*
Зеленые глаза постепенно начали болеть из-за слишком продолжительной работы. За окном незаметно стало темно, от чего разглядеть хоть какие-то клавиши стало проблематично. Сода конечно может и закрытыми глазами печатать, но он слишком устал, чтобы заставлять мозг работать еще хотя бы минут десять, поэтому просто закрыл ноутбук и отложил его, откинув голову назад и разминая ноющую шею. Та приятно захрустела после продолжительного нахождения в одном состоянии, и Саша потянулся, мечтая наконец приехать в теплый дом и лечь в кровать. Дима уснул. Он положил голову на маленькую подушку, которую забрал из багажника у Паши, и просто спал в наушниках, в которых плейлист скорее всего играл уже по второму кругу. Парень устало вздохнул, потирая глаза краем толстовки — настолько сильно его давно не клонило в сон. Глаза начали закрываться сами по себе, и он пожалел, что отказался брать в машину подушку. Пришлось устало рассматривать мелькающие за окном пейзажи и салон автомобиля, лишь бы не утонуть в сон с головой. Двое о чём-то тихо ворковали на переднем, а на глаза Соды попалось одно довольно милое создание. — Ух ты, — тихо произнёс парень, подвинувшись ближе к водителю, чтобы не будить Диму. — Ты чего? — на его удивление обернулся Саша. — Что это за модная утка у вас на панели? И правда, на приборной панели, немного правее руля расположился небольшой желтый утенок в солнцезащитных очках, на его шее висела золотая цепь, а к крылу был прикреплён автомат. Паша тихо усмехнулся, мельком глянув на утку. — Это Сашка на день рождения подарил, ну, не только это, конечно, — он рассмеялся, а парень на это только закатил глаза, но постеснялся возражать. Взглянув на экран телефона, Сода отсчитал примерно еще полчаса до заправки, на которой они должны остановиться и отдохнуть. Наконец появится возможность выпить стакан кофе и освежить голову на морозном ночном ветру. — Там заправка скоро будет, остановимся? — С удовольствием.*
Заправив полный бак, чтобы точно хватило до конца поездки, Паша отъехал чуть подальше и припарковался на специальной площадке перед магазинчиком, находящимся рядом с самой заправкой. Наконец все смогут выйти и размять ноющие мышцы. — Кто со мной за кофе? — риторический вопрос, на который все молча пошли закупаться продуктами на оставшуюся дорогу. Ну, или почти все. Дима так и остался спать, прислонившись головой к стеклу. В магазинчике гораздо теплее, чем на улице. Парни с наслаждением вдохнули аромат свежесваренного кофе и мигом поплелись к прилавку с пончиками и чипсами. — Сода, какой кофе пьет Димон? — оклинкул его Паша, стоящий у кассы и заказывающий на всех напитки. — Латте с мятным сиропом, — парень даже не раздумывал над ответом. Он слишком привык к странному сочетанию этих двух вкусов, которые так или иначе ворвались в тихую идиллию его уюта в доме вместе с самим Димой. Он словно пропах этой чертовой мятой и терпким горьким кофе, который любит делать каждое утро. Без этого Саша уже не мог начать день. Не начать день без чашки своего любимого американо. И обязательно с корицей. И обязательно, чтобы его делал Дима, стоя возле плиты и тихо напевая под нос какую-то песню, играющую в наушниках. В такие моменты Саша просто вставал возле порога маленькой кухни и наблюдал за ним, сонно потирая глаза и поправляя вечно сползающие пижамные штаны. Это было совсем недавно. Буквально неделю назад. И в какой-то момент все исчезло. Испарилось, словно ничего и не было. Они снова едут куда-то, абсолютно чужие теперь люди, знающие друг о друге абсолютно все. От этого хочется кричать. Хочется разобраться, поймать нужный ответ на чертов вопрос, который раскроет глаза на истину, но сколько бы не пытался, не выходит. Не выходит привести себя в эмоциональный порядок, невозможно