Поработители и порабощённые

      Ноябрь 1942 года       Снег выпал рано, солнца не было видно вот уже недели две. После недавних происшествий: визита в Хогвартс специалистов из Министерства Магии, изгнания боггартов и пережитых практически каждым студентом своих ночных кошмаров, настроение в школе стояло угнетающее.       Я долго не могла выкинуть из головы то, что произошло в кабинете профессора Дамблдора, я всё думала о словах прорицательницы: они не на шутку меня напугали… Думаю, не меня одну, присутствующие учителя после того, как волшебница вышла из транса, наскоро меня выпроводили, обременив профессора Грин сопроводить до башни Гриффиндора, и последним, перед тем, как покинуть кабинет, я услышала:       — Электра, что ещё ты видела?..       Не давали окончательно замёрзнуть и впасть в уныние только тёплые мысли о Хогсмиде — в этом году наш курс впервые пойдёт туда на экскурсию вместе со всеми учениками: соответствующие разрешения на подпись родителям выслали ещё в сентябре. Я была в Хогсмиде два раза: каждый раз меня водил туда отец, правда, это было не зимой, а именно зимой, в канун Рождества, там, по слухам, царит самая волшебная и праздничная обстановка. Мы с ребятами практически каждый вечер, рассаживаясь по удобным креслам и диванчикам в гостиной Гриффиндора, размышляли о том, куда пойдём, в каком порядке и что и где хотим попробовать. Наши мнения сходились только в одном: абсолютно все хотели попробовать сливочное пиво в Кобаньей голове. Отец запрещал мне ранее пробовать этот напиток, однако теперь его рядом со мной не было и остановить он меня не сможет.       На занятиях, будь то Защита от Тёмных искусств, Заклинания или История магии изучаемые темы становились всё серьёзней и взрослее: постепенно приходило осознание, что время не стоит на месте, а быстро несётся вперёд и совсем скоро маленькая девочка Роксана Вилл перестанет быть маленькой…       С Эдмундом наши отношения наладились, теперь каждый день мы желали друг другу доброго утра и хорошего дня и никогда подобные разговоры не обходились без смеха: Лестрейндж до сих пор немного прихрамывал, а в моём присутствие делал это нарочито забавно. Интересными становились наши встречи с Кристианом Ноттом: интересными не оттого, что вёл он себя как-то иначе, нет, просто кивал в знак приветствия, а оттого, как реагировала на него Мелисса, а именно — жутко робела и заливалась краской, из-за чего однажды парень спросил меня: «Что с ней не так?». Наверное, слизеринец был ей симпатичен… Вообще, только недавно я заметила, как на компанию Эдмунда и Тома реагируют девочки в школе: они непременно опускают глаза в пол, обхватывают пальчиками кончики кос и хвостиков и робко улыбаются! В то время как слизеринцы самодовольно вздёргивают подбородки и вальяжно шефствуют мимо. Но для меня они практически не поменялись, оставшись теми же хулиганами, что стукнули меня головой об дверной косяк и привязали к стулу.       Вот так наступил декабрь и заветные первые зимние выходные, на которые был запланирован поход в Хогсмид.       Всю ночь в окно била сильная вьюга, поэтому сугробы стояли высокие и пушистые, создавая праздничное настроение. Когда третьекурсников собрали у главного входа, рассказывая о правилах поведения в магической деревне, все только и делали, что наблюдали за волочащим со стороны Запретного леса огромную раскидистую ель завхозом Купером: сколько ни старайся, он, вместе с деревом и крысой Ларисой, выполнявшей роль штурмана, то и дело тонул в снегу; кажется, Купер жутко матерился, но профессор ДеДарк, вызвавшийся сопровождать нас до Хогсмида, наказал никому его не слушать, а если услышали — забыть и помалкивать…       Итак, Хогсмид встретил нас буйством огней в окошках крохотных, старинных домиков и сладко-пряным ароматом чего-то вкусного в воздухе: кофе с корицей, имбирного печенья, сливочного пива, тыквенного пирога и, кажется, хвои.       Вместе с Мелиссой, Реджинальдом и Демианом мы сначала отправились в Сладкое королевство — мой любимый магазин-кондитерскую с волшебными сладостями на любой вкус. Чего там только не было на полках! Огромные куски нуги, шоколад, грильяж с дроблёным кокосовым орехом, зефир, мармеладные черви и дракончики, взрывчатые жевательные резинки, огромные печенья в форме мётел и даже миниатюрный пряничный Хогвартс, ириски, желейные русалки, всевозможные виды сахарного драже и сладких напитков — одним словом — рай для сладкоежек! Я не знаю, сколько времени мы там провели, объедаясь всем, что попадалось на глаза, но, когда сытые до тошноты и круглых животиков выкатились на прохладную улицу, уже вечерело, а оставалось ещё столько всего, что надо было попробовать и