Она не была уверена, что было первым, пробуждение или боль, но ощущение было словно к голове раскаленный прут приставили. Катарина резко дернулась в кровати и громко застонала. Ослепляющий яркий свет ударил по глазам, заставив попытаться прикрыть лицо и зажмуриться. Получилось только второе. Чьи-то крепкие руки перехватили ее, прижимая к мокрой постели, она испугавшись, панически задергалась сильнее. Пыль завихрилась в лучах солнца, повинуясь хаотичной воле мага, потоки воздуха, казалось образовывали маленькие безвредные ураганы, теребя легкую ткань.
— Свет, — хрипло простонала она, и кто-то поспешно задернул широкое окно белой полупрозрачной шторой. Тень накрыла Клаес и размытая фигура начала ощупывать лоб, новая боль резанула, но уже слабее, теплая влага потекла по лицу. Она беспомощно снова и снова дергалась, пока паника не отступила и до нее начал доходить смысл коротких фраз.
— Как твое имя? Кто ты? — голос был спокойным, даже равномерным, словно говорил робот, — Как тебя зовут? — теперь вопрос звучал более грубыми словами, на узнаваемом республиканском.
Она в игре. Все еще жива. Она…
— Катарина Клаес, старшая дочь герцога срединных земель Луиджи Клаеса, — прохрипела она, — воды.
— Какой сегодня день? — стакан сунули ей в руку, помогли сжать пальцы и лишь потом осторожно отпустили. Стакан был теплым на ощупь и вонял травами и спиртным.
— Херовый, — Катарина все еще видела мутно, то ли глаза слезились, то ли еще, что-то, но там было мокро, — и это не вода.
— Мне нет смысла травить вас, очевидно достаточно было бы перерезать горло во сне, — очень весомо заметил голос размытой фигуры в черном, — или бросить, что могло привести к не менее печальным последствиям
Судя по тому что голос был женским, а тон узнаваемым, наконец заработавшему на полную мозгу Клаес удалось признать инквизитора Софию.
— Я не об этом, — попыталась покачать головой Катарина, но испытала новую острую боль, так что ограничилась словами. Второй человек в сером, помог ей приподняться на локтях и удержать стакан с неизвестной бурдой, — просто хотелось чего-то холодного выпить и… ну, знаешь простого. Вроде воды. И спасибо за все, что бы ты не сделала вытаскивая меня с того света, но в следующий раз, пожалуйста посмотри в другую сторону. Дай человеку обрести покой у боженьки, ну или по крайней мере втащить в нос создателю этого мира.
Фигура в сером издала короткий смешок. Судя по комплекции скорее мужчина, странно, чтобы кому-то его пола позволялось дотронуться до нее, учитывая местные заморочки с платьями в пол, дистанцированию и вообще табу по нахождению разнополой пары наедине. По крайней мере в женской среде дворянства где хоть немного вращалась Катарина. Исключения делались, но крайне неохотно.
— Вам нужно выпить этот отвар леди Катарина, — мягко произнес серый и от этого голоса все ее тело рефлекторно напряглось, — чтобы быстрее поправиться, — был в его заботливом тоне некий холодок.
Клаес даже не заметила как инквизитор сноровисто оторвала что-то от ее лба, покрытого капельками пота и засохшей крови.
— Принц Джаред, — севшим голосом просипела Катарина, автоматически осмотрев комнату на наличие путей побега. У единственной двери стояла пара королевских гвардейцев в белом, окна были занавешены и неизвестно на каком она этаже… Пару секунд спустя Клаес опомнилась и выбросила дурацкие мысли о побеге. К тому же напротив кровати бдительно дежурила и пара ее телохранителей.
— Знаете это чувство, — Джаред мило ей улыбнулся, одновременно прожигая дыру в черепе явно недовольным взглядом. Он медленно достал железную баночку и обмакнул туда палец, — я бы сказал ощущение повторения ситуации. Стоило мне отвернуться и вот с моим дорогим другом происходит такая неприятность, — его холодные пальцы аккуратно, почти нежно провели по ране, покрывая рану целебной мазью, — на этот раз останется заметный шрам на этом прекрасно лице.
