Мой дебил

Следующие 2 дня прошли не очень. Мало того, что в школе по уши загрузили зачётами и контрольными, а шеф подарил нам с Воронцовым по 5 эфиров в день на каждого и только один совместный, из-за чего мы редко пересекались, дак ещё и сам Денис решил соблюдать дистанцию, чтобы не «торопить события». Короткие «чмоки», которые никак не могли перерасти в нечто большее, такие же короткие объятия и минимум прикосновений. Я соскучилась по другому Денису. Денису в темноте бабушкиной квартиры, Денису, безумному и наглому. Денису, который трогает, прижимает, целует как в первый и последний раз. Но нужно отдать ему должное: как бы я не старалась «пробить» этот железный занавес, он нежно останавливал меня, говорил «Женечка, пожалуйста, не торопись». Мы, как могли, боролись с сумасшедшей тягой друг к другу. Много говорили и шутили. Ему было трудно держать себя в руках, как и мне, и я почему-то была уверена, что совсем скоро эти попытки сдержать истинные чувства прекратятся. Пришла домой уже после 17. Как назло, директриса оценила моё хорошее расположение духа и решила, что его должно хватить мне и на дежурство в классе. И за что, интересно, школа платит уборщикам? Поэтому домой возвращалась уже совершенно забыв, что с утра мне было весело. Грели мысли о Воронцове. Может удастся сегодня опять «столкнуться» с ним в пустой квартире? Получится застать его врасплох и заставить отбросить сомнения и страхи. Эта идея, казалось, заставляла мою кровь бежать быстрее. Ужинала с Машей, Дашей и Галей, стараясь не замечать тонких шуток в мою сторону. Я даже не слышала их разговоров, ведь все мои мысли были где-то за пределами этой квартиры, где-то в тёплых объятиях Воронцова. На часах 17:48. Из забытья меня вывел неожиданный звонок с такой простой и занимательная мелодией моего собственного сочинения: «Мне дебил Воронцов позвонил. Мне дебил Воронцов позвонил». Улыбнулась. - Да? – как-то глупо ответила я с неконтролируемой и ещё более глупой улыбкой. Сёстры с чисто женским интересом уставились на меня. Ну нет. Встала и вышла в гостиную. - Алё, привет, Жень! – как-то серьёзно сказал Денис. - Привет, Воронцов! – с улыбкой ответила я, садясь на диван и с недоверием уставилась на рисующую что-то Пуговку. - Я тут всё ещё на радио, - сказал он – Шеф забыл сообщить, что у нас сегодня ещё одна большая пресс-конференция в кафе «Элефант». Думал, что нам это уже известно! – с критикой повествовал Воронцов. - Пресс-конференция? Во сколько? – уточнила я, ни чуть не удивившись забывчивости Сан Саныча и из ниоткуда взявшейся конференции. - В 20:00 – отвечал он. – Ты подтягивайся сразу туда, я приеду с шефом, как только мы закончим писать вопросы-ответы для журналюг и слушателей. - В смысле «слушателей»? – не поняла я. - Ах, да! Конференция для прессы и слушателей! Как сказал шеф: «Ближе к народу» - передразнил Денис. - Ох, - вздохнула я – ладно, тогда в кафе «Элефант» в 20:00. - Точно, - подтвердил он и после короткой паузы, с улыбкой, добавил – Я соскучился по тебе. Я смущённо улыбнулась. - И я по тебе скучаю, - повесила трубку. Мысли закатились куда-то за холм. - Женя, а что такое пресс-конференция? – Пуговка напомнила о своём присутствии. - А подслушивать - нехорошо! – я дёрнула её за нос. – Ну, пресс-конференция - это когда одни умные люди записывают то, что говорят другие умные люди. - Вот так? – спросила она и подняла рисунок, на котором не без ошибок различалось «Элефант», «20:00» и «Скучаю по тебе». - Точно! У меня же конференция! – я вскочила, осознав как мало времени осталось на сборы и дорогу в кафе, учитывая вечерний час пик. Переоделась, сменив спортивные штаны на чёрные джинсы, а большую футболку – на белую майку. Набросила сверху серый кардиган, когда-то позаимствованный у Маши. Женственно, однако. Когда уже собиралась выдвигаться, Даша пристала со своими хомяками. Выслушала тираду в духе «Веник – козёл», который тут же появился и начал свою пламенную речь про уход за маленькими и пушистыми. Поняла, что опаздываю и быстро оставила этих двоих заводчиков (или заводил) наедине. … Пресс-конференция для журналистов и слушателей начиналась в 20:00, но, как и любое другое ответственное мероприятие, его начало откладывалось. Я пришла в кафе, опоздав к заявленному времени из-за распрей Даши и Веника, в 20:15. В помещении было не протолкнуться. С горем пополам, добралась до сцены. Рядом с ней, окружённый толпой школьниц (основной контингент наших слушателей) облокатившись на стол, стоял Воронцов. Подписывал фотокарточки и мило улыбался фанаткам. - О, Васнецова! Ну, наконец! – отвлёк меня Шеф. Денис поднял на меня взгляд. Вместе с ним на