В слове "дурдом" главная часть — вторая.

Очередной побег начался внезапно. Как обычно зависая в своей камере, Генри услышал, как по коридору что-то тащат. Прислушавшись, он понял, что объект перемещения — некая радиоактивная субстанция. Правда, понял он это ещё потому, что под у его ног стал четкой линеей искажаться коррозией. Видя, как медленно движется это странное пятно, парень решил воспользоваться этим и осмотрел себя. Единственное, что у него осталось из ненужного, так это, пожалуй, шнурки. Неуверенно выкинув ногу вперед, на секунду расположив эглеты за пределый безопасной зоны, он ни на что не надеялся. Люди с грузом прошли, а он пытался рассмотреть, изменилось ли что-нибудь в вещи. Никаких явных перемен, казалось, не было, но тут один шнурок дернулся. Генри хмыкнул, списав все на собственные колебания, но верёвочная змейка снова сжалась, выдавая признаки жизни. Воспользовавшись мутировавшим шнурком как отмычкой, Генри взломал сначала замки на собственных руках, а затем и механизм на двери, после чего решительно нырнул в коридор. Первый этаж он преодолел быстро, так как ему никто не препятствовал. Все увереннее набирая скорость, он вылетел на лестничную площадку, и за этом его везение оборвалось: на ступеньках стоял Чарльз, пялившийся куда-то в потолок. Не успев свернуть, Генри на полной скорости врезался в спину парня, но их спасли крепкие ноги пилота, который вовремя успел переставить конечности. — Ох, Генри! Привет, — улыбнулся он, но делать ничего решительно не стал. Генри насторожился. — Скажи, не хотел бы ты… Выбраться куда-нибудь? Генри непонимающе склонил голову. Это было предложение погулять по окрестностям? — Нет, нет, я имею ввиду… У меня есть работа, и одному лететь не хочется. Присоединишься? Парень конкретно затупил, пытаясь понять, какого черта происходит, и, не особо понимая, на что соглашается кивнул. Чарли одобрительно улыбнулся, заверяя, что это будет не слишком важная миссия, но она обязательно окажется довольно веселой. У Генри, казалось, не оставалось выбора, кроме как поверить на слово. *** Он уже успел забыть, какого это, лететь на вертолете над местностью, дышать разряженным воздухом, замерзать на высоте. Но Чарли никогда не терял этого чувства: он все с такой же методичной лёгкостью управлял сложной машиной. Когда Генри наконец решился задать уточняющие вопросы, пилот заметил это и кивнул, объясняя. — Помнишь, недавно на базу вторглись военные? Так вот, один из них разбил вазу, что стояла на пятнадцатом уровне. Эта ваза оказалась сосудом для запечатанного в ней демона, который, в свою очередь, призвал духов старых участников клана. И они не особо довольны моей политикой, да и устройством клана в целом. И теперь Шляпников преследуют их бывшие собратья. Весело, неправда ли? Генри стал медленно понимать, куда они летят. За экзорцистом, чтобы тот прогнал демона. — У меня есть прекрасный план, — радостно растянулся в улыбке Чарли. Но увидев распахнувшиеся глаза Генри, он вздохнул: — Да ладно тебе. Ничего экстримального. Просто найдем священника. Только это будет немного сложнее. Понимаешь, нам нужно найти священника, который верит в бога. Генри закатил глаза. Вот это задача, с таким он никогда не справится. — Есть загвоздка. Нам нужно найти православного священника. Генри поперхнулся воздухом. Да этот дурак сошел с ума. Где они возьмут честного православного священника? — Понимаешь католические священники имеют связь с богом, потому что росли в действительно богоугодной среде. А вот православные… Они умеют исполнять нужные нам ритуалы, и потому не почувствуют, что за место наш клан, и не откажутся из «благих намерений». Ох, кстати, вот и город! Генри, ты же говоришь по-русски? Вертолет начал снижение, и в окне показался маленький занесеный снегом городок, на улицах которого сновали полу-голые люди. Да, это точно была Россия. Только бы не медведи, только бы не медведи… Но вместо медведей на него, едва Генри спустил ноги на землю, напал мужик с разбитой бутылкой в руке. Чем-то он бы похож на надзирателя из Стен, и Генри по привычке уклонился. Чарли тут же добавил летящему на землю