"Пятнадцать человек на сундук мертвеца, Йо-хо-хо, и бутылка рому! Пей, и дьявол тебя доведёт до конца. Йо-хо-хо, и бутылка рому! Их мучила жажда, в конце концов, Йо-хо-хо, и бутылка рому! Им стало казаться, что едят мертвецов. Йо-хо-хо, и бутылка рому! Что пьют их кровь и кости жуют. Йо-хо-хо, и бутылка рому! Вот тут-то и вынырнул чёрт Дэви Джонс. Йо-хо-хо, и бутылка рому!"
Сонхва прислушался к тому, о чем поют матросы и невольно сжался. Атмосфера на палубе выглядела весёлой, но неужели такие песни их веселят?"Он вынырнул с чёрным большим ключом, Йо-хо-хо, и бутылка рому! С ключом от каморки на дне морском. Йо-хо-хо, и бутылка рому! Таращил глаза, как лесная сова, Йо-хо-хо, и бутылка рому! И в хохоте жутком тряслась голова. Йо-хо-хо, и бутылка рому! Сказал он: «Теперь вы пойдёте со мной, Йо-хо-хо, и бутылка рому! Вас всех схороню я в пучине морской». Йо-хо-хо, и бутылка рому! И он потащил их в подводный свой дом, Йо-хо-хо, и бутылка рому! И запер в нём двери тем чёрным ключом. Йо-хо-хо, и бутылка рому!"
Перед дверью возникла фигура капитана, отчего русал испуганно отскочил назад. Сердце заколотилось как бешеное. - Тебе любопытно, но ты не хочешь подойти поближе. Всё ещё трусишь? – улыбается Ким. - Им лучше не видеть меня, - отвечает Сонхва, опуская взгляд. - Что ж, с одной стороны ты прав, - Хонджун проходит в каюту и останавливается напротив Сонхва, - Такой красотой должен любоваться только я. Его пальцы невесомо проходят по щеке русала, отчего тот замирает, чувствуя, как по спине пробегают сотни мурашек. - А с другой… - Хонджун понизил голос, - Я хочу показать, что мы не так уж плохи. Рука пирата скользнула вниз и, обхватив чужие пальцы, Хонджун повёл заворожённого русала к двери. Матросы уже начали зазывать капитана: - Спойте с нами, кэп! И новенький тоже, нечего отсиживаться! Смущённому русалу тут же выдали кружку рома и усадили на один из ящиков. Сонхва почувствовал себя странно, чувствуя на себе несколько взглядов, но все они долго не задерживались. Захмелевшие пираты отвлеклись на выбор следующей песни, и совсем перестали обращать внимание на парня, пока Чонхо вдруг не спросил: - А ты умеешь петь? Ёсан, который до этого тихо-мирно отсиживался у борта, навострил уши и пристально посмотрел на Сонхва. А ведь Чонхо даже не подозревает, что, возможно, попросил настоящую русалку сделать то, чем они губят моряков! Что если он запоет и потопит корабль? Что если он только и ждал для этого подходящего момента и вот он, как на блюдечке. - И правда, может быть, споёшь? – Хонджун тоже подключился к уговорам, - Думаю, у тебя красивый голос. У Сонхва в мыслях было только желание спрятаться, желательно под тем тёплым одеялом в капитанской каюте. - Я не знаю слов. Вся команда удивилась, ведь как такое возможно, чтобы моряк и не знал ни одной шанти? Юнхо решил взять ситуацию в свои руки, откусил кусочек яблока и присел рядом с русалом. - Тогда мы научим. Это не сложно, просто повторяй.«Оставь ее, Джонни, оставь ее! О, оставь ее, Джонни, оставь ее! Ведь закончен путь, и ветра не ревут, И нам пора к сожалению, оставить ее».
