернулся и гаркнул, — Не помню, чтобы давал команду вольно!       Все рядовые мигом подскочили и вернулись к тренировке. Миша отправилась на скамью.       Наблюдая за дальнейшей тренировкой, девушка задумалась. Полковник был прав. В голове снова всплыл последний спарринг с Кеей. Устремив взгляд на свою раскрытую ладонь, школьница нахмурилась.       «Где твое оружие, да?»       — О чем ты думаешь, — приземлился на скамейку рядом учитель. Ричи в интересе наклонила голову в бок.       Миша еще раз перевела взгляд на руку и после небольшой паузы уже решительно посмотрела в глаза Фонгу.       — Мне нужно оружие.       Ее удары больше не были слабыми во время спаррингов.

***

      Следующие два дня на базе прошли занимательно. Я втянулась в режим со схемами и меня даже ни разу не выворачивало на изнанку. Естественно, наши тренировки с учителем никуда не делись, так что вставала я все так же рано. Раньше подъема. Оставшийся досуг, помимо полосы препятствий и спаррингов, мне понравился. Тренировка на скрытность в горах и быстрый спуск по канату с одиннадцати метров. Высота, признаюсь меня напугала, но, к счастью, этому предшествовал зачет из двух спусков со второго этажа, а оттуда я и так прыгаю, так что страшно не было. Спускаться по канату было весело в конце концов. Но самым лучшим на этой базе была столовая. Не врали мне про корейскую кухню. Всякие извороты с лакомствами от армейцев тоже были забавными, пусть мне и кажется, что от пиццы, посыпанной чипсами, кое-кого точно бы схватил удар, но было на удивление вкусно.       Когда мы уезжали, Фонг внезапно спросил, что мне понравилось на базе больше всего.       — Еда! — тут же ответила я, немного не рассчитав громкость. Мое восклицание в итоге услышали все. В том числе и полковник Хюн Ки, который почему-то громко рассмеялся на мое заявление, заставив смутиться. Тут эхо хорошее, я виновата, что ли?       Погулять по Сеулу я, к сожалению, не успела — мы сразу отправились в аэропорт, но я не сильно расстроилась. У меня и сил то не было по нему гулять. Я так вымоталась за это время, что стоило мне сесть в самолет, тут же задремала.       В поезде до Намимори я все-таки поинтересовалась у учителя о Пламени, что почувствовала от полковника.       — Не все пламенные принадлежат мафии, — пояснил Фонг.       — У меня сложилось впечатление, что у нее монополия на таланты.       — Это не так. В действительности Пламенем обладают многие, но не на том уровне, чтобы отличаться от обычного гражданского. Дело не только в контроле, но и в его чистоте и количестве. Большинство пламенных никогда не смогут его пробудить, а следовательно, и узнать о нем.       — Но у полковника сильное Пламя.       — Да. Хюн Ки по молодости был завязан в преступном мире. Встретив его, я признал его волю и взял в ученики.       — А как вы с ним познакомились? — воодушевленно поитнересовалась. Уж очень нечасто Фонг расщедривается на детали из своей личной жизни.       — Хм, — протянул он, попивая чай, — ему заказали мое убийство.       От удивления выпучила глаза. Вот так поворот. И он взял его в ученики после такого?       — У него не было шанса, — улыбнулся в ответ на мой немой вопрос, — Хюн мешал неким вышестоящим в его организации и те решили избавиться от него. Он обладает удивительной волей к жизни.       Позволила Фонгу погрузиться в воспоминания, не задавая больше вопросов. Хоть мне безумно интересно сколько ему лет, но от всех предыдущих моих попыток получить ответ он умело уворачивался, загадочно улыбаясь. Похоже пока возраст учителя останется для меня тайной мироздания.       Вернувшись в Намимори, я уже было свернула от станции в сторону нужного мне автобуса, как была остановлена. На мое полное надежды на отдых лицо Фонг улыбнулся и поспешил успокоить, мы шли не тренироваться. Мы отправились в центр. Петляя по узким улочкам меж высоток, я старательно пыталась запомнить дорогу, так как так глубоко в подворотни никогда не заходила. Мы остановились у неприметного прохода, ведущего в подвал дома. Грязь и пыль на стенах вперемешку с непонятной слизью и паутиной выглядели откровенно жутко. Но тем не менее учитель, покоящийся у меня на руках, указал туда. Лестница оказалась еще и длинной. В конце пути была обычная серая дверь. Совершенно неприметная. Однако за ней мне предстала полностью отделанная деревом под старину прихожая. Тусклый свет от теплых светильников под стать интерьеру навевал таинственную атмосферу. Здесь не было ничего, кроме пустого прилавка, на котором покоился одинокий бумажный журавлик красного цвета, и прохода прикрытого норэн. Снова прозвучал колокольчик, когда дверь за мной захлопнулась. Отодвинув ткань, в помещение вышел щуплый старик. Его короткие седые волосы были зачесаны назад, а морщинистое лицо было прикрыто такой же серой бородой. Он сощурил недовольно стальные глаза завидев нас.       — Вот еще столько же тебя б не видел, — бросил он Фонгу. Ричи радостно помахала лапкой в приветствии.       — Я бы не беспокоил тебя по пустякам.       — Тц, — махнул он рукой, — все вы так говорите, а потом сделай это, сделай то, — он направился обратно вглубь помещения, — Че встала?! — гаркнул уже мне через плечо, заставив вздрогнуть, — Проходи.       Получив кивок учителя в ответ, отправилась следом. Несмотря на свой хрупкий вид, он стремительно вышагивал по узкому коридору. Фонг был спокоен и вообще сидел у меня на руках с видом, будто так и надо, но для меня молчание было весьма неловким.       — Эм…       — Оридзуру, — перебил меня старик, лишь мельком глянув через плечо. Увидев непонимание на моем лице, продолжил, — название магазина. Меня можешь звать Зуру.       — Миша, очень приятно, — слегка поклонилась, пусть он и не видел. Учитывая, что он представился псевдонимом, назваться полным именем будет неуместно.       Мы прошли мимо нескольких закрытых дверей, пока он резко не остановился у седзи, отчего я едва не врезалась в него, засмотревшись на очередной непонятный узор на резной двери. Отворив их, внезапно пропустил меня вперед. Я замешкалась ненадолго и медленно зашла в зал, так как моя челюсть уже на пороге познакомилась с полом. Фонг внезапно спрыгнул и решил остаться у входа. Я повертела головой по сторонам и, не поверив глазам, повернулась с немым вопросом к учителю. Он лишь улыбнулся, бросив короткое «выбирай». Комната была полностью увешана оружием. Вдоль стен располагались длинные столы, укрытые мягкой темно-красной тканью, усыпанные бесчисленным количеством холодного оружия. Что-то было знакомо по учебникам истории и музеям — мечи, шашки, алебарда, нагината, но было и оружие, которое я видела впервые. Медленно прошлась вдоль стены, внимательно разглядывая каждый экземпляр. Уже знакомые мне тонфы, нунчаки. Не касаясь, провела рукой вдоль клинка кусаригамы. В голове все еще звучал утренний диалог с учителем:       — Я не знаю, с чего начать на самом деле, ничего опаснее кухонного ножа в руках не держала, — за окном поезда мелькал уже знакомый пейзаж.       — Когда придет время, просто доверься предчувствию, — он отпил зеленый чай из дымящейся кружки. Не понимаю, как он пьет его таким горячим, — постарайся не поддаваться своей привычке гиперанализировать.       — Легче сказать, чем сделать, — вздохнула, грея руки о кружку. Чай еще не остыл до приемлемой температуры.       В ответ мастер ничего не сказал.       Это слишком сложное оружие, мне не подойдет. Посох бо тоже пропустила — я бы хотела сохранить маневренность. Не то. Я опять слишком много думаю. Ну, булава — это точно не мое. Выдохнула и прикрыла глаза.       Расслабься и ни о чем не думай.       Перестав отвлекаться, я позволила Пламени в груди разгореться. Он сказал, чтобы я доверилась предчувствию. Буду воспринимать этот совет буквально. Может это так и работает, это же почти магия.       Вдохнув поглубже, открыла глаза и продолжила путь вдоль столов. Было простое оружие и было вычурное, но даже на мой непрофессиональный взгляд оно было высокого качества. По правде говоря, глаза просто разбегались, однако у меня в кои-то веки получилось отрешиться и не отвлекаться на посторонние мысли. Среди дорого украшенных клинков, от которых глаза слепило, мое внимание привлекла совершенно неприметная черная деревяшка длиной не больше сантиметров сорока. Осторожно протянула руку. Пройдя пальцами по матовому покрытию, подняла слегка изогнутое дерево и, обхватив рукоять, потянула. На меня смотрела идеально начищенная сталь, показывая мое искаженное отражение. Танто.       — Хороший выбор, — хмыкнул старик через плечо, внезапно вместе с учителем оказавшийся у меня за спиной, — легкий, как в обращении, так и в скрытности. Металл должен тебе подойти.       Что, так просто? Я, конечно, не ожидала прожектора над головой, как в Гарри Поттере, но как-то разочаровывающе немного. С другой стороны, я уверена, ничто другое в этой комнате мне не приглянется. Не говорите мне, что это работает по принципу покупки очков: что первое внимание привлекло, то и купишь, даже если дюжину магазинов обойдешь после этого. Хотя должна признаться, этот танто мне нравится. Простой и неприметный. И он позволит мне сохранить маневренность и большинство имеющихся у меня приемов. Я не хочу полностью отказываться от рукопашного боя.       Мне и не дали. Удары руками и ногами никуда не делись. Хибари великодушно перешел на деревянные дубинки в наших спаррингах, потому что я, разумеется, сразу сталью махать не могу. Правда вскоре я успела пожалеть, что вообще заикнулась об этом. Мозоли — зло! Особенно на ладонях. Я хоть и начала осваивать оружие, но кто ж знал, что будет так больно. По совету Фонга заодно разрабатываю потихоньку левую руку, чтоб в случае чего я могла бы так же и ей отбиваться, используя оружие соответственно. Теперь сижу бинтую намазанную лечебной мазью правую руку, но от перевязки меня отвлек телефон. Это был Такеши. Он позвал меня смотреть на цветение вместе со всей честной компанией. Я отказалась, вежливо попросив его передать привет Тсуеши и сославшись на свое отсутствие в Намимори в данный момент.       