Третий принц, отложил баночку и освободившейся рукой твердо взял ее за челюсть, повернув лицом к себе, когда Клаес попыталась отвернуться.
— Не хотелось бы, чтобы оно пострадало в будущем сильнее, — все еще заботливым тоном продолжил он, предельно ясно донося посыл усиливающейся хваткой. Не так, чтобы причинить боль, на самом деле он был весьма аккуратен, но слова заставляли все тело Катарины задрожать в страхе, — боюсь это будет ужасной трагедией. Потеря невесты Чарльза, да и вообще вся эта ужасная история с его семьей. Я был весьма расстроен, узнав, что род Хант поступил… столь опрометчиво. А теперь я еще больше расстроен вашим нынешним состоянием и ситуацией. Выздоравливайте как можно быстрее.
Джаред отпустил ее, но Клаес быстрым движением схватила запястье принца и сжала, тоже не сильно, потому что не могла, но понятно, чтобы вернуть посыл.
— Позвольте поблагодарить вас за личную заботу, я очень польщена ей и не забуду этого, — она чуть дернула руку Стюарта на себя, заставив наклониться и сама подавшись вперед, зашептала на ухо вкладывая всю накопившуюся агрессию, — но запомните, те кто угрожают мне плохо кончают.
Она все еще боялась его, просто на инстинктивном уровне, как олененок будет бояться дикого волка. Но она выросла и она больше не боялась смерти. Олень может отрастить рога и насадить на них слишком наглого и молодого волка. Еще не достаточно сильна, чтобы противостоять ему на арене, но больше не нарядная поддакивающая кукла, не послушный инструмент и не родильное отделение.
— Вам сейчас ничто не угрожает, а вот вашему брату, — невозмутимо и также мягко вырвавшись из ее слабого захвата, Джаред сделал задумчивое и опечаленное лицо, — боюсь вмешательство в священный ритуал дуэли, да еще и нападение на охрану герцога Ханта… это весьма серьезный проступок.
Катарина поджала губы. Это был глупый и импульсивный порыв. Она ведь уже не подросток, по крайней мере разумом, она гораздо старше. И все равно позволяет обыгрывать себя шестнадцатилеткам.
— Мы обязательно увидимся, желаю вам удачи в переговорах с будущим новым герцогом Хантом, — вежливо откланялся Стюарт, выйдя вместе со своими гвардейцами.
— Что с моим братом? — Клаес поморщилась, но с резким выдохом все же выпила содержимое стакана. И оно даже не было настолько уж отвратительным. Если бы еще традиции не запрещали лечить дуэльные раны магией, было вообще замечательно.
— Задержан за грубое нарушение сразу нескольких правил, — инквизитор затянула на ее лбу новую чистую повязку, заставив снова поморщиться от режущей боли в голове.
— Спрошу так: его не будут пытать или казнить в ближайшие дни? Он пока в безопасности? — Катарина пока не знала что предъявили брату и как будет выкручиваться, но решила действовать хладнокровно, а значит определить приоритеты своих действий.
— Он вторгся без дозволения в лагерь другого герцога, напал на его людей, серьезно покалечил нескольких. За это его должен судить герцог или заменяющий его человек с высшим статусом, — ровно ответила инквизитор, открывая на всякий случай книгу с кодексом законов, гербовой оценкой, картами, маршрутами и прочими личными и служебными записями, — с другой стороны вмешательство в официальную дуэль более серьезный проступок и по закону его уже должен судить только король.
— Проблема в том, что Итан мертв, — заключила очевидное Катарина, иначе бы ее тут не было, — а его наследник Генри сейчас не вошел в права официально, а значит не может судить равного. С другой стороны король давно уже не может выполнять свои обязанности и дело перешло Внутреннему Совету, а значит процесс будет проводить второй принц Ян.
