Инсайт

May The Force be With You, ***

Beaujolais nouveau - вино, которое хвалят за легкий вкус, и критикуют за качество. Но все же это - вино радости, что подтверждают миллионы распроданных бутылок в третий четверг ноября. Если Вы хотите ощутить максимально "тот самый" вкус Божоле Нуво, естественно, я буду рекомендовать гордо пройти мимо всех бутылок прямо к той, что имеет уникальную форму, яркую этикетку и гордую надпись на ней - Georges Duboeuf. Именно его называют Королём Божоле. Благодаря его усилиям простое столовое вино Божоле Нуво приобрело титул национального символа и международного феномена. Вильфранш-сюр-Сон. Франция. -Le Beaujolais Nouveau est arrivé! Кайло, слышащий эту фразу уже в тысячный раз за десять минут, раздраженно поморщился и бросил, когда очередной незнакомец с бокалом красного отсалютовал ему: - Patria o muerte! Cuba Libre! Француз удивленно отшатнулся, Кайло же про себя хмыкнул. Он поступил немного по-хулигански, помахав красным флагом с Че здесь, в старинной мэрии сонного городка, чтящего традиции, но… ох, все так носились со своим дурацким коммерческим поводом, восхваляющим кислый и неполноценный на вкус напиток, что удержаться было сложно. Спасибо, хоть готовить для этого высшего света не пришлось. Сегодня он был без кителя. Хорошо, что Рей, занятая общением со своими знакомыми-сомелье, не слышала своего мужа. Плохо, что нельзя было продолжить революцию, поскольку ром у него отобрали ещё в отеле. Ему казалось, он надежно припрятал флягу, но она была найдена во время страстного поцелуя и безжалостно конфискована. Тяжкая участь постигла и его ярко-зеленые носки, показавшиеся Рей неуместными, а ведь он их подбирал под бабочку. Жене шутка смешной не показалась. Что ж, придется пить Божоле. Нет, Божоле - там, Сент-Амур или Вилляж - он бы пережил, а вот Божоле Нуво…вино без качества и особого вкуса. - Venceremos, camarada, - кто-то хлопнул его по плечу, и Кайло развернулся. За спиной, сразу с бутылкой, стоял хорошо знакомый ему гонщик. – Перепутал континенты? - А также год и месяц, - пожал плечами мужчина, незаметно вытесняя плечом какого-то скучного чиновника и освобождая столик, а так же параллельно забирая у официантки тарелку с сырами. Вечер переставал быть скучным. – Рад тебя видеть, amigo. А где Твое Сиятельство? В погребах, на тайном собрании масонской ложи? - В Нью-Йорке. У сильного мира сего какая-то острая потребность в адвокате, так что я сегодня выполняю свои royal duty без второй половинки, а это значит что камеры на меня не будут направлены и можно расслабиться. Даже непривычно, когда ты не плюс один на таких… раутах, - он иронично скривился. Знал, что общество – чопорное, пафосное, бледное и скучное – принимало его, скрипя зубы, ровно как и он их, но у него хватало самооценки иронизировать. - О, так ты совершенно один. – Кайло увидел неплохую перспективу и поменял бокалы на те, что объемом побольше. Во славу Диониса, конечно же. Они на празднике вина, как никак. - Ну что ты, я под контролем дедушки Палпатина, - хохотнул мужчина, разливая вино, - но он очень занят где-то, потому доверил мне эту бутылку, и мы её разопьем. Верно? Молодое вино нужно пить же очень быстро, потому Его Превосходительство не будет в обиде. Ну что, le Beaujolais Nouveau est arrivé! Liberté, Égalité, Fraternité. - Это уже попахивает гильотиной, - залпом осушив бокал, заметил Кайло. Поскольку в Божоле Нуво он не разбирался от слова совсем, то пришлось повернуть к себе этикетку. Даже не читая, одобрительно хмыкнул, наткнувшись взглядом на горячие, яркие георгины, нарисованные в узнаваемом стиле винного дома короля этого праздника Georges Duboeuf. Что ж, красиво. - Твоя манера пить вино тоже. Прямо вижу, как твоя жена затачивает лезвие за вот это вот все. Или подает на развод. - Во-первых, благодаря твоей Герцогине развестись Рей будет со мной сложновато. А во-вторых, ммм, моя драгоценная супруга тебя не слышит, потому нечего подлизываться к ней. И не