***
Студенты Хогвартса ровным, молчаливым строем поднимались вслед за гостями по каменным ступеням. В холле,куда они пришли вместе с иностранными студентами,Габи, успела заметить,как Ли Джордан подпрыгнул, чтобы мельком узреть затылок Виктора Крама, а некоторые шестикурсницы лихорадочно шарили в складках мантий. —Не может быть! У меня нет с собой ни одного пера! Что же делать? Может, он подпишет шляпу губной помадой? —Делать им нечего! — высокомерно заявила Гермиона Грейнджер, проходя мимо чуть не дерущихся из-за тюбика губной помады девушек. —Я бы тоже не прочь взять у него афтограф, не одолжишь мне перо или помаду? —спросила Габи. — Нет,—Аза,хитро прищурившись, посмотрела на нахмурившуюся Грейнджер.—Они все наверху в сумке. Я потом тебе одолжу. Габи довольно улыбнулась,и они с Азой пошли к факультетскому столу. Роб пошёл за ними.Дурмстрангцы в это время во главе с Крамом, высматривая, куда сесть.Гости из Шармбатона уже сидели за столом Когтеврана, мрачно озираясь по сторонам.Головы у троих учеников были все еще замотаны теплыми шарфами. —Ничуть не холодно, — сердилась Гермиона за столом Гриффиндора. Она была крайне возмущена таким поведением гостей.— Неужели трудно было захватить с собой плащи! –Ага, всей Францией, взять и захватить плащи.Ты забыла какой климат во Франции, Гермиона? –вскинув бровь, проговорила Габи, приветливо улыбаясь шармбатонцам, а затем прямо посмотрев на Грейнджер проговорила сквозь зубы.—Он очень мягкий,как хороший шёлк или бархат,в отличие от нашего, и корить их за то что они забыли взять плащи—это верх невоспитанности.Ты же не хочешь показаться невоспитанной,лучшая ученица Хогвартса? Гермиона надулась и фыркнула. Габриэль вновь повернулась к шармбатонцам. —Je m'appelle Gabrielle Potter-Black. (Меня зовут Габриэль Поттер-Блэк), —представилась когтевранка сидевшей рядом с ней шармбатонке. Француженка широко улыбнулась ей. Она сняла шарф, и ее белокурые волосы волной падали почти до самого пояса.У нее были большие синие глаза и ровные белые зубы, напомнившие незабвенную улыбку профессора Локонса. —Fleur Delacourt.Tu sais, je suis tellement contente qu'il y ait des gens qui parlent français ici.Je me sens comme un extraterrestre ici.Ne pense pas, je connais l'anglais, mais pas trop bien.Je pense qu'ici, ils vont rire de mon accent et de ma prononciation. (Флёр Делакур.Знаешь я так рада, что здесь есть люди говорящие на французском.А то я чувствую себя здесь пришельцем.Ты не подумай, я знаю английский, но не слишком хорошо.Мне кажется здесь будут смеяться над моим акцентом и произношением.) —Fleur, chérie, je peux t'assurer que personne ne se moquera de toi.Je peux vous garantir cela te.(Флёр,дорогая, могу тебя уверить никто на Когтевране не посмеётся над тобой. Я могу гарантировать тебе это.) —Merci, Gabrielle. (Спасибо, Габриэль) —Mais je pense qu'il vaut mieux parler anglais à Poudlard. (Но я думаю в Хогвартсе лучше говорить на английском.) –Думаеш"шь? –мягко проговорила Флёр, немного протягивая звуки. –Да, –прямо ответила Габриэль. Затем повернулась к Робу и Азе.–Это мои друзья Азалия Долохова и Роберт Хиллиард. –Et nous parlons français aussi (И мы тоже говорим по-французски)—сказали они. Флёр широко улыбнулась и звонко рассмеялась. Виктор Крам в это время с однокашниками двинулись к столу слизеринцев.Крэбб с Гойлом были на седьмом небе.