***
— Когда-нибудь это плохо на вас скажется, — сказала девушка в дорогом платье, теребя громоздкое золотое ожерелье усеянное драгоценными камнями. — Да ладно, пока никто не видит, не считается, — шутливо и нахально ответила другая напротив, в дорого пошитой форме горничной, при движении ее рукава двигались так словно были утяжелены чем-то сыпучим, а лоб прикрывал белый кружевной чепчик. — Постоянная перекраска навредит волосам, — Сиенна показала на свои, теперь каштановые, волосы, — не знаю как Ваше Величество, но я не хочу облысеть. Несмотря на грубость и нарушение этикета, Катарина переодетая в служанку лишь хихикнула. За время совместного путешествия Нельсон довольно быстро привыкла к их неформальному общению, когда они наедине. В конце концов и самой Клаес нужно было привыкнуть к своей роли. Тут помогли и навыки доставшиеся из первых лет жизни в этом мире, когда она занималась мелкой работой в поместье, что дало ей частичное понимание внутренней кухни служанок. Единственный телохранитель-женщина в карете оставалась все время недвижимой и невозмутимой, словно статуя, лишь изредка поглядывая в окно. Инквизитор в безликой маске тоже не проронила и слова, возможно она просто спала, по ее позе сложно было, что-то сказать. — Кэт, привыкай называть меня так, пока я изображаю скромную служанку Красной Королевы, — Катарина попыталась сделать шутливый реверанс, но споткнулась и нырнула головой в живот собеседницы. Реакция телохранителя была молниеносной, легко перехватив постыдное падение хозяйки, — прошу прощения, — хмыкнула Клаес, все же Сиенна профессионально обучалась на рыцаря, поэтому тоже легко поймала свою начальницу. Фигура Нельсон была из-за специализации несколько шире и более… накачанной, так что нельзя было сказать, что она была хорошим двойником, но это была лишь временная мера. В манге крутые мечницы всегда выглядели изящнее и тоньше. Грубые мозолистые руки скрыли перчатками, такого же кроя, как у Катарины, также подобрали более закрытое и пышное платье. Издалека стрелку например будет все равно не отличить, но вот реакция у Нельсон гораздо лучше и может ее спасти. Проезжать земли разоренного и опустевшего Спрингвейла было тяжело и Клаес старалась всячески отвлечь себя разговорами, до места назначения. — Зачем вообще этот маскарад? Войско герцога Хант возвращается на юг и проводит нас до самого порта, так что о безопасности можно не беспокоиться, — скрывая раздражение, Нельсон поправила маску снова и начала играть с ожерельем, ей явно не нравилось носить платья королевы, неудобные и непривычные ей после более простой и свободной одежды рыцаря. — Ну, обо мне в народе много говорят, решила будет отлично использовать слух об ужасном шраме на лице и прикрыть его этой чудесной маской, — указала на лицо собеседницы Катарина, — еще я считаю, что ты выглядишь очень мило в платье, — ехидно усмехнулась она, — а я как смотрюсь в качестве блондинки? — Я удивлена, что вы… ты, Кэт, не перекрасилась раньше. Ну я имею ввиду насовсем, — ответила Нельсон, задумчиво посмотрев на свою госпожу, — учитывая как знать помешана на светлых волосах и что они считаются в Королевстве признаком благородной крови. Ну, вообще так оно и было, почти все дворяне были блондинами или красились под них. Темные волосы как у Клаес имели в основном крестьяне. Учитывая это Катарина ставила еще один плюс в копилку аргументов за благородное происхождение Ггешки. — Аскарты всегда гордились своими темными волосами, маркизы Флоренс и герцоги Ханты рыжие. Имея власть и богатство такие семьи могут игнорировать чужое мнение о цвете волос или одежде и это своего рода тоже демонстрация, — парировала королева, — так что я не вижу смысла стесняться своего натурального цвета, пусть он и простой… как у простолюдин, — она постучала по виску, — важно, что тут золото. Ведь когда наоборот тут пусто это совсем грустно. И я конечно сейчас не имею ввиду кого-то