Сонхва неуверенно повторил первые строчки, сглотнул, и продолжил более уверенно. Он не совсем понимал, о чём эти строчки, но это уже было не так важно. Русал заметил, что пиратские песни несут очень странный смысл, и позже он расспросит об этом Хонджуна. Пираты подхватили песню и начали петь её уже под музыку. Остальных слов русал не знал, но те строчки, что он успел выучить, очень часто повторялись, как в той песне про ром и сундук мертвеца. Ёсан продолжал следить за Сонхва, боясь, что одно его слово и они все тут же полягут. Но ничего не произошло, и пел он вполне сносно, для уровня пиратов, как минимум это не резало слух до кровавых ручьёв. Штурман сидел с раскрытым ртом и зависшей в воздухе кружкой, глядя на Сонхва. Значит, опасности нет? Может, стоит поставить под сомнения принадлежность Сонхва к морским монстрам? Или, может быть, он просто не захотел применять свои чары? Теперь у штурмана горела мысль, что у этого парня есть какой-то план, поэтому он не воспользовался возможностью прикончить их здесь и сейчас. Допустить, что этот парень всё-таки человек можно, однако слишком много фактов играли против этого, и у Ёсана просто не получается переубедить самого себя. Вечер продолжился за танцами с музыкой и травлей баек о морских легендах, и эпичных боях через которые проходили матросы. За это время Сонхва успели заставить сделать несколько глотков за здоровье капитана и благословение корабля. - На этом корабле пьют все! - Не пил рому, значит не пират! - Что, до этого только мамкину титьку сосал? Хонджун тихо смеялся в стороне даже не собираясь останавливать своих ребят, они прекрасно справлялись с тем, что смущали беднягу. В итоге Сонхва поддался давлению и пару раз глотнул крепкого напитка. На вкус ром оказался больше сладким, чем кислым, но страшно обжигающим. После него в горле будто разгорелся пожар и Сонхва несколько раз прокашлялся, за что заслужил одобрение окружающих. Команда с радостью приняла его посвящение в пираты, и плевать, кем он там до этого был. Пиратом можно становиться хоть каждый день, главное, чтобы выдержала печень. Через некоторое время, под общий гул веселья, Хонджун улучил момент и, подхватив Сонхва за локоть, увёл его в свою каюту. Русала слегка шатало, однако он не проронил ни слова возмущения, послушно следуя за пиратом. Пока Хонджун закрывал дверь и зажигал свечи, Сонхва присел на край кровати, бездумно пялясь в одну точку. - Устал? – капитан оказывается рядом, заботливо кладя руку на плечо. – О чём думаешь? Взгляд русала медленно пополз в сторону глаз капитана и несколько секунд пристально всматривался в них. - Я хочу ударить тебя, но не могу поднять руку. Удивлению капитана не было предела. - Не понял. Тихий обречённый вздох, и Сонхва падает на кровать, расправляя руки в стороны. - Мне стало страшно. Там, с твоей командой… Но больше всего меня пугает то, что когда я снова оказался под десятками взглядов, первое, о чём я подумал, было не то, что вокруг - океан и я могу спрятаться там. Пара шагов за борт и всё. Свобода. Хонджун гулко сглотнул. Видимо алкоголь действует на русалок так, что заставляет говорить правду. Как и на многих людей. - Я подумал о том, чтоб спрятаться под этим одеялом. Здесь тепло… И это, пугает. Сонхва прикрыл глаза и замолчал. Посреди заглушенного пения матросов, послышалось тихое сопение. Капитан ещё долго смотрел на русала и не мог поверить в его слова. Значит, не один он сомневается в себе? Он уже думал, как будет выкручиваться, когда они найдут сокровища и Сонхва придётся отпустить. Сперва был вариант его снова связать, а потом всё ушло до того, чтобы отвезти его к какому-нибудь колдуну и приворожить. Сумасшествие сумасшествием, но Хонджун реально рассматривал этот вариант, а тут карты сами ложатся очень даже выгодно. Сонхва нравится здесь, на корабле, с людьми, с ним, и теперь он просто обязан показать ему всю красоту этого мира, лишь бы ещё крепче привязать к себе. Фортуна очень любит этого пирата, раз подарила ему такой шанс, и разочаровывать её крайне не хотелось.☸