А Малфой не преминул тут же вступить с Крамом в беседу. Дурмстрангцы сняли лохматые шубы и с любопытством разглядывали темный потолок, усеянный звездами. Некоторые, не скрывая восхищения, вертели в руках золотые тарелки и кубки. Завхоз Филч, надевший в честь праздника старый, потертый фрак, добавил к профессорскому столу еще четыре кресла — по два слева и справа от Дамблдора. — Но приехало-то всего два профессора, — удивилась Габи. — А Филч почему-то поставил четыре кресла. Кто-то еще приедет? — А? — рассеянно переспросил Роб. Наконец все заняли свои места, и к профессорскому столу потянулись преподаватели, шествие замыкали профессор Дамблдор, профессор Каркаров и мадам Максим. Увидев своего директора, шармбатонцы поспешили встать. За соседними столами раздались смешки.Габриэль сурово и в тоже время с вызовом посмотрела на смеющихся. –Не забывай, я знаю французский, –смотря прямо в глаза Джастина из Пуффендуя сказала Габи.–Ты ж не хочешь, чтобы я тебя опозорила? Пуффендуйцы покачали головой. Габи поморщилась и вновь повернулась к когтевранцам. Подопечные мадам Максим невозмутимо оставались на ногах, покуда великанша не опустилась в кресло по левую руку от Дамблдора, стоявшего за столом в ожидании тишины. — Добрый вечер, леди, джентльмены и привидения, а главное, наши гости, — наконец начал он, лучезарно улыбнувшись иноземным ученикам. — С превеликим удовольствием приветствую вас в Хогвартсе! Уверен, что вы хорошо проведете у нас время. Не сомневаюсь, вы уже успели оценить удобства нашего замка!—Флёр громко хихикнула. —Никто их здесь не держит, — буркнула с неприязнью Гермиона. –Гермиона, они приехали из другой страны, что удобно для нас, неудобно для них, –объяснила Габи.–Прояви терпимость или я проявлю знание французского.Тем более, я пообещала Флёр, что её никто не осмеёт.–Габриэль отпила чай.–Представь, что будет если я скажу, что лучшая ученица Хогвартса терпеть не может иностранцев. Гермиона вновь поморщилась и покраснела. –Я имела в виду совсем другое, —гриффиндорка отвернулась. –Что это было? –спросил недоумевающий Роб. –Небольшой урок под названием «Толерантность к волшебникам других национальностей», –совершенно спокойно ответила ему Габи. –Ты и в правду собралась позорить Грейнджер? –вмешалась в разговор Лайза. –Нет, конечно, –ответила ей Поттер‐Блэк.–Просто напомнила ей, что эти шовинистические замашки я долго терпеть не буду. –Шовинистические замашки, –передразнил Уизли за столом Гриффиндора. —Вот стерва! –Ты хоть знаешь, что это такое, Уизли? Или ты только жрать умеешь? –усмехнулась когтевранка. Рон надул щёки, как хомяк, и покраснел от злобы.Кусок стейка упал на тарелку. –На правду не обижаются, Шестой, –с ухмылкой сказал Роб. Два пустых кресла в это время наконец обрели хозяев. Рядом с профессором Каркаровым сел Людо Бэгмен, а слева от мадам Максим — начальник Перси,мистер Крауч. Скоро появились вторые блюда, и среди них незнакомые Наконец золотые тарелки опустели, и Дамблдор опять встал с кресла. Зал в ожидании замер. Габи почувствовала легкое волнение. — Торжественный миг приблизился.— Дамблдор оглядел, улыбаясь, обращенные к нему лица. — Турнир Трех Волшебников вот-вот будет открыт. Перед тем как внесут ларец. Я хотел бы коротко объяснить правила нынешнего Турнира. Но прежде позвольте представить тем, кто не знает, мистера Бартемиуса Крауча, главу Департамента международного магического сотрудничества. — Слушатели вежливо похлопали. — А также Людо Бэгмена, начальника Департамента магических игр и спорта. Бэгмену достались щедрые аплодисменты, наверное благодаря его славе загонщика, а может, просто потому, что вид у него был куда приветливее. Бэгмен оценил аплодисменты, осклабившись и помахав залу рукой, а хмурый Бартемиус Крауч и бровью не повел, когда Дамблдор назвал его имя — Мистер