Закончив с разговором, захлопнула телефон и отложила тот обратно в сумку, продолжая перевязку. Сейчас у нас с Фонгом как раз перерыв на обед, так что мы разложились под дикой сакурой, что на фоне гор и ручья цвела очень-очень красиво, опадая ярко-розовыми лепестками, уносимыми легким ветерком.       — Не пойдешь? — задал как по мне очевидный вопрос Аркобалено, разливая чай по кружкам.       — Такеши сказал, что собираются «ребята», значит там будет Савада. А если там будет Савада, там будет и Реборн. Зная его, простым любованием цветами не обойдется, а я еще от зоопарка не отошла. Спасибо, — поблагодарила, принимая кружку с горячим напитком, — да и тут спокойно. Даже уходить не хочется.       На мои последние слова учитель улыбнулся и продолжил пить чай. Место и вправду красивое, а то, что до него через горы пешком несколько часов добираться, только приносит большее удовлетворение от того, что мы его нашли.       — Согласен, хорошее место, — словно ветерок, разрезал тишину спокойный голос Аркобалено Урагана.       Хорошо, если это спокойствие продлится подольше. Каникулы подходят к концу.       Сюрпризом для меня стал Кусакабе, накладывающий консервы в миски котам, которого я встретила на выходе из дома в полшестого, так как проспала. Удивлен был и он. Подумать только, мы жили в одном доме и ни разу не пересекались.       — Ты давно тут живешь-то?       — Три года, — ответил выпрямляясь, так как закончив с едой, коты тут же подбежали ко мне.       Должна признаться, я думала Кусакабе с Кеей двадцать четыре на семь. Придержу эту мысль у себя, пожалуй. Перекинувшись парой слов, я уже развернулась бежать в нужном мне направлении, когда он кинул мне напоследок: «Хорошего дня, Кумагаи-сан». Я остановилась и обернулась, задумавшись и пропустив пальцы через волосы, когда посмотрела на Кусакабе, явно не понявшего мою заминку.       — Слушай, может без «сан» обойдемся, мне неловко как-то, — он ведь большую часть учебного года ко мне просто по фамилии обращался, — а еще лучше, если ты будешь просто по имени меня звать.       — Тогда, — задумался он на секунду, — Кума-сан.       Я лишь вздохнула, потому что по лицу поняла, что большего не добьюсь. Кума-сан, так Кума-сан, если ему так комфортней. Это уже не так сильно коробит хоть.       — Тогда, до встречи, — улыбнулась, махнув рукой, — Тетсу.       Больше не оборачиваясь, побежала по своему обычному маршруту. Хорошо, когда можешь просто кинуть карту иностранца и не париться с суффиксами.       «Я что, блядь, проклята!» — пронеслось в моей голове, когда, не успев полностью отворить дверь своей квартиры, я тут же ее захлопнула. Когда же я научусь смотреть в глазок. Кареглазый блондин за дверью даже сказать ничего не успел. Не обращая внимания на голоса за дверью, в которых узнавался еще и Савада, подхватила плеер и заперлась в ванной. Я планировала сидеть отмокать и заняться собой после тренировки, так что решила не отходить от изначального плана и, снова раздевшись, заколола мокрые волосы заколкой и залезла в темно-фиолетовую воду. Цвет — совпадение, просто бомбочка для ванны приятно пахла и была в форме морды кота… Это тоже совпадение!       Закончив все банные процедуры, я, завернувшись в полотенце, вышла из ванной и уже направилась было к шкафу за чистой одежной, отметив пару восклицаний за входной дверью от Савады, как самого громкого, и голос Ламбо, кажется. Неа, ни за что. Если они думают, что я открою дверь, потому что пришел ребенок, которого я знаю, то крупно ошибаются. Я уже развернулась в сторону комода, как вдруг раздался крик Савады: «Ламбо, стой!» и из-за двери раздался громкий хлопок. Настолько, что я споткнулась и чуть не упала. В следующее мгновение дверь медленно, будто в замедленной съемке, упала мне в квартиру. На ней оказался слегка подкопченный Каваллоне, буквально у меня под ногами. Воцарилась гробовая тишина. Эти придурки взорвали мне дверь только-что?       Проморгавшись, он увидел мой суровый взгляд и сначала покраснел, а затем резко взбледнул. Как и взбледнул резко такой же красный как помидор Савада, на которого я посмотрела следующим. За ним Ламбо, который решил тихо ретироваться. В голове раздался щелчок как от треснувшего стекла. Все предохранители слетели и, перестав сдерживать Пламя, я улыбнулась одними губами, отчего все присутствующие взбледнули еще больше, хотя казалось это невозможно.       — Пошли. Вон.       Все резко сорвались и, с криками: «Пр-просим прощения!», спотыкаясь рванули отсюда так, что пыль столбом из-под пяток подымалась. Проводив их взглядом, выдохнула недовольно и подняла дверь, поставив ее на место. Надо вызывать мастера теперь. Но первым делом следовало одеться, чем я и занялась. Я уже взялась было за телефон, чтобы позвонить владелице дома и придумать какую-нибудь чепуху про детей и петарды в качестве оправдвния, потому что иначе очевидные следы копоти не объяснить, как раздался стук в дверь. Разумеется, дверь снова упала, открывая мне вид на очень удивленного Кусакабе. Он смотрел то на дверь, то на меня и я решительно остановила его пантомиму.       — Расслабься, это не ты.       — Кумага-, — наткнувшись на мой взгляд, тут же поправил себя, — Кума-сан, я услышал шум и подумал, что что-то произошло.       — А, это Савада приходил. Но я удивлена, что ты дома в это время.       — У меня выходной.       — Реально?! — осеклась тут же, — Прости, это было грубо, не обращай внимания, — Тетсу в ответ помотал головой.       Я была уверена, что у членов ДК не бывает выходных. Может у них еще и страховка медицинская есть? Полис там, какой-нибудь. Ладно, возможно Кея не такой плохой работодатель, не стоит издеваться над комитетом, я же всей их кухни не знаю.       — Ты не знаешь случаем номер слесаря? Я тут подумала, что нехорошо Хараду-сан волновать по пустякам, — наша владелица, конечно, замечательная, но дама преклонного возраста. Лучше все починить и при надобности уже сообщить, сгладив углы.       — Я сейчас, — и убежал. Ненадолго. Кусакабе вернулся уже через минуту с ящиком с инструментами в руках. Я тут же замахала руками, настаивая на том, что нехорошо работать в свой выходной, на что получила закономерный ответ, — мне не сложно, — и он тут же принялся за работу.       — Ладно, — вздохнула, — чай или кофе будешь?       — Чай, пожалуйста, — улыбнулся он в ответ.       Как же Кее с ним повезло. Сообщила я об этом вслух, когда мы почистили дверь и стенку от видимых следов и Кусакабе поставил ее наместо, кажется, засмущав заместителя ДК. Он отмахивался объяснениями, что его отец был мастером на все руки и все подобное. Как только Тецу собрал инструменты и уже собирался выйти, раздался звонок. Мы переглянулись и я осторожно обошла его, посмотрев в глазок. Пустота. Медленно открыв дверь обнаружила за ней деревянную коробку с эмблемой рогов. Еще раз переглянувшись с Кусакабе, я потыкала ее ложкой для обуви и все-таки решила открыть. Благо лом был в ящике с инструментами. Сняв крышку, мы увидели… кучу пасты, две бутылки вина и толстую пачку бабла под слоем соломы.       — Это извинения от семьи Бовино, — выскочил как черт из табакерки Реборн, — лучше принять его, — тут же прервал меня, когда я открыла было рот со словами: «пусть обратно забирают», — глупая корова постоянно доставляет неприятности, это компенсация.       Ну во-первых Ламбо хоть и крайне невоспитанный, но все же ребенок, в отличии от Реборна. К тому же от коротышки проблем всяко больше.       — А за тебя компенсация будет, — бросила без интереса, залезая руками в коробку и пытаясь понять, что это за вино, затея провальная, в отличии от моей родни я в нем не разбираюсь, так как не употребляю, — зачем они вообще сюда приходили? — краем глаза отметила, как Реборн натянул шляпу на глаза.       — Собственно говоря, — выдержал он паузу, — я забыл.       Стенка коробки, за которую я держалась мигом треснула, заставив вздрогнуть Кусакабе. Он совсем охренел?! Прежде, чем я успела что-то сказать, Реборн бросил: «До встречи, увидимся в школе. Чао-чао.» и спрыгнул с этажа, испарившись. Сделав глубокий вдох и выдох, я кое-как успокоилась. Насилие — это не выход. Я конечно могу не давить Пламя в его присутствии больше, но злоупотреблять таким не стоит. Вернемся к насущному. Например, толстенная пачка денег, которую я протянула Кусакабе. Парень тут же замотал в отрицании головой и замахал руками.       — Ты всю работу сделал.       — Я не могу их принять!       — Пятьдесят на пятьдесят? — Кусакабе лишь активнее завозражал, — Тетсу-у, — не унималась я. Труд должен быть оплачен.       Не знаю, что его убедило, но он все-таки вытянул дрожащей рукой две бумажки и, подхватив ящик с инструментами, быстро попрощался и унесся с этажа. Вздохнув, бросила пачку обратно, подхватила коробку и задвинула ее в большой шкаф от греха подальше, громко захлопнув раздвижную дверь.       Ну что за день такой.       Сакура ещё радовала своими розовыми лепестками, кружащими повсюду, когда начался новый учебный год. В первый учебный день первым делом нужно было проверить распределение по классам, но не успела я ступить на территорию школы, как тут же впала в ступор. Я даже вышла проверить табличку с названием, потому что подумала, что пришла не туда. Кусакабе, заметивший мои метания и увидев прямой вопрос в глазах, лишь многострадально покачал головой. Ясно. Это дело рук комитета. На территории школы не было ни одного дерева. Не знаю, что я пропустила, но могли бы хоть кустиками засадить, печально выглядит как-то. Учитывая лицо Кусакабе, не стоит, думаю, интересоваться причиной внезапного изменения ландшафтного дизайна у Кеи. У стенда с распределением было как всегда многолюдно и шумно. Краем глаза заметила Саваду в