дать мыслям отдохнуть, когда ты требуешь он них невозможного. К сожалению, мысли никогда не знают большего, чем могут знать. Это так не работает. Саша вышел за угол магазинчика и прикурил сигарету. Вдохнул едкий дым и не торопился выдыхать его в холод осенней ночи, пахнущей первыми опавшими листьями и сыростью. И кофе. Словно эхом до него долетели обрывки разговора ребят, но сути он так и не смог уловить, постепенно голоса пропали и Саша переключился на звуки бескрайнего леса, растущего возле дороги. В темноте он казался темнее неба над головой, но свет от проезжающих мимо машин отражался в опавших листьях, напоминая маленькое золото, которое кто-то разбросал. И лес в такие моменты больше не казался чем-то страшным. Дождавшись, пока его парень наконец выйдет из туалета, Паша схватил его под руку и направился в сторону Димы, стоящего около их машины. — Я понял, что ты задумал, но может поговорить с ними обоими сразу? — замялся Саша, всматриваясь в темноту за магазинчиком и выискивая силуэт друга, — они мне оба дороги, Паш, но я слишком хорошо знаю Соду, он вряд ли оценит твое решение засунуть нос в его личное дело без него же самого. — Я понимаю твои страхи, поэтому и не могу смотреть на то, как ты мучаешься, — Паша остановился на полпути от машины и, повернувшись к парню, нежно взял его лицо в свои ладони и приподнял, всматриваясь в темно-шоколадные глаза, — пожалуйста, давай поговорим хотя-бы с Димой, с твоим другом все равно бесполезно сейчас разговаривать, и мы оба это знаем, — вместо ответа Саша только кивнул головой и, оставив еле ощутимый поцелуй с привкусом ну очень сладкого кофе, направился к другу. — Я аж замерз, пока ждал вас, — несмотря на позитивный настрой, Дима улыбнулся парням лишь краями губ, хотя может он просто устал. Они все немного измотались в дороге, и Паша поспешил их обрадовать, что осталось ехать всего час. Всего час, и они нормально поспят на мягких кроватях в теплом доме, а не сидя в машине с маленькой подушкой под головой. — Дим, — Саша решил сразу начать действовать, они и так как могли затянули разговор, — я уже пытался поговорить с Содиком, но он молчит, может, хоть ты знаешь, какая кошка между вами двумя пробежала? — Саш, я… — на мгновение Дима замялся, смотря в глаза друга, в которых сейчас такая же неизвестность, какая преследовала Джо на протяжении всего пути, — если бы я знал, я бы тут же все исправил, правда, — ему остается только довольствоваться молчанием человека, которого он боится потерять, но сделать ничего не может. Дима связан по рукам и ногам, и ни единой возможности сделать шаг навстречу. — Ладно, давайте пока оставим разговор на потом, мы вообще-то отдыхать едем, — Паша аккуратно треплет Дизоффа по голове и улыбается. Умением поддержать он никогда не обладал, но от осознания того, что Саше это сейчас необходимо, как кислород, он старается. Правда старается, лишь бы не видеть его грустным. И Паша, наверно, единственный, кто слишком хорошо понимает состояние Димы — твой человек рядом с тобой, но в то же время слишком далеко, чтобы прикоснуться к нему. С этим тяжело смириться. — Так, ладно, Паша прав, поехали уже, а то мы так никогда не доедем до твоей деревни. Выкинув в ближайшую мусорку пустые стаканчики из-под кофе и на последок размяв пару мышц, парни быстро сели по своим местам и наконец тронулись с места в последний путь до конечной. В салоне играла скучная песня по радио, но это все, что можно было поймать в такой дали от города, поэтому все молча довольствовались тем, что есть. Ну, или почти все. — Не знаю, какая кошка между вами пробежала, но может вы наконец поговорите, как взрослые люди? А то устроили «детский сад — штаны на лямках», как малые дети сидите по обе стороны и молчите, — несмотря на укоризненный