алкоголику ускорения ударом приклада винтовки. Чарли и снайперская винтовка. Почему это выглядело так знакомо? У Генри крыша поехала? Ей лучше бы вернуться на место… Как бы ему не хотелось понять происходящее, мозги упорно отказывались работать. Поежившись от холода, Генри вдруг почувствовал странную тяжесть на плечах. Обернувшись, парень заметил, как Чарли одобрительно ему улыбается. Сжав края пальто в руках, Генри с сомнением кивнул в ответ, благодаря. — Не бойся, я не замёрзну, — обнадежил его пилот. На секунду задержав руки на чужих плечах, парень тут же их оторвал. Жест был едва заметным, но, почувствовав, как пальцы из расслабленных стали напряжёнными, Генри машинально схватил ладонь. У этого не было смысла, но почему-то казалось, что это не было лишним. Чарли с секунду смотрел на это, и что-то в его взгляде было непонимающим, но с тем же одновременно счастливым. Генри был плох в распознавании человеческих эмоций. Его социальные навыки, подобно массе электронов, стремились к нулю. Но его невозможность говорить не была реальной проблемой, скорее, наоборот, служила удобной отмазкой. В какой-то момент, он попросту выучил язык жестов и решительно отказался от контактов с внешним миром. С того момента прошло много времени, и теперь это стало странной привычкой: вместо рта использовать жесты. Все как-то с этим свыклись, и приняли, что этот парень просто не умеет, или, что знали немногие, не хочет говорить. Это немного ограничивало и без того сложное общение: прожить большую часть жизни, не общаясь с людьми, значило полностью забыть, что значит их мимика. Однако эмоции Чарли были чем-то отдаленно знакомы, может даже понятны на несознательном уровне. Но у них не было никакого рационального объяснения, к которому привык Генри. Психология была за гранью его понимания. Чарльз наконец пришел в себя, и Герни отпустил руку, скользнувшую по водолазке. Теперь он был свободен, и в теории мог даже убежать… Нет, это было бы не честно. Он же Герни Стикмин, а такое жульничество отбирает у него статус мастера побегов. Нужно сбежать по-честному. Поэтому он молча вздохнул, обхватывая ладонь пилота и вопросительно склоняя голову в вопросе: «Куда идем?» Теперь уже Чарли завис, как компьютер, на котором запустили пятьсот браузерных вкладок. Вор не видел причину сего удивления, но пожал плечами. Он все равно это вряд ли когда-то поймет. Чарли помотал головой и ответно сжал ладонь, глупо улыбаясь. Кажется, для себя он сделал какой-то вывод, непонятный Генри. — Н-нам туда, — запнулся он, нервно хохотнул и сделал шаг в указанную сторону, утягивая Генри. Парень не сопротивлялся, наоборот, охотно догнал своего спутника и зашагал рядом, не расцепляя рук. Для Чарли это, наверное, многое значило, но не для него. Было два варианта: либо он слишком умный, и потому не понимает причину сего бессмысленного поведения, либо слишком тупой. Генри склонялся к первому, но в глубине души понимал: в подобном его интеллект приравнивался к IQ хлеба. Хотя Генри любил хлеб, так что в этом не было ничего плохого, наверное. Чарли вел их по серой заснеженной улице, иногда останавливаясь, чтобы разглядеть дорогу. Генри сжимал в руках какой-то ключ, который снова ненарочно стащил, и, водя пальцем по изгибам металла, он не замечал, что иногда его рука натыкается на странные засохшие пятна. Хотя, он скорее не замечать это старался. Безуспешно, правда. Кого вообще в теории можно было убить ключом? Наконец Чарли стал постепенно смещаться к краю пути, на котором стояли дома, и Генри понял: они уже близко. Надо просто сосредоточиться и подумать, что он будет делать. Однако в голову ничего не приходило: парень всегда все придумывал в последний момент, а сейчас в голове вертелось расположение капель крови. Определенно длинные, с хвостами, их становилось все меньше к головке ключа. Им точно кого-то убили. Но как это произошло? Чарли разве мог кого-то убить? Генри вдруг вспомнил, что Чарльз вообще-то был главой преступного клана, хотя незадолго до выяснения этого факта он казался вполне нормальным. Не мог человек измениться за такое короткое время, верно? Значит это убийство не