— Верно частично, — кивнула София, вешая книгу обратно на поясное крепление, — результат зависит от очередности. Если Генри Хант получит у Внутреннего Совета назначение раньше, то судить вашего брата будет в праве уже он, в статусе нового действующего герцога южных земель. Разумеется суд короля в приоритете, но само назначение вперед будет негласным дозволением Совета
Хах, вот на что намекнул Джаред. Он продвинет Генри, а тот может по закону закрыть Кита на очень долгие годы, может быть даже казнит или покалечит, если не побоится Луиджи. А может герцог Клаес просто найдет новую замену и договорится с Генри. Политика, чтоб ее. Катарине настолько все осточертело… И она просто не знала кому верить. Да и во что? В страну погрязшую в внутренних дрязгах?
А почему бы реально не плюнуть на все это и просто сбежать?
Как ее отец сбежал от проблем? Как мать пыталась забыться в алкоголе? Как она сама сбежала от своей любви в прошлой жизни? Бегать она тоже задолбалась.
— Кстати, почему мне не выделили целителя? — просто чтобы отвлечься, Клаес осторожно коснулась повязки в месте ранения.
— Потому что правила запрещают лечить магией участников дуэли, — как нечто само собой разумеющееся резюмировала инквизитор, вытирая обмытые руки сухим полотенцем. Таз с покрасневшей водой внушал; словно тут оперировали ножевое с проникающим, а не царапину на лбу.
— Да, я помню правила, но почему они такие? — Катарина вопросительно посмотрела на Софию, но инквизитор молчала в своей безликой маске, так что пришлось продолжить, — если бы рана была серьезней, я могла бы умереть например, а не отделаться шрамом.
— Потому что разумные дворяне не доводят до смертельной битвы, — казалось в ровном тоне инквизитора наконец пробились нотки сарказма, — чаще все решается более мирными путями. Например спорщики берут в руку раскаленный прут. Раньше все решалось тем кто отпустит прут вторым, — она промолчала, подбирая конец фразы, — однако бывает что кто-то перед этим ритуалом принимает какое-нибудь зелье или заранее принимает иные меры для повышения своих шансов.
— Короче, жульничает, и это фу, поняла, — кивнула Клаес, медленно и осторожно начав выбираться из постели, — заранее поймать за руку сложно, не будете же вы месяцами ежесекундно следить за каждым движением высокородного уважаемого человека, да и не красиво это. А втихаря выпить, понюхать, скушать всякое ему всегда можно найти способ. Да и элементарно положить серебра куда надо, чтобы глаза были ненадолго направлены в другую сторону.
— Допросный Дом всегда строго следит за соблюдением всех правил, я попрошу вас не бросаться столь грубыми обвинениями без веских доказательств, — ровным тоном, но с каким-то запальчивым жестом прервала София, потом сделала значительную паузу, — Однако даже инквизиция не ведает всего. И может… ошибаться. Однако зелья и магия всегда имеют свои последствия и явные признаки. Допустим, не только притупляют боль, но и имеют одинаковые последствия в виде сильно ослабленного заживления ранений впоследствии.
— О, а у вас я смотрю все продумано, и сколько я под домашним арестом? — попыталась вскинуть бровь Катарина, но ойкнула от боли в голове. Теперь хоть понятнее стало, что это не глупая традиция, а продуманный шаг, чтобы минимизировать мухлеж. Который, она была уверена, все равно как-то проводили.
— Вы не арестованы, — инквизитор снова сделала слишком длинную паузу, — под надзором Допросного Дома. Я уверена, что у вас не было возможности подготовиться. Любого рода зелья с высоким качеством и надежностью, всегда очень быстро портятся, а значит их нельзя приготовить заранее. Подготовка же, даже с уже имеющимися всеми ингредиентами, занимает несколько суток, а то и более со всеми процедурами настаивания и выветривания, чтобы не быть обнаруженными магией дуэльных законников и секундантами. К тому же в смертельной дуэли против такого ветерана, как герцог Хант это бы мало чем вам помогло.