видит, потому пей нормально, без всех этих стадий «глаза, нос и… сплевывание». - Первым сомелье точно была женщина, - выпивая свое вино, пошутил гонщик. Скривился. Привычно кисловато. И горьковато, если вспомнить вот то, что они с Рей пытались забыть. Не лучший винный новый год в их жизни. Тем не менее, подаривший им их Элизу. - Когда я пью это вино, мне хочется сделать то же самое, но будем идти до конца. – Кайло хотел налить другу, а потом как-то сообразил, что у того бокал дважды пуст. – Когда ты успел? - У меня двое маленьких детей. И жена адвокат. Знаешь, мне нужно расслабиться. Кайло задумчиво и незаметно осушил сразу два бокала. Гонщик не заметил. Никто не замечал. Даже он сам порой… не замечал. - Для протокола – я не жалуюсь. Хотя, нет, кажется, жалуюсь. - Ещё как. - Богатые тоже плачут, что ж поделать. Тяжела жизнь в стеклянном замке. Он отпил молодое вино, радуясь, что не нужно изображать, что чувствует букет чего-то там - да, его грех был в том, что вино не стало понятным напитком. Кроме Божоле Нуво, с этим все было ясно. Подумал, что может богатые тоже плакали, но это больше не о нем история. Конечно, мужчина порой ощущал, что живет не своей жизнью - все эти приемы, рауты, чаепития в кругу аристократов, не проработавших и дня. Он не любил это. Не любил и раздражался. Знал, что живет в этом мире немного затемненный тенью своей жены, которая правила всей элитой, удерживая её под каблуком, но это как раз было не важно. Стоило ему обнять свою Герцогиню, он понимал - вот то, чего он жаждал. Ему нравилось быть с ней, нравилось каждую минуту и это не угасало. Нравилось по вторникам никогда не ставить совещаний, поскольку нужно было отвезти Элизу на её первые уроки музыки и просыпаться по выходным очень рано, чтобы успеть в "Первый Орден". Он не бросил привычку тестировать новые машины Форд, но знал, что не будет разгонять на максимум. Ему нравилось ездить в командировки, но он никогда не позволял им длиться больше десяти дней. Да, богатые плакали, однако не в их стеклянном доме. Там мог хныкать только Генри и то, когда у него резались зубы. Сейчас уже нет. Он подрастал, приближая тот день, когда папа посадит его за руль. Подрастал и разбивал, ездя на своем игрушечном Форде по дому, вазы с пионами. Прекрасная жизнь, которую...он не то, чтобы заслужил - мужчина всегда помнил, что натворил со своей бессмертной возлюбленной - но очень много работал над тем, чтобы невозможное сбылось. Хоть порой сам не верил, просыпаясь среди ночи и видя рядом свое все. Так пошучивая и обмениваясь новостями, двое мужчин продолжили распивать бутылку и шум внешнего мира потихоньку глушился. Покончив с красным, гонщик щелкнул пальцами и заказал rose, пытаясь понять - ну почему такой веселый праздник становился невыносимо скучным, едва попадал в официальные стены? Где звук катящейся бочки по старинному, неровному полу, где хохот и танцы до утра? То все, чем славились улицы и винные бары по всему миру? Глядя на мэра городка - центра региона Божоле - мужчина морщился. Все же немцы нравились ему куда больше. Мэр Мюнхена никогда бы не пил с таким пресным видом, он, открывая Октоберфест символическим вбиванием крана в бочку с пивом, всегда выглядел веселым. - Ну, они же зачем-то его делают, - философски пожал плечами он, - представляешь, как розовому вину одиноко, все пьют красное, а оно красивее и эстетичнее. И ему весьма обидно. - Я бы подумал, что ты немного поехал, но я сравниваю свою жену с кюве, поэтому не мне тебя судить. Давай пожалеем это одинокое вино. Ну, вот, теперь я – идиот. - Нет, это не странно. – Сощурился гонщик, ощущая приятное тепло во всем теле. Последние два месяца он работал без единого выходного, потому сейчас было прекрасно. Ему, на самом деле, показалось странным сравнение с кюве. Если бы шеф-повар там принимал свою жену за белужью икру или полосатый тунец – нет, но вот игристое. Он же даже страны различал лишь по национальным блюдам. Вина были иным терруаром для