Такова моя решимость

      Согнутую в колене ногу поставить на выступ. Растяжки хватает. Упор в правую ногу и рывок к следующему. Хватаюсь, едва не соскальзывая, но Пламя, сосредоточенное в подушечках пальцев, позволяет сохранить положение. Тут нет зацепок как в зале и мешочек с магнезией за спиной на поясе не болтается. Свободная майка прилипает к телу, кеды, такое ощущение, придется покупать новые. Опять. Прыжок и захват выступа. Треск камня и я с «епт» на выдохе лечу вниз, неуклюже, но все же правильно падая на землю, избежав травм. Распластавшись на траве, пытаюсь восстановить дыхание. Слишком много Пламени в руку вложила. Пальцы я, конечно, забинтовала, но на скользких камнях, которые еще и мхом кое-где покрыты несильно помогает. Я хоть и подцепила технику в кружке скалодрома, но занятия раз в две недели оказалось маловато. Эх, где бы мне часов в сутках найти. Хотя я делаю это не столько ради умения карабкаться по скалам, сколько ради контроля Пламени. Кто-бы мог подумать, что подобный досуг поможет мне настолько продвинуться в использовании Облака. Фонг. Фонг мог подумать. И подумал.       — Отдыхаешь, зверек, — издевательски раздалось над головой, заставив разлепить глаза, щурясь от яркого солнца. Я внезапно получила повышение в звании от Кеи. До сих пор в голове не укладывается с чего я вдруг такой чести удостоилась.       — Конечно, а на что это похоже? — улыбаюсь, уже приготовившись, зная, что за этим последует.       — За безделье загрызу до смерти.       Уклоняюсь кувырком от металлической тонфы, воткнувшейся в землю там, где мгновение назад была моя голова, обнажая свою сталь. Глава ДК, как всегда, приходит вовремя. Скрежет металла бьет по ушам — я все еще не привыкла. Не представляю, как он может так носиться в своей форме в июльскую жару. Как не представляю, как Фонг, сидящий в сторонке, тихо попивает горячий чай в такую-то погоду. Пожалуй, давно пора признать, что меня окружают нелюди сплошные. Хотя меня тоже нельзя назвать нормальной так-то. Что есть норма с другой стороны?       Жара в Японии меня убивает. Я бы заперлась в комнате с кондиционером, избегая улицы в такую погоду, но у меня нет кондиционера. Да у учителя совершенно другие планы. В момент нужды явилась Киоко и рассказала, что Рехей на каникулах собирается работать спасателем на пляже. Если память мне не изменяет, плавает мой друг, мягко говоря, не как рыба точно. Собравшись втроем, мы решили пойти в бассейн, чтобы подтянуть скилл Сасагавы. «Экстремальной» тренировке по плаванью тот был даже рад. Вооружившись купальником и футболкой, я провела полдня в местном бассейне, пытаясь хоть как-то объяснить Рехею, что, барахтаясь под водой, он на спасателя мало будет похож. И у меня даже получилось, правда ощущение, что я половины извилин в мозгу лишилась. Ну хоть Киоко было весело на это смотреть. Посчитав, что сделала все, что было в моих силах, предложила сворачиваться и идти обедать. Солнце уже вовсю палило и обгорать в мои планы не входило, футболка несильно от такого спасает, а в воде крем недолго держится. Направляясь к душам и раздевалкам, мы прошли мимо детского бассейна. Я должна была догадаться, что шум был слишком громким для маленьких детей. Вместе с малышней плескался Савада, который, только завидев Киоко, впал в ступор, поскользнувшись и каким-то образом перевернувшись вверх тормашками вместе с висящей на нем Хару.       Пока заикающийся подросток пытался хоть слово выговорить, как-то оправдав свое нынешнее положение перед звездой школы, к которой неровно дышал, я поздоровалась с Такеши, который предложил присоединиться к ним. Отказалась от греха подальше, сославшись на голод. Рехей наоборот, воодушевившись духом авантюризма, вызвался показать Саваде как надо. Он быстро сцепился в очередной перепалке с Гокудерой по поводу «правильной техники плаванья». Киоко перекинулась парой слов с Хару и попрощалась с все еще заикающимся подростком, прежде чем мы удалились. Уже в кафе к нам присоединилась Хана, возвращающаяся с курсов, и после плотного обеда мы отправились по магазинам. Мечтаю, чтобы лето закончилось поскорее.