Бэгмен и мистер Крауч, организаторы Турнира, без устали работали несколько месяцев, — продолжал Дамблдор. — И они войдут в судейскую бригаду, которая будет судить состязания,—при слове «состязания» зал навострил уши, что от Дамблдора не ускользнуло. — Филч, — улыбнулся он, — ларец сюда, пожалуйста. Филч, который до этой минуты прятался где-то в дальнем углу зала, тут же явился к профессорскому столу, неся в руках старинный деревянный ларец, инкрустированный жемчугом. Зал, зашумев, всколыхнулся. Дэнис Криви даже встал на стул, чтобы лучше видеть, но был так мал, что все равно едва возвышался над соседними головами. Филч осторожно поставил ларец перед Дамблдором, и тот продолжил объяснения: — Инструкции к состязаниям мистером Краучем и мистером Бэгменом уже проверены. Для каждого тура все готово. Туров — три, состязания основаны исключительно на школьной программе. Чемпионам предстоит продемонстрировать владение магическими искусствами, личную отвагу и умение преодолеть опасность. При последних словах зал притих, затаив дыхание. А Дамблдор невозмутимо продолжал: — В Турнире, как известно, участвуют три чемпиона, по одному от каждой школы-участницы. Их будут оценивать по тому, как они справились с очередным состязанием. Чемпион, набравший во всех турах самое большое число баллов, становится победителем. Участников Турнира отбирает из школьных команд беспристрастный выборщик — Кубок огня. Дамблдор вынул волшебную палочку и стукнул по крышке ларца три раза. Крышка медленно, со скрипом открылась. Дамблдор сунул внутрь руку и достал большой, покрытый грубой резьбой деревянный Кубок. Ничего примечательного — не будь он до краев наполнен пляшущими синеватыми языками пламени. Дамблдор закрыл крышку, осторожно поставил на нее Кубок, чтобы все хорошо его видели. — Желающие участвовать в конкурсе на звание чемпиона должны разборчиво написать свое имя и название школы на куске пергамента и опустить его в Кубок, — сказал он. — Им дается на размышление двадцать четыре часа. Кубок будет выставлен в холле. И завтра вечером выбросит с языками пламени имена чемпионов, которые примут участие в Турнире Трех Волшебников. Конечно, избраны будут достойнейшие из достойнейших. Кубок на всю ночь останется в холле и будет доступен всем, кто хочет участвовать в Турнире. К участию в Турнире будут допущены только те, кто достиг семнадцати лет. А чтобы те, кому нет семнадцати, не поддались искушению, я очерчу вокруг него запретную линию. Всем, кто младше указанного возраста, пересекать эту линию запрещено. И последнее: желающие участвовать в конкурсе, примите к сведению — для избранных в чемпионы обратного хода нет.Чемпион будет обязан пройти Турнир до конца. Бросив свое имя в Кубок, вы заключаете с ним магический контракт, который нарушить нельзя. Потому хорошенько подумайте, действительно ли вы хотите участвовать в Турнире. Ну а теперь, кажется, самое время идти спать. Всем, всем доброй ночи.***
Флёр,Габриэль и Азалия поднялись по винтовой лестнице к себе в комнату. —Вот, наша комната.Она, конечно, не большая, но я думаю, что тебе понравится, —сказала когтевранка. —Здесь очень мило, девочки,—Флёр поставила свои вещи на заранее трансфигурированную кровать.—Но я оч-чень устала.Долгий пер-р"елёт и всё такое. —Да, хорошо, Нокс, —прошептала девочка. Свет в комнате погас. —Bonne nuit, Fleur. (Доброй ночи, Флёр) —Faites de beaux rêves, les filles. (Хороших снов, девочки)***