было совершено Чарли. Ведь только матёрый убийца был способен на подобное. А Чарли таким вне клана заниматься не мог. Только если… Да, в истории, где его поймали и тут же сделали лидером, было много пятен. Пилот не был им особо нужен, да и даром убеждения не обладал. Так как это вышло? Чарли остановился, и Генри пришлось оторваться от своих мыслей. Он обязательно все узнает, но не сейчас. В более подходящий момент. *** Священник согласился довольно быстро. Правда, это был пятнадцатый священник, которого они нашли. «Остальные были богохульниками,» — объяснился Чарли. На немой вопрос ответ был прост: Топпат чувствовал, и этого было достаточно. Генри пожал плечами: может быть, все его размышления, связанные с ключом, были ложными, и Калвин действительно был холодным гением. А может быть, только у этой церкви не было дорогой черной иномарки. По дороге к базе святой отец долго пытался достучаться до Стикмена, который жался в угол. В вертолете звучали речи о боге и проповеди, расспросы о личной жизни, так что Генри уже решительно искал парашют под сиденьями, когда Чарли наконец отвлёк назойливого пассажира на себя, объявляя о подлёте. Место он выбрал однозначно удачное: небольшой холм, на котором располагался запасной вход на базу, и с которого ее даже не было видно. Приземлившись на край выступающей каменной плиты, служившей своеобразной вертолетной площадкой, пилот встал с кресла и ушел назад с христианином, оставив парня одного. Генри сомневался, хорошая ли это была вообще идея, но было очевидно: священник был каким-то странным. Слишком спокойно он себя вел в присутствии незнакомых людей, без страха представлял окружающим свою религию, быстро согласился помочь, узнав, что кто-то в опасности. Богохульник не любил таких людей и по возможности избегал их, но сейчас… Он же почти дословно передал портрет Чарли, верно? Так почему одному он доверяет, а другому нет? Возник другой вопрос. Почему он вообще доверяет Чарльзу? Он же лидер преступной группировки, которая… Убивает людей? Озвучивать мысли вслух он не стал. Мало ли, что произойдет. Генри ненароком отметил, что если так посудить, то единственный нездоровый человек здесь — он. Живёт как дикарь, полагаясь лишь на себя, считает доверие плохой вещью и шарахается от людей. Нет, конечно это все остальные больные социальные пташки. Он просто видит угрозу, что игнорируют другие. В любом случае, его мнения не спрашивали. А если что-то пойдет не так, то он с этим обязательно разберётся. Незачем накручивать себя и пытаться что-то решить, если решать ничего не просят. Для этого у него есть Чарли. — Хей, Генри, как тебе наше маленькое путешествие? Живописные виды, да и паренёк с виду нормальный, — обратился к нему пилот, когда священник спрыгнул на землю из открытой двери. Генри кивнул, что было наглой ложью, и по его лицу было видно, что он ситуаций довольно испуган. Чарли подбадривающе похлопал его по плечу и сиганул вниз вслед за своим объектом, оставив Генри наедине с параноей. Однако, кажется, заметив, что его друг не сильно взбодрился, шляпник вдруг обернулся, выставляя руки вперёд. — Хочешь, я тебя поймаю? — предложил он, улыбаясь. Генри нерешительно кивнул и подошёл к краю. Будет плохо, если он окажется слишком тяжёлым для Чарли. Но то же носил его на плече особо не напрягаясь, верно? Хотя… Парень неувернно сделал шаг с твердой поверхности и полетел вниз. За несколько миллисекунд, что он провел без опоры, он успел только вспомнить, как однажды сбегал, прыгнув с крыши. Никакого страха, только приятный ветерок в лицо. Чарли поймал свой груз и оставил в руках, все так же лучезарно демонстрируя силу его убийственного дружелюбия. Не то, чтобы Генри нравилось висеть в воздухе, но на землю ему определенно не хотелось. Чарли то ли понимал это, то ли сам не хотел отпускать, но до небольшого люка, спрятанного под травой, свой странный груз он все же донес. Когда люк открылся, первым в мрачную бездну прыгнул священник. Чарли же скользнул по короткой лестнице и посмотрел вверх, очевидно, ожидая, что парень снова доверит жизнь товарищу, однако Генри быстро перебрал руками перекладины