него, экзотическим, хоть и играющим в паре с едой. - Мы вообще первенца к ужасу дедули назвали в честь бутылки шампанского, потому… - Луи Родерер? Серьезно? – Легко догадался Кайло и, пытаясь замаскировать смешок, допил остатки со дна уже третьего бокала. Гамэ потихоньку начинало побеждать. – Я думал, Элиза – это какое-то великое семейное имя и считал, что она там Элиза Третья или это сокращенно от Елизавета. У вас же есть родство с Виндзорами, правда? - Нет, только со Спенсерами, какая честь, - хмыкнул гонщик, у которого, в отличие от жены, не было ни древа, ни титула, ни даже - какой стыд - фамильного герба. - Бутылка шампанского. Ты – чокнутый. Главное, не подкинуть эту мысль моей жене… - начал мужчина, а потом оборвал себя. Вино заигралось с ним, запутало. Гонщик хитро ухмыльнулся. - Вас можно поздравить? - Эм…нет. Нет. Мы… Нам ещё рано. Знаешь, Рей только родила свое первое вино, это процесс оказался посложнее и не так приятен, как зачатие ребенка, а я был занят с кондитерской, потому нам обоим нужно хорошенько передохнуть, чтобы вышел достойный винтаж. Если гонщика что-то и насторожило, он едва это ощутил, поскольку перед ними появилась бутылка розового. Дегустируя – точнее банально напиваясь – друзья уже дошли до стадии обсуждения последних матчей Лиги Чемпионов, которую не смотрели, а потом вдруг голод прервал беседу. - Ну. Ты же лучший шеф-повар своего десятилетия. Сделай что-нибудь. - Уже, - Кайло, нанизанные на шпажку кабрион, камамбер и кусочек риета с оливками, с победоносным видом протянул свой шедевр гонщику. Тот восторженно похлопал друга по плечу. - Мишлен просто плачет по тебе. - По тебе Мишлен плачет ещё с того сезона, когда ты стирал их шины быстрее нужного и делал им ужасную антирекламу, - веселый женский голос вклинился в нетрезвый диалог. – Здравствуй, дружище. Mi amor, привет. Вижу, вы не скучаете. - О, Рей, ты как всегда невероятно красива. - Спасибо. Кайло, любимый, если ты добавишь к своему… эм… блюду ещё и виноград, то это будет невероятно. - Боже, я женился на совершенстве. Рей оглядела двух взъерошенных мужчин и мысленно рассмеялась. Ну как они за двадцать минут умудрились напиться до состояния, когда сыр с виноградиной считался шедевром? Впрочем, Божоле Нуво было коварно и бессердечно, кружило голову, а потом незаметно забирало в свои нетрезвые объятия. Не первые и не последние жертвы дерзкого вина. Ее любимого. За простой букет и отсутствие пафоса. Выросшая в Шато Марго она, как никто, находила красоту в простоте. Красоту и сложность. - Ладно, мальчики, нужно сбежать, пока вас в таком виде не увидела пресса. Бутылки можете забрать с собой. - Милостиво разрешила Рей, но потом строже добавила. - По одной. - Здорово. Продолжим в отеле, действительно. Я домчу нас с ветерком, - гонщик потряс в воздухе ключами от арендованного авто. Рей вздрогнула. Она с ним и трезвым-то в машину не села, не то, что… таким. - Мы в Бургундии, а не в Монако. Здесь не особо приветствуют пьяных звёзд спорта за рулём. А ещё я могу позвонить Герцогине и проконсультировать тебя после какие штрафы бывают за такие нарушения. - Ябеда, - тут же отдал ей ключи гонщик. Порой ему казалось, что жена скорее измену простит, чем нетрезвого его за рулём. Может, потому что измена была всегда гипотетичней, а, может потому, что напившись, он намеренно хотел с собой покончить. - Я скучаю. Скучаю по ней. - Тепло улыбнувшись, признался он. Как мальчишка. С сияющими глазами. Всего полторы недели, а он скучал по ней и детям так, будто его сердце тоже было в Вашингтоне. - Пожалуй, вместо этого приема я должен… да, мне нужен билет в США. - Ну, хорошо хоть не на Марс. С Илоном Маском у меня не такое хорошее знакомство, как с одним из менеджеров Air France. - Улыбнулась Рей, доставая телефон. - Прошу меня извинить. Пара минут и я улажу твой вопрос. - Это потому, что ему не готовил твой муж. Блядь, ну до чего вкусно. Этот вот сыр особенно. Молодая Гауда? - Старая оливка. С пола. - Кайло