Темное прошлое

Дэвид словно сквозь сон слышал, как ему читают сказки. Хотя нет, это не сказки, а настоящие истории. А на рассказе про Принца и Белоснежку сердце просто оборвалось, хотелось проснуться и что-то сделать, но его словно сковывали невидимые тиски. Хотелось крикнуть, чтобы эта странная женщина не уходила, но он не мог. Дэвиду только оставалось надеяться, что она вернётся. Но в этот раз она не пришла, сказку читала другая посетительница. Мужчина чувствовал, что где-то внутри становится больше сил, что покрывало мглы, которые давило на него целую вечность, стало отступать, хотя это происходило и тогда, когда та, другая, читала сказки. Но то было по-другому, слишком иначе. И его сердце едва не разрывалось на части, когда она ушла. Джон Доу очнулся резко, пытаясь понять, где он находится. В голове была такая каша, что вообще трудно представить, где он и кто он. Нет, Дэвид понимал, что он в палате и находится в больнице, но все эти понятия с трудом он мог соотнести с тем, что видел. Мужчина попытался встать, но едва смог хоть как-то приподняться на подушках. Почему-то он уверен, что должен позвать медсестру, но не на все сто процентов. Ему вдруг показалось, что нельзя здесь оставаться. С какими же вообще усилиями Нолан, держась за стену, выбрался на улицу и представлять не хотелось. Лес подействовал на него ошеломляюще. Свежий воздух заполнил легкие, выветривая все из головы. Но в то же время те немногочисленные силы, что появились, почти мимолетно исчезали. И теперь, заблудившись в лесу, он вообще пожалел, что ушел куда-то. Это же верх безрассудства с его стороны. Дэвид сел на какое-то поваленное дерево, он чувствовал, что сознание постепенно уплывает, и понял, что переоценил свои силы. Он попытался закричать, чтобы позвать на помощь, но сил уже не было. А после долгого молчания едва ли получалось нормально говорить, и он лишь закашлялся. Дэвид и сам не знал, сколько он просидел тут, то приходя в себя, то впадая в забытье. Как в очередной раз, он увидел женщину с практически белыми волосами и, как ему показалось, слегка светящимися, почти жёлтыми глазами. Черты ее лица кого-то ему напоминали. Эмма что-то говорила, пыталась его растормошить, но он не мог разобрать ничего. Только отметил про себя, что голос её такой знакомый и родной. Эмма принялась звать остальных, их сюда завёл волк, и они смогли наконец-то найти Джона Доу, или, если верить книге, Прекрасного Принца. Свон же, пользуясь моментом, ещё раз всмотрелась в уже такое живое лицо этого человека, но к собственному расстройству не находила общих черт. Это действительно не ее родственник. Слишком они разные. Хотелось бы иметь нормальных родителей, а не таких, как ей обещали ее давешние друзья. Эмма села рядом, чтобы придержать мужчину и не дать ему упасть. Сдвинуть его с места, как и привести в себя, не получалось. Но все же ей удалось связаться по рации с Гремом, и тот теперь пытался их найти. Для этого понадобилось какое-то время, и ещё больше, чтобы доставить пациента в больницу. Свон чувствовала себя совершенно обессиленной, но все же старалась отвечать на вопросы сына, который остался в больнице вместе с Мери Маргарет. Они вдвоем порывались пойти вместе с ними, но все же удалось отговорить. Тут же началась суматоха, все носились вокруг пациента, который вышел из комы и сбежал. Эмма смотрела на окончательно почерневший аметист и сняла перстень, найдя в сумке другой. Этот уже не пригоден для пользования в ближайшее время. — Мери, все будет хорошо. Он же уже не в коме, — попыталась утешить приемную мать она. — Вот увидишь, все наладится. — Эмма, вы говорите правильные слова. — прозвучал сзади голос Реджины, которая была не одна. — Познакомитесь, это Абигейл Нолан, жена нашего Джона Доу. — Сегодня прям день чудес, не так ли, Реджина? — прокомментировала Свон, видя, как вдруг резко радость спала с лица Снежка. Она приобняла приятельницу за плечи. Что бы она не чувствовала к брюнетке, оставить ее без поддержки не могла и в тоже время была неприятно поражена тем, что мэр сделала, ещё раз напомнив, кем является на самом деле. И какова нелюбовь ее к Белоснежке. — Как оказалось, у нашего потеряшки есть жена. Будет, кому о нем позаботиться. — Конечно, мисс Свон, — ответила мэр, испытывая удовлетворение от того, что сейчас происходит с Белоснежкой. Пусть для нее сейчас дороже сын, и она не собиралась препятствовать снятию проклятья, даже была готова признать, что в прошлом натворила много ошибок, но неприязнь к падчерице никуда не делась. И ещё её очень беспокоил этот старый бес. Не вспомнил ли он чего-нибудь? Интуиция шептала, что вполне возможно, что да…