взгляд Саши, сидящего рядом на пассажирском и готовым придушить водителя прямо сейчас, Паша все же не пожалел, что наконец высказался. Да, скорее всего сейчас начнется та еще Санта-Барбара, и может все же стоило прихватить ту маленькую пачку попкорна в магазинчике, но это лучше, чем ехать в полной тишине и слушать старые песни. — Паш, — устало вздохнул Дима, сидя между двумя передними сиденьями и просунув голову вперед, чтобы лучше слышать, — пойми, он не захочет со мной разго… — он краем глаза оборачивается на место около окна, где в одиночестве лежит белый ноутбук, и по телу в то же мгновение пробегает ледяная дрожь, — …парни, у нас проблемы… — Да мы все давно поняли, что у тебя с Содой проблемы, я просто хочу… — Нет, Паш, ты не понял, у нас у всех проблема… Посреди полупустой трассы возле заправки остался стоять парень, ветер постепенно становился все холоднее и холоднее, и легкая ветровка поверх кофты скоро перестанет спасать от ночного осеннего мороза. Денег нет, есть только телефон, и тот без связи. — Ну вы и пидорасы.*
Оставалось совсем немного. Яркий дальний свет фар уловил вдалеке большую табличку с названием населенного пункта. Иоганесфельд. Паша наконец взбодрился, разглядев название родной деревни, и осторожно разбудил Сашу, залезшего на сиденье с ногами и укутавшегося в плед. Вслед за ним присоединился и полусонный Дима, он даже снял наушники, когда услышал радостную новость. Они дождались того момента, когда доехали до маленькой деревеньки и совсем скоро лягут спать. Даже Сода, который оставшуюся часть дороги упорно делал вид, что обиделся на весь мир и друзей у него больше нет, не мог скрыть своего ожидания, а уже после и восторга, когда вдали показались первые огни из окон небольших домов. Дизофф, который еще час назад ныл, что очень хочет спать, последние десять минут буквально докапывался до Паши по поводу того, какой же дом принадлежит его бабушке, и тыкал чуть ли не в каждый забор пальцем, пытаясь угадать. Проехав очередной поворот, Саша замечает ближе к концу улицы крепкий одноэтажный домик из серого камня с черной крышей, возле которого стояла невысокая фигура. Подъехав ближе, силуэт обрел более четкие очертания, и Саша узнал женщину, которая не раз мелькала на детских фотографиях Паши. Бабушка. Она, увидев знакомые лица, радостно стала махать рукой, в которой держала красивый расписной платок. Наконец машина остановилась возле калитки. Паша первым выбежал навстречу бабушке, крепко обнимая. Саше на мгновение показалось, что она сейчас заплачет. Следом из машины выкатился Дима с подушкой в обнимку, с другой стороны вышел Сода и тоже смотрел на обнимающихся людей. Впервые за вечер он совсем немного, но искренне, улыбнулся. Подождав, пока бабушка расцелует его лицо, Паша жестом попросил Сашу подойти поздороваться, что-то при этом тихо сказав старушке. Парень медленно подошел к ним, скромно улыбаясь. — Бог ж ты мой, какой красивый парнишка, как тебя зовут, солнышко мое? — бабушка теперь принялась расцеловывать и его под тихий смех Паши за спиной. — Саша… — он словно онемел от таких слов, — …просто Саша. — Александр значит, какое красивое имя, — напоследок пожилая женщина легонько потрепала его по волосам, — меня зовут Вера Григорьевна, для вас просто бабушка Вера, а этого дурака ты и так знаешь, — она повернулась к внуку, смеряя его ласковым взглядом, ее слова прозвучали без капли упрека, скорее с огромным чувством любви, — береги его, Пашка, а то получишь у меня. Внезапно поднявшийся ветер так и подталкивал скорее зайти в теплый домик и отогреться. Еще на пороге гости почувствовали запах свежеиспеченных пирожков и жареной картошки, от чего поспешили в ванную приводить себя по очереди в порядок и заодно переодеться в домашнюю одежду. Наконец они