конкретного, Сиенна, не дуйся. Нельсон сложила руки на груди и закатила глаза. Было удивительно странно вот так просто общаться с королевой о жестокости и коварстве которой не слышал в аристократических кругах только ленивый. Семья Нельсонов уже давно приглашалась на серьезные мероприятия скорее для формальности, нежели из уважения или для деловых переговоров. Тем противоречивей было получать столь свободное общение с такой неоднозначной личностью. Если бы не недавняя расправа с Ланкастерами, даже сложно было бы представить, что перед ней один и тот же человек. Сжигатель городов и веселая общительная ровесница. Две маски скрывающие истинную личность. И это было печально по своему, Нельсон не хотелось служить человеку, мотивы которого она не понимает. Она могла бы смириться с необходимой жестокостью, если бы понимала что это ради достижения хорошей цели. А не крови ради крови, власти ради власти. Пока однозначного решения по поводу королевы она не приняла, продолжив следить. — Ты знаешь историю основания Королевства? — с любопытством спросила Катарина прикрыв глаза. — Думаю все ее знают, — нахмурилась Сиенна от столь резкой смены темы, — о глупом короле променявшем благородную королеву на обычную рабыню, тем самым разделив страну на нынешние Королевство и Республику. — Или чистой любви доблестного короля и прекрасной простолюдинки, чуть не разрушенной коварной королевой, — Клаес улыбнулась, — алчных до власти аристократов поднявших бунт и трусливо сбежавших. Когда-то большая часть нынешних территории была самой богатой и важной частью большой и могущественной страны Центрального Царства, тогда еще единое государство далекое от того чем стали два нынешних разрозненных. Существовало две версии истории наложницы Рики. Две истории о том, как тогда еще герцоги Стюарты бросившие вызов старому королю Леопольду разделили страну и создали молодое Королевство, в котором жила сейчас Клаес. История давняя, но далеко не древняя. История чей конфликт прошел время до сегодняшних дней. В какой-то мере это было печально похоже на разделение Кореи. Катарина имела подозрения насчет этой Рики и иностранного вмешательства, разрушившего Царство. Один народ, теперь ненавидящий друг друга, хотя конфликт уже был давно исчерпан. — В версии нынешней Республики почитают Рику, прекрасную беглую рабыню, что полюбил и приютил король Леопольд, — продолжила Катарина, слепо блуждая пальцем по запотевшему окну кареты, — их история о жестоких издевательствах королевы Луизы и ее фрейлин над беззащитной простолюдинкой. О том, как доброта Рики и всепобеждающая любовь Леопольда победили ревнивую женщину. О преступлениях Луизы стало известно и король прилюдно осудив ее потребовал развода, а затем изгнал вместе с приспешниками. Поэтому нынешнее Королевство наполнено их предками с черными сердцами, где цветет алчная аристократия. — Бред, Рика даже не была тогда официальной наложницей, она была никем для королевы уже зарекомендовавшей себя мудрой правительницей. Леопольд повелся на одну лишь милую мордашку и опозорил супругу, благоволя лишь Рике. Засранец унизил Луизу прямо в день празднования ее рождения, поставив вровень по статусу с рабыней. В итоге он получил то что заслуживал, — раздраженно цыкнув, продолжила уже версию Королевства Нельсон, — эта наложница была не только безродной, но и совсем не знала элементарного этикета, была безграмотной, избалованной вниманием монарха, очевидно почему никто во дворце не хотел ей прислуживать и общаться. Но король свалил всю вину на супругу, проигнорировал ее слова о невиновности, унизив ее при фрейлинах и прочих слугах. Поставив слово королевы перед всей аристократией ниже обычной смазливой деревенщины, только и способной обольщать мужчин, Леопольд оскорбил Стюартов из которых происходила Луиза. Он просто мусор думающий не головой, а местом пониже живота. — Я думала ты достаточно умеренно относишься к