***

      — Готово! — отняла руки, ожидая, пока Роберто осмотрит результат в зеркале.       — Хм, лучше, чем в прошлый раз, — критично оглядел ярко розовую ленту, вплетеную в темные волосы, но я-то вижу его хитрую ухмылку. В последний месяц учусь на нем делать прически, не скажу, что получается, меня всегда заплетала мама или сестра. Мой максимум — косичка. Я предлагала ему другую ленту, потому что в первый раз использовала ее шутки ради. Менять не захотел и теперь постоянно ходит именно с этой. Справедливости ради ему этот цвет больше идет, так что лента теперь его.       Экзамены скоро подойдут к концу, а пока приходится засиживаться в школе до заката за подготовкой. Я решила действовать по принципу: «больше просидишь сейчас, больше свободного времени будет на каникулах». Хотела бы я знать почему Шляпнику приспичило меня закинуть в среднюю школу. Я сама смысла не вижу. Он сказал мне, что достиг своей цели. Если она заключается в том, чтобы свести меня с ума, у него хорошо получается. Едва ли наличие наследника мафиозной семьи именно в этой самой школе является совпадением. С другой стороны, не похоже, что это было его целью. Даже если он хотел посмотреть на мое поведение, думается мне, что главный замысел тут в другом. Быть может он не соврал, и мои действия в глобальном плане роли не играют. От одной этой мысли становится страшно, честно говоря.       Я вздохнула, попытавшись откинуть пессимистичные мысли. Они меня до добра не доведут. За размышлениями не заметила, как дошла до реки. Злополучное для меня место. Алый закат от чего-то выглядел зловеще, но я быстро прогнала наваждение, встрехнув головой. «Всегда сохраняй холодный рассудок и не позволяй своим страхам затуманить ясность мыслей» — так мне говорит учитель. Вот только на практике это оказалось сложнее. Краем глаза заметила у реки играющих детей, а приглядевшись, узнала в них знакомую малышню. Губы расползлись в слабой улыбке.       — Привет, чем вы тут занимаетесь? — обратила на себя внимание, подойдя поближе.       — Миша-не! — тут вскочил Фуута и подбежал ко мне, утыкаясь лицом в живот. Остальные тоже были рады меня видеть. И-пин тут же что-то воодушивленно пратараторила на китайском.       — И-пин, можешь немного помедленнее пожалуйста? — девочка мою просьбу выполнила. Из лишь отдаленно знакомых слогов я разобрала немного, — Клевер?       — Да, — подтвердил Фуута, — мы ищем четырехлистный клевер.       — Одни?       — С нами Хару-не, только она ушла за водой.              Почувствовала тычок в ногу, а повернувшись, встретилась глазами с Ламбо. Состроив самое жалобное лицо, он смотрел на меня в ожидании. Я смотрела в ответ, сощурившись.       — Ладно, — спустя минуту шумно выдохнула, — только Нане-сан не говори, что я тебе сладкое до ужина даю.       От жалобных глаз не осталось и следа, уступив место искренней радости. Присев на корточки, достала из сумки открытую пачку печенья. Ламбо уже потянул свои маленькие ручки, как я отняла ее, внимательно глядя на ребенка.       — Ничего не забыл? — Ламбо помялся, но все же «спасибо» выговорил, — И? — он долго боролся с желанием все съесть самому, но из раза в раз натыкаясь на мой непоколебимый взгляд, все же вздохнул грустно и кивнул. Я с улыбкой всё-таки вручила ему пачку шоколадного печенья, продолжив наблюдать забавную картину, как ребенок в комстюме теленка с многострадальным видом и дрожащими руками предлагает И-пин и Фууте угощение, — Молодец, — потрепала его кудри, даря заслуженную похвалу. Я его воспитывать не собираюсь, но и на шею, как той же Хару, сесть не дам. Пусть при мне хотя бы ведёт себя прилично.       