По субботам ученики спускались завтракать позже.Но в этот выходной не только Габи, Роб и Аза с Флёр встали пораньше.В холле уже собралось человек двадцать.Дафна, Тео и Блейз уже были там.Они стояли в первых рядах. —Интересно, кто-нибудь уже бросил в Кубок пергамент со своим именем? — спросил у стоявшей рядом третьекурсницы Роб. —Дурмстрангцы бросили все. А из Хогвартса я еще никого не видела. –Понятно, –отозвалась Габриэль. Кто-то сзади Габи хохотнул. Обернувшись, она увидела близнецов и Ли Джордана. Они бежали по лестнице вниз, вид у всех троих был вдохновенный. Фред вынул из кармана кусок пергамента со словами: «Фред Уизли, Хогвартс», подошел к линии, остановился, переминаясь с мысков на пятки, как пловец перед прыжком с пятнадцатистометровой вышки. И, глубоко вздохнув, у всех на глазах переступил золотую черту. «Неужели обман сработал?» — поверила на какой-то миг Габриэль. Джордж тоже поверил. Издав победный клич, он без промедления прыгнул за братом. Тут же раздался громкий хлопок, и близнецов, словно невидимой катапультой, выбросило из золотого круга. Пролетев по воздуху метра три, они приземлились на холодный каменный пол. Было не только больно, дерзость еще и кончилась бесславно: хлопнуло второй раз, и у близнецов выросли длинные белые бороды. Все помирали со смеху — даже Фред с Джорджем, — поднявшись с пола и увидев бородатые лица друг друга. — Я же предупреждал, — послышался низкий голос Дамблдора: в глазах у него плясали веселые искорки. — Ступайте к мадам Помфри. Она уже лечит мисс Фосетт из Когтеврана и мистера Саммерса из Пуффендуя. Им тоже захотелось себя состарить. Но, признаться, их бороды ни в какое сравнение не идут с вашими. Фред с Джорджем отправились в больничное крыло в сопровождении хохотавшего до колик Ли, а Габриэль, Роб и Азалия, тоже посмеиваясь, поспешили завтракать. В Большом зале, как и полагается в канун Дня Всех Святых, под волшебным потолком порхали стайки летучих мышей, а из каждого угла подмигивали огоньки в прорезях огромных тыкв.Габи подсела к Энтони с Терри, обсуждавшим, кто из хогвартцев решится бросить свое имя в Кубок. — Говорят, Уоррингтон бросил, еще на рассвете, — сообщил Энтони. Уоррингтон играл в команде слизеринцев.Габриэль его знала.Он был милым, приветливым парнем, умелым игроком и довольно таки сильным волшебником.Кубок мог его выбрать. —А пуффендуйцы поговаривают о Диггори, — презрительно пожал плечами Терри. — Но вряд ли этот красавчик захочет рисковать своей внешностью. –Завидуйте молча, мальчики, –осекла их Астория.Её подруга Мередит хитро фыркнула. Из входных дверей в холл потянулись шармбатонцы и среди них Флёр. Мадам Максим вошла последняя и гуськом повела свой выводок к Кубку огня. Стоявшие вокруг Кубка вежливо уступили место вновь прибывшим, с любопытством наблюдая за ними. Один за другим гости переступали золотую линию и бросали кусочки пергамента в синевато-белое пламя — огонь при этом пунцовел и выбрасывал сноп ярко-красных искр. —А что будет с теми, кого Кубок не выберет? — шепнул Роберт Габи, наблюдая, как Флёр бросает в огонь пергамент. — Как, по-твоему, они вернутся домой или останутся смотреть Турнир? —Не знаю. Наверное, останутся. Мадам Максим ведь будет судьей. Наконец все шармбатонцы побросали имена в Кубок, и мадам Максим вывела их строем наружу.***