и оказался на бетонном полу, предварительно потянув на себя люк. Полоска света сомкнулась, и они остались в темноте. Вор вытащил зажигалку с крестом на ней и, похлопав священника по плечу, вложил тому в руку предмет. Удивленный сим чудом, тот не стал ничего спрашивать и просто зажёг свет. Генри успел краем глаза заметить, как Чарли отпускает край пальто, которое сам недавно нацепил на Стикмена, и спешно делает шаг от спутников. Затем, сделав вид, что он там всегда и стоял, пилот решительно двинулся вперёд, к входу на базу. Оставшиеся последовали за ним, только в отличие от святоши, Генри предпочитал занимать место подальше от этих ненормальных людей. — А этот прокаженный? — вдруг услышал Генри спереди и прислушался. — Нет, он просто устал, — солгал Чарли, удобно выгораживая товарища. — Шуганный он какой-то, — заметил священник. — Просто из дома нечасто выходит, — развел пилот руками. Генри поймал себя на мысли, что благодарен шляпнику за эту ложь. Хотя почему он вообще хотел это скрывать? Что плохого, чтобы быть отстранённым от людей? Какая ему разница, что этот придурок думает. Он нормальный. Нормальнее, чем эти двое. Спустя несколько сотен метров показался заветный свет, делавший видимым последнюю железную преграду. Чарли стянул перчатку, обнажая бледную кожу, и приложил к сканеру. Дверь оповестила о разрешении громким назойливым звуком, пропуская хозяев и их гостя в их очень странный дом. Священник, аки ребенок, увидевший собаку, ворвался внутрь и с восхищением уставился на что-то. Нет, в базе не было ничего особенного, однако рядом со входом сидел один из охранников, который спешно вскочил при виде пришедших, выронив бумажного журавлика. Заметив вдалеке группу Шляпников, священник умчался дальше, а за ним поспешил и Чарли. Паренёк испуганно смотрел им вслед, и Генри заметил, что его собственная реакция не так уж сильно отличалась. Подняв оригами с пола, он протянул измятый клочок бумаги парню, на что тот перевел взгляд и неловко поблагодарил. — Спасибо, Генри, — с трудом произнес он и улыбнулся. Генри перенял его смущение, и теперь они оба пялились друг на друга, понимая, что один хочет завести диалог, а другой этот самый диалог физически поддерживать не может. — Ты теперь тоже шляпник? Генри помотал головой. — П-правда? А я думал они все же уговорят тебя присоединиться, — уже увереннее продолжил собеседник. — В конце концов, ты ведь действительно неплох в ограблениях, а здесь это ценится. Я до сих пор помню, как ты на моих глазах пробил стену в музее, или как сбежал с помощью той посылки, в которой оказался напильник. Генри хотел было кивнуть, но не смог пошевелиться. В голове что-то взорвалось, сжигая все, о чем он думал, будто бы в воду бросили натрий. Генри попытался понять, что же не так, и до него наконец дошло. Этого парня уволили дважды, а потом он попал к клану. По его вине. Генри не знал, что делать в ситуациях, когда ломаешь чью-то жизнь, а объект твоих действий улыбается и расспрашивает, какие у тебя отношения со странным парнем, который очень яро добивается внимания. Он просто кивал, делал странные неопределенные жесты руками и думал. Просить прощения? «Прости, что из-за меня твоя жизнь стала адом? Извини, я сломал твои мечты и надежды, а потом ещё радовался? Мне очень жаль, но из-за меня у тебя нет будущего?» И даже виноватый вид не сделаешь, потому что прямо сейчас он соглашался как-нибудь вместе выпить кофе. — Дейв, прости, я заберу Генри? — вдруг раздался спасительный голос сзади. — Он мне очень-очень нужен. — Да, конечно, сэр! — согласился парень. У Генри всегда была проблема с запоминанием имен и лиц, но, в последний раз посмотрев на машущего ему Дейва, он постарался выбить его черты у себя в сознании вместе с именем. — Генри, ты бледный, как снег, — заметил Чарльз со слабым подозрением в голосе. — Ты в порядке? Генри не был в порядке. Он только что познакомился с человеком, который из-за него вступил в мафиозный клан, причем, он был почти уверен, недобровольно. Нужно было отмазаться, сделать вид, что ничего не произошло. И на что же перевести стрелки? На холод? На нем пальто. На