куда надо было зайти! Поэтому мы сразу отправились в трактир пить сливочное пиво, а потом — в забег по самым разнообразным диковинным магазинчикам: с мётлами, котлами, книгами, одеждой и украшениями, волшебными палочками и разнообразными волшебными сувенирами… Вернулись мы в Хогвартс запоздно, с успевшим стать изрядном весёлым профессором ДеДарком, рассказывающим по пути истории о том, как в молодости он боролся с вампирами в старой Венеции, на Севере Италии и в апельсиновых садах на берегу Средиземного моря…       Хогсмид изрядно поднял всем настроение, поэтому новая учебная неделя началась весело и непринуждённо. В понедельник вечером, заглянув в библиотеку, чтобы подготовить доклад по Гербологии, я неожиданно повстречала Серую Даму.       — О, здравствуй, милая Роксана, — призрак медленно обернулась в мою сторону, отчего края её серебристой мантии распахнулись и моему взору открылось тёмное месиво, с застывшей много столетий назад кровью на её животе.       — Здравствуйте, леди Когтевран, — я отложила в сторону перо и слабо улыбнулась, изучая более, чем обычно, угрюмое лицо женщины. — Что-то случилось? Раньше я никогда не видела вас в библиотеке.       — О, нет… — она посмотрела на меня престранно, — я решила прогуляться… Не всё же мне в женском туалете скрываться от людских глаз, к тому же, там… впрочем, не важно.       — Вы выглядите встревоженной. Что-то случилось?       Призрак задумчиво поджала губы, будто решая: изливать мне душу или нет. Я заинтересованно не сводила с неё взгляда, краем глаза замечая, что от её волнения пламя стоящей на столе свечи беспокойно подрагивает.       — Сущая неважность… — она махнула рукой.       — Мне так не кажется. Вы… напуганы?       Вдруг, Елена отвернулась к книжным полкам.       — Последнее время в Хогвартсе много странных вещей происходит, тебе не кажется?       — Да, ещё как… — отозвалась я, вспоминая профессора Троземьóйль. — Вы тоже что-то видели?       — Нет, — повисла тишина, — но я… слышала.       — И что же?       — Возможно, мне причудилось, возможно, я просто схожу с ума от вечности бытия…? — послышался грохот библиотечных дверей: вероятно, читальный зал покидали последние посетители.       — Год назад вы помогли мне, миледи, и, что бы это ни было, я готова сейчас помочь вам. Я знаю, какого это, когда ты совершенно один…       — Я слышала, будто… — Елена посмотрела на меня в пол-оборота, но по ее взгляду было понятно, что мыслями она пребывала где-то далеко, — будто… шёпот в стенах.       — Шёпот? — удивленно переспросила я. — Чей?       — Чей ли? — призрак застыла, точно полупрозрачная статуя и, казалось, стала еще бледнее, чем была. — Ничей.       — Я вас не понимаю, леди.       — Это был не человек! — воскликнула она, не совладав с эмоциями, отчего я напряжённо вжалась в спинку стула. — А нечто! Словно… стены ожили.       — А… шёпот имел смысл? Вы что-нибудь поняли? — Елена отрицательно покачала головой. Тут меня осенила догадка. — А не видели ли вы там Тома Реддла?       — Почему ты спрашиваешь?       — Потому что я видела его там… поздно вечером… в ночь боггартов… одного. Рядом с ним постоянно происходит что-то непонятное и пугающее… Вам не кажется странным, чтобы мальчишка ошивался у женского…       — Что здесь происходит? — я вздрогнула и резко обернулась на строгий женский голос. — Снова вы, юная леди, нарушаете тишину в библиотеке! — Мадам Пинс смотрела на меня разгневанным взглядом из-под сетчатой вуали на лице.       — П-простите… Я не…       — Ну-ка, на выход! Я не потерплю неуважительного отношения к книгам!       — Но мне надо закончить свой доклад по…       — Меня это не волнует! В вашу библиотечную карточку будет внесено замечание!       — О, вы должны простить меня, это я потревожила Роксану, — Елена совестно взглянула на заведующую.       — Леди Когтевран, эта ученица уже не первый раз нарушает правила поведения в библиотеке, вы не должны оправдывать её, однако… в следующий раз, постарайтесь вести беседы со школьниками вне моих владений, — обращаясь к призраку, Пинс заметно смягчилась в голосе и выражении лица, нежели, когда говорила обо мне, подозреваю, я просто не нравлюсь ей ещё с тех самых пор, как впервые была застукана спящей на стопке книг. Заведующая снова строго посмотрела на меня, прищурив тёмные глаза. — Юная леди, мне долго вас ждать?!       Я раздосадовано вздохнула и поднялась из-за стола, беря в руки свои книги, мою обиду заглушало лишь злорадство: это она ещё не знала, что я без разрешения проникла в Запретную Секцию и даже собиралась выкрасть от туда книгу!       — Учебники положи на стойку, я не разрешаю брать их в спальни. Домашнюю работу закончишь завтра, надеюсь, за ночь ты вспомнишь, как себя нужно вести в царстве знаний.       