Пока София говорила, Катарина сделала еще одну мысленную пометку. Короткий срок хранения, сложность производства и дороговизна ингредиентов. Поэтому в этом мире нет всяких лечебных зелий сращивающих кости военным во время боя или хотя бы исправляющие диарею. Поэтому зелья вообще не популярны, почти не развиваются и имеют явные негативные последствия. Приготовить их может все равно только маг, да еще нужно потратить уйму усилий на подготовку и времени на обучение. Выхлоп того не стоил по затратам, если сравнивать с целительской магией. Но зелья все же существовали в неком подпольном рынке, для тех у кого есть деньги, но нет высокого статуса чтобы позволить услуги настоящего целителя. Эти к абы кому на услужение в силу редкости дара не пойдут. Вон Клаес, при всем их богатстве и влиянии, служит всего один целитель прибывший из Республики, который всю жизнь работал на Миридиану. И собственно и был возможно самой важной частью приданного к свадьбе.
— Тогда возвращаю вопрос, почему я не могу получить помощь целителя?
— Традиции. Правила. И, отсутствие целителя.
— В смысле? — не поняла Катарина, тупо моргнув.
— Целитель у вашего отца всего один, если вы не забыли. Впоследние дни он непрерывно лечил не только офицеров, но и обычных рыцарей, напомню, по вашему настоянию, — снова инквизитор позволила в тоне проскользнуть явному сарказму, — теперь он выдохся и будет восстанавливаться несколько суток. Или вы хотите, чтобы я допустила к вам чужого целителя? Напомню что они не только крайне редки, но и служат лишь интересам одного рода и в процессе лечения… Может всякое случиться, не сразу разумеется, но может выйти очень неприятно. Даже вашу кровавую воду и… прочую кровь, я буду уничтожать в определенном месте лично проверяя, чтобы она не досталась кому-то.
Катарина окончательно скисла, болтая ногами с края высокой кровати. Кровь не вода. Эта фраза похоже приобрела новый смысл.
— Можете обрисовать мне общую ситуацию, — Клаес неопределенно повертела слабой потной рукой, — что там сейчас с Советом, с Хантами?
— Я не занимаюсь вопросами политики и так как я здесь, то не знаю о происходящем в Внутреннем Совете, который возможно уже подходит к концу сейчас. Или наоборот еще идет, смотря когда начался, — ее монотонный бубнешь несколько раздражал, даже несмотря на все чаще проскальзывающий эмоциональный сарказм, — могу сказать по существу. Сейчас вам нужно раздеться и позволить мне обтереть вас, пока тело не начало вонять сильнее.
Катарина вздохнула.
— Справедливо, — уже потянулась, чтобы скинуть прилипшую к телу одежду, но остановилась взглядом на все еще находящихся в комнате телохранителях. Кашлянула и демонстративно указала им на дверь. Те секунду пошептались, но вышли, только для того, чтобы минуту спустя в ее комнату вошло двое горничных Луиджи с свежими платьями и нижним бельем. Оперативность конечно впечатляла, но откровенно, эта невозможность побыть без окружения слуг и солдат уже начинала раздражать. С другой стороны, три человека справились с задачей приведения ее в приличный вид быстрее чем это бы сделала одна инквизитор.
— Ты раньше была медиком? — наконец поинтересовалась Клаес, когда с процедурами и уборкой было покончено. И разумеется телохранители незамедлительно вернулись, сменив служанок.
— Будучи послушницей, а затем наставницей для сирот, я прошла общий курс фельдшера, как и любой представитель ордена, — София потеребила свою мантию, — я полагала, вы знаете, что большинство полевых медиков бывшие монахи посвятившие свое будущее спасению жизней. Это несколько… некрасиво.
Ну, справедливости ради, получалось у них не очень. Катарина решила не высказывать это вслух, в конце концов местным врачам было далеко до рекорда Роберта Листона убившего не только пациента во время ампутации, но своего помощника, а заодно и зрителя. Операция с трехсотпроцентной смертностью! Или рукожоп сотого уровня, однажды отрезавший пациенту с ногой еще и яйца.
Ирония в том, что Листона многие в ее мире и времени помнили и высмеивали именно за эти случаи. Хотя он был действительно выдающимся хирургом, проводившим самые быстрые ампутации во времена отсутствия анестезии, когда это имело важнейшее значение. Был одним из первых кто начал следить за чистотой помещения и личной гигиеной, в то время как его коллеги использовали грязные кожаные фартуки от предыдущих операций как знак своего опыта и умений. И это около девятнадцатого века, а тут средневековье, так что требовать стандартов ее времени и мира было бы наивно.