К моменту, когда вернулась Миура, печенье было почти съедено, а Ламбо начал просить пить. От моего чая он отказался, скорчив лицо, когда понял, что тот не сладкий. Усмехнулась, мотнув головой, когда он надулся на мои слова, о том, что от сладкого пить захочет только сильнее. Мы перекинулись с Хару парой слов по поводу приближающихся экзаменов и планах на лето, присоединившись к И-пин и Фууте, копающимся в траве. Ламбо устал и отказался копаться дальше. Когда я спросила зачем им клевер, Фуута с видом знатока пояснил мне, что четырехлистный клевер находится на первом месте в рейтинге талисманов на удачу. Они пытались избавить Саваду от неуклюжести. Клевер мы всё-таки нашли, я даже удивилась, когда дети стали прыгать, радуясь своей находке. Чтобы тот не помялся, Хару завернула его в платок. Уставшим детям предстояла неблизкая дорога до дома и Ламбо, поняв это, начал скандалить, чтоб его понесли, на что Хару сразу же взяла его на руки. Я взглянула на Фууту, поинтересовавшись, не устал ли тот, но как и подобает его скромной натуре, он лишь улыбнулся и помотал головой. Я присела перед ним на корточки, подозвав и И-пин. Мальчик помялся, но все же положил руки мне на плечи. Я быстренько подхватила его под коленками и подбросила слегка, беря поудобнее. И-пин в ловком прыжке устроилась на моем плече и мы двинулись в сторону дома Савад.       — Тебе не тяжело? — обеспокоенно поинтересовались за спиной.       — Ни капельки, — улыбнулась, поддав еще немного Пламени в тело, — кому-то надо больше есть.       — Я хорошо кушаю, — надулся мальчик, на что я рассмеялась. Фуута замолчал на какое-то время, а затем уткнулся в плечо. Я почувствовала его тихий смех.       — Что? — закономерно спросила.       — Ничего-о, — раздалось в ответ. Он навесился посильнее, обхватив меня руками, и ещё больше зарылся лицом в школьную форму. Дальше мы шли в тишине. Ламбо в какой-то момент весело начал бормотать с Хару и на очередном повороте мы разделились. Он очень хотел пойти к Миуре домой отведать каких-то очень интересных конфет. Фуута и И-пин к этому моменту задремали и я решила всё-таки отнести их домой, поэтому, попрощавшись, мы разошлись в разные стороны. На пороге нас встретила Нана-сан, тихо посетовав с улыбкой на маленьких непосед, которые были все в траве. Уложив их в гостиной, я направилась к выходу. От предложенного ужина и чая отказалась, не хотелось натыкаться на Саваду и Реборна, которым ещё предстояло вернуться. Точно не сегодня. Да не уверена, что у меня когда-либо появится желание.       На следующий день упомянутый сам подбежал ко мне в школьном коридоре. Я долго стояла со шваброй, смотря сверху вниз на тяжело дышащего паренька, ожидая, когда он соизволит оторвать свои руки от колен.       — Я тебя слушаю.       — Эм… вчера, — переведя дыхание начал было он, но его прервал Реборн, запрыгнувший на его голову и не дав выпрямиться.       — Миша, — резко обратился он ко мне, — самое важное при похищении детей!       — Начать поиски немедленно, вероятность выживания понижается на девяносто процентов по истечению первых суток, — выпалила на автомате.       Савада тут же завизжал и унесся с этажа непонятно куда.       — Неплохо, — хмыкнул коротышка, вовремя спрыгнувший с испуганного подростка.       — Я хотела идти в криминалистику, — а ещё пересмотрела восемь сезонов криминальных мыслей с Сузу на прошлых выходных, — Я что-то не то сказала?       — Не бери в голову, — тут же развернулся и запрыгнул на подоконник, — Чао-Чао.       Пожав плечами, вернулась к уборке. Я, конечно, понимаю, что это приучает детей с детства к чистоте, но не в средней же школе. Будто ученикам заняться нечем. Но делать нечего, сказали убирать, значит убираем. Кучка избитых халявщиков под окном красноречиво напоминает, что отлынивать не стоит.       В кофейне меня встретил немного расстроенный Фуута, что было на моей памяти впервые. Поинтересовавшись в причине плохого настроения, узнала, что тяжким трудом добытый четырехлистный клевер совсем не пригодился. Подумав немного, попросила одолжить растение, которое он теперь бережно хранил между страниц своей книги, на пару дней. Надо будет зайти в книжный, потому что я точно не помню всех деталей. Одолжив после похода в канцелярский, в котором лишь силой воли заставила себя купить только самое необходимое, у Эми ультрафиолетовую лампу на всякий случай, весь свободный вечер посвятила рукоделию. Давненько я таким не занималась, но результаты не заставили себя долго ждать. Через несколько дней я презентавала Фууте полупрозрачный брелок жёлтого цвета, в котором был тот самый клевер. На радостях ребенок уткнулся головой мне в живот и обнял что есть сил. Мне не сложно, ему приятно. Плюсом я вспомнила как работать с эпоксидной смолой. Сделала ещё по штуке для Ламбо, зелёный с пятнистой коровой, и для И-пин, красный в форме Ричи.       