болезненность? Чарли будет беспокоиться. На природную бледность? Так он не идиот. Раздался грохот, и лжец полетел на землю. Ничего лучше, чем упасть, смещая внимание, он не придумал. Наверное, надо было это сделать на ступеньках, чтобы наконец просто свернуть себе шею, ибо его дурная башка не смогла выдавить из себя обычное потягивание и зевок. Встав после бутафорского падения, в которое Чарли, судя по отсутствию вопросов, не поверил, Генри осмотрелся в поисках черного балахона и библии, но ни предметов, ни их обладателя не обнаружил. Топпат явно был столь же озадачен странной пропажей, однако, оправдав это чем-то обыденным, парень решительно зашагал вперёд. Генри не стал отставать. Спустя ещё несколько коридоров стало понятно: священнослужитель определенно пропал. Вокруг не раздавалось ни звука, ни единого шороха. Заметив, что Чарли намеренно подстраивается под его медленный шаг и пытается идти как можно ближе, Генри снова взял его за руку, показывая, что дистанция между ними достаточно небольшая. Возможно, Калвин видел это по-другому, но все же разжал плечи, расслабил мышцы ног, которые контролировал как мог, и стал выглядеть как обычно: абсолютно несобранно и более-менее спокойно. Генри разделял эти чувства, ведь держа спутника за руку всегда можно было как минимум понять, когда его утаскивает в темноту злобный демон. Через секунду после этой мысли появилось и основание для нее: на мгновение лампочка под их головами засияла ярче, издавая привычное гудение на более высокой частоте, после чего со скачком в звуке разорвалась на осколки. Чарли незамедлительно притянул Генри к себе, но тут же одумался и оставил все как было. За спиной и перед ним свет исскуственно исчезал с чьей-то могущественной потусторонней руки. Темнота никогда не была страхом Генри, а вот насчёт Чарли такого сказать было нельзя: с каждым треском он все сильнее и сильнее дёргался, сжимая руку спутника. Едва лопнул последний источник света, он без колебаний схватил парня за плечи и вжал в себя. Очевидно, из тех же мыслей, что и у Генри: вдвоем тащить их будет сложнее. — Чарльз Калвин… Какой же ты мудак, — прозвучало в темноте. Генри уже сам запаниковал, однако решил: нужно понять, что происходит. Нерешительно переведя взгляд с пуговиц на рубашке Чарли, он отвёл взгляд в пугающую пустоту, и стал постепенно различать странные тени, чьи очертания были ещё темнее, чем отсутствие фотонов. Сначала он увидел говорившую, затем ещё одного рядом с первой, другого, третью… Когда он мог, едва взглянув на что-то, различить, чем оно было, Генри понял: в коридоре было больше сотни теней. — И ты здесь, Генри, — вздохнула одна из них. — Он так и не рассказал тебе, верно? Потому ты так удивлен. Чарльз отпустил своего заложника, но вместо расспросов, Генри лишь недоуменно уставился на него. — Ну, что ж… — теребя край одежды, начал глава клана, но тут же был перебит. — Он солжет тебе, Генри. Ты правда думаешь, что этот убийца скажет тебе правду? Но Генри не слушал других. Ему нужно было услышать обвиняемого. — Генри, понимаешь… — заметив внимание к себе, попытался оправдаться Чарли. — Тебе, наверное, показалось странным, как быстро я стал главой клана и… Скажем так, на это ушло чуть больше, чем день, — повел рукой он. — На это ушло два года. И очень много сил на ложь. Видишь ли, я уже достаточно давно сменил сторону. — Ты убил нас, Калвин. — Я тебе верил, сволочь. — Как у тебя совести хватает жить подной жизнью?! Однако после одного простого жеста в коридоре мгновенно повисла тишина. Генри опустил руку и внимательно уставился на рассказчика. — Как бы… Это был долгий план, — нервно усмехнулся пилот. — Понимаешь, втирался в доверие, украл данные и на одной из миссий подставил свое исчезновение. Для главной базы. Не только свое. Я сделал вид, что Топпаты убили нас всех… — он сделал паузу, ожидая, что кто-то из теней закончит за него. Однако этого не случилось, и он, потирая затылок, закончил: — Но их убил я. Но я не мог по-другому, я же Топпат, я должен… Чарли оправдывался, как мог. Генри не слушал это, и в голове крутилось только одно: Чарли действительно кого-то убил? Нет. Он