покачал головой, не понимая двух вещей. Первое: зачем он поднимал чертову оливку, второе: как та оказалась у гонщика во рту. Рей, слыша как мужчины гогочут, сама рассмеялась, набирая номер, а потом увидела её. Девушку, которая была чем-то похожа на неё. Только красивее. Не из-за макияжа, сливового платья или небесной причёски. Нет. Особой её делал едва заметный животик, который она беседуя со своим спутником - вот его-то Рей знала из-за того крутого курса онлайн лекций по истории - нежно поглаживала. Перестав улыбаться, девушка договорила и вернулась к столику. - Ну кто так пьёт, - вдруг осуждающе сказала она, не ответив на вопрос гонщика “что с билетом?”. Взяла только откупоренную бутылку и сделала пару жадных глотков с горла. - Дилетанты, блин. Это же Божоле Нуво. Гонщик одобрительно чокнулся бокалом о ее бутылку, Кайло же обеспокоено посмотрел на жену. Она не пила. Год не пила. И он не подшучивал, когда она, дегустируя вино, сплевывала быстрее, чем то успевало впрыснуть алкоголь в кровь. Не шутил, потому что знал почему… почему они оба не пили. Пытаясь найти источник вот этого порыва, Кайло обернулся. Увидел девушку. Смутно узнал в ней летчицу из Савойя, которая обожала Розе д’Анжу и les fraises Sarah. Узнал и обнял Рей. Поцеловал в макушку. - Люблю тебя. - Угу, - безрадостно отреагировала Рей, продолжая пить. Так же жадно, быстро и не ощущая ни ноток ежевики, ни оттенка фиалок, ни даже легкости. Точнее, особенно, легкости. - Как тебе повезло, да? Любить именно меня. - Неимоверно. - Я тоже считаю так. Что ему повезло любить именно тебя. - Поддакнул пьяный гонщик. Девушка при этих словах только скривилась и сделала глотки побольше, не понимая, где тот момент, когда проклятое Божоле Нуво заберет и её в свои милосердные объятия. Дионис был не очень благосклонен к своей верной адептке, которая жаждала превратиться в менаду под действием гаме. - Нет, серьезно. Вы - идеально друг друга дополняете. П-п-прекрасная с-с-семья. Он промолчал, что они ещё - единственные нормальные друзья их семьи. - Прекрасная. Какое точное слово. Прекрасная. Идеальная, я бы сказала. Не говори так, как подписчик в моем инстаграме. - Зло зашипела Рей, с ненавистью уставившись на свой телефон. Там набирало лайки фото, опубликованное за десять минут до начала вечера, на котором они с Кайло весело улыбались. "Le Beaujolais Nouveau est arrivé!” естественно гласила подпись. Прибыло, да. Чертово Божоле, естественно, прибыло. По расписанию. Третий четверг года. Жаль, что-то - кто-то - не прибыл и это разрушило её изнутри, заставляя ощущать себя идеальной бутылкой бургундского. Идеальной пустой бутылкой. Её винтаж никак не хотел сотвориться. Да что там винтаж. Ничто её на наполняло. - Чем ярче фильтр, тем тусклее реальность. Ты не знал? Гонщик внезапно опустил бокал и ощутил легкое покалывание в затылке. Трезвость. Потерянная под влиянием момента, она слишком быстро подступала обратно. О, да. Он знал. Знал, как позировать с моделью для обложки журнала, а потом напиваться в пустом доме, потому что на обратной стороне оказывалось фото элегантной герцогини. Знал, как размахивать бутылкой с шампанским на подиуме, а внутри быть сломленным, потому что та, которой победа посвящалась, не видела и не знала. Знал, как хмыкать на интервью и молчать потом в машине, разгоняя её на скорость реактивного самолета, вопреки всем законам физики. Он знал, что такое - не быть счастливым, когда весь мир думал иначе. - Кажется, мой самолет улетает, - понимая, что становится свидетелем чужого, личного и обычно закрытого, он поставил бокал. Кайло благодарно кивнул. - Ковер-самолет, что ли, Алладин? - Уже нетрезво фыркнула Рей, удивленно глядя на пустую бутылку. Не понимая, как она справилась за пятнадцать минут, почему не стало легче и… ебать, как она ненавидела эти беззаботные этикетки Georges Duboeuf. Они контрастировали с реальностью так же, как молодое вино с винтажем 98-го года. Хотя, то был не лучший год для