Темное прошлое

Дэвид нервно сглотнул, но постарался взять себя в руки. Как он мог не вспомнить о заключении Румпеля в темницу? Чем вообще думал, когда пришел сюда? Эмма доверяла этому человеку и была очень привязана к нему. Но ведь ей неизвестно о его настоящей природе... — Я помогал друзьям… — ответил Нолан, пытаясь отгадать, что же думает по этому поводу Голд. — Тем более Эмма не одобрит, если… — Запомни, дорогуша, не смей больше касаться моих отношений с Эммой. Я сам разберусь, как и что делать. Попробуете использовать это против меня, и вы горько пожалеете. Не говоря уже о том, чтобы воздействовать на мисс Свон. — Она моя дочь… — его пробрала дрожь, никогда еще Темный так не пугал его. — Приемная, прошу заметить, — резко оборвал его Голд, — мисс Свон слишком светлый человек и видит только хорошее в людях. Даже в этой девчонке, Реджине. И вы все этим пользуетесь. — Как будто ты — нет, — зло сказал Нолан, подходя ближе к прилавку. — Это не твоё дело, пастух! Зачем ты пришел? — У меня есть вопросы, — Дэвид должен получить ответы. Он не хотел ссориться с колдуном. Не сейчас. — Да неужели? И почему я должен на них отвечать? — раздраженно спросил Темный. Его порой восхищал напор этой четы, но не в этом случае. — Я готов заплатить, — Дэвид убеждал себя, что должен проявить терпение и дальновидность и не портить отношения с тем, кто связан с Эммой. Ведь по его вине Темный был заточен в темницу. Только бы он не начал мстить. — Вы медленно, но учитесь, — заметил Голд, с сожалением оставляя бумаги. Он поспорил с Эммой, что сможет заполнить налоговую декларацию сам. Как оказалось, Румпель ненавидел всю эту документацию этого мира, она сводила его с ума. Кто придумал всю эту бюрократию? Явно какой-то демон… — Итак, что хотите узнать? — Как снять Проклятье? Повлияют ли проклятые личности на нас, если оно падет? Сможем ли мы вернуться в Зачарованный лес? Голд взялся за трость и, тяжело шагая, пошел в заднюю комнату, кивком зовя за собой нежеланного посетителя. Его удивили слова Дэвида, ведь никто не задавался этим вопросом. — Вы задаете непростые вопросы, — заметил Голд, присаживаясь на стул и приглашая то же самое сделать и собеседника, — вернуться в Зачарованный лес практически невозможно, для этого нужны бобы или иные средства, которыми мы не владеем. — А при помощи современных технологий? — как-то потерянно спросил Нолан. Неужели им уже никогда не увидеть свой дом? — Я понимаю, что вы очарованы технологиями, но нынешние средства транспортировки смогут доставить вас разве что на орбиту, а летать вы будете к родному миру целую вечность. Вы знаете, где он вообще находится? В какой точке пространства? — Голд говорил насмешливо, пользуясь знаниями, вложенными Проклятьем и тем, что видел в этом мире. Возвращение в родной мир — это то, что Темный не предполагал, разве что в теории. Главным для него было найти сына. А такие вещи его тогда не волновали. Но кое-кого он приберег на крайний случай, если все окончательно пойдет не так. Иначе, почему Джефферсон оказался в Сторибруке, если до этого был в Стране чудес. Пришлось потрудиться, чтобы его тоже захватило сюда. — Насчет того, повлияет ли? Даже когда память вернется, то все произошедшее все равно останется. Вы не забудете то, что было, но как этому относится — дело ваше. — А как насчет Проклятья? — уточнил Дэвид, пытаясь переварить то, что услышал. Пока что сказанное Голдом его не особо радовало. — Я, кажется, уже говорил, еще тогда, в темнице, куда вы так любезно меня упрятали, — Темный сжал набалдашник трости, вспоминая те несколько не самых приятных месяцев, которые он провел в подземелье. — Неужели никто не способен этого сделать, кроме Эммы? — Нолан вскочил, пытаясь сохранить самообладание. — Проклятье было завязано на ней, так что, да, только она. Но никто не говорил, что ей нельзя помогать! Темному изрядно надоело и Проклятье, и Прекрасные. Но ему не занимать терпения. Осталось совсем немного подождать, и они будут свободны. Голд сможет отыскать сына и дочь, если она здесь и если она у него есть. — Но учтите, ваше высочество, вы мне будете должны. Думаю, вы не забыли, что я не прощаю долги.