Твоими глазами

      Гарри Поттер этим утром особенно не завидовал своей лучшей подруге. Подобно коршуну, рыжая бестия — по совместительству его родственная душа — выловила Грейнджер с последнего занятия и утащила в неизвестном направлении.       Поттер заметил нетерпение своей девушки ещё утром, когда та буквально летела по коридорам Хогвартса, выискивая кого-то взглядом. Глаза Джинни Уизли искрились неподдельным любопытством. Она напоминала собой маленького ребёнка, который бежит открывать рождественские подарки.       Гриффиндорец заподозрил неладное ещё вчера вечером, когда рыжая девушка с ехидным выражением проследовала в гостиную, закрыв перед носом Малфоя портрет. Часом спустя к ним присоединились Рон с Лавандой, и Гарри предложил друзьям позвать Гермиону. Рон уже было спохватился послать за подругой патронус, но Джинни была категоричной в своих убеждениях:       — Рональд, стой! Она очень занята, — секундная пауза, — Гермиона говорила мне, что пишет... Очень важное эссе. Дополнительное задание. И убедительно просила её не беспокоить, — девушка натянула на губы улыбку, добавив уже более спокойным голосом, — Вы же знаете, она терпеть не может, когда кто-то отрывает её от учебы.       Рон активно закивал, вспоминая, как не раз получал увесистым свитком по затылку от Гермионы, и спорить сейчас не собирался. Лаванда тихо пробормотала что-то напоминающее «надоедливая заучка», а зеленоглазый парень с интересом рассматривал младшую Уизли. Что же она задумала?       А захваченная врасплох Грейнджер под надёжным конвоем Джинни следовала по тёмным коридорам. Девушки вошли в один из дальних пыльных кабинетов. Подруга достала палочку, накладывая на дверь сразу несколько заклинаний. Допрос начался.       Гермиона никогда не представляла, как другого человека могут интересовать такие подробности чужих отношений. Чтобы утолить любопытство рыжей гриффиндорки, Грейнджер отвечала на каждый заданный вопрос. Ей было не сложно детально описать каждую интонацию в голосе Драко; слово в слово пересказать их разговор. Все это казалось безобидным, ровно до того момента, пока Джинни не сказала:       — Интересно, сколько вы продержитесь, — она вскинула голубые глаза к потолку, чуть сощуривая их, — Исходя из вашей ситуации, думаю, дольше нас с Гарри.       Девушка криво улыбнулась, игриво ведя бровями, а лоб Гермионы рассекли хмурые морщинки.       — О чем ты?       Подруга фыркнула, отвечая так, словно разговаривает с ребёнком.       — О сексе, конечно.       Гермиона была готова возненавидеть собственный кровоток, так предательски выдающий её эмоции. На щеках вспыхнул насыщенный румянец.       Девушка точно не была готова к такому разговору.       — А причём тут... Он?       Джинни хотелось потрепать наивную Гермиону за раскрасневшиеся щеки, совсем как ребенка. Но она сдержалась и лишь мило нахмурилась, бросая на Грейнджер сочувствующий взгляд.       — Не говори мне, что ты не в курсе.       Гермиона, красная как томат, перебирала в голове наихудшие сценарии.       Годрик! Что ещё я должна узнать, прежде чем меня хватит инфаркт?       — Выкладывай, Джинни. Быстро и резко, словно срываешь пластырь.       Уизли задумчиво кивнула, прикидывая с чего начать.       — Ну, если коротко: у такой связи существует несколько этапов. Они не поддаются общей классификации, у всех пар проходят по-разному. Но, как правило, кульминация одна — секс. Своего рода завершение формирования связи.       Глаза Гермионы были готовы выпасть из орбит. Час от часу не легче. Она только-только смогла осознать, что её родственной душой является представитель древней чистокровной семьи магов, с громкой фамилией и безупречной репутацией, как жизнь подкинула ей новые «сюрпризы». Буквально этим утром Драко и Гермиона впервые смогли спокойно обсудить происходящее, пришли к общему решению и что... Уже?       Она долгое время встречалась с Роном Уизли, действительно любила его и в какой-то период их отношений всерьёз рассчитывала провести вместе долгую счастливую жизнь. Но даже с ним она не смогла настолько сблизиться.       Гермиона едва не взвыла волком, пряча лицо в ладонях.       Боже, как я могла не подумать об этом?!       — Чем дольше вы будете оттягивать этот момент, тем хуже будет для вас обоих. Незавершенная связь вытягивает силы и портит здоровье, лучше так не рисковать, дорогая, — видя потерянность подруги, рыжая положила ладонь на плечо Гермионы, ободряя.       Как же Грейнджер хотелось, чтобы слова Джинни оказались неправдой. Или первоапрельской шуткой. Потому что Гермиона не готова на такие подвиги. Она и так покорно приняла то, что единственный человек, с которым ей светит «счастье» — один из самых высокомерных, холодных и невыносимых мужчин Англии. Ей достался наследник семьи, чьи взгляды всегда были радикально настроены по отношению к маглорожденным волшебникам.       Гермионе нравилось думать, что судьба соединила их с Драко всем поколениям Малфоев назло.       Какая злая ирония.       — Я не могу отрицать тот факт, что нас тянет друг к другу, Джинни. Но... Не до такой степени.       Грейнджер мечтала отвесить самой себе оплеуху за откровенное враньё подруге, но язык пока не поворачивался рассказать про «новый дивный мир чувств и ощущений», который недавно для себя открыла Гермиона Грейнджер. Она точно помнит, как отзывалось тело на его взгляд и прикосновения. Девушка готова поставить на спор сотню галеонов, что не смогла бы продержаться под натиском его ласк и пяти минут. Драко Малфой красив и обаятелен даже без всякой помощи любовных связей и волшебства. Как вообще возможно этому противостоять?       Джинни ловко спрыгнула с парты, на которой просидела последние минут пятнадцать, и подошла ближе к подруге.       — То, что происходит сейчас — цветочки. Эта сила не перестанет сталкивать вас лбами и натягивать чувства до предела. Она будет испытывать, сокрушать. Ты даже не представляешь о какой мощи идёт речь.       Гермиона нервно сглотнула.       — Ты имеешь ввиду, что я буквально ни о чем другом не смогу думать, кроме как о Драко Малфое в своей постели?!       Уизли заливисто рассмеялась, успокаивающе касаясь плеча Гермионы.       — О, милая. Всё не так откровенно и пошло, как ты себе уже напридумывала, — грифиндорка достаёт палочку, снимает заклинания с двери и подхватывает свою сумку, — Эти силы работают не без коварства и хитрости. Ты сама не заметишь, как станешь до бабочек в животе очарованной им.       Кажется уже заметила.

***

      Для всех окружающих это был обычный учебный день, наполненный разговорами о предстоящем матче по квиддичу, шутками однокурсников и свежими сплетнями. Внутренняя жизнь Хогвартса кипела в собственном размеренном ритме, даже не подозревая, сколько тайн и секретов могут хранить в себе эти стены.       Вот и сейчас не происходило ничего из ряда вон. Они не пытались заговорить у всех на виду, не садились рядом на занятиях, — за исключением зельеварения, — и уж тем более не пытались как-либо тактильно контактировать. Но если посмотреть внимательнее, например, глазами осведомлённой Джинни Уизли, вся правда была как на ладони.       Девушка часто замечала их схлестнувшиеся взгляды, словно они общались телепатически. Видела, как часто «влюбленные» случайно сталкивались посреди коридора, потому что Гермиона была увлечена книгой, читая её прямо на ходу. Но вместо привычного для ушей «смотри куда идёшь, грязнокровка» и выплюнутого в ответ «иди к черту, Малфой» происходило совсем другое. Грейнджер мило заливалась краской, тихо шепча «извини», а взгляд слизеринца на короткое мгновенье теплел. Хотя Уизли почти была уверена, что ей показалось. А потом они расходились в разные стороны, будто ничего и не случилось.       Вот и теперь эти два конспиратора играли свои роли на высшем уровне. Сидящая рядом Гермиона лишь изредка поглядывала на змеиный стол, размазывая вилкой по тарелке остатки обеда. Драко в этом плане был более сдержан: позволял себе только высокомерные скользящие взгляды по столам, — чуть дольше обычного задерживаясь на Гриффиндорском, — со скукой откусывая мякоть зелёного яблока.

* * *

      Грейнджер сидела в окружении своих друзей и выглядела немного отстранённо. Поттер и Дебизли о чем-то эмоционально разговаривали, пока Гермиона давала сдержанные ответы своей рыжей подружке.       Для Малфоя этот порядок вещей гриффиндорского стола стал уже обыденным и привычным. И с недавних пор начал напоминать некое подобие стабильности и... покоя?       Чуть позже к золотому-трио-плюс-рыжей-Уизлетте подсели трое когтевранцев. Драко сразу узнал Полоумную Лавгуд и хрен-знает-какую-сестру-Патил. Третьим был темноволосый парень, лицо которого не удалось разглядеть, потому что тот сел к Слизеринскому столу спиной, как назло закрыв своей башкой весь обзор на Грейнджер. Малфой раздраженно выдохнул, кидая недоеденное яблоко прямо на стол.       А тем временем Гермиона молчаливо терпела компанию шумных когтевранцев. Точнее когтевранок — парень, подсевший с ними вместе, был тих, но улыбчив. Она не раз видела его в коридорах школы, и на редких совмещённых занятиях с факультетом Когтеврана. Кажется, он попал в Хогвартс на четвёртом курсе, когда переехал в Лондон откуда-то из Западной Европы. Гриффиндорка не была знакома с ним лично, и даже не помнила его имени. Но парень быстро исправил ситуацию, словно интуитивно догадавшись о мыслях Гермионы.       — Майкл О’Рейли, — когтевранец протянул угловатую юношескую ладонь прямо через стол, — Гермиона Грейнджер, верно?       Девушка видела, как брюнет обнажил белоснежные зубы в обезоруживающей улыбке, и невольно засмотрелась. Его голос напоминал тихий утробный рык пантеры, даже в движениях проскальзывало что-то кошачье. Глаза его дружелюбно сверкали, удивляя гриффиндорку своим цветом. Сложно было дать ему точное описание. Первая пришедшая на ум ассоциация — васильки. Они напоминали ей васильки.       Гермиона чуть склонила голову, пожимая протянутую мужскую руку. Его кожа на ощупь казалась приятной, под бледной оболочкой проступали голубые вены, открывая рельефные сухие мышцы. Он улыбнулся ещё шире, слегка сжимая пальцами женскую ладошку.       — Рад наконец познакомиться.       — Наконец?       — Мало кто не знает о самой одаренной ведьме Хогвартса. Почту за честь личное знакомство, — Майкл лукаво подмигнул, и Гермиона не нашлась с ответом.       Когтевранец пожал руку Гарри, с которым они оказались уже знакомы с приема у Слизнорта, и кратко познакомился с Роном.       За столом завязался разговор о предстоящем походе в Хогсмид. Луна, с присущей только ей монотонной интонацией, рассказывала об очередном эксперименте с гномьей слюной.       — Мой рецепт сработал. Пятая пробная мазь действительно помогает от раздражения на коже, вызванного укусом пикси.       Лицо Рона превратилось в гримасу, которую тот постоянно использовал в компании блондинки. Его рука уже тянулась вверх покрутить пальцем у виска, как вдруг в ребро ему прилетел смачный удар локтем от младшей сестры.       — Ай, — зашипел он.       — Поздравляю, Луна, — улыбнулась Джинни, угрожая брату кулаком под столом.       Лавгуд блаженно улыбнулась, разглядывая свечи под потолком зала.       — Правда после мази есть побочный эффект: кожа становится зеленого цвета.       — Уверена — это пустяки, — усмехнулась Парвати.       Когтевранка кивнула.       — Зайду в магазин в Хогсмиде. Я ещё не пробовала добавить в мазь орлиные когти, — девушка развернулась корпусом к Грейнджер, — Кстати, Гермиона, ты пойдёшь с нами? Ты давно не выходила из замка.       На гриффиндорку устремились сразу несколько пар глаз.       — Не уверена, что смогу. На понедельник у меня перевод трёх свитков по углубленным Древним Рунам.       — Брось, Гермиона, — сквозь смачное чавканье произнёс Рон, — Мы давно не собирались все вместе. Древние Руны могут подождать.       Грейнджер закатила карамельные глаза.       — Рональд, я слышу эти слова уже лет семь. Твои аргументы не меняются. Как и манеры...       Уизли начал по привычке что-то бурчать, чавкая, но его перекрыл голос Майкла.       — Позволишь тебе помочь? Я довольно неплох в рунах.       Гермиона почему-то на мгновенье потерялась, не понимая, что ответить. Она действительно давно не общалась с друзьями, но и не могла просто взять и плюнуть на задание. Помощь когтевранца может её выручить. В конце концов, когда она была против совместных занятий? Что ей терять?       — Эм... Да. Думаю, да. Спасибо.       Парень вновь очаровательно улыбнулся, кивнул головой и тут же отвлёкся на какой-то вопрос, что задала Джинни.       Гермиона, воспользовавшись моментом, наконец разглядела парня целиком: пряди цвета воронова крыла волнами спадали к левому виску, в то время как у правого волосы были значительно короче, скорее даже выбриты под шестерку; тёмные густые брови, ровный нос и точеные, немного грубоватые скулы. Он определенно был красив. И если бы Хогвартсе проводили конкурс на самую очаровательную улыбку, Майкл наверняка бы оказался в тройке лидеров.       Если красота Драко была сравнима с величественностью огромного айсберга среди синего океана, то в случае с Майклом она напоминала таинственное сияние звездной ночи.       Темы поочередно сменяли друг друга, время обеда плавно заканчивалось и когтевранцы возвратились за свой стол. Девочки махали руками на прощание, а О’Рейли вежливо кивал гриффиндорцам.       Впечатление от нового знакомого у Гермионы отдавало приятным послевкусием. Она не могла не отметить его отличное воспитание; манеры, присущие выходцам древних магических семей; умение поддержать разговор, живой интеллект. И хищный взгляд.       Она бы определенно обратила на него внимание, если бы не связь с Драко. Гермиона вообще плохо представляла себе будущее с Малфоем. Разве могут столько лет вражды и неприязни перерасти в симпатию? О любви даже думать не приходилось.       Выбросив лишние мысли из головы, Гермиона позволила себе улыбнуться. От предвкушения запланированных «объятий с книгами» на выходных на душе у Гермионы потеплело. Ей казалось, что жизнь — замечательная штука, и совсем скоро она почувствует себя по-настоящему счастливой. Однако, снова и снова она возвращалась мыслями к человеку, который каждый раз ставил этот факт под сомнение.