Я насупилась и поплелась следом за парящей в воздухе Еленой в сторону выхода. Стук высоких острых шпилек мадам Пинс слышался позади и сильно бил по ушам. Пройдя по узкому проходу между высоких книжных стеллажей, мы вышли в проход пошире, между секциями, и направились к стойке с картотекой читательских билетов и карточек, что располагалась в общем зале с длинными рядами парт и настольными лампами.       За столом у самых входных дверей, похолодев, я заметила тёмную фигуру, сидящую над большим старинным гримуаром. Наверное, Елена тоже её заметила, потому как абсолютно белая, точно туман, обернулась на меня; на деревянных ногах я продолжила путь, надеясь, что это всего лишь совпадение, всего лишь случайность, что он всего лишь готовится к занятиям и не обращает внимания на какие-то там разговоры в дальней части библиотеки, что он не посмотрит на меня вот так…       Том Реддл поднял черноволосую голову и сверил нас с призраком Когтеврана непроницаемым, однако вполне читаемым взглядом: да, я слышал всё, что нужно.       — Мистер Реддл, вы тоже, на выход. Библиотека закрывается. У меня учёт.       Слизеринец кивнул.       — Я как раз собирался уходить.       — Отлично. Всего доброго.       Я ускорила шаг, надеясь юркнуть за дверь до того, как парень нагонит меня у выхода, однако его рука схватила меня под локоть как раз, когда я потянулась к ручке; в этом плане у Елены было преимущество: она могла просочиться через что угодно и умчаться куда угодно быстрее, чем часы отсчитают пять секунд. Мы покинули библиотеку все вместе и оказались в пестующем беду полумраке коридора.       — Смотрю, ты спешишь, — прошипел Реддл, наклонившись к моему ухо позади.       — Мне надо в…       — Успеешь. Задержись, поговорим, Роксана.       Фигура Елены застыла в воздухе светлым пятном.       — Роксана…       — Вы свободны, леди Когтверан, — проговорил Том, точно выплюнул, и прожигающе посмотрел на женщину. Она испуганно метнулась взглядом ко мне. Реддл сильнее сжал руку и встряхнул за плечо. Я кивнула.       — Всё в порядке, мы друзья. Он меня не… обидит, — проговорила я и медленно потянулась к карману мантии, в котором лежала волшебная палочка, но чужая рука опустилась в него раньше, отбирая единственное оружие.       — Я буду неподалёку, я услышу, если вдруг…       — «Если» — не будет, — отчеканил Том и сорвался широким шагом с места, и вскоре Елена Когтевран скрылась за поворотом.       — Отпусти меня, — Реддл молча втолкнул меня в первую распахнутую дверь и захлопнул её за собой. Я осторожно попятилась назад. — Чего ты хочешь? — спросила я прямо. Том остановился у выхода, крутя в руках мою волшебную палочку. Его лицо полностью скрывала темнота, однако в ней отчётливо виднелись его глаза: сейчас — страшные.       — Думаешь, я не знаю, что ты делаешь, Роксана?       Я вопросительно изогнула бровь. Том сделал шаг вперёд.       — Твой разговор с Серой Дамой: я смотрю, вы неплохо сдружились.       — Ты всё не так понял… — я поспешила перебить его, пока он не обвинил меня в чём-нибудь, — я мыслей не имела лезть в твои дела!       — О, неужели? — он ядовито скривился всё наступая и наступая. — Я видел тебя вчера.       — Ох… — я поджала губы, обдумывая, что бы солгать. — Я просто шла мимо, гуляла… Ничего такого…       Этого я боялась больше всего… — что он, всё-таки, меня заметит.       Вчера вечером, идя с факультатива по Магическим рунам в одиночестве и обдумывая, как бы успеть за вечер сделать домашние задания по Прорицанию, Трансфигурации и Защите от Тёмных искусств, я вдруг увидела промелькнувшей в соседнем коридоре чью-то фигуру: высокую и скрытую тёмным капюшоном школьной мантии. В следующую секунду послышался тяжёлый хлопок двери, а потом — ещё один силуэт — полупрозрачный, проплывший по тому же коридору только в противоположном направлении — призрак Елены Когтевран. Казалось, она улетала то ли встревоженная, то ли расстроенная.       Решив узнать, что же такое происходит возле туалетов, я тихонечко подошла к дверям в женскую уборную, ведь Серая Дама обитала в ней, а не в соседней, мужской, соответственно, кто бы ни был тот, кто заставил её поспешно скрыться, сейчас он находился именно там. Сначала я подумала, что это могла быть Миртл Уоррен: как-то она обмолвилась, что частенько прячется там, когда её обижают, однако слишком уж крупным мне показался силуэт незнакомца, чтобы принадлежать тринадцатилетней девочке, поэтому, приложив ухо к крохотной щёлке между стеной и дверью, я прислушалась: лёгкий сквознячок танцевал в воздухе тихим свистом, а ещё слышался стук дождя в окно, но больше — ничего.       — Чёртова книга! — вдруг, что-то тяжёлое стукнулось о стену и упало на пол, от неожиданности я подпрыгнула на месте. Сквозь щёлку был виден край умывальников и полоска окна, я напрягала зрение, будто надеясь, что таким образом увижу больше. — Ih Salazar Slitherin slihg, — следующие слова звоном застряли в голове, ведь я точно знала, на каком языке они были произнесены и кто, один-единственный в школе, владел этим самым языком, — siznay!       Что, Годрик подери, Том Реддл делал в женском туалете после уроков в полном одиночестве?! — подумала я в замешательстве. И с кем он разговаривал на змеином языке? Или — зачем? Совершенно сбитая с толку, я осторожно отступила назад и быстро побежала прочь, как можно дальше. Что бы это ни было, я была уверена: знать об этом — для меня опасно…       — Шла мимо одной двери целых десять минут? Не ври мне. Что ты видела?       — Ничего.       — Что ты видела, Роксана?       — Ничего, я же ответила! — воскликнула я и резко протянула руки вперёд, упираясь ладонями в широкую грудь, чувствуя под рёбрами биение чужого сердца: размеренное и медленное. Слизеринец резко протянул руку и схватил меня за подбородок. — Что ты замышляешь? — спросила я, скривившись, упорно отталкивая его от себя.       — Не твоё дело.       — Это же не что-то плохое? — Том смотрел на меня прямо, строго, не мигая. — Хогвартсу уже хватит в этом году.       — Это не твоё дело, Вера, чем я занимаюсь в свободное время. Надеюсь, ты достаточно умна, чтобы молчать о том, что видела?       Я нехотя кивнула.       — Потому что иначе, у меня может появиться желание рассказать кому-нибудь о твоём отце, — Реддл прищурил глаза, внезапно напомнившие мне глаза чёрного удава, которого я видела в одном из магазинов Хогсмида, и приблизился на шаг: единственный, что до сих пор разделял нас. Близкое его присутствие отзывалось в теле ноющими костями и стучащей кровью в ушах, настолько сильной, ядовитой, подчиняющей казалась исходящая от него энергия.       — Это шантаж?       — Предупреждение.       — Не ты ли говорил, что не хочешь иметь такого врага, как он? Сдай его — и он обязательно придёт за тобой, он не прощает предательства, он — не…       — Ты, — оборвал Том и поджал прямые губы, опуская взгляд. На несколько секунд он задержал его на моей шее, а потом снова поднял к лицу. Сердце билось в груди ужасно быстро и больно. Ощущая чужие, какие-то неправильные прикосновения к своей коже, нестерпимо хотелось избавиться от них поскорее: пальцы Реддла напоминали раскалённые кинжалы, рассекающие и плавившие кожу. — Хотя тебе следовало бы равняться на него. Надеюсь, мы поняли друг друга.       Он резко развернулся, чтобы уйти.       — Если ты сделаешь что-то плохое, я обязательно расскажу всем! — воскликнула я от безысходности: он не имел права командовать мною, он мог управлять Роксаной, но не мной. Ни-ког-да!       — Не расскажешь, — уверенно усмехнулся он. — Посмотри на свою правую руку.       Нахмурившись, я подняла ладонь к глазам и ужаснулась: на запястье горели оранжевым свечением несколько полос — точно верёвок, напоминая о данном обещании — Магическом пакте.       — Или ты забыла об этом?       И он ушёл, громко захлопнув за собой дверь, из-за чего я инстинктивно сжалась.       Я была настолько злая, что от гнева хотелось крушить всё вокруг! Чёрт! Я и забыла об этом треклятом Пакте! Гадкий змей!.. А ведь мне уже начало казаться, что в наших отношениях воцарилось некое подобие баланса, мира и взаимопонимания… Но вот она я — будто снова на первом курсе.       Так и прошёл почти весь декабрь: совершенно необычно. Резко, где-то в середине месяца, я отметила удивительное: стычки и перепалки со слизеринцами сошли полностью на нет, я всё так же общалась с Эдмундом и, иногда, с Кристианом, но все остальные стали обходить меня стороной. А ещё, куда бы я теперь не решила пойти, ну, например, в библиотеку или на факультативы, я непременно замечала за собой кого-нибудь, кто шёл точь-в-точь за мной, останавливался там, где останавливалась я, смотрел туда, куда смотрела я… одним словом — я заметила, что совершенно разным ученикам Хогвартса: пуффендуйцам, когтевранцам, слизеринцам, младшекурсникам и старшекурсникам, вдруг стала очень интересна моя жизнь — я заметила слежку! Несколько раз я пыталась убежать от преследователей, но те, как ненормальные, бросались за мной, несколько раз — делала замечания, но и их, вместе с угрозами, просто игнорировали, ещё я пыталась отбиться, меняла коридоры, которыми привыкла ходить, и в один момент решила, что хватит. Подкараулив очередного наблюдателя в тёмном закутке, я схватила его за руку и нацелила на грудь волшебную палочку. На сей раз им оказался слизеринец с первого курса, маленький мальчик с каштановыми волосами.       — Чего вам надо от меня?!       — Не бей меня! — он попытался вырвать руку. — Пожалуйста!       — Зачем ты следил за мной?!       — Я не…       — Ты следил! — я сверила мальчика пристальным взглядом. — Не отпирайся.       — Я… — он поджал губы.       — Как тебя зовут?       — Кейн.       — Кейн, ты же делал это не по собственной воле? — я, всё же, опустила палочку и попыталась выглядеть миролюбиво.       — Нет… То есть — да! Я всё сам! Честно!       — Кто тебя заставил? — в принципе, я могла бы и не спрашивать, ведь точно знала ответ.       — Н-никто!       — Я никому не скажу, Кейн, обещаю, — Кейн нахмурился, я улыбнулась. — Это останется между нами, я не хочу, чтобы у тебя были проблемы. Просто скажи, зачем всё это?       — Я не… знаю. Правда! Я только следил.       — А что тебе сказал тот, кто заставил это делать, Том Реддл? — при упоминании имени, мальчик напрягся, точно стальная пружина.       — Н-ничего…       — Но это он?       — Н-нет.       — Тогда, может, мне стоит спросить у него? Он же староста, он точно должен знать, кто всё это устроил, — я пошла на шантаж.       — Салазар, нет… Ты такая же как он!       — Ничего подобного! — я искренне возмутилась. — Но мне нужно знать правду. Так что?       Мальчик понурился.       — Да.       — Да — это Том Реддл?       — Ага.       — Как он заставил тебя и всех остальных?       — Он… некоторые ребята в школе перед ним в долгу… а некоторые просто хотят попасть клуб, им нужна защита… А я сделал кое-что и теперь, чтобы он никому не рассказал об этом, я должен выполнить его просьбу… Прошу, не рассказывай ему о том, что я не справился! А то мне конец!       — Не скажу, Кейн… Ты сказал — клуб, какой ещё клуб?       Мальчик покачал головой.       — Уже не имеет смысла молчать, ты рассказал достаточно, чтобы попасть к Реддлу в немилость, так что, давай. Я сохраню всё в тайне.       — Это… Вальпургиевы рыцари* — самые крутые мальчишки в Хогвартсе, их все уважают на Слизерине, да и не только…       — Дай-ка угадаю: Нотт, Эйвери…       Кейн активно закивал головой.       — Эдмунд Лестрейндж, Уильям Розье, Джетроу Мальсибер, Орион Блэк, Айнарден Малфой…       — Всё понятно.       — Я-я могу идти?       — Д-да… нет! Постой! А что Реддл просил сообщать ему обо мне?       — Ну-у, куда ты ходишь, с кем разговариваешь…       — А куда я должна пойти, чтобы ты сразу же пошёл к нему?       — На третий этаж.       Я сглотнула и кивнула. Женский туалет на третьем этаже — вот чего Том Реддл боится, как огня — чтобы я не добралась до туалета на третьем этаже!       На следующий же день, встав раньше всех, в четыре утра, я вышла из гостиной Гриффиндора и направилась прямиком в пристанище Серой Дамы. Я должна была, наконец, докопаться до истины, однако, обшарив, в прямом смысле этого слова, туалет вверх-дном, я не нашла ничего. Ничего, кроме спрятанной между раковинами в центре комнаты чёрной тетради с инициалами хозяина, выведенными на кожаной обложке золотом: «Том Марволо Реддл», той самой, что Эдмунд подарил слизеринцу на Рождество сорок первого. И, тогда-то, и начались главные странности.       К моему удивлению, страницы журнала оказались пустыми, чистыми. Пролистав их от начала и до конца в первый раз, я не нашла ни одной записи, однако, открыв во второй раз, на первой странице я вдруг обнаружила чернильную надпись:       «Привет».       Быть может, я стояла, округлив глаза, целых десять минут, размышляя, откуда появилось слово, прежде чем решила, что делать дальше.       Определённо, тетрадь была зачарована. Зная её обладателя, можно было предположить, что даже проклята, но мне было жутко интересно, поэтому, наколдовав перо с чернилами, я быстро написала ответ.       «Здравствуй».       «Как тебя зовут?»       «Это секрет».       «Тогда, что тебе интересно узнать?»       «Эта тетрадь зачарована?»       «Да».       «Со мной говорит магия или сам Том Реддл?»       «Мы».       «Воспоминания. Записанные, оживлённые, заточённые нашим хозяином».       «Значит, ты ничего мне не расскажешь?»       «Нет».       «Какой тогда смысл нашего диалога?»       «Но я могу показать тебе многое, если захочу. Назови своё имя и я покажу, что мы знаем о тебе».       Моя рука, держащая перо с капающими чернилами, застыла над бумагой. Это — слишком глупая ловушка, чтобы в неё угодить.       «Оно того не стоит».       И, не успела я закрыть тетрадь, она как завопит на меня!       «ОН ВСЁ УЗНАЕТ О ТЕБЕ, ЛОРД ВОЛАН-ДЕ-МОРТ НЕ ПРОЩАЕТ ПРЕДАТЕЛЕЙ!»       