все вместе сидят за столом и снова разговаривают, как ни в чем не бывало. Саша знает, на что готов пойти его друг ради него, поэтому Сода сидит на одной лавочке рядом с Димой и оживленно принимает участие в разговоре, уплетая какой-то подряд пирожок. Вот только они все еще не разговаривают друг с другом. Бабушка хотела положить жареной картошки, на что все ответили, что и так наелись всего со стола и очень сильно устали. — Ох, точно, как я могла забыть, вы же так долго ехали, — хозяйка раскинула руки в стороны и тут же подозвала к себе, — давайте я вам все покажу, домик небольшой, комнаты у меня всего две, в одной кровать стоит и в другой еще одна с диваном, — она зашла в последнюю, более просторную комнату, — я могу и на диване пока поспать, Паш, а ты с Сашкой на кровати, гости пусть уж в другой комнате лягут, а то я вдруг буду их смущать, — пожилая женщина радушно посмеялась, да и никто не стал спорить с предложением хозяйки, поэтому после еще недолгих похождений по комнатам парни наконец стали раскладывать вещи. Всем очень хотелось наконец лечь спать. Не то, что бы Сода не был недоволен тем, что спит в одной кровати с Димой, но он соврет, если скажет, что не предполагал, что места вряд ли бы хватило на каждого, поэтому вместе с ним раскладывает свою небольшую сумку, в которой половина места занимают провода и ноутбук для работы. За тонкой стенкой были слышны тихие разговоры, но Саша даже и не пытался вникнуть в суть, да и не его это ума дело. Голова в последнее время забита многим дерьмом, которое выбить никак не получается, как бы он не старался. А он, вроде как, старался. Поначалу, во всяком случае. Даже почти пришел к мирному примирению самим с собой, но это как бой с тенью — в конце даже если ты выиграешь, ты все равно проиграешь. И Саша, черт возьми, проиграл. Сдался, опустил руки и категорически не желал воспринимать нагнетающие мысли всерьез. Той ночью он молился, чтобы, когда проснется, вся эта паршивая история окажется лишь кошмарным сном, он обнимет спящего рядом Диму и снова погрузится в крепкий сон. Но Димы рядом в то утро не оказалось. Тем временем маленький домик постепенно погрузился в темноту. Большая пушистая кошка темно-рыжего цвета лениво зашла в приоткрытую дверь спальни и потянулась, явно готовясь уснуть где нибудь на деревянном комоде возле шкафа или стуле, находившимся около окна. Джо, заметив животное, попытался позвать к себе, но внезапно из-за двери показался Дизофф и, схватив кошку, так же быстро смылся, что-то пробубнив наподобии «извиняюсь, спокойной ночи». Стало совсем тихо. За окном ветер все еще поднимает горы листьев и разбрасывает по всему двору, наводя свои порядки. Саша впервые за день по-настоящему расслабился, стоило голове коснуться большой перьевой подушки. Дима уже мирно посапывал рядом, повернувшись лицом к парню. Но Саше хотелось отвернуться и не видеть этого лица. Хотелось. Он прокручивал в памяти один и тот же момент раз за разом в надежде на изменение, вот только чего, неизвестно. Это можно назвать личным безумием. Все нахуй ненужные мысли возможно разом вытолкнуть из головы всего одним единственным вопросом, который вертится на языке достаточно давно, но Саша на то и Саша, что начинать разбираться с проблемой первее того, кто ее создал — точно не его прерогатива. Не потому, что ценит себя, нет. Если бы хоть раз поставил себя выше собственных чувств, то его бы тут даже не было. Но он все еще тут, в одной кровати с Димой, укутанный общим одеялом, пока за окном беспрерывно завывает осенний ветер. Холодно. — Обними меня, — тихо, переборов себя, прошептал Саша, наконец повернувшись к Джо, тот сначала подумал, что ему показалось, — но это не меняет того факта, что я на тебя обижен. Мне просто холодно. — Хорошо, иди сюда.