Еще одна ирония и в том, что Роберт был одним из первых хирургов применявших эфир как анестезию, чтобы облегчить состояние пациентов, тем самым сделав свой талант более невостребованными. Сразу неприятно кольнуло в сердце от воспоминания о том, как эту историю ей рассказывал капитан клуба. Атлет, иностранец да еще и богатая семья специализируется на фармацевтике. Отпустить его было глупостью…
— Нет, я этого не знала, прошу прощения если нанесла этим оскорбление тебе или Допросному Дому, — Клаес стало интересно намеренно ли она мысленно провела аналогию местных целителей с Листоном. Считала ли она их усилия достаточными или же стоило хотя бы сделать соблюдение общих мер гигиены вроде мытья рук и регулярной смены одежды для медиков общедоступной практикой? Как человек занимающийся местной экономикой, она могла примерно подсчитать дополнительные расходы на обеспечение полевого госпиталя и солдат в лагере. Сумма выходила не такой уж и большой, но дополнительные расходы их казначей очень не любил, так что требовалось бы придумать аргументы, причем веские.
Хотя зачем она вообще думает об этом? Зачем вешает себе на шею еще проблемы ее не касающиеся? Катарина посмотрела на свои руки, чистые, не знавшие тяжелого труда, коснулась ими повязки на голове и поморщилась. Единицы могут получить подобный уход.
У нее и так проблем хватает будет идиотизмом вешать еще одну на себя сейчас.
Клаес поморщилась сильнее и посмотрела в красивое ростовое зеркало.
— Дайте мне бумагу и письменные принадлежности, — хмыкнула она.
У любой игры есть шаблоны и у этого мира тоже были свои… отличия, нестыковки, но по вполне логичным причинам. Он очень близок к реальному средневековью, но и есть ряд важных отличий делающих его совершенно иным. Непредсказуемо отличающимся цепочкой связанных событий.
Наиболее важное это наверное текстильная промышленность. Сразу это было не понять, тем более для Катарины из другого мира, но производство цветной ткани и печатной бумаги в этом мире было поставлено гораздо лучше. Не в промышленных масштабах, но тем не менее общедоступно, даже средний класс мог позволить себе носить цветную одежду: торговцы, ремесленники, кузнецы, конюхи, прочие слуги, те же горничные. Темные цвета, насыщенные цвета, яркие цвета. Единственное, что теплые тона и белое с золотом разрешалось носить лишь представителям знати. Те же светлые волосы, считались хорошим признаком благородной крови. Что добавляло еще одну монетку в чашу весов за то, что Мария бастард. Клаес тоже отличались именно этим. Исключением был цвет волос Катарины, он был обычным и скорее присущим крестьянам, но тут играла роль родословная ее матери из Республики, так что конкретно к Катарине бы вопросов не возникло по другому хорошему признаку благородного происхождения принятому уже на Родине Миридианы, голубым или зеленым глазам.
Японцы в аниме просто помешаны на цвете волос и глаз неспроста. Если посмотреть на стандартный и самый распространенный цвет их волос, то он, как и у большинства азиатов, будет темным или просто черным. Цвет передавал характер, да и просто позволял легче отличать персонажей аниме. Например психопатки в основном были розовыми, подруги детства синими, старосты и тихони длинноволосыми брюнетками, хотя конечно шаблоны со временем поистерлись, да и не то чтобы у Катарины в прошлой жизни было много времени на просмотр телевизора. Эту привычку скорее ей привил Джордж Клуни, все же иностранец, его аниме очень увлекло. В этом же мире также существовало множество именно суеверий и негласных признаков, причем зачастую противоречивых и сильно отличающихся от страны к стране. За это разработчикам стоило отдать должное, именно такие вещи делали мир реалистичней.