меня обернулось по меньшей мере 4 пары любопытных, жирно обведённых тушью, глаз. - Я опоздала? – спросила я, немного смущённая таким вниманием и немного злясь на диджея Воронцова с его свитой. “Звезда вечера” лукаво улыбнулась мне. - Слава богу, нет! – ответил Сан Саныч, - ваш выход сразу после моей речи для наших уважаемых спонсоров. Воронцов! – вдруг взвизгнул он, от чего вздрогнули все. Перешёл на тихий и убоюкивающий голос. – Денисочка, тебе пора в гримёрку! Покажи нашей не очень пунктуальной Женечке, где можно снять курточку! – он в последний раз встряхнул меня за плечи и с важным видом удалился. Да, Сан Саныч может поднять настроение. Воронцов, с улыбкой чеширского кота, подскочил ко мне и с официальной напущенностью взял под руку. - Извольте следовать в гримёрку! – пафосно сказал он так, что слышали все. Сдержала смех. Кивнула. Войдя за дверь, ведущую за сцену и к другим служебным помещениям, он резко перехватил меня за ладонь и легко поцеловал в висок. - Я скучал, - обжигающим шёпотом сказал он. Это был другой. Голос, который заставляет мою кровь кипеть. - Мне кажется, тебе тут не давали соскучиться... – ответила я тихо, пока мы пробирались по узкому коридору. - фанатки. - Да, но самой главной фанатки среди них не было. - говорил он, шумно дыша мне в ухо. Мы уже добрались до открытой “гримёрки" (если так можно назвать это захламленное помещение). - И кого же? – сыграла “дурочку" я, когда он втягивал меня в эту комнатку. - Тебя – выдохнул он в мои губы и с голодом зверя начал целовать. Кажется, я забыла как дышать, когда он по-хозяйски схватил меня чуть ниже талии и прижал к себе. Целовал страстно, быстро, словно это последние минуты на Земле. Отвечала ему, чувствуя тысячи “бабочек” в животе. Наконец-то! Сжала его волосы, почувствовала короткое прикосновение к груди и настойчивую попытку снять куртку. - Что ты делаешь? – спросила я между поцелуями, уже готовая срывать не только куртку. - Помогаю Женечке… снять курточку. – он отстранился и сделал то, что сказал. - По поручению начальства. – отбросил и продолжил целовать. - А нам на сцену, - коротко вздохнула я, отрываясь от него, но сразу возвращаясь к так манящим губам – не пора? Он перестал целовать меня, последний раз легко чмокнув. Мои ноги по прежнему дрожали. Не хотелось ни сцены, ни всех этих людей с блокнотами, хотелось только одного – Дениса. - Я уже забыл совсем, - сказал он с улыбкой и прислушался. - Сан Саныч стелется перед спонсорами - обозначила я, подняв палец. - Значит, у нас есть ещё пара минут. – одарил меня широкой улыбкой. Но вместо ожидаемого он вдруг поцеловал меня в шею, несильно сжав грудь. Крыша поехала окончательно, когда я почувствовала его горячий язык, прикоснувшийся к месту поцелуя. Я крепче схватила его за волосы, положив вторую руку куда-то на его грудь, и чуть слышно простонала, запрокинув голову. Он немного отстранился, с улыбкой взглянул в мои глаза и начал хищно засасывать кожу на том же месте. Кажется, я была готова взорваться здесь и сейчас, чувствуя его губы, его горячий язык на том участке кожи, где скоро непременно появится отметина. Он прижал меня ещё ближе, стиснув во второй ладони мою ягодицу. Почувствовала его возбуждение. - И ГДЕ ИХ НОСИТ! ДИДЖЕИ, БЛЯХА МУХА! – раздался громкий крик. Денис моментально оторвался от меня со смешным звуком «Чпок» и лицом «Вот же чёрт!». На пороге появился тот, кого мы точно не ожидали увидеть. С ошарашенными глазами, опершись о дверной косяк, стоял Жора собственной персоной. - Жора! – одновременно выдали мы. - Это ты кричал? – с детским восторгом спросил Воронцов. Он посмотрел с агрессией, с вызовом, сначала на него, потом на меня. - Что? На сцену пора? – подал голос Денис. Звуковик яростно кивнул. Мы проскочили мимо него, взявшись за руки, со смехом и улыбками до ушей. Шеф как раз заканчивал свою речь и представлял «тех, кого вы слышите ежедневно». Когда он освободил сцену и пошёл мимо нас, сурово посмотрел на меня и чуть слышно цокнув, закатил глаза. Ну, ой. <…> Добирались до дома долго. За руку, с нежными перешёптываниями, в волнующей близости. Целовались на улице, целовались в метро, целовались в подъезде. Расстались только из-за возмущений Жихарёвой с этажа ниже. В квартире Васнецовых, несмотря на поздний час, было шумно. Зашла, столкнувшись в прихожей с Дашей. - О, Даша, что происходит? – не без удивления задала я вопрос, разуваясь. - Мама на ночном корпоративе, торт на кухне, Пуговка тоже, так что поторопись, Машка на дискотеке, я к Венику – быстро отчиталась она. - Кажется, всё. - Кот за двери - мыши в пляс? – спросила я, совершенно не удивившись сабантую. - Точно! