Surrounded by broken mirrors

Two weekends ago- — Я так соскучилась по тебе. Хаиру говорит искренне. Слегка привстает на носочки, чтобы дотянуться до Коори и обхватить руками его плечи. Она улыбается, пусть уже и не видит его взгляд, лишь чувствует тёплое прикосновение к своей щеке. Коори без слов обнимает её в ответ со всей осторожностью, на которую способен. За этот прошедший месяц волосы Хаиру достигали плеч, и это вовсе не делало её другим человеком. Черты лица всё ещё были плавными и утонченными, выведенными самым талантливым художником, прописывающим детали. — Поверь, я ещё успею тебе надоесть, — безмятежно усмехается Коори, слегка приподнимая её на руках. Хаиру вскрикивает, чуть не падая. — Не делай так больше! — отряхивая бежевые пальто от фантомной грязи, бурчит она. Щёки всё же горят румянцем, — я напугалась, — добавляет она чуть тише. — Больше не буду, — обещает он, с осторожностью беря за руку. Хаиру ободряюще улыбается самой светлой улыбкой, которой может. Она и не думала никогда, что какие-то две недели вдали друг о друга — и они будут так скучать. Но она, кажется, любила, и любила безвозмездно, искренне. Скучала по этим осторожным объятиям, по всему, чему было можно… И вот сейчас они стоят на перроне, ветер треплет их волосы, приятным холодком закрадывается под кожу, заставляя согреваться теплыми объятиями. Те две недели, которые им удалось целиком и полностью посвятить себе и друг другу, минули быстро, словно их и не было вовсе. Хаиру больше не хотела оставаться одной с чувством пустоты в груди и неприятными мыслями. Ей бы снова стать следователем и всегда раздражающе находиться рядом, но не судьба. Для неё, может, всё и было кончено в тот день, но ещё есть шанс на спокойную жизнь. — Идём домой, — Коори вновь берёт её за руку, аккуратно отводя от платформы. Хаиру послушно идёт следом, пока они не оказываются на другой стороне пути — там есть только многоэтажные дома, люди и машины. Они шли этой дорогой в самый первый раз, и девушка её изучила наверняка. — Как дела на работе? — вопрос, всегда заставляющий захотеть перевести тему. То, что происходило в CCG, чаще всего оставалось лишь в его стенах. Но Хаиру правда тосковала. И очень сильно скучала, вновь и вновь чувствуя себя бесполезной. Она не видела ничего, кроме перспективы быть следователем и вкладывала туда все силы, пока одна из миссий не лишила её возможности видеть. Чтобы не допустить её саморазрушения, Коори обещал себе делать всё возможное. Но, правда, что он может ей сказать сейчас? — Ровно ничего нового, поверь мне. Ты ничего не пропустила. Её взгляд нежно-розовых глаз бы опустился вниз, с непонятной тоской и болью увлеченно осматривая землю. — Мы… Мы ведь уедем в Токио? — срывается с языка вопрос. Он обещал, что заберёт её туда, это лишь вопрос времени. Хаиру нравилось и здесь, мать Коори и Юи была очень добра и относилась к ней как к собственной дочери, помогая во всём, но девушка находила эгоистичным то, что её сердце грызла тревога, не давая нормально спать по ночам. — Если ты этого хочешь, — Коори прекрасно знает, что она хочет, — должны же мы когда-то побыть вдвоём, да? Улыбка вновь расцветает на лице Хаиру, но в этот раз он обнимает её первым. Никакое время и расстояние не способно было погасить чувства между ними. Коори всё ещё смутно верил в происходящее, особенно там, перед алтарём. Называть Хаиру своей женой было чуждо и слегка непонятно. Когда информация просочилась в CCG, на все вопросы он ответил, что она хочет держаться подальше от мира следователей. Не такая он важная фигура, чтобы спрашивать об этом долго, поэтому все слухи и вопросы быстро утихли. Как и скорбь по Хаиру. От неё за месяц ничего не осталось, и это слегка злило — умри она по-настоящему… Её бы тоже забыли так рано? Коори ненавидел себя за эти вопросы иногда. Но он теперь мог поехать с ней в Токио. Там стало относительно безопасно, и она давно хотела этого… — Я скучаю по Токио, — признается Хаиру, не выпуская свою руку, — здесь и правда очень хорошо. И воздух чище. Но я хочу домой. Коори понимает её. Он бы тоже неимоверно скучал, окажись в той же ситуации. (Только бы не оказаться). Есть ещё кое-что. Как напоминание о Токио и их совместных прогулках. Он старается не шуршать пакетом, но острый слух Хаиру не пропускает это без внимания, и она с интересом поворачивает голову. — Что там? — ветка хрустит под её ногами, заставляя отскочить в сторону. Коори усмехается, протягивая ей дынную булочку. — Помнишь, ты хотела, чтобы я привез её тебе? Мы всё равно скоро там окажемся, — конечно, от теплоты не осталось ни следа, но на улице не так уж и холодно. Хаиру с удивлением берёт булочку в свои руки, надкусывая и довольно улыбаясь ему в ответ. — Я уже сама об этом забыла! Спасибо тебе! Всё, что угодно сделать, лишь бы слышать такую радость в её голосе. — Мы правда сможем вновь кататься на метро? И гулять ночью, как тогда… О, мы так и не погуляли по той аллее, которую видели когда-то, помнишь? Жалко, что я уже не смогу её рассмотреть, но всё же… — Хаиру продолжает смеяться, не испытывая таких неудобств. Казалось бы, минуло то время, когда она сильно страдала из-за того, что не может видеть, но Коори всегда был начеку — он видел, как подрагивают уголки её аккуратных губ, как улыбка становится более натянутой, как голос слегка подрагивает. — Мы обязательно сходим туда, куда ты захочешь, — обещает он, переплетая с ней пальцы рук. Хаиру в целом выглядит счастливой. Это главное. Это сейчас важнее всего. Коори было тяжело без неё в Токио, особенно на работе, когда соседний стол пустовал, никто не донимал наивными вопросами, не дергал за край рукава, прося обратить внимание, не предлагал прогуляться после смены и поехать на одном поезде. Дома ждала пугающая пустота, хотя в помещении прочно осел запах её любимых духов. Либо же поселился в его сознании — неизвестно. Возвращаться в Токио слегка рискованно, но другого выхода нет. Они не останутся здесь навечно, раз уж на то пошло. Хаиру не запрешь в четырёх стенах, ей нужен свежий воздух. Им надо вернуться. Отсрочка момента была слишком долгой. *** Хаиру падает на диван, раскидывая руки. На её лицо спадают волосы, но она даже не делает попыток их убрать. Нужно будет переодеться в домашнюю одежду с дороги, но ей не хочется даже двигаться. «Я слишком долго не ходила так далеко и долго, нужно исправлять» — недовольно думала она, чувствуя безграничную усталость. Темнота когтистыми лапами давит на горло, натянутые, словно струны, нервы трещат по швам. О, кто бы знал, как Хаиру устала жить в пугающей пустоте! Ей тяжело, очень тяжело делать каждый шаг, ведь она даже не знает, оступится ли, есть ли твёрдая земля под ногами или нет… Опоры были разрушены ещё в ту злополучную операцию. — Хаиру? Хаиру, как ты? — Коори едва успевает поставить чемоданы к стене, подходя к ней. Такое состояние пугало его с тех пор, как они начали жить вместе. Хаиру тут же приподнялась, неловко улыбаясь и проводя рукой по своему лицу. — А? Всё хорошо, я слишком соскучилась, — отшучивается она, убирая прядь волос с лица, — давай я попробую что-нибудь приготовить? Обещаю, я не спалю дом. Хаиру в этом не совсем уверена. — Постарайся, — усмехается Коори. Если ей так будет легче, то… Он сделает всё, что угодно.