Бросив её туда, откуда взяла, я побежала из туалета так быстро, как только могла. Вперёд по коридору и к лестницам, а там — наверх, наверх, наверх… попутно вспоминая, как в прошлом году, в расширенном издании Защиты от Тёмных искусств читала об охранных заклятиях, которыми любят пользоваться тёмные маги и колдуны: похоже, Том Реддл наложил на свой дневник Заклятие тайны и доверенного — довольно пугающий вид магии…       «Лорд Волан-де-Морт» — крутились в голове несколько слов, правда, через несколько секунд они напрочь позабылись мной.       — Куда спешишь с утра пораньше? — вдруг, с лестничного пролёта в коридор вышагнул никто иной, как Джетроу Мальсибер — точно поджидавший меня. Вот я и попалась! Я затормозила в считанных метрах от него. Он прищурил свои узкие, поросячьи глаза.       — Не твоё дело!       — Может, моё? — мальчик резко схватил меня за руку, не позволяя рвануть на четвёртый этаж. Тяжело дыша, я уставилась на него.       — Отпусти.       — Ты нашла там всё, что искала или тебе провести экскурсию? — он спросил холодно и ядовито.       — Уйди прочь! — я толкнула слизеринца достаточно сильно, чтобы суметь воспользоваться моментом и освободить руку. После — вытащила волшебную палочку и тыкнула ею Мальсибера в живот, обороняясь. — Ни шагу ближе.       — Том обо всём узнает, ты, гриффиндорская зазнайка…       Я кинулась вперёд, к лестнице, когда слизеринец дёрнулся в мою сторону, готовясь наброситься. Со своими габаритами, он вполне мог умудриться силой отобрать у меня палочку и придушить одними руками…       — Как и профессор Дамблдор, сволочь! — от боли, охватившей правое запястье, едва не выронив палочку, я буквально закричала и бросилась вниз по ступенькам. Магический пакт уже не предупреждал, а требовал соблюдения условий сделки. Позади послышалась возня и, обернувшись, я заметила быстро спускающегося вслед за мной Мальсибера, точно цепного пса, и завопила ещё больше. Он попытался ухватить меня за волосы. Близ висящий на лестничной клетке портрет усатого мужчины в тон мне заорал на весь коридор, будя своих соседей:       — Бардак в школе! Бардак в школе!       Казалось, ноги мои и вовсе не ступали на пол и я не спускалась по лестнице, а летела вниз по воздуху — так быстро я бежала.       — Я всё равно доберусь до тебя, Вилл!       — БАРДАК В ШКОЛЕ!       — БАРДАК В ШКОЛЕ, БЕЗОБРАЗИЕ!       — Остолбеней! — наконец, на первом этаже, мне удалось обернуться и успеть произнести заклинание, вычертив его палочкой. Слизеринец рухнул на пол и я смогла скрыться…       Желание пойти к профессору Дамблдору и выложить всё, что знаю, было не просто большим, а огромным, однако Магический пакт сдавливал запястье всё сильнее, грозясь оставить ожоги, надёжно оберегая секреты Тома Реддла от чужих ушей.       Когда наступило время завтрака, я была вынуждена появиться в Большом зале перед занятиями. Мальсибер со своего места отреагировал на моё появление злобным видом, а Том Реддл обычным своим взглядом: зря ты связалась со мной, взглядом исподлобья, яростным, ледяным, едва ли человеческим.       «Лорд Волан-де-Морт».       Было понятно, что ничем хорошим этот день не закончится.       Проигнорировав всех и вся, я рухнула за гриффиндорский обеденный стол. Ребята удивлённо на меня посмотрели.       — Выглядишь… помятой, — заметил Реджинальд. — Всё хорошо?       — Да.       — Рокси, где ты была? Я встала рано, чтобы закончить домашнее задание, но к тому времени тебя уже не было… Что-то случилось?       — Нет, — я попыталась улыбнуться и, взяв вилку, воткнула её в чищенное варёное яйцо, представляя, что это голова Мальсибера.       — Точно?       — Да, Мел, всё нормально. О чём разговариваете?       Честер, сидящий напротив, загадочно улыбнулся.       — Я рассказывал ребятам о пауках.       Я вопросительно изогнула бровь, требуя продолжения рассказа.       — В общем, все же знают Руба с пятого курса?       Ребята кивнули.       — Его имя Рубеус, Честер, — нравоучительно поправила подруга.       — Верно, мисс всезнайка!       — Тот, который великан? — тихо спросил Поттер.       — Реджинальд, думай, о чём говоришь! — Мелиссандра вспыхнула. — Делать такие предположения — не этично.       — Хочешь сказать, что сама не думаешь, что у него в роду они были? Ты только посмотри на его размеры!.. — съязвил в ответ Браун и вдруг, сидящий рядом Мартин Бруствер, пнул его локтем в бок.       — Остуди пыл, Честер. Даже если это так, тебе не стоит трезвонить об этом на всю школу. Он наш друг.       — Да я вообще не к этому вёл, это всё Холмс!       — Так что ты хотел рассказать? — нетерпеливо поинтересовалась я, визуально вспоминая того, о ком шла речь. Мальчик действительно было очень большим для своего возраста, но, кто знает, вдруг, он просто в детстве напился костероста?..       — Так вот, последнее время он помогает мне с домашкой по Уходу за магическими существами… и недавно рассказал мне, что думает, будто Хогвартс кто-то проклял.       — Почему он так решил? — поразилась Камилла Аббот.       — Он сказал, что уже несколько недель наблюдает за пауками, вроде бы, для внеклассного проекта, так вот он отметил, что абсолютно все пауки, которые попадаются ему на глаза, убегают все в одном направлении — прочь из замка, а ведь говорят, что пауки бегут только от тёмного колдовства!       Я переглянулась с Мелиссой, которая выглядела, как всегда, скептичной, и задумалась: что это могло бы значить.       — Я уверена, что это не более, чем совпадение, — высказалась подруга, — возможно, у них период миграции или что-то вроде этого. Как считаешь, Рокси?       — Да, — я с промедлением кивнула, — если бы в замке было ещё что-то плохое, работники Министерства Магии непременно бы заметили это…       — Точно! — поддакнул Демиан.       — Ну, не знаю, не знаю… Я сам видел этих пауков, — Честер сделал глоток чая, — было похоже больше, что они не мигрировали, а спасались бегством…       — А помните, что говорила профессор Троземьóйль? — Энид Долгопупс наклонилась к нам через несколько мест. — Тьма сгущается над замком…       — Она имела в виду боггартов, — парировала я хмуро.       — Да? — изогнула девочка густые, сросшиеся брови. — А где сказано, что боггарты — порождения тёмной магии? Они обыкновенные потусторонние существа, призраки, и, если специалисты по контролю магических популяций сделали свою работу качественно, отчего же пауки бегут сейчас? Видимо, то, что их напугало, нечто тёмное, всё ещё в замке…       Я встретилась взглядом с Честером. Он произнёс вполне серьёзно:       — Понаблюдай, Роксана, за пауками, и сама поймёшь, о чём мы. Не только я их видел, так, народ?       — Да, я тоже, — кивнула Киара Белл, вслед за ней — Камилла, Игнатиус, Мартин, кузина Реджинальда и несколько первокурсников, вгоняя меня в размышления.       Позже, вечером, возвращаясь с Магических рун, Мелиссандра вновь подняла эту тему. Несколько девочек с Когтеврана и Пуффендуя, которые посещали вместе с ней Магловедение, тоже рассказали, что стали свидетелями странного поведения пауков.       — Но ведь это невозможно! — восклицала девочка на весь коридор, казалось, от её громкого голоса даже пламенные огоньки свечей подрагивали, из-за чего их тени беспокойно танцевали на стенах. — Отчего им бежать?       — Ты не спросила их куда они направлялись? Они не видели?       — Тереза сказала: в сторону Запретного леса.       — Но ведь там не безопасней…       — Вот и я о чём! Всё это странно, как мы раньше не заметили?       — Возможно, мы просто не обращали внимание… — проговорила я и оглянулась: по коридору разнеслось тихое шуршание. — Ты слышала?       — Что? — Мелиссандра обернулась и посмотрела туда, куда смотрела я: в темноту школы. За окнами уже давно стемнело и освещение давали лишь наши волшебные палочки и свечи в канделябрах на стенах. Где-то далеко громко выл сквозняк.       — Наверное, показалось…       — Роксана, гляди! — резко схватив меня за руку, Мелисса указала пальцем на пол. От испуга я чуть было не закричала. В нашу сторону спешило целое полчище пауков! Крохотных, маленьких, обычных и огромных! Мы отпрыгнули в сторону и быстро взобрались на широкий подоконник. — Ты только посмотри… Их здесь сотни, невероятно…       — Как думаешь, от кого они бегут?       — Не знаю и знать не хочу, — прошептала дрожащим голосом подруга, — что бы это ни было, оно представляет огромную опасность, Честер был прав.       — Давай уйдём отсюда побыстрее, не будем рисковать…       Мелиссандра кивнула и мы осторожно слезли обратно на пол. Тишина, воцарившаяся после ухода пауков была зловещей. Взяв девочку за руку, я поспешила в сторону коридора с проходом за картиной.       — Не верится, что это действительно может быть проклятие…       — Никому нет смысла проклинать замок, это слишком сложно, — ответила я, сворачивая налево, — во всём виноваты люди. Всегда виноваты люди…       В одно мгновение, казалось, тьма полностью обволокла всё окружающее пространство.       — Годрик! — Мелиссандра взвизгнула и вцепилась мёртвой хваткой в мою ладонь. Мелкими шажками она попятилась назад.       Я проследила взглядом по направлению, куда смотрела девочка и в ужасе замерла.       Нечто, обнюхивающее окровавленное брюхо бездыханной крысы завхоза Купера, нас ещё не видело…       — Бежим! — я схватила подругу и что было сил рванула в ту сторону, откуда мы пришли. Секунда — и позади послышалось активное движение: нечто теперь мчалось за нами по пятам. — Мелисса, не оборачивайся! — задыхаясь, прокричала я; мой голос эхом разнёсся по всему коридору. — Только не смотри!       — Что это?! Роксана! — девочка едва не плакала от страха, её голос стал высоким и чересчур звонким.       — Это… Это… — мы свернули направо. Я не могла ответить на вопрос, просто боялась.       В голове гремели воспоминания, унося мысли в прошлое, на три года назад.       — Самым известным змееустом считается Салазар Слизерин, именно поэтому символом его факультета является змея. А ещё я читала, что когда-то давно, в Древней Греции жил некий Герпий Злостный, тёмный маг, который выяснил, что из куриного яйца, высиженного жабой, появляется на свет гигантская змея, отличающаяся крайне опасными свойствами…       — Василиск, — закончил за меня Том, он выглядел восторженным.       Я улыбнулась.       — Есть легенда, согласно которой Салазар Слизерин так же занимался выведением короля змей.       — Правда?       — И более того, — Реддл повернул голову и в упор посмотрел на меня, загадочно сверкая тёмными глазами, — его василиск до сих пор таится где-то в подземельях Хогвартса, ожидая наследника своего создателя.       — Зачем же Слизерин спрятал его там? Это же опасно…       — Он верил, что в Хогвартсе должны обучаться только чистокровные волшебники, а маглорождённых считал недостойными этого, но остальные основатели не поддержали его, — я внимательно изучала бледное лицо Тома, в первый раз мы находились так долго и так близко друг к другу, но мальчик, полностью увлечённый рассказом, не замечал моего интереса, — поэтому он создал василиска — как орудие возмездия в надежде, что однажды его потомок закончит начатое — и избавит школу от… грязнокровок и предателей крови.       — Ты так говоришь, будто поддерживаешь его, — высказалась я, чувствуя, как по спине бегут мурашки.       — А ты — нет? — изогнув бровь, переспросил мальчик.       — Маглорождённые — совсем не хуже и не слабее чистокровных волшебников, проводилось множество исследований, я читала…       — Это всё сделано лишь для того, чтобы вписать эти ошибки природы в современное общество, — да, Том стал заметно злее, когда понял, что я не поддерживаю его точку зрения.       — И не стоит забывать, — я всё-таки осмелилась сказать то, что хотела, — что василиск — порождение тёмной магии, а она, как известно, искажает, извращает всё вокруг и не несёт в себе ничего хорошего… Ничто не может оправдать убийство, Том. Ты согласен?       Реддл резко встал.       — Несомненно…       Казалось, внутри остались одни ощущения: первородный страх и ужас, паника, холод и чувство жуткого отчаяния. Я совсем не разбирала дороги, не знала, где мы находимся и куда надо свернуть, чтобы оказаться в безопасности, просто бежала, бежала, надеясь на лучшее, пока как сердцем нестерпимо хотелось плакать.       — Направо! — закричала подруга, увлекая меня в узкий коридорчик, мне не знакомый, а потом — как закричит жутким воплем! Не останавливаясь, я силком потащила девочку дальше, потому что гнилостное дыхание монстра уже жгло ноздри… холодило спину… облизывало затылок. — Мерлин! Мерлин, Роксана! — опустив, всё-таки, взгляд вниз, я заметила окровавленную ногу подруги и с ужасом поняла: в темноте погони змей полоснул клыками её сзади, пытаясь вцепиться в лодыжку…       Проход вильнул вправо и мы оказались в длинном коридоре, вроде бы, около классов Трансфигурации.       — Н-направо, Роксана, там… — Мелисса закашлялась, я крепче подхватила её за руку и просто поволокла вперёд. И тут, меня осенило. Совершенно понятными стали слова профессора Тройземьойль…       «Беги от змея всё время направо и не открывай глаз!»       — Д-да, направо…       Я свернула-таки на проклятое право и как-то интуитивно вбежала в первую открытую дверь, обречённо-запоздало понимая, что это был женский туалет…       Именно тот женский туалет. Туалет на третьем этаже, в котором обитала Серая Дама.       Мы резко затормозили у края огромной дыры в полу, где раньше стояли умывальники. Внизу не было видно ничего — лишь тьма, обволакивающая, бесконечная тьма, напоминающая мне сейчас олицетворение конца и смерти.       Фигура в длинной мантии, вышагнувшая из тьмы, оказываясь опасно рядом, подняла голову.       Нечто вползло следом за нами и зашипело…       — В-василиск… Ты… Ты… — я задыхалась от отчаяния.       — Да, — прозвучал холодный ответ, кончик палочки приставили к переносице… — Петрификус Тоталус! — и руки толкнули меня вниз.       Следом раздался крик Мелиссы и вскоре на меня свалилось бездыханное тело подруги. СНОСКИ: *Вальпургиевы рыцари - так, согласно Джоан Роулинг, в юношестве называли себя Пожиратели смерти, некий прототип ПСов.