некоторых виноградников во Франции. Один плохой год. Как у нее. Как у них с Кайло. Год плохой погоды, когда вино не родилось, поскольку виноград не набрался спелости. Или может весенние заморозки и дожди сделали год не слишком удачным? Рей не помнила, что там происходило и почему концентрация танинов не удалась. Просто ощущала себя застывшей лозой. Окинув взглядом своего мужа - высокого, красивого, абсолютно здорового она в который раз упрекнула себя тем, что с почвой было все прекрасно. И заморозков не было. Просто… сорт у нее такой. Бракованный. - Ковер-самолет - мой любимый вид транспорта, - не растерялся гонщик, пожимая руку Кайло, а потом обнял Рей. - Эй. Мы любим тебя. Мы все тебя очень сильно любим. А он - особенно. Ты знаешь это? - В этом-то и проблема. - Она подняла на друга глаза, полные слез. - Он слишком меня любит, а лучше бы ушел, а не добивал меня своим великодушием. Ненавижу… благотворительность. И отвернувшись, она запила злые слезы игривым розовым, к которому гонщик и шеф-повар не успели прикоснуться. Зато Рей успела, топя свое разочарование в нем. Безжалостно топя. С наслаждением. Зная, что делает только хуже. - Опоздаешь на самолет, amigo. - Да, точно. Пойду попрощаюсь с дедушкой. - Мужчина ретировался, пытаясь понять, что же за беда пришла в семью их друзей и которую ни он, ни его внимательная Герцогиня не заметили. Порой люди были слепы в своем счастье настолько, что аж становились черствыми, а потому жестокими. Рей молча пила. На Кайло она не смотрела. На ту беременную девушку тоже. Только на бутылку с розовым вином. Она из гамэ создала что-то более интересное. Да, с виноградом она умела работать. Это ведь был всего лишь виноград. - Tesorо, с тебя хватит. - Да, Кайло, с меня хватит. С меня точно хватит, - и положив голову на столик, она бурно разрыдалась. В самый весёлый праздник. Самыми горькими слезами. *** Божоле Нуво пьянило очень быстро, но уходя, не напоминало о себе головной болью. Как хороший партнер, оно кружило и оставляло лишь легкое сожаление, не более, потому проснувшись, Рей не ощутила тошноты. Царапало лишь горло. От количества пролитых вчера слез. Сев в постели, она оглядела номер. Её платье было сложено на кресле, она была переодета в халат, а Кайло отсутствовал, оставив задернутые шторы, таблетку шипучего аспирина и бутылку Перье, яркость этикетки которой - из-за коллаборации с Такаси Мураками - резала глаз этим утром. Её муж, возможно, мог с закрытыми глазами отличить Сильванер от Гевюрцтраминера, но не знал об особенностях легкого гаме. Или оно на него подействовало по-другому, вот он и о ней позаботился. - Сколько я выпила? - Попыталась сосчитать бутылки Рей, помнящая, что вечер не закончился приемом. Они с Кайло, когда она успокоилась немножко, отправились в бистро, где был настоящий праздник и до утра танцевали. Босиком. Он целовал её, затягивал в румбу вместо бургундского национального танца и...вытирал слезы, постоянно портящие макияж. - Не так и много. Когда закончилась третья бутылка, и ты перешла на бокалы, стало не так весело, - Кайло ввалился в номер, удерживая в руках тарелку, накрытую серебристым баранчиком, в котором отражалась его улыбка. Рей поежилась. Как он умудрялся улыбаться в такую рань? - Я приготовил тебе завтрак. Привет, tesoro. С возвращением. Он поставил тарелку прямо на кровать, погладил жену по волосам и поцеловал в щеку. Делал это с настороженностью, а значит, она вчера ему что-то точно наговорила. Ещё одним волшебным свойством Божоле Нуво был его амнезирующий эффект. Милосердное вино, как ни крути. - Как ты в отеле смог приготовить мне завтрак? - Всегда вожу с собой санитарную книгу и меня пропустили, - пожал плечами Кайло. В мире высокой кухни для него не существовало закрытых дверей. - Тебе нужно поесть. Хорошо? Девушка послушно кивнула, сняла баранчик и без энтузиазма посмотрела на авокадо-гриль со скрэмблом. Её любимый завтрак, но не сегодня. Она ощутила легкую тошноту. Скорее от доброты