- Ох, у вас тут уютненько, командор, - протянул Феликс, осматривая самую большую каюту «Горгоны». Карты на стенах и столах, хронометры и приборы незаменимые для мореходства, несколько видов оружия практически в каждом углу. Всё так и кричало о том, какой опытный и страстный человек пользуется этой комнатой. Минги шагал позади него, с нескрываемым подозрением глядя на мальчишку, пока тот, улыбаясь, трогал всё, что лежит. Сидящий за столом Сан, нервно крутил в руке перо и заговорил: - Я взял тебя на борт, предоставил лучшие условия. Теперь твоя очередь, - расскажи, откуда столько знаешь? - Боюсь, это может быть за пределами вашего понимания. - На что ты намекаешь? - Ни на что плохое, командор. Однако если я скажу что просто знаю, то вы мне не поверите. У Сана никак не получалось понять, что за странные речи толкует этот парень. На шпиона Хонджуна он не похож, да и откуда его людям знать такие подробности из жизни командора. Он сказал, что ему нужно сокровище, но отказывался уточнять, какое. Просто сказал, что очень красивое и ценное для самого Кима. Впрочем, для Сана это было не важно. Когда он проткнёт его чёрное сердце, только тогда обретёт покой в душе, а на какие пожитки разберут его вещи и корабль, командору было плевать. Хотя, про покой в душе он поторопился. - Ты сказал, что на «Капелле» есть предатель короны, есть доказательства? На губах Феликса появилась довольная улыбка, он согласно кивнул и указал пальцем на место под правым глазом: - У него есть знак здесь, - Сан тут же меняется в лице, понимая, что он имеет в виду, - А ещё шрамы на шее и запястьях, от самых тяжёлых кандалов и одно только имя, оставшееся в памяти после побега из настоящего ада. Наступила тишина. Минги и Сан поняли, что парень не лжёт, но как? Как он смог узнать такие мелочи? - Ты колдун? – вдруг спросил Минги, выгибая бровь. Ни одного адекватного объяснения кроме этого Сон не нашёл, и решил озвучить свои мысли, заставив Феликса хитро усмехнуться. - Возможно, - Ли задумчиво постучал пальцем по подбородку, - Ты не мог бы выйти? Мне нужно кое-что обсудить с командором. Минги посмотрел на Сана, тот согласно кивнул. Ничего не оставалось, кроме как послушаться и выйти за дверь. Этот парень ему не нравился, несмотря на то, что может быть полезен. От него исходит некая опасность, которая пробирает закалённого в боях солдата до противных мурашек. И то, что он знает об Уёне… это может закончиться очень плохо.☸
Многие матросы разошлись по трюмам, пока самые трезвые остались на вахте. Уён спокойно стоял у штурвала, вглядываясь, как заря медленно окрашивает горизонт, а Юнхо с Ёсаном расчищали палубу от последствий их гуляний. Погода обещала быть спокойной и дарить попутный ветер, а это значило, что по расчётам штурмана они доплывут до нужного места на карте через пару дней. Если океан не подумает разбушеваться. - А песни сирен не подействуют на Сана? – вдруг спросил Юнхо, остановившись. - Он же козёл, конечно нет, - бросил Уён, - Сомневаюсь, что до него вообще доходят какие-либо звуки с палубы. Ёсана снова едва не затрясло. Он только забыл о том, что их ждёт, а теперь опять придётся думать об этом, пока голова не распухнет. Хотя она и так не тех размеров из-за весёлой ночи. И снова все мысли заполонил Сонхва со своим планом против сирен. Получится ли у «Капеллы» пройти через это? - Вы бы пошли спать, парни, - сказал Уён, - Разбудите других на вахту. - Тебе тоже нужно отдохнуть, - подметил Юнхо, - Сколько ты уже не спишь? Чон отвёл глаза в сторону, не желая отвечать. Если бы он сам помнил, когда нормально спал… Ёсан наблюдал за разговором и, как обычно, ничего не понял. У Уёна бессонница? Почему тогда Юнхо не даст ему одну из своих настоек? У квартирмейстера всегда есть лекарства на любые случаи жизни. - Понятно, - Юнхо вздохнул, и хлопнул Ёсана по плечу, зазывая пойти в трюм. Сейчас он ничем не сможет ему помочь. Кан решил, что сейчас самый лучший момент, чтобы расспросить поподробнее о старпоме. - Уёна что-то гложет? Мы ничем не можем помочь? - После пережитого, бессонница это самое лёгкое, чем он мог отделаться, - голос Юнхо немного притих, когда они спускались о лестнице. – Ох, ты же до сих пор не знаешь. Вдруг Ёсану захотелось съязвить, что наконец-то кто-то подумал о его неведении, однако он решил сдержать язык за зубами. До этого просто не представлялось удобного случая, а спрашивать у старпома напрямую было даже немного страшновато. Уён мог казаться беспечным и весёлым парнем, но иногда его взгляд мог