компании подрывника и четырех второгодок. Компания как в дешёвом ситкоме: толстый, тонкий, парень в платье и панк. У меня глаз натренированный, я в художку отходила много лет и с натуры рисовала. Даже отсюда по талии и строению таза могу понять, что передо мной не девчонка, хоть он и умело скрывает это пышным платьем с рюшками. Года через два, у него не получится так хорошо сойти за девушку, видно, что достиг возраста, когда мускулатура начинает формироваться. Прежде чем меня заметили, я быстро нашла свое имя в третьем «А» классе и поспешила удалиться в здание. В это я ввязываться точно не буду. В моем классе было много знакомых лиц, включая Рехея, Мирай и старосту, который теперь не староста. Перекинувшись парой слов со знакомыми и познакомившись с новыми лицами, прошла к учительскому столу, чтобы проверить места.       — В этом году у нас не числится никто из дисциплинарного комитета, так что рассаживаемся кто-как, — кинул мне парень с первой парты, — если кто-то недоволен, можно разыграть лотерею, но пока все решаем игрой в камень-ножницы-бумагу, — кивнул на группу парней у двери, которые устроили почти турнир.       Поблагодарив, пробежалась взглядом по классу и отметила, что у окна остались свободные места за первой и второй партой. Хорошо, что пришла пораньше, не люблю сидеть в середине. Члены дисциплинарного комитета занятия не посещают вместе со всеми, так что бывают остаются пустые парты после начала учебного года, но я слышала у них индивидуальные занятия и достаточно высокие требования к сдаче экзаменов. Похоже раздолбаем Кея в комитете остаться не позволяет. Парту передо мной занял староста, который снова староста, но с условием, что контактным лицом с ДК буду я, так как я сразу от роли отказалась, сославшись на нехватку свободного времени. На том и порешили. К слову Ясу-сенсей снова наш классный руководитель.       В июне начинается сезон дождей и до его наступления все классы по параллелям устраивают экскурсии. В прошлом году поездку я пропустила, но в этом мы едем в Киото на два дня и Марко компостировал мне мозги пол мая про неотгуленные выходные, так что причин не ехать я не видела. Фонг мне такое устроил на тренировках, когда я спалилась с простой пробежкой в день, когда должна была отдыхать от нагрузок, вспоминать страшно, так что об их важности я больше не забываю.       Нас разделили на группы по четыре человека, которые должны были составить подробный план на свободный день. В моей группе были Рехей, Мирай и староста. Мы запланировали поход в Хигасияму, где возьмем мастер-класс у стеклодува, посетим квартал гейш, закупимся сувенирами, поедим и напоследок поедем в Арашияму. Нас всех собрали с утра пораньше рассадили по автобусам, а уже в Токио мы пересели на поезд. Благодаря Берто у меня было достаточно еды в дорогу, так что в поезде я смогла позавтракать и даже умять дессерт. Конечно, с гигантскими порциями Рехея даже постоянное желание Роберто меня накормить не сравниться, но наелась я вдоволь. По приезду нас собрали кучкой на станции, в который раз проинструктировали и, сгрузив вещи по автобусам, увезли в первый пункт назначения — комплекс Рокуон-дзи. Восхитившись вдоволь видом Кинкаку-дзи и попив чайку, отправились в знаменитый храм Фусими Инари, наделали фоточек и поехали в гостиницу. Девочек и мальчиков ожидаемо разделили по половому признаку и расселили по комнатам, где мы переоделись в форменную спортивную одежду и дожидались ужина, играя в карты и сплетничая. После ужина в большом зале, поданного в лучших японских традициях, мы наконец могли принять ванну. И все бы ничего, если бы я не забыла одну маленькую деталь, о которой мне напомнил внезапный крик Мирай в раздевалке.       — Так вот почему ты прогуливала плаванье в прошлом году! — воскликнула брюнетка, тыча пальцем мне в спину.       — Да-а, и если ты не будешь кричать, то учителя об этом не узнают.       — Что там? — высунулась из-за шкафчика одноклассница, — Вау! Смотрите, у Кумагаи-чан татуировка!       Теперь все, кто уже были в раздевалке принялись чуть ли не ощупывали мою спину, на что я шипела недовольно, чтоб держали руки при себе и отмахивалась полотенцем, быстро ретировавшись в крытый онсен.       — Как давно у тебя тату? — не оставляли меня в покое.       — Давно, — улыбалась в ответ, не давая конкретных ответов, — и будет просто замечательно если меня никто не заложит.       — Не заложим, не заложим, но это так круто!       — Я думала в Японии крайне негативное отношение к татуировкам.       — Ой да глупости все это, — махнула рукой Мирай, — можно подумать, что каждый человек с рисунками на теле — якудза.       — Верно-верно, — вторили ей другие, — еще бы сказали, что каждая девушка с макияжем — легкого поведения.       Разговор как-то быстро съехал в сторону несправедливого запрета на маникюр и макияж в школе, продолжили мы который уже по пути обратно в комнаты.       — И вообще, — не унимались одноклассницы, — если у меня накрашены ногти, а смывки нет, что они сделают? Ногти вырвут?       — Ну это лучше у Кума-чи спросить, — вклинилась Мирай, — ты с ДК больше общалась, чем мы все вместе взятые.       — Кудо-сан, — лукаво улыбнулась я, — на что вы намекаете? Уж не дескредктируете ли наш доблестный комитет?       — Ах, — картинно приложила та руку к сердцу, — Кумагаи-сан, как вы могли такое подумать! — девочки дружно рассмеялись.       — И все же, — не желали они опускать вопрос, — как думаешь, как поступит комитет?       Я уже было уверенно воскликнула, что пытки — откровенный бред и максимум девушек отстронят, как прикусила себе язык и задумалась, приложив пальцы к губам. В голове всплыли наши смертельные догонялки с Хибари, шипы на тонфа, окровавленные еле шевелящиеся тела школьников из банд.       — Давайте, — осторожно продолжила, — не испытывать судьбу.       Вся комната как-то понимающе покивала головами.       Свободный день в Киото прошел весело. Город и вправду красивый, а количество исторических мест просто поражает. Мы обзавелись красивыми, пусть и слегка кривоватыми, брелками из лавки стеклодува, которые сами же и сделали. Правда пришлось останавливать Рехея, потому что он воспринял это как соревнование и чуть не выдул гигантский пузырь. Прошлись по бывшему кварталу красных фонарей, покормили мартышек в парке у Арашиямы и наделали много фото. И все бы было замечательно, если бы мы не потерялись. Уже темнело, а мы оказались незнамо как в спальном районе в поисках станции, ведь до Арашиямы решили взять бомбилу, чтобы сэкономить время.       — Мои инстинкты говорят, что нам туда! — воскликнул Сасагава.       — Рехей, — обратила на себя внимание, — мы оттуда пришли.       — Так хорошо, — поправил очки Сато, рассматривая карту, — север в той стороне, так что пошли туда.       Еще через полчаса мы оказались еще глубже в спальных районах кажется. Пока Мирай успокаивающе хлопала по плечу старосту, который испускал ауру безысходности в атмосферу, лицо Рехея вдруг загорелось и он достал телефон. Хорошая идея.       — Киоко, мы заблудились! — заорал боксер в трубку.       Беру свои слова назад.       — Киоко-то зачем звонить?! — возмутилась Мирай.       — А! — воскликнул Сасагава и сбросил вызов.       Отняв руку от лица, предложила очевидное решение — позвонить классруку. Обреченно-жалобный стон Сато у фонарного столба стал мне ответом, так что, решив отложить этот вариант как совсем отчаянный, я вызвалась пойти и найти того, кто подскажет дорогу. Строго наказав одному конкретному человеку с шилом в одном месте не шевелиться и оставив Мирай за старшую, я отправилась в быстром темпе дальше по улице. Только забежав за угол, тут же крутанулась на носках, чудом избежав столкновения с человеком.       — Извините.       — Ох, ничего страшного, — поспешил успокоить меня мужчина с легким акцентом, улыбнувшись, — но куда ты так спешишь?       Он был…колоритным. Кожаные штаны, высокие ботинки, белая обтягивающая футболка и тонкая жилетка с розовым мехом, но больше всего внимания привлекал ярко-зеленый ирокез и наличие темных очков в красной оправе в темное время суток. При всем своем виде он выглядел накаченным, как бодибилдер.       — Мы с друзьями заблудились. Вы случайно не знаете, где ближайшая станция? — его внешний вид меня нисколько не смущал, хоть и встречается такое нечасто.       — Вы на экскурсии? — сделал очевидное предположение по моей форме, получив в ответ кивок, — Если пойдете в ту сторону и повернете направо, через метров пятьсот поворот налево, рядом с круглосуточным магазином. А там прямо по дороге до станции.       — Спасибо.       Поклонившись коротко, вернулась к ребятам. Обрадовавшись, что нам не придется дергать Ясу-сенсея и мы даже успеем к ужину, собрались в кучку и двинулись в указанном направлении. Напоследок обернулась, встретившись взглядом, ну мне так показалось, с тем самым мужчиной. Он улыбнулся мне и помахал рукой, я улыбнулась в ответ. Забавный он, очень запоминающийся. К ужину мы успели и даже нагоняя не получили, а уже утром сонные и ночь не спавшие ученики, занимающиеся вместо сна сплетнями и играми, скрываясь от учителей под одеялом, тихонько кемарили в поезде на пути в Токио. Через пару дней после уроков меня выловил Такеши, который предложил пойти погулять. На мой прищур он замахал руками, говоря, что это правда просто прогулка и я согласилась. На выходе из школы встретили воодушевленного Рехея, которому я предложила присоединиться. — Кума-чан, — вклинился бейсболист, — я думаю, семпай занят сегодня. — Верно, — воскликнул мой одноклассник, радостно подняв кулаки, — не могу дождаться вечера! — А что вечером? Рехей уже было собирался ответить, как на него налетела Киоко с криком: «Они-чан!». Тут же подбежала Хана с ее сумкой в руках. Рыжая что-то сказала Рехею и он вдруг закрыл рот руками. В чем проблема я не поняла и, прежде чем успела спросить не хотят ли девчонки