Кайло, чем от еды, а потому потянулась к бутылке с водой. - Хочешь кофе? - Ничего не хочу. Я так давно ничего не хочу, Кайло. Извини. - Она отвернулась от завтрака, скрутилась в постели и натянула одеяло на голову. - Уйди, ладно? Прогуляйся немного. Посмотри витражи в церквушке. Говорят, они легендарные. - Только с тобой, tesoro. Потому ты позавтракаешь, примешь холодный душ, оденешься и мы пойдем гулять, любуясь первыми заморозками на виноградниках. - Этого и дома полно. - Не мне тебе рассказывать о других сортах. Давай, Рей. Душ того стоит. Там гель для душа пахнет шоколадным фонданом. Против воли из-под одеяла послышался хриплым смех. Это она обожала в своем Кайло. Умение восторгаться ерундой, вроде ароматизированного геля. Интересно, он попробовал его или нет? После того, как она увидела, как муж лизнул пыльный камень, Рей не удивлялась абсолютно ничему. Скорее, странным было то, что Кайло не съел гель, ведь шоколад был его слабостью. - Поверить не могу, что я перепила. - Ты давно не пила, потому это логично. - Я устала, Кайло. Устала не пить. И не есть вредного. - Голос Рей снова зазвучал глухо. Мужчина нашел ладонью её плечо - или голову? - и погладил. Одеяло зашевелилось, но Рей не выбралась из своего кокона. Он не настаивал. - И не носить высоких каблуков. И не делать ещё тысячу вещей, что я люблю. Все равно толку ноль. Ничего не выходит, хоть должно… мы должны…. - Мы никому ничего не должны, - не согласился Кайло. Убрал тарелку на пол, забрался в постель и обнял свой теплый кокон, при этом не нарушая границ Рей. - Никому. Все будет, когда будет. - Или никогда, да? Я такая… - Самая лучшая? - Не такая, как другие, нормальные женщины и в этом нет ничего хорошего. Нет, не перебивай. Я, правда, очень устала. Устала лгать, когда у меня спрашивают "а когда же вы уже...", устала делать вид, что нам ещё рано, устала от того, что люди лезут с такими вопросами. Устала от того, что наш секс превратился не в удовольствие, а во что-то по часам и графику, устала, что я даже начала верить во влияние лунного цикла и в то, что заказываю чертовы тесты по интернету, потому что в аптеке меня все продавщицы знают в лицо. Знают и сочувствуют. Устала от себя, от слабости и… злости. Боже, Кайло, ты не представляешь сколько её. Мне кажется, я забыла кем была. Эта злость травит меня. Я ненавижу этот мир и себя в нем. И тебя, потому что ты понимающий, а лучше бы ушел к другой. И… о, этих счастливых дурочек, которые могут то, чего не могу я. Они все такие сияющие. Ненавижу их. Ненавижу. Почему у них выходит, а у меня - нет. Я же в порядке, ты видел анализы. Это прозвучало так беспомощно. Она была беспомощной. Его Tesoro. - Мне не нужны какие-то анализы, чтобы сделать выводы. Я люблю тебя - вот и весь диагноз, который важен. И нет, Рей, ты не в порядке. Уже давно. - Он вздохнул и немного стащил с нее одеяло. Поцеловал в мочку уха. - Это неправильно убиваться и ненавидеть себя. То, что у нас не выходит, не делает тебя хуже. Все получится, у нас все получится. Обязательно. - Когда? - Однажды, - он вздохнул, целуя теперь в плечо. - Верь мне. Все получится. Я точно знаю. Не торопи себя, Рей. Пожалуйста, дай себе время. Будь к себе добрее. Ты ни в чем не виновата. - А если нет? Если ничего не получится, Кайло? Никогда? Будешь ли ты так оптимистичен через пять-семь лет? - Зарываясь носом в подушку, пробормотала девушка. Кайло поддерживал все время, но это пока. Однажды его терпение закончится так же, как закончилось её. Но она сама от себя уйти не могла. А он вот мог. - Это невозможно, потому что ты же моя Рей. У тебя все получается. Всегда. Просто ты видишь только один вариант, а их всегда больше. - Он осторожно перевел диалог на очень непростую тему, тщательно подбирая слова. - Знаешь, семья - это ведь по сути чужие люди, полюбившие друг друга. С ребенком может быть то же самое. Он не должен обязательно быть кровь от крови, знаешь? - Что? - Главное, чтобы мы его любили, а он - нас. Какая