крестьянам, — удивленно заметила Катарина, от такой агрессии. Хотя это было хорошо. — Я уважаю честный труд любого человека независимо от статуса, но презираю конкретно Рику и то как в Республике эту шлюху превозносят чуть ли не святой девой, хотя она ничего не сделала как… новая королева для страны, разве что почти развалила, когда оказалось что следующим правителем будет ее ребенок. Ребенок рабыни и править страной! Немыслимо, — последние слова рыцарь произнесла с нескрываемым отвращением. Можно подумать, что Рика, всего одна безродная наложница, стала причиной разделения страны на Республику и Королевство. Основная вина по мнению местной знати была на глупом короле, явно думавшим не тем местом. Многие дворяне Центрального Царства не могли потерпеть такого поведения монарха, а развод с самой уважаемой семьей вообще стал ударом. Аристократия поддерживающая королеву Луизу во главе трех семей Стюарт, Клаес и Хант объявили независимость и отделились основав свое Королевство. В оставшейся Республике же начался бардак из-за неумелого управления новой жены Леопольда, переросший в череду мелких мятежей почти разваливших страну. Однако власть ему удержать удалось за счет дарования больших свобод крестьянам и вооруженных сил Допросного Дома, так как именно собственная армия в основном ушла с королевой. По этой причине страна была реорганизована в Республику с королями полностью зависимыми от Допросного Дома и богатых торговых гильдий, а между последующими поколениями Луизы Стюарт напряженные отношения с наследниками Леопольда и Рики. По этой причине экономически и в развитии, Республика несмотря на огромные территории, всегда отставала от всех других стран. Самая высокая бедность в низших слоях и самая большая коррупция в верхних… медленно гниющая, но все еще далеко не слабая страна с серьезной армией и ресурсами просто за счет огромного численного превосходства. Действия Леопольда тогда повлекли ухудшение многих дипломатических связей настолько, что не все были восстановлены должным образом до сих пор, но Республика все еще превосходила Королевство почти в четыре раза территориально и имела самое могущественное подразделение Допросного Дома. Архиепископ Республики имел собственную квалифицированную вооруженную армию в более чем десять тысяч крестоносцев и это стоило учитывать. Нынешний король Лео и его младший брат принц Кайн все еще являлись серьезной угрозой для любого соседа благодаря поддержке архиепископа Глокто, который и будет для планов Катарины самой большой занозой в заднице. — Так бывает, историю пишут победители, — сейчас уже сложно было сказать, какая из версий была правдивой. Скорее всего где-то посередине. Стюарты и прочие великие семьи действительно поддерживали королеву Луизу и вполне могли быть изменниками и предателями, оправдывающими и обеляющими свои действия фактически измену. А наложницу очевидно поддерживало много других дворян, раз территория Республики многократно больше, победивших в политической борьбе. Иронично, много мелких дворян вытеснили малое количество более крупных, и заняв их место стали дергать Леопольда желавшего единоличного правления, словно куклу на ослабшем троне. Дети Рики так же стали марионетками, пока их окончательно не раздавили забравшие всю власть торговые гильдии и Дом. Истинный род царей прервался бы, если бы Луиза не успела зачать, так что неоспоримо, что самая чистая кровь прямых наследников все еще течет в потомках Джареде и Алане, оставляя власть Республики лишь условно законной в глазах мировой политики. Время стерло некоторые факты, а прошедшие поколения переврали добрую часть и теперь у людей было две истории с одинаковым началом и концом, но диаметрально разными героями. Поэтому война между Леоном, лишь официально и не полностью легитимно правителем Республики и настоящим королем по крови Джаредом казалась теперь неизбежной. Воспользоваться такой слабостью Королевства и наконец прервать род Стюартов было очевиднейшим шагом в расширении влияния торговых гильдий. Катарина неизбежно получала сведения о концентрации ресурсов на границе. Строились многочисленные бараки и амбары для хранения зерна. Первым звоночком стала резкая опала рода Матаис из которого была Миридиана. Затем поступили сведения о заказах на изготовление оружия и начался осторожный сбор регулярного войска, как ни старайся в целой стране невозможно было совсем скрыть столь огромное событие. Хотя республиканцы кое-как и пытались, не выпуская и не пуская почти никого через границы. Они ссылались на подозрения в неведомой болезни и попытке остановить распространение чумы, также дипломаты Республики начали активнее заверять Королевство в намерениях укрепить дружеские отношения. Однако Катарина из прошлой жизни уже знала, что в политике, чем сильнее отрицают что-то перед общественностью тем лживее их слова. Если Республика вернет свои былые территории, то останется лишь их правда, что может быть хоошим формальным поводом, отстоять «правдивую версию». Версия благородной и мудрой королевы Луизы преданной мужем и друзьями ради передела власти и низвержения великого рода Стюартов канет в лету. Рика, простолюдинка станет хорошей героиней… а может она ей и была. Сложно представить из бывшего раба умелого манипулятора, просто инструмент и образ, от которого вовремя избавились, как Жанна Д`Арк, если копнуть в историю прошлого мира Катарины. На самом деле очевидно, что более богатые территории Королевства являются отличным трофеем для торговых гильдий, уже ввергнувших почти всю Республику в нищету. Отчаявшихся крестьян будет легко натравить на богатых аристократов Королевства. Допросный Дом и архиепископ Глокто уже некоторое время доносили до граждан Республики что Стюарты виноваты в их бедности и это будет война за справедливость и низвержение богачей. Достаточно говорили и Кровавой Королеве и необходимости остановить тиранию Клаес силой добра Республики, ведь на их стоооне Бог. К сожалению очевидно что в конце поимеют с этой войны только другие богачи. — В любом случае, вы ведь не просто так вспомнили эту историю? — подозрительно спросила Сиенна, наконец перестав играть с украшениями и завистливо посмотрев на единственного телохранителя в броне и с оружием. — Я попытаюсь заручиться поддержкой Империи, вот истинная цель моего похода на юг, — нельзя было сказать, что Клаес лгала, скорее недоговаривала. Королевству нужны были еще солдаты и срочно. Некоторых людей Катарины просто схватили в Республике без объяснений и посадили в тюрьму без дальнейшего объявления преступления, лишь узнав, что они из Королевства. Что само по себе говорило достаточно об умениях архиепископа самого сильного Допросного Дома. Но Клаес ничего больше не предпринимала, пока подыгрывая Республике. Не все пойманные Глокто люди были шпионами, торговцев, даже дипломатов Королевства закрыли под домашним арестом. Все было так тихо у границ, что даже очевидно. В свою очередь Клаес распустили часть войска и сейчас имели около тысячи солдат свободных войск на восточной границе Королевства. Конечно потихоньку туда подтягивались и солдаты прочих дворян, но всем было очевидно, что этого мало, поэтому желающих снова отправить людей на фронт становилось все меньше. — Когда я встречусь с мамой… герцогиней Клаес, ты отправишься на восток с дарами для новой маркизы Берк и передашь эти конверты людям, о которых я говорила, — Катарина протянула несколько связок. — То есть восточные крепости к осаде мы готовить не будем? — удивленно уточнила Нельсон, сразу же прочитав свое письмо. — Нет смысла сражаться на поле боя врага, — попыталась частично процитировать китайского полководца Клаес, — лучше заманить его на свое. — Хм, вам виднее — с скепсисом протянула Нельсон, все же взяв посылку, — оставляю за собой право не сражаться до смерти и дать деру когда запахнет жареным. — Как-то не по рыцарски, — улыбнулась королева, поиграв в воздухе рукой словно подбирая слова, — нет духа храбрости. — Как говаривал мой прадед, покойник ныне, — мудро подняла палец Сиенна, — будь храбрым. Но если враг слишком силен, то отступи и будь храбрым в другой раз. — Полагаю он долго прожил, — фыркнула Катарина, негласно дав согласие.***
За все время поездки инквизитор София не проронила ни слова, делая вид, что спит. Хотя официально присутствие ее и еще нескольких коллег обуславливалось защитой от Темной магии южан, на самом деле это была слежка по поручению архиепископа Сульта. Конечно же никто из представителей Допросного Дома не задавал каких-либо неуместных вопросов королеве или ее свите. Но инквизиторы внимательно слушали, анализировали и запоминали. Похоже Катарина хорошо понимала, что только влияния ее семьи недостаточно, даже полной поддержки Хантов было мало, чтобы удержаться на месте королевы надолго при сильном сопротивлении в столице. Восхождение Клаес стало возможным только из-за быстроты, на которую знать Королевства просто не успела отреагировать на фоне открывшейся истины о братьях Стюарт и собственно череде утраты старого короля и наследника Яна. Помолвка устроенная второпях позволила Короне установить перемирие… однако отсутствие до сих пор конкретной даты свадьбы между Стюарт и Клаес, и мгновенное разделение жениха и невесты подсказывало, что это временное решение. Другой человек подумал бы, что королева просто идиотка. Но инквизитор достаточно ее изучила, чтобы понимать, что это намеренная провокация соседа на скорое нападение, ведь восток Королевства сейчас как никогда беззащитен. А зима худшее время для военных кампаний, потому что сопутствующие потери от обморожений и болезней самые большие. Значит заманивание в погодную ловушку? Этого явно было недостаточно для победы Клаес. Было очевидно, что связь с принцем Кодзиро и Империей так или иначе всплывет достаточно, чтобы столичные дворяне выдвинули общую ноту протеста, что могло серьезно пошатнуть ее статус невесты. Низложить может бы уже ее и не смогли, но затянуть свадьбу на годы в разбирательствах вполне. Деньги Клаес и Хант могли решить многие проблемы, но к сожалению не все. Репутация в народе и враждебные настроения большей части высшего дворянства давали возможность на вполне законное право подать на официальный пересмотр статуса королевы, которую в открытую ненавидит подавляющее количество населения страны. Однако существовала лазейка. Негласное правило не очернять репутацию знатного человека ведущего военную кампанию. Вполне логичный способ защитить авторитет командующих армиями в момент угрозы стране. Иронично, что именно Катарина использовала эту лазейку и сейчас вела, пусть небольшое, но собственное войско из трехсот солдат. Таким образом никто не мог выступать против ее авторитета сейчас, давая время на укрепление позиций. К тому же кампания официально имела международное значение и решала какими в ближайшем будущем будут отношения с югом и востоком. Так что сейчас каждый шаг рода Клаес имел не только политический или военный интерес, но и имел двойное дно. Луиджи и сам мог все сделать на юге, он был бы в этом даже лучше дочери, но его опыт и авторитет были гораздо нужнее в столице. Недавняя показательная чистка имела как положительные, так и отрицательные последствия, с которыми лучше бы справился именно регент королевы, как лицо не прямо задействованное в низложении баронов. Свято место пусто не бывает и для молодых офицеров прошедших путь от самого первого похода, вместе с Катариной, до сегодняшнего дня, теперь открылись вакансии. Почти все военные заслуги официально были причислены не королеве, а ее свите. Значит целью была не слава рода, учитывая огромные расходы и растущие долги Катарины не обогащение тоже. Королева намеренно избегала распространения лишних слухов о своих достижениях, выделяя других, поднимая статус своей свиты и доверенных офицеров. Также она слишком очевидно игнорировала растущую угрозу от Республики, ведя набор в войска в обычном темпе, при этом почти в пять раз увеличив бюджет агентов о деятельности которых не знали даже приближенные ей военные. София бы сравнила Катарину с пауком прячущимся в тени и медленно расставляющим паутину. Не самая приятная ассоциация, скрытая за этими веселыми и вроде бы пустыми разговорами о сказках прошлого, поднятых именно сейчас неспроста. Послание не Сиенне, а именно инквизиции и Сульту. Заслать шпиона в поместье Клаес даже в отсутствие всех членов семьи было невозможно в нынешнем положении архиепископа. Однако Сульту удалось аккуратно начать прощупывать всех связанных с прошлым королевы людей. От нанятых учителей и посещаемых магазинов, до уволившихся слуг. София была уверена, что какие-нибудь ответы найдутся в прошлом. Пока что стоило продолжить ждать.***
Рыцари Миридианы встретили их на подъезде к Спрингвейлу и сразу же перенаправили южнее. Королева прекрасно поняла куда они поедут и весь оставшийся путь так и не смогла сомкнуть глаз, поэтому выглядела неважно. С другой стороны наверное это даже было хорошо, ее мать оплатила постройку подобия склепа, где были похоронены сожженные останки погибших благородных в последней битве маркиза Берка и Катарины. Простолюдины удостоились не более чем одной братской могилы с более менее хорошим монументом. Катарина сжала руки в кулак и резко выдохнула, выходя из кареты следом за королевой-Сиенной. Телохранитель, как обычно покинула их первой и пару секунд оценивала ситуацию, последней выходила София. С одной стороны как житель Японии и более цивилизованного мира, Клаес не одобряла такое явное разделение. С другой, любое осуждение именно от нее, своими некомпетентными и чрезмерно жестокими приказами устроившей бойню, было бы дешевым лицемерием. Клаес собралась с духом и под видом служанки несущей послание госпожи пошла к матери. Миридиана находилась в каменном склепе одна, перед общим мраморным алтарем горело несколько свечей и благовония. Дочь тихо присела рядом на скамью и виновато опустила взгляд. Некоторое время они молча молились за умерших, а потом просто сидели в молчании. — Не делай этого, побег никогда не решал проблему, — строго сказала мать, хлопнув ее по спине, — и не сутулься. — Я не убегаю, наоборот… — протестующе произнесла Катарина, подняв голову и запнулась встретившись наконец взглядом с матерью. — Я говорю не о проблеме с югом или востоком. Не о Стюарте или твоем отце, в первую очередь я говорю о тебе, моей дочери, — Миридиана мягко коснулась ее щеки, даря свою нежность и тепло. Слова, которые раньше не могла произнести вслух, — ты не можешь все время прятаться за работой и делать вид, что тебя совершенно не заботят погибшие тут люди. В тот момент ты не только сделала зло им, но и ранила себя. — Я рациональный человек, — покачала головой Катарина, невольно снова сжала кулаки, и отклонилась от руки матери, — это была необходимость. Я приняла лучшее из возможных решений и мне не за что извиняться. — Если в твоей душе нет сожалений, то значит человек в тебе умер, — грустно улыбнулась герцогиня, медленно убрав руку, но не разорвав зрительный контакт, — даже самый рациональный военный не может так легко принять столько смертей на свой счет, а моя маленькая девочка… взяла слишком большую ношу. — И тебе не страшно, я даже не отрицаю, что убивала невинных ради достижения своих целей, — едва сдерживаясь прошептала младшая Клаес, — я отдала приказ. — Конечно страшно. И больно, какая мать захочет услышать такое о своем ребенке? — слова герцогини ударили Катарину словно тяжелая пощечина, но затем Миридиана медленно обняла ее и спокойно погладила по спине, — но я знаю, что сейчас тебе гораздо больнее и страшнее чем мне. Я ведь твоя мама. Я знаю. Катарина ничего не смогла сказать, лишь сжала челюсти, чтобы не закричать и закрыла