В пол пятого к кубку подошли дурмстранговцы.Виктор Крам шагал рядом с профессором Каркаровым. Остальные тянулись сзади. Освещенный свечами Большой зал был уже почти полон. Кубок огня стоял на преподавательском столе перед пустым креслом Дамблдора. Фред и Джордж, опять с гладкими лицами, как видно, стоически перенесли разочарование.Габи, Роб и Аза сели за стол факультета. Ужин, казалось, никогда не кончится. Может, потому, что праздник длился второй день,никто уже и не налегал, как обычно, на изысканные блюда. Все вокруг ерзали на стульях, тянули шеи, вставали на ноги, всеми овладело нетерпение: скоро ли Дамблдор завершит трапезу? Кто будет Тремя Волшебниками? Наконец золотые тарелки засияли первозданной чистотой. Зал шумел, гудел и вдруг смолк — Дамблдор поднялся с места. Сидящие по обе стороны от него профессор Каркаров и мадам Максим замерли в напряженном ожидании. Людо Бэгмен, как всегда, сиял, подмигивая то тому, то другому в зале. У Крауча, напротив, вид был безучастный, почти скучающий. — Кубок огня вот-вот примет решение, — начал Дамблдор. — Думаю, ему требуется еще минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу. — Он указал на дверь позади профессорского стола. — Там они получат инструкции к первому туру состязаний. Он вынул волшебную палочку и широко ей взмахнул; тотчас все свечи в зале, кроме тех, что горели в тыквах, погасли. Зал погрузился в полутьму. Кубок огня засиял ярче, искрящиеся синеватые языки пламени ослепительно били по глазам. Но взгляды всех все равно прикованы к Кубку, кое-кто поглядывает на часы… — Осталась одна секунда, — сказал Голдштейн. Пламя вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамента.Зал замер.Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, освещенный огнем, опять синевато-белым, и Дамблдор громким, отчетливым голосом прочитал: — «Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам». Зал содрогнулся от грохота аплодисментов и восторженных криков.Виктор Крам поднялся с места и уверенно двинулся к Дамблдору повернул направо и, миновав профессорский стол, исчез в соседней комнате. — Браво, Виктор! Браво! — перекричал аплодисменты Каркаров, так что его услышал весь зал. — Я знал, в тебе есть дерзание! Постепенно шум в зале стих, внимание всех опять приковано к Кубку. Пламя вновь покраснело, и Кубок выстрелил еще одним куском пергамента. —«Чемпион Шармбатона — Флер Делакур!» — возвестил Дамблдор. Флёр откинула назад волну белокурых волос и летящей походкой прошла между столов Гриффиндора и Пуффендуя. —Вы только гляньте, как они расстроены! — воскликнула Аза. Расстроены — слабо сказано, подумала Габриэль: две девушки,из компании Флёр,спрятав лица в ладони,плакали навзрыд,наблюдая за тем,как Флёр удалялась в соседнюю комнату. Зал опять затих,но напряжение, казалось осязаемое на ощупь, усилилось.Осталось только узнать чемпиона Хогвартса! Все опять повторилось.Огонь покраснел,посыпались искры. Из Кубка вылетел третий кусок пергамента. Дамблдор поймал его и прочитал: —«Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори». Все до единого пуффендуйцы вскочили на ноги, топали, вопили до хрипоты, приветствуя идущего к профессорскому столу Седрика. Аплодисменты не смолкали долго. Дамблдор стоял и ждал; вот наконец зал угомонился, и он, довольно улыбаясь, начал вступительную речь: — Превосходно! Мы теперь знаем имена чемпионов. Я уверен, что могу положиться на всех вас, включая учеников Шармбатона и Дурмстранга. Ваш долг — оказать всемерную поддержку друзьям, которым выпало защищать честь ваших школ. Поддерживая своих чемпионов, вы внесете поистине неоценимый вклад. Дамблдор внезапно остановился, и все сразу поняли почему.Кубок огня вдруг покраснел. Посыпались искры. В воздух взметнулось пламя и выбросило еще один пергамент. Дамблдор не раздумывая протянул руку и схватил его.Поднес к огню и воззрился на имя.Повисла длинная пауза.Дамблдор смотрел на пергамент,весь зал смотрел на него. Наконец он кашлянул и прочитал: — «Гарри Поттер».