Темное прошлое

Персонал больницы напрягся, услышав тихие шаги и ритмичный стук трости. Голд мог любого довести до истерики, особенно когда посещал процедуры. Но сейчас у него явно была другая цель. Его никто не остановил, да и не собирался мешать навесить свою подчиненную. Стоило ему отойти, как за его спиной начинали шептаться. Когда это мистер Голд о ком-то беспокоился, а уж тем более кого-то проведывал… Какая ему с этого выгода? Хотя он всегда себе на уме. Голд открыл дверь, вошел в палату и замер у входа, задохнувшись, словно от удара, увидев бледную и раненую Эмму, пострадавшую из-за аварии. Одно дело слышать, а другое дело видеть. Все-таки она ему не чужая и запала ему в душу за все то время, что они работали вместе. Наверное, только сейчас он понял, что невольно привязался к ней. А ведь он, как правило, старался не испытывать никаких чувств к тем кого использовал, как инструмент в своих очередных интригах. А ведь у него получалось, только пару раз была осечка. Белль Голд уже потерял, но спасти Эмму еще возможно, и он собирался приложить максимум сил для этого… Голд сделал над собой усилие и все-таки нашел в себе силы подойти к Эмме. Кожа у нее была бледна, что почти сравнялась по цвету с ее волосами. Дрожащими пальцами Голд прикоснулся к щеке, едва ее касаясь. Румпельштильцхен не был уверен, что ощущает сейчас, словно оказавшись в самом центре преисподней, ему было тяжело осознавать происходящие. Стоило подойти к мисс Свон, как земля просто ушла из-под ног, все перевернулось вверх тормашками. Он так внимательно всматривался в ее черты, пытаясь найти хоть что-то, что указало бы на их родство, или же его опровергло. Кого-то она ему напоминала, очень смутно, только кого — вспомнить не получалось. Но не стоило отрицать, что что-то однозначно было между ними… Обойдя кровать, Голд остановился у стула, стоящего у окна. Он придвинул его ближе к кровати, садясь на него, стараясь взять себя в руки. Давно с ним не было такого…с того самого момента… — Мисс Свон… — начал он, — Эмма, — Румпельштильцхен положил руку на ее ладонь, поражаясь тому, какая же она холодная. Присущее ему красноречие подвело его, он так много хотел сказать Свон, но не мог вымолвить и слова, будто что-то душило его изнутри, — я не хотел, чтобы так произошло,… нет, что я такое говорю. Грэм передал мне твое письмо, это было действительно неожиданно. Эмма Свон, моя дочь, надеюсь, что ты мне объяснишь, как так вышло и кто твоя мать, — его голос стал колючим, неприятным. На мгновение мелькнула мысль, что достаточно ничего не делать и дать Эмме умереть, с потом Темное Заклятие падет, и он сможет найти своего сына, как можно скорее. Слишком заманчиво, казалось, Румпельштильцхен слышал, как внутри него ехидной хихикает его темная сущность. Только вот там же самая тьма с ее пресловутой жадностью не желала ничего терять, и ничего отдавать, что принадлежит ему. И как давно он отвык идти легкими путями. Что уж говорить о многовековом плане по поиску Бея. И какой бы эта идея ни казалась соблазнительной и в чем-то совершенно отвратительной, настолько, что соответствовала его натуре Темного мага. Как вообще ему пришло в голову обменять дочь на сына? Пожалуй, будь это кто-то посторонний, он бы, скорее всего не задумывался над ценой, особенно если это его пешка. Голд прижался лбом к холодной руке Эммы. Голд внезапно замер, а потом сжал ее ладонь сильнее. Слишком холодные руки, слишком знакомые ощущения. Неужели Эмма использовала магию? Осознано или нет, но это могло навредить ей. И с ней не было ее кольца… — Эмма, что же ты натворила?