присоединиться, Такеши быстро попрощался со всеми и мы ушли. Может он от общения устал? Так как мы оба видели друг друга весьма уязвимыми, то Такеши порой позволяет себе не давить постоянно эту надоедливо-лучезарную улыбку в моем присутствии. Однако настроение у него вроде хорошее. Я решила не допытываться. Мы сходили в аркадный центр и я даже попробовала отбивать мячи бейсбольной битой, пусть у меня не сильно получалось. Но пару раз я мяч все же зацепила. На выходе из центра меня вдруг вызвонил начальник и попросил срочно прийти. Такеши вызвался пойти со мной. Судя по голосу Марко, не похоже, что что-то серьезное, однако с ним никогда уверен не будешь, так что мы в быстром темпе шагали до кофейни. Свет внутри не горел, что меня взволновало, и, послушавшись начальника, мы зашли с черного входа. В коридорах была темнота и даже Камелия не вышла меня встречать. Позвав по очереди братьев и не получив ответа, я, переглянувшись с Такеши, направилась в сторону гостиной — она была ближе. Стоило мне найти рукой выключатель, как комната, озарившись светом, внезапно наполнилась громкими выстрелами и криками «с днем рождения!», напугав меня до усрачки. На голову и пол опустились конфетти. Пока я пыталась осознать, что только что произошло, Берто зайдя мне за спину опустил мне на голову дурацкий праздничный колпак. — Ты же не думала, что мы забудем, именинница? — улыбнулся Руссо. В комнате были все: ребята со студии, Рехей, Киоко и Хана. Стол ломился от всевозможных закусок от брускетты до карааге — видна рука Роберто. Это был по-настоящему незабываемый вечер. Мы смеялись, играли в различные игры. Удивительно, но Рехей и Майк спелись. Я знала, что он занимался карате будучи в школе, но кто бы мог подумать, что он был чемпионом национальных. Эми и Хана сошлись в обсуждении зарубежных университетов, а Киоко как божий одуванчик подкупила Сузу и Макото, у второй кажется сработал материнский инстинкт. Ну за исключением завистливых одноклассниц, которые, как в любом женском коллективе, сопернице готовы лицо ногтями исцарапать, Киоко ладит со всеми. Хорошо, что у нее для защиты есть бесцеремонная Курокава, которая такого отношения не потерпит. Меньше вечеринки в свой день рождения я ожидала только подарков. Признаюсь честно, так как я не ориентировалась по числам последнюю неделю ввиду плотного расписания тренировок, которые на данном этапе больше походили на кружок дебатов, перед предстоящим концертом в студии, который ожидается в конце сентября, про день рождения я банально забыла. Так что, когда в добавок к шоколадному торту с зажженными свечками мне в руки вгрузили кучку ярких свертков, удивлению моему не было предела. Не было предела и радости Берто, который нагло хихикал от фотографий с моим глупо-удивленным лицом. — Пошла бы отдохнула, — несерьезно пожурил меня Марко, когда я принесла грязные тарелки на кухню. Ребята разъехались по домам, Роберто вызвался развести младших, чтобы те не возвращались домой по темкам. — Мне не сложно, — улыбнулась, скидывая остатки в мусорку и складывая все в посудомойку, — спасибо за праздник. — В этом году мы хотели отметить, как надо. Ты же в прошлом ничего не сказала, — я помню он тогда мне взбучку устроил. Обиделся, но зарплату все-таки поднял. Мне самой стыдно было, что промолчала.       Неловко засмеялась в ответ, свою неправоту по этому поводу я уже признала. Закончив с посудой, Марко, вытерев руки кухонным полотенцем, прошел в гостиную, подозвав меня следом. Подойдя к серванту, в котором, я знала, обычно тот хранит свой любимый коньяк, он отворил дверцу.       — Берто свой уже подарил, — сослался на черный фартук с вышитым на нем серебряным медведем, напоминающем рилаккуму, который занял теперь свое место на их кухне — этот от меня.       Марко протянул мне красивую деревянную шкатулку. Я аккуратно взяла ее руки, пройдясь пальцами по резным узорам. Видно, что ручной работы.       — С днем рождения, — улыбнулся он мягко, потрепав меня по макушке в привычной ему манере.       Я давно приняла этот жест, хоть мне и было непривычно поначалу. У меня не было особо теплых отношений с отцом, но были старые, почти забытые воспоминания о дедушке, и я хочу думать, что будь он жив, это ощущалось бы примерно так. Но я не буду вешать на него ярлыков, пусть мне и подсознательно хочется. Это нечестно по отношению к Марко. Мне нет нужды представлять его тем, кем он не является, чтобы принять заботу, которую он дарит мне искренне, потому я улыбнусь своей самой счастливой улыбкой и поблагодарю от всей души.       Роберто вернулся, доложив, что все в целости и сохранности доставлены по домам и погрузив подарки в машину, отвез уже меня. Праздник праздником, но завтра в школу и на тренировку с утра.       