же глава клана, это было очевидно. Он убил всех своих товарищей. Всех до одного: кого-то ножом со спины, кого-то отравил, застрелил. Он убил людей, которых знал. Чарльз убил, блять, весь отряд. С кем-то в то утро он пил кофе, кому-то обещал сходить на недавно вышедший фильм, с одной девушкой неумело флиртовал. И вот она, стоит здесь. Неживая. Глава виновато замолчал, не зная, как объясниться. Призраки вокруг снова зашумели, обращаясь к нему. Звучали оскорбления, обвинения, угрозы. Но Чарльз снова заговорил. — Генри, я понимаю, что это ужасно. Но… Пойми меня. Я не чувствовал к этим людям абсолютно ничего. Я просто не умею. Не дано, понимаешь? Я думал о себе всю свою жизнь, не умею я по-другому. Но вы с Элли действительно важны для меня. Не думаю, что ты… Простишь меня, но все же. Пожалуйста, дай мне шанс. Генри вновь посмотрел на него. Чарльз стоял перед ним, с его идиотской шляпой, с помятой рубашкой, которую он теребил. Перед ним стоял убийца, которому он был нужен как человек. И был один простой выбор: понять или убежать. Внутри бушевали смешанные эмоции, и парень решил: нужно думать логически. Может ли он принять убийство? Что в нем вообще плохого? Что это по своей сути? Убить человека… А он сам бы смог? Чарли сломал столько жизней и понимал, что был неправ, и Генри отчасти мог разделить это чувство. Дело даже было не в Дейве, все было куда проще. Он сам к людям до недавних пор эмоций не испытывал. Генри был социопатом: просто отказался от эмпатии, потому что так было легче, потому что все люди всегда были плохими, потому что это не имело смысла и было просто инстинктом. Так он говорил себе, по крайней мере. Но в глубине души он все же не смог бы убить. «А вдруг именно этот хороший?» — всегда всплывало в голове. Слишком много страха было в глазах, чтобы взять и убить. В глазах его собственных. Он не был обрменен моралью: смерть была просто смертью. Просто не хотелось брать на себя этот геморой. Но сейчас что-то изменилось. Вся его рациональность с отрицанием чувств, с мыслями об их бесполезности, все попытки возвыситься и стать тем, кто отрицает инстинкты… Все это провалилось, когда он встретил Чарли и Элли. Он помнил Дейва. Да, тогда, в музее, он радовался увольнению этого парня. А сейчас… А сейчас он чувствовал стыд за все это. В какой-то момент радость новой побрекушки стала угасать, зато каждый день окрашивался в краски изумрудных и рубиновых глаз. Вся ложь, за которой он прятал холодную пустоту, медленно таяла, ровно как и та самая пустота, в которой две пары рук развели костер. Может, Чарли был таким же? При Генри клан не занимался активными убийствами, да и сам глава не был тираном. Скорее, это стало местом для выкинутых обществом за борт, где каждый был нужен. В привычном принципе общества, где правительство забирает часть возможностей и обременяет обязанностями, клан Топпат лишь давал работу по способностям. Его члены сами не хотели убийств или чего-то подобного: ни Реджинальд с Правой Рукой, ни Берт со Свеном, ни тот нервный парниша с чаем, ни Дейв. Они занимались грабежами и жили в свое удовольствие. Может, Чарли, устроивший этот порядок, не был плохим? Он же не тронул Элли тогда, ведь она была его подругой. Может, ему и вправду было жаль? Генри не знал. Но что-то подсказывало: так и есть. Он не стал ничего говорить, только сделал шаг вперёд. Чарльз смиренно застыл, но вместо ключа под ребром почувствовал руки на шее. Вокруг раздалось недовольное улюлюканье, и призраки кричали что-то им, но ни один, ни другой не слышали. Заплутавший священник появился в конце коридора и заметил обнимающихся парней, а вместе с тем и десятки теней вокруг. Испуганно плеснув святой водой в никуда и получив недовольные взгляды в свою сторону, он спешно прочел молитву. Тени вздыхали и, в последний раз смотря на парочку, исчезали одна за другой. Генри этого не видел. Он вообще ничего не видел и ни о чем не думал: для него осталось принятое решение и Чарльз. Если у него возникнет проблема, он обязательно ее решит. Как всегда. — Клянусь, злых духов тут больше не появится, — пообещал Чарльз, ещё крепче сжимая талию Генри.