разница, что там будет в венах, главное - что в сердце. Его воспитывал дядя Люк. Пусть не любя, но воспитывал. Для него не было дикостью такой шаг. Они с Рей были сиротами, потому, возможно, подобный вариант был даже правильным. Только они бы были иными. Не называли бы ребёнка «эй, ты» и не забывали бы кормить. Не упрекали бы за плохое происхождение. Они бы были другими. Не идеальными, но другими. Они бы были родителями, а не воспитателями. Настоящими родителями Рей повернулась. В ее уставшем взгляде мелькнуло нечто. Недоверие. Естественно, она думала об этом. Весь год думала. Но ведь мужчины любили только своих детей, разве нет? Что ж, Кайло ведь всегда был… чокнутым. Чокнутым и самым лучшим. -А вдруг у нас не выйдет? Это же...ну… ребенок. От нас даже Биби Восемь сбежал. Она погладила мужа по щеке. Эта идея была пронзена светом и ответственностью. Усыновить ребенка - это навсегда изменить чью-то жизнь, и смогут ли они сделать так, что это будет благо, а никак не наоборот. -Не выйдет? Мы женаты, у нас есть деньги и целая адвокатская империя за спиной. Наши сердца открыты и мы умеем любить. У нас высокие шансы. И...ну Биби нагулялся и вернулся в конце концов. -Я… ох, Кайло. Нельзя такие решения принимать с похмелья. Мужчина задумчиво посмотрел на неё. Погладил по плечу. Он не придумал спонтанно, потому что вчера Рей напилась - будто без этого он не видел, что ей плохо. Ему не хотелось, чтобы жена думала, что не справилась. Потому что она справится. Они справятся. Их история она всегда была немного...другой. -Тогда выбирайся из-под одеяла, прими душ - помнишь о том геле, да? Одевайся и пойдём гулять. Нам есть, что обсудить. На трезвую голову. Пойдём, Рей. Пойдем. За крепким кофе обсуждать такое куда проще. Герцогиня говорит, что… - Герцогиня? Ты обсуждал это с Герцогиней? - Она - наш адвокат, и один из отделов её Империи уже промониторил программы по усыновлению… Рей села в постели. Её не коробило то, что Кайло заговорил сначала с Герцогиней, скорее потрясало. Если он обсуждал, значит это было не порывистое решение, принятое под воздействием её пьяных слез. Нет. Это было осознанно. Но… - Послушай, милый… я… я не знаю готова я или нет. - Конечно, ты не знаешь. Это нормально. Я взвалил на тебя эту новость. Странно было бы, если бы ты мне сказала, что готова, правда? Но это один из вариантов, которые мы можем обсудить, да? Я люблю тебя и не могу видеть, как ты убиваешься. Я хочу снова увидеть улыбку на твоем лице. Не замученную. Я обещал тебе это, помнишь? В день нашей свадьбы. Обещал сделать счастливой и оберегать. Давай рискнем это не воплотить, а для начала обсудить. Рей слабо улыбнулась. Через полчаса они шли вместе. Высокий, задумчивый мужчина и девушка, пахнущая шоколадным фонданом на три квартала вперед. Позабыв о кофе, они, держась за руки, обсуждали план, который с каждой минутой казался все лучше. Обнимая Рей, Кайло смотрел на бесконечные виноградники и думал, что Божоле Нуво не зря называют новым годом. Потому что он, правда, ощущал себя так, будто что-то менялось. Прямо сейчас. Когда глаза Рей снова потихоньку начинали сиять. *** В своем номере, зевая, проснулась одна летчица. Скорее не проснулась, а была разбужена деликатным стуком в дверь. - Я не заказывала рум сервис, - сонно пробормотала она. Вставать не хотелось. Она просто лежала и смотрела в потолок. Ни о чем не думая. Наслаждаясь. Уже рефлекторно складывая ладони на животе, накрывая руку своего профессора, который теперь все время спал, обнимая её именно там, где она носила новую жизнь. - Я тоже, но нужно открыть. Лежи, лежи, Араси, я сам. - Мужчина, хоть в дверь стучали, сначала поцеловал летчицу в щеку, потом чмокнул в живот и лишь потом направился к двери. Девушка нехотя села, опираясь лопатками о жесткую кровать. Наблюдая за мужчиной - ох, до чего грациозен при его-то росте, даже хищно-грациозен - она ощущала покой. Чувство, что ценила сильнее счастья. Потому что быть счастливым можно было даже