Однако из развитой промышленности выходили и отличия полностью изменяющие общество средневековья в целом. Бумага, совершенно простая вещь для Катарины и любого человека из ее мира, но по идее чуждая местным обывателям. Удивительно как столь казалось незначительный предмет изменит все. Более развитая культура за счет более высокой образованности вытекающей из большей доступности материалов обучения. Конечно какому-нибудь пахарю или фермеру было достаточно минимального умения читать и писать доставшемуся от отцов и дедов. Но доступность бумаги сильно развила письменность среди среднего и высшего класса. Например существовал огромнейший пласт книжной и изобразительной культуры. Писатели и художники пользовались огромной популярностью, заставляя модных дворян заводить целые библиотеки и открывать выставки с картинами популярных художников. Грубо говоря, относительная доступность книг всех возможных жанров и направлений подхваченные потоком международной торговли позволяли ознакомиться с культурой других стран не выходя из дома. Не самое дешевое увлечение, но весьма статусное. Были и те кто просто закупал много книг, ни разу не прочитав, лишь для хвастовства, но в большинстве они употреблялись по назначению. Все же развлечений в средневековье не так чтобы много, особенно для женщин сидящих месяцами дома.
Клаес изучающе наблюдала за инквизитором, снявшей маску. Похоже носить ее постоянно было не очень удобно, например в ней нельзя было принимать пищу и скорее всего тяжелее дышать, а летом лицо наверняка страшно потело. Катарина помнила в игре только парней, героиню и злодейку. Но если подумать, то четыре парня это четыре ветки завоевания, логично что оригинальная Катарина, будучи официальной невестой Джареда, была и противником Марии. Допустим она мешала и в ветке Кита, тот был ее братом и… возможно любовником? Но с Николем Аскартом и четвертым принцем Аланом у главной злодейки не должно было быть пересечений интересов. Да и просто было бы скучно видеть в каждой ветке игры одного и того же злодея. Вся суть в таких новеллах именно в новых вайфу-хасбендо и соответственно новых соперниках с иными характерами.
Раз события игры разворачиваются в Академии Магии, то соответственно противники Ггешки в других ветках маги? В крайнем случае красотка служанка? Вполне возможно, линия равной с соперницей была бы интересной в таком сеттинге так, что даже Энн нельзя было исключать из важных действующих лиц. Шрам, который как-бы есть, но большую часть времени скрыт под одеждой, не портя личико, это хороший и сюжетный поворот и вайфу, да и еще семейная драма. Да еще и на самом деле из благородных, хоть и бастард. Хотя и были аргументы против, Шелли была старовата для конкурентки Ггешки, она выглядела скучновато и не обладала какой-либо бросающейся чертой, вроде броской прически, пышной груди или там родинки на груди в виде звезды. Определенно Энн была красива и в целом даже молода, но вообще не конкурент Марии. Как побочную внутреннюю угрозу или наоборот союзника исключать не стоило, но маловероятно.
Клаес посмотрела на Софию. Инквизиция не связана с Академией, так что вероятность ее причастности минимальна. Она бы могла пересечься с Кэмпбелл только вне стен Академии, да и то, шанс встречи конкретного инквизитора с конкретной простолюдинкой был мизерный. Но очень напрягала ее манера говорить монотонно, без чувств. Некоторые молодые японцы просто обожали таких персонажей, плюс внешность у нее броская, такая сразу запоминается и возрастом она как раз подходит.
Катарина вздохнула и покачала головой. Она сейчас начнет просто всех подряд приписывать к игровым событиям и ничего из этого не выйдет. Проблемы стоит решать по мере поступления. По крайней мере попытаться. Обе мысли звучали в ее голове с явным сарказмом.
***
Софии не очень понравилось внимание дочери герцога к ее персоне. Из-за внешности, с детства ее называли дитем греха. Будучи ребенком, она была изгнана из семьи и лишена всех статусов и фамилии рода. У нее не было прошлого, друзей, даже в Допросном Доме у нее не было товарищей и послушники исполняли ее приказы только из страха. Да, страх и боль были почти единым языком, который понимали все и который она доводила в течение всей сознательной жизни. Потому что либо боятся ее и причиняет боль она, либо ее не боятся и причиняют боль ей. Она в достатке получила второго, будучи одиночкой и больше никогда не позволяла себе слабости, милосердия и прощения. Она вынуждена была выковать в себе металлический стержень и отбросить чувства. Пройдя все обряды отречения, она позволила остаться лишь любопытству, чтобы черпать новое. Чтобы быть более эффективным инструментом.