измениться за секунды, а аура яростной волной могла сшибать с ног. В бою он был хорош: ловкий и изящный, словно танцор со шпагой, и Ёсану крайне не хотелось ворошить его прошлое, чтобы ненароком не разозлить. Он всё ещё ощущал себя немного не в своей тарелке, когда всплывали такие вот моменты незнания чего-то о команде. Они с Юнхо прошли к самой стене и подняли спящих на ней матросов, чтобы занять их места. Как только оба улеглись, Юнхо повернулся на спину, разглядывая щели в потолке и начал рассказ: - Уён оказался на корабле очень странным способом. Мы нашли его в нашем трюме после того, как отплыли от берегов Королевства. Весь побитый, как с войны, и помнил только своё имя. Хонджун отвёл его в свою каюту, и они не выходили несколько часов, пока капитан не отправил меня за лекарствами. Его раны были пугающими, и долго не заживали. Мы думали, он не протянет и месяца, но капитан каждый день приходил к нему и оставался наедине. Уж не знаю, о чём они говорили, но это помогло. Уён сам потянулся к жизни и стал поправляться. А потом, как только встал на ноги, капитан объявил его новым членом команды. Так вот какова история их старпома… Что же с ним произошло, раз он забыл всё кроме имени? По телу Ёсана пробежали мурашки. Ему даже думать об этом было страшно. - Это ужасно… Никогда бы не подумал, что с нашим улыбчивым старпомом может случиться такое дерьмо. Юнхо согласно кивнул: - Никто бы не подумал. Он оказался хорошим бойцом и славным малым, поэтому мы приняли его очень быстро, как и он принял нас. Раз уж его прошлая жизнь была стёрта, он решил создать новую. - А когда он стал старпомом? Кто-то был на этой должности до этого? - Не успел, - Юнхо слегка улыбнулся, - Хонджун тогда только обзавёлся кораблём и занимался пиратством около полугода, собирая команду. Я был одним из первых на борту «Капеллы». Ёсан испытал маленький восторг с того, что ему рассказали о том, как всё начиналось. Как же ему хотелось стать частью истории этого галеона с самого начала, прямо как Юнхо. Штурману стало ещё интереснее. - А как ты попал на борт? Квартирмейстер улыбнулся, вспоминая то необычное время и его первое знакомство с Хонджуном. - Я был учеником у лекаря на Ямайке. Я рос в приюте и с детства думал, что поступлю на службу, и армия будет меня кормить, однако вышло так, что сирот забирали некоторые ремесленники, чтобы вырастить подмастерья, и так я попал к лекарю. Он хорошо меня обучил, и я ему за это благодарен. Надеюсь, сейчас он жив и здоров. И вот однажды нас вызвала семья богатого купца, чтобы вылечить его от отравления испорченным мясом, и его дочь влюбилась в меня. У Ёсана вырвался смешок, и он тут же спрятал лицо в подушку. - Эй, это правда! Она стала бегать за мной, как собачонка и строила глазки, но для меня это ничего не значило. Я просто хотел быть лекарем и помогать людям, а не жениться на избалованной девчонке и терпеть её напудренную семейку. Я отказал ей, когда она сказала напрямую, и это вылилось мне в обвинение и посиделки в темнице. - Что? – удивился Ёсан, - Она подговорила стражу? - Сказала своему отцу, что я пытался её трахнуть, всплакнула на публику пару раз, и вот я уже без работы, в кандалах, жду, когда мои кости сгниют на полу темницы. - Неужели за тебя никто не вступился? Ей все поверили? - Конечно, нет. Мой учитель знал, что я не мог этого сделать. Но честное слово бедняка ничто по сравнению с бреднями богатого. Меня отправили за решётку, где я и встретил капитана. Он сидел в соседней камере, за то, что обчистил дом местного командора, вроде как украл карты и несколько хронометров. В то время он делал всё, чтобы снабдить «Капеллу» самым лучшим. Ну, мы вместе и сбежали, так я и оказался на корабле. На Ямайке мне бы не нашлось места, после того, как мою репутацию очернили, а Хонджун предложил мне новое, полное приключений. И я согласился, ни о чём не жалея. На несколько секунд повисла тишина. Ёсан обдумывал слова Юнхо и сделал довольно приятные выводы о капитане, хотя… - Если так подумать, то кэп изменил жизни многих из команды, однако странно то, что вы встретили его после того, как пережили полную задницу. - Такая у нашего капитана особенность, - Юнхо подложил ладонь под голову и прикрыл глаза. – Вытаскивать из одного дерьма, чтобы закидывать в другое.