Я убрала шкатулку на шкафчик, на комод — набор лент для волос, подаренный Эми и Сузу. Новый бомбер с логотипом студии, прототип того, что еще не вышел в продажу, от Майка и Макото отправился в шкаф. Разложив оставшиеся подарки, заглянула в холодильник и, проверив время, решила сбегать в круглосуточный за сладостями. Накупив пудинга, шоколадок и всего прочего, что учителю лучше не видеть, я с чистой совестью довольная потопала обратно, вдыхая свежий ночной воздух. Хотелось прогуляться, так что свернула раньше, чтобы сделать крюк. Взяв в автомате с напитками несладкий чай, петляла по улочкам, разглядывая чистое небо. Я не видела знакомых созвездий. Оттого ли, что я на другом конце земного шара, оттого ли что это другой мир, я не знала. А может все дело в моем неумении читать звезды. Я ведь от силы два-три созвездия назову только.       — Опасно гулять по ночам, — раздался нарочито загробный голос с забора, отрывая меня от созерцания. Я закатила глаза.       — Опасно для здоровья школьниц сталкерить. Мало ли на кого нарвешься, — хотя не уверена, что у коротышки проблемы могут быть на этой почве.       — Как подобает порядочному мафиози, — усмехнулся, запрыгивая мне на плечо, — я должен проводить синьорину до дома. Никогда не знаешь какие опасности поджидают за углом. Мало ли на кого нарвешься, — передразнивает, но его присутствие не бесит меня так, как раньше.       — Самый опасный в этом городе ты, — одарила скептическим взглядом коротышку. Он хмыкнул, явно довольный комплиментом, который таковым не являлся, — зачем пришел?       — Я тут случайно. Решил прогуляться, — ага, как же.       — Не поздновато на улицу вышел?       — Свежий ночной воздух способствует здоровому сну.       — А еще здоровому сну способствует не употребление эспрессо внутривенно, — с такими габаритами не понимаю, как в него влезает столько кофе. Еще и без молока. Нет, аркобалено точно не люди, любой нормальный человек уже давно язву бы себе заработал. Хотя Реборн же Солнце, если судить по пустышке, а Фонг вроде говорил, что Пламя Солнца ускоряет регенерацию. Это многое объясняет. К тому же определение «нормы» точно нельзя приписать к этим младенцам. Я видела только двух, но мне кажется, что остальные тоже не блещут адекватностью. Не в обиду учителю.       — Все еще не испытываешь желания вступить в Семью глупого Тсуны? — спрашивает несерьезно.       — Ни малейшего, — отвечаю в той же манере. Ответ мой он и так знает, — ты по делу или так просто заскочил?       — Как насчет теста на храбрость?       — Бегать посреди ночи по кладбищу или заброшке в надежде, что на тебя не натравят муниципальную полицию? В чем подвох? — разве таким не ближе к обону занимаются?       — Пугаем только глупого Тсуну.       — Пасс. Я занята нынче.       — Студией или тренировками с Хибари? — многозначительно усмехнулся.       — И то и другое, — скосила на него глаза. Можно подумать это такой уж секрет.       После поворота показалась моя многоэтажка. Как-то я быстро дошла, неужели неосознанно скорость увеличила. Хотя с Реборном значительно проще общаться сейчас, желания это делать у меня не прибавилось. Все еще неприятно и я постоянно ожидаю подвоха.       — Я так понимаю с Руссо ты так и не поговорила, — внезапная смена темы заставила меня остановиться. Не этого я ожидала. Задумавшись, сощурилась на Реборна.       — С чего ты вдруг к этому вернулся?       Он замолчал, спрыгнув на забор и натянув шляпу на глаза.       — Такой расклад устраивает нас всех, — ответила, когда его многозначительное молчание затянулось. Аркобалено хмыкнул.       — Надолго ли?       — К чему ты клонишь?       — Подобного рода замалчивание хорошо не заканчивается. Считай это небольшим советом, — подняла бровь, не совсем понимая с чего он вдруг советы раздает, — И еще кое-что, — он снова поправил шляпу и внезапно протянул рамку. Черную рамку с той самой фотографией. Я не поверила своим глазам, не думала, что снова ее увижу. Боялась снова достать чемодан, уже больше полутора лет собирающий пыль, потому эта фотография в единственном экземпляре, — забыл вернуть, — снова поправив шляпу, Реборн спрыгнул с забора и пошел прочь, покидая свет плохо работающего фонаря и постепенно растворяясь в темноте теплой июньской ночи, — Чао-чао.       Можно ли считать это подарком от него?       Вернувшись в квартиру, аккуратно поставила рамку на полку у дивана, рядом со шкатулкой от Марко. Взгляд снова зацепился за узоры на темном дереве. Если приглядеться, то они отдаленно напоминали рисунок облаков. Эта мысль заставила меня поджать губы. Марко позволил мне сохранить молчание. Он принял мое желание оставить все как есть, потому ничего не сказал ни тогда зимой, ни когда я разбила руку. С того инцидента на костяшке среднего пальца остался кривой шрам — напоминание об ошибке. Я не могу действовать так опрометчиво, тогда все закончилось без серьезных последствий для меня лишь чудом. Получив легкий нагоняй от учителя, отделалась легким испугом. Но что важнее — я не хочу вмешивать Руссо. Не хочу им врать, но и правду сказать не могу.       Когда придет время, мне придется уйти. Не лучше ли оставить все как есть?