от шоколадки - триптофан, содержащийся в ней, образовывал нейромедиатор серотонина, а вот жить так, чтобы кортизол не зашкаливал было иным уровнем мастерства. За три года вместе она вроде уже и привыкла к пробуждению без синяков, боли, вины и тоски. Во время беременности даже - какая ебанная ирония - стала есть постоянно каштановое варенье. Просто вчерашний вечер пробудил в ней не лучшее воспоминание. На Божоле Нуво она впервые была с Кассианом, кажется миллиард лет назад - до того, как вымерли динозавры. Возможно, даже до большого взрыва. Помнила, что с ними были друзья, они все пили, а потом…. потом она всегда пыталась забыть, но не могла. Она в мельчайших деталях помнила все - от золотых пуговиц на своем синем - в тон его рубашке - платье до количества синяков. То был период, когда она уже не удивлялась, но ещё не смирилась. Потому на Божоле Нуво она не ощутила себя в безопасности. Носила в себе ребенка другого мужчины, но за спиной все ещё был груз чужих побоев. Но стоило профессору положить руку ей на поясницу, стало спокойней. Они ушли рано. Он был трезв. Смеялся, делал ей массаж затекших щиколоток и даже не подозревал насколько ей спокойно. - Хм, смотри, les fraises Sarah, - профессор, вернувшись в постель, выглядел удивленным. - Я бы хотел выглядеть крутым, но это не я. Честно. Даже странно, что я не додумался. Мне стоит побеспокоиться. Летчица удивленно посмотрела на свой любимый десерт и закинула свежую, спелую ягоду в рот. Тут же довольно застонала. Профессор округлил глаза. - Со мной ты так не стонешь, даже когда я справляюсь без рук. Я должен пристрелить того, кто вызывает это в тебе. - Иди к черту, - расхохоталась девушка. Потом задумалась. - Странно. Я знаю этот вкус. Это не просто десерт. Это десерт, что делал один крутой повар много лет назад. После в Савойе подавали уже не то. Вкусно, но… Записки не было? - Была. Профессор протянул девушке карточку. Там было одно короткое “мерси”. Не зная за что её благодарят, она закинула клубнику в рот. Какая разница кто и за что, по сути. Кто-то был ей благодарен. Это было приятно. Тем временем, в Вашингтоне мирный сон некой Герцогини после насыщенного дня был прерван мужчиной, который забрался в ее постель. -Чемпион? - Недоуменно спросила молодая женщина, не понимая сон это или явь. Если сон, то слишком сладкий и… ой, нет, во сне не пахло перегаром. - Что ты здесь делаешь? -То же, что и всегда, маленькая моя - жить без тебя не могу и потому иду за тобой. - Ммм, сейчас ты на мне. - Это неизбежно после разлуки, - ничуть не смутился мужчина, раздевая и себя, и ее. Каков ловкач. С корабля и на бал-то. Точнее с бала на нее. Ох. - Я привез тебе Божоле. -В себе, судя по всему. - Тихо рассмеялась Герцогиня, а в следующую секунду довольно задохнулась ощутив своего чемпиона. Как всегда, стремительного. Голодного. И страстного. Даже с жуткого похмелья. Обвивая его руками, она отвечала и в эту ночь небо над Вашингтоном - уже такое зимнее и надутое - слышало не "Le Beaujolais Nouveau est arrive", что должно было звучать с лёгким акцентом, а лишь "мой ангел, моё всё, моё я"... *** Лёгкое, с фруктовой ноткой и лёгким привкусом горечи - такое оно всегда для меня, это Божоле Нуво. Любимый праздник, который я жду с нетерпением. Год назад мы начали инсайты - этот сборник флаффных детских историй - с бокалом от Короля в руках. Выдыхаем. Продолжает. Хочется верить, что и через год мы тоже будем здесь. Все мы. Божоле прибудет завтра, но нас и сегодня есть за кого пить (п.с. Граттаж прибудет тогда послезавтра, автору нужно отпраздновать и помедитировать). Знаете, мне бы хотелось сказать. Вот вам, девочки. Не всем. Но тем, у которых вот не выходит, а вы отмахиваетесь, мол "ещё рано", когда тупые люди лезут к вам в душу с идиотским вопросом и все такое. Никогда не думайте, что это вы не справились или что с вами что-то пошло не так. Просто порой судьба закручивает узел потуже. Вы - прекрасны. Лучше всех на свете в своей силе. Santé