Летние каникулы ничем не выделялись кроме невыносимой жары и изнурительных тренировок, которые и так постоянные. Делать в такую погоду ничего не хотелось, но девочкам приспичило поехать на пляж, так что меня взяли буксиром. Майк благополучно оставил все рефераты на последний момент и пытался успеть до дедлайнов, потому с нами не поехал. Роль водителя на себя взяла ответственная Макото, которая все сдала давным-давно. Как? Загадка для меня. Мои соболезнования Майку, все мы там были. Игра в пляжный волейбол выдалась суровой, потому что кто-то умный предложил в качестве наказания проигравшим покупку фруктового льда на всех. Естественно, никто не хотел уступать. Мы пытаемся закончить последний сет уже минут пятнадцать. Я бы так не надрывалась, если бы не загоревшиеся в мотивации Макото и Сузу. На секунду показалось даже, что они и правда горят. Может у меня тепловой удар?       Еще в прошлом году я думала, что тертый лед — хрень полнейшая, но здешний климат поменял мое мнение. В такую жару даже мороженого не хочется, а вот лед с сиропом в самый раз. Особенно после доставшейся таким трудом победы. Я, как человек предпочитающий избегать солнца лишний раз, сидела под зонтиком, наблюдая за людьми вокруг. Эми решила позагорать, а Макото и Сузу пошли искупаться, так что я делаю вид, что слежу за вещами.       Голоса сливались с умиротворяющим шумом волн, потому меня слегка разморило. Ненадолго. Этот клич, мне кажется, слышно за километр. Недовольно раскрыв глаза, узрела недалеко знакомую мне компанию. И благополучно завалилась обратно на покрывало. Не полезу туда. Но краем уха все же улавливала контекст происходящего. Слушала и хмурилась. Надо сказать Киоко, чтобы не была такой вежливой со всеми подряд. Всякий мусор, к сожалению, воспринимает это как знак согласия. У Рехея совсем мозг под солнцем расплавился? Он, конечно, намеков и так не понимает, но не настолько же. Приподнялась на локтях, чтобы взглянуть на этот балаган, который Реборн окрестил соревнованием. Пламя Савады неприятно щекотало нос даже с такого расстояния. Неужто я так же со стороны выглядела? Надеюсь, что нет. Как раз к развязке вернулись девочки.       — Что там, праздник? — спросила Сузу, вытираясь полосатым полотенцем.       — Скорее мордобой, — потеряв интерес, отвернулась. Ничего нового я не увижу.       — Хм. Уверена, что больше купаться не пойдешь?       — Уверена, — мне слишком лениво сейчас.       — Тогда собираемся? — получив мой кивок в ответ, она швырнула мокрое полотенце в сторону Эми, — Поднимайся, а то скоптишься окончательно.       Недовольно что-то пробурчав, сонная Эми начала собирать вещи, причитая, что Сузу слишком грубая и на японку не тянет, за что получила полотенцем еще раз. Посмеивающаяся в сторонке Макото быстро организовалась и уже почти все собрала. Подбирая сумку, бросила последний взгляд в сторону компании. Зачем Реборн стреляет в Саваду у всех на виду, за гранью моего понимания. Дело ли в уверенности в отсутствие каких-либо последствий или ему все равно, я не знаю, но Саваде в любом случае не завидую. Впрочем, остальным тоже не позавидуешь, ведь большая часть не понимает куда их втянули. И за это я испытываю к подростку что-то сродни презрению. Не должна. Не в праве. Не мое это дело. Но когда твои действия сказываются лишь на тебе, это одно. Когда ты втягиваешь остальных, это совсем другое. Ведь бездействие — осознанное решение. Хотя не мне говорить об этом.       — Ты сегодня ко мне? — оторвала меня Эми от размышлений, — Мама в Корее до следующей недели.       — Да, давай, — вернула свое внимание к подруге, — закажем еду или хочешь что-то приготовить?       — Сегодня лениво, предлагаю заказать тонкацу и зайти в круглосуточный за остальным.       — Звучит как план.       