глаза, чувствуя как теплая влага стекает по щекам. В ее снах люди молили о помощи и кричали проклятья. В ее реальности люди ненавидели ее и все что она могла это отвечать еще большей жестокостью и холодностью. — Это пройдет? — с надеждой спросила она, — я… смогу начать заново? — Нет, воспоминания и боль поблекнут, но ты никогда уже не забудешь этого. Никто не забудет. Чтобы Катарину боялись ударить. Чтобы ее боялись ругать. Чтобы не видеть их злых лиц и не чувствовать эту сжигающую боль и страх. Она видела, что происходит с слабыми. Нет большой разницы между травлей в школе и травлей в кругу знати. Никто не изобьет тебя открыто, но есть множество способов причинить боль. Только покажи, что их слова ранят, только дай им возможность безнаказанно унижать и другие тоже перестанут тебя уважать. И тогда она снова останется одна. Снова станет мишенью. Мать в ее прошлой жизни, приносила ей боль одним своим существованием. Катарина в той жизни была ее опозоренным ребенком, той у кого нет заступника. Той кто не сможет дать сдачи. Поэтому всю жизнь она пряталась в маленьких кофейнях и дешевых ночных интернет кафе. Ведь даже дома она была нежеланным ребенком. Никто не поможет. Никто не захочет разделить участь жертвы. Если ее перестанут бояться… люди просто забьют ее камнями и палками. Для всех она уже злодейка, это будет для них воздаянием. — Плачь, Катарина. Плачь и скорби сейчас, выплесни все накопившееся, дочь. А потом, когда ты будешь готова, мы выйдем отсюда, — Миридиана снова погладила ее по спине, — в наших масках, с нашими щитами хладнокровия. И сокрушим все преграды. Вместе, моя девочка… мы пройдем этим тяжелым путем и пусть никто больше не видит наших слез. Знай, твоя мать будет с тобой до самого конца, я разделю твою боль, поэтому плачь сейчас, вместе со мной. Катарина сжала мать сильнее, так и не открыв глаза она закусила губу. Седзе героини из манги всегда объединены одной и той же слабостью. Они лишь защищаются. Они могут угрожать, предупреждать, даже поступать мудро. Они ждут удара, они ставят ловушки, но они всегда благородны, и потому пытаются помочь даже своим врагам. И у них даже иногда это получается. Но Клаес не хотела давать сдачи и вторые шансы. Это путь для героинь. Наступать на их грабли нет нужды, ведь принцы скорее прирежут, чем спасут ее. Она может положиться лишь на себя и свою семью… настоящую здесь, ту, которой у нее не было в прежней жизни. И возможно ту…которую она не заслужила. Но обязана защитить во что бы то ни стало. Она должна атаковать первой. Она должна… быть тем кого невозможно растоптать. Она будет той, кто атакует своих врагов, а не защищается. — Мама, — Катарина мягко отстранилась и твердо посмотрела на герцогиню, — пока я буду на юге, необходимо тайно перевезти группу моих людей и кое-какие товары не информируя твою семью в Республике. Это возможно? — Что за товары? — деловым тоном ответила Миридиана, аккуратно вытирая глаза дочери и хмурясь от потекшего макияжа. — Знамена. Мои знамена… Поправив одежду служанки, Клаес скромно покинула склеп, глаза привыкшие к тьме на несколько секунд ослепли, привыкая к уличному свету. Хотя краснота наверняка еще осталась, но никто не обратит внимание, ведь сейчас она всего лишь горничная. — Агент Короны, Мария, прибыла, — девушка легким движением спрыгнула с лошади, словно разлитое золото, ее волосы играли на ветру. Героиня сразу же узнала ее, но отметив костюм, легко подыграла, — передай Ее Величеству, что у меня срочное донесение. — Позвольте проводить вас в палатку моей госпожи, — вежливо поклонилась Катарина, ощущая тревогу от возросшей ауры мощи окружающей Кемпбелл, — и угостить вас чаем. — Буду благодарна, — Мария кивнула Питеру, давая знак остаться с лошадьми и отдохнуть. У нее наконец будет разговор с человеком, которого она не переносила уже на уровне ощущений. Королева медленно выдохнула. Пусть Катарина Клаес злодейка, злодейки не плачут.