Но это и стало ее слабостью. Оставаясь одна, София любила погружаться в новый выдуманный мир, пройти путь полный опасных приключений, разгадать загадочные убийства, присутствовать при зарождении яркой любовной истории и посмеяться над юмористическими ситуациями. Книги не предадут, не воспользуются ее слабостью, не оскорбят, им нет дела до того какого цвета ее глаза или волосы. Для каждой книги она такой же желанный читатель. А быть желанной, это наверное все чего она хотела.
Чего она могла желать в ее замкнутой жизни.
Большая часть книг в комнате где проживала Катарина были рабочими. Кое-что о иностранной культуре, своды законов, даже краткое ознакомление с тактикой конных сражений. Но не было ни одного не обязательного предмета или хотя бы развлекательной литературы. Ничего о современной моде, лишь исторические эпизоды и связанные с общественной культурой мероприятия. Это наиболее четко отражало сферу ее интересов и стили мышления. Например Клаес почти не носила украшений или макияжа, но озаботилась удобством одежды, постоянно носила скрытое оружие и магический артефакт. Да и сам факт того, что она разорила частную библиотеку бывшего барона Шелли до его казны говорил за себя.
Но тем не менее опыт подсказывал инквизитору, что перед ней не жаждущая знаний прилежная умница. Этот выбор не был ее, но и казалось ничто не заставляло Катарину посвящать столько времени учебе. Половина известных Софии дворян предпочитало сбросить максимальное число обязанностей на окружающих доверенных лиц, выделяя больше времени на развлечения. Говорить о том, что много такие люди не добивались не приходилось.
И именно в этом и была зацепка. Ощущалось, что в жизни Катарины не было именно развлечений, что любой поход в театр или на выступление для нее это часть работы или необходимость. Что история это предмет изучения, а не гордости, а власть и богатство инструмент, а не цель. Почти все в жизни Клаес казалось сухим, холодным и рациональным. Довольно близко самой Софии, но все равно иное. Словно зыбкий песок, понятное и привычное в поведении Катарины просачивалось сквозь пальцы не выдерживая проверки.
Все, кроме времени с братом. Ходили кое-какие слухи, откровенно глупые и не выдерживающие никакой проверки логикой. С другой стороны инквизитор лично присутствовала там, у арены и видела достаточно, чтобы быть уверенной в том, что под слухами о тайной связи брата и сестры есть некие основания. Инцест не сильно возбранялся Допросным Домом в силу малого числа представителей чистой древней крови и необходимостью смешивать ее. Но все чаще главы отдавали все же предпочтение «вливанию свежей крови» через усыновление детей из разорившихся семей не связанных близким родством и даже женитьбой на девушках из других стран. Например нынешний король взял себе знатную жену из Султаната, протянув наконец ветвь мира между государствами и подарив множество выдающихся детей, а герцог Луиджи из Республики, породнившись с главой весьма крупной торговой гильдии, значительно упрочил свое место на международном рынке.
Теперь еще и прослеживалась некая неясная связь третьего принца и старшей дочери герцога Клаес. А также причастность к событиям связанным с Марией, Хантами, Султанатом и южанами. Слишком многое пересекалось на человеке имеющем слишком мало отношения к ним. Плюс все нарастающий слух среди солдат, буквально взорвавшийся после божьего суда, скосившего Итана Ханта.
Пророчество. Мифическая магия ни разу не подтвержденная и не задокументированная. Считавшаяся даже верхушкой Департамента Магии не более чем легендой. Вымыслом. Но если такая магия существовала, то ее владелец был вполне способен скрыть ее, верно? В истории существовали выдающиеся стратеги не проигравшие ни одного сражения, чьи деяния были вполне задокументированы. Существовали личности давшие мировой скачок в различных направлениях, без всякого преувеличения. Таких людей были единицы, но они существовали и они были магами. Именно их личности и породили мифы, а затем авторы перенесли эти идеи в романы книг с выдуманными сюжетами. Так скорее всего и появилась на слуху легендарная магия видения будущего.
Инквизитор кивнула своим мыслям, раз официально такой магии не существует, то ее частное расследование… не обязательно доводить до Сульта. Архиепископ может и был карающей дланью Высшего, но не глазами. Его консервативные взгляды бы помешали ей решить эту загадку… своими способами.
***
Кит был удивлен. Когда его с мешком на голове, вели в неизвестность, он ожидал увидеть сырой подвал или темную камеру без окон. Грязную яму и жестокие избиения палками наконец. Жизнь в аббатстве подготовила его ко многому.
Но не к этому. Его привели в чистый светлый шатер, с мягкой кроватью, удобным стулом и письменным и кухонным столами, неподалеку стоял таз с чистой водой и полотенцем. С него сняли оковы и оставили ненадолго одного. Вскоре слуги принесли дорого вина и корзину фруктов.
— Привет, Кит, — буднично поздоровался последний из сыновей герцога Ханта, войдя следом в шатер в сопровождении всего одного, но здоровенного темнокожего телохранителя
— Генри, — угрожающе прищурившись, прорычал Клаес, впрочем сдержав первый порыв атаковать.
— Не надо смотреть на меня волком, умойся лучше, — фыркнул рыжий парень, поспешно сев за стол и налив себе вина, — я с самого пробуждения не пил и это нужно исправить, — пожал плечами он, устраиваясь поудобней.
— Чего тебе надо? — подозрительно спросил Кит, бросив взгляд на никем не охраняемый выход.
— А вот этого бы я не советовал, — не поворачиваясь бросил Хант, уже не так дружелюбно, — ты все еще наш пленник и мой заложник. Попытаешься сбежать из центра лагеря и тебя убьют по всем правилам военного времени. Неужели здесь настолько плохо? Я вроде проявил достойное гостеприимство, учитывая обстоятельства.
— Компания не очень, — грубо ответил Клаес, так и не сдвинувшись с места. Он недовольно посмотрел на свои сбитые окровавленные костяшки, словно виня их в своей сдержанности. Но Кит помнил уроки сестры и медленно выдохнул.
— Меня твоя рожа тоже не радует, Кит, но я терплю же, — снова расслабленно пожал плечами Генри, все же поморщившись вылил вино на землю и телохранитель сноровисто наполнил его бокал из другой бутылки, — да не суетись ты, присядь. Разговор есть.
— Мне не о чем с тобой говорить, — отрезал Клаес. Он знал, что плох в таких вещах, поэтому лучшей стратегией было бы просто молчать и ничего не делать.
— Очень жаль, тогда Катарине придется принять мои условия и расплатиться за твои проступки, — и снова безразличная снисходительность, Хант, смакуя, пригубил новое вино и закусил свежей алой ягодой, — я хочу ее в свои жены.
Кит фыркнул.
— У твоего брата и отца не получилось склонить ее и ты думаешь…
— Я знаю, грязный оборванец, — Генри наконец повернулся к нему и дерзко, вызывающе улыбнулся, — чтобы спасти тебя, она станет моей женой. Итак, ты все еще не заинтересован в переговорах? — он сделал приглашающий жест на соседний стул, — или мне нацепить на тебя строгий ошейник и бросить в сырую яму босиком, чтобы твоя сестра… стала сговорчивей?
Клаес сделал шаг вперед, его кулак наполнился магией и сжался для удара.
— Ты действительно хочешь сделать ее положение еще хуже, Кит? Мы ведь можем поговорить по человечески, культурно, так давай сделаем это, — Хант доверительно посмотрел на него, — никому же хуже от этого не станет?
Кит остановился, словно упершись в стену. С усилием опустил руку и медленно выдохнул.
— Вот так то лучше, а теперь садись. Будем говорить, шурин.
Получен постоянный дебафф к очарованию.
Параметр Внешность минус один балл