Так за обсуждениями предстоящего досуга мы двинулись за подгоняющей нас Сузу. Ночь, скорее всего, мы спать не будем, проведя часы за просмотром криминальных драм и документалок. Зарубимся в старые, лишь для меня, игры и займемся ногтями. Благо на каникулах такие фокусы позволительны. Будем надеяться я не разрушу тонкую душевную организацию Кеи на тренировках наличием цветного лака.       Назад я не обернулась.       Три дня спустя я стояла в гостиной у Сузу и старалась не двигаться, пока ее мама колдовала над ее старой юкатой. В этом году мы решили выбраться на фестиваль как полагается. Я предполагаю, что ленты они мне подарили с расчетом на этот день. Хитрюги. Красивая юката нежно-голубого цвета с рисунком кленовых листьев была как новая. Видно, что хранили ее бережно, потому мне было немного неловко, но мать подруги махнула рукой и лишь сказала, что ей будет приятно если она без дела не лежит. Дома у подруги множество комнатных растений, сказывается ее хобби. Когда я впервые зашла в ее комнату, было ощущения, что попала в оранжерею. Как она ухаживает за всем этим, ума не приложу. Помню в нашей квартире один кактус с трудом выжил.       В прошлом году на фестиваль мы попали только к концу, когда уже запускали фейрверки. В этом у нас получилось уйти с тренировки раньше. Уж сегодня точно наемся до отвала. Сколько же там должно быть вкусностей. От одной мысли рот слюной наливается.       — Миша, — позвала меня уже готовая подруга в нежно зеленой юкате, — ты же обедала.       — Конечно!       Сузу смотрит на меня, я смотрю на Сузу. Тишина в комнате нарушалась лишь шуршанием ткани оби, который оборачивали вокруг моей талии.       — Тогда почему ты выглядишь так, будто три дня не ела?       — Это другое!       У храма нас встретила Эми и хоть ввиду постоянных тренировок в последние десять месяцев подобная лестница не вызвала бы у меня дискомфорта, в гета ходить жутко неудобно, так что передвигалась я неспеша. На вершине были расставлены ровные ряды палаток наполненные то едой, то разными типичными для фестивалей играми с множеством призов, дорогу освещали бумажные фонарики, растянутые вплоть до самого храма, повсюду сновали люди, наслаждающиеся атмосферой праздника. Двигаясь вдоль палаток, мы пытались решить, что попробовать первым и остановились на такояки, потом можно и якитори, и окономияки, а на дессерт…       — Стоп, стоп! Тайм-аут, медведь, — замахала руками Эми, — к спячке готовиться рановато.       — Не готовлюсь я к спячке, — надулась на заявление. Тогда бы я ела больше.       — Мне бы твой метаболизм, — вздохнула подруга, — давай по очереди и с перерывами хотя бы.       — Ла-адно.       Подавив смех, Сузу предложила попробовать ловлю шариков после перекуса, а там уже определимся, что мы хотим. Потратить кровно заработанные на фестивальные лохотроны? С радостью, выглядит весело. Держа в руках игрушечное ружье, у меня проскочила мысль научиться стрелять. Но пока я не хочу об этом думать. Не на фестивале, куда я пришла развеяться. И не в ближайшее время. Ничего не выиграла ожидаемо. Только Сузу умудрилась получить аж целую пачку жевательных конфет.       Девчонки ушли искать место получше, так как приближалось время фейерверков. За мной же стояла задача купить сладкого. Тайяки, данго и яблоки в карамели по просьбам желающих. Кивнула в приветствии знакомым ребятам из ДК. Работают даже на празднике, жаль их немного. Судя по расстроенному торговцу у них в ногах, ввиду отсутствия якудза, крышеванием занимается комитет. Понятно теперь откуда их финансирование поступает.       По пути встретила Такеши с кучей призов в руках. Почему-то я не удивлена. Он меня тоже заметил.       — Почему-то я не удивлен, — подарил мне лукавый взгляд бейсболист.       Поняв, на что он намекает задохнулась в возмущении:       — Это не для меня! Точнее не все.       Такеши засмеялся. Засмеялась и я, лишь для виду состроив обиженное выражение по началу.       — Продуктивный вечер? — отсмеявшись, кивнула на множество мягких игрушек.       — А то! Я каждый год бросаю мяч. Без этого фестиваль не тот.       — Мне немного жаль продавца.       — Хм-м, он привык?       — А ты жестокий, — на лице само собой расползлась усмешка, Такеши же ответил мне нарочито невинной улыбкой. Мы снова рассмеялись.       Такеши обмолвился, что они продают бананы в шоколаде и я, вспомнив о том, что Эми против них ничего не имеет, и даже отзывалась вполне положительно, попросила показать лавку. Я сама бананы не очень люблю, но девочкам должны понравиться. Когда Такеши сказал «они», я, честно признаюсь, была в полной уверенности, что он говорит о своем отце или его очередном знакомом. К сожалению, каштановую копну непослушных волос я увидела издалека. Жаль заднюю давать уже поздно. Быстро прошлась взглядом по окружению и к своему облегчению не нашла коротышки. Впрочем, он наверняка где-то неподалеку. Нам оставалось дойти каких-то метров пятьдесят, как мимо лавки пронесся человек в капюшоне, схватив небольшой ящик. Савада тут же завизжал и побежал следом что-то вопя о деньгах.       — Прости Кума-чан, — воскликнул бейсболист и, сунув мне в руки свои призы так, что я их еле удержала, стараясь не задеть сладости, рванул следом.       — Стой! Куда… — только и успела вслед крикнуть так и оставшись стоять. В гета я точно никуда не побегу, да и не было нужды как по мне. Вот только что делать со всей этой кучей?       Подумав немного, решила поискать лавочку, чтобы освободить руки, а то я даже телефон взять не могу. Пройдя чуть за палатки, стараясь обходить людей, которых стало ну слишком много, решила, что широкое бетонное ограждение у кустов в качестве лавки вполне сгодится. Аккуратно вывалив на него кучу мягких игрушек, потянулась. Надо бы спросить, где мы встречаемся, а то до фейерверков совсем немного. Только вот куда мне деть кучу малу?       — Чаоссу, — как всегда неожиданно раздалось сбоку. У меня никак не получается почувствовать его присутствие.       — Давно не виделись, — махнула рукой.       — Тебе идет юката.       — Тебе тоже, — непривычно видеть его без шляпы. Веер, моргнувший глазами на мгновение, по-видимому — Леон, — наслаждаешься фестивалем?       — Фестиваль фейерверков — одно из важнейшего времяпрепровождения в Японии летом, — хмыкнул в ответ.       — Тебя разве долг не зовет? — кивнула в сторону лестницы, куда умчались парни.       — Подождет, — как ни в чем не бывало ответил, — Такояки? — протянул мне коробочку. Я прищурилась, посверлила его взглядом, снова посмотрела на лакомство.       — Не откажусь, — тут же взяла шарик, наколотый на зубочистку, — Таяки?       Так и сидели, молча жуя. Вдалеке заприметила макушку Кеи, направляющегося к храму. Похоже кому-то не поздоровится. Через пару минут Реборн попрощался и исчез в толпе. Голоса сливались, но шум не раздражал. Под тенью дерева огни фестиваля выглядели действительно волшебно. Проскочила ненужная мысль, что ей бы точно понравилось. Мы ведь планировали поехать в Японию, как я учебу закончу. Прогуляться по Киото в арендованных юкатах, съездить на горячие источники, увидеть цветение сакуры в марте или багровые горы, когда наступят холода. Мне нельзя о ней думать. Если буду тосковать по дому, сломаюсь. Знаю, что сломаюсь. Но я все чаще вижу вещи, которые ей бы понравились, шутки, над которыми она бы смеялась. Недавно в торговом центре я увидела шелковый шарф, который точно понравился бы маме. Почему сейчас? Я ведь так хорошо держалась все это время. Мне нельзя думать о них. Ни сейчас, ни когда-либо.       Меня вызвонили девчонки и, подобрав котомки, я двинулась к месту встречи, предварительно написав Такеши, что забрать свои призы он может позже. Фейерверк, распускающийся в темном небе, был безумно красивым, но почему-то мне казалось, что не хватает снега. Фестиваль я покинула в смешанных чувствах. Попрощалась с девчонками и пообещала принести юкату днем позже. Квартира, как всегда, встретила мраком, ключи со звоном отправились на тумбочку у двери. Включила чайник и из множества глупых кружек достала ту, что с белкой, или это была лиса, мы так и не разобрались. Каждый из ребят выбрал себе свою, одинаковых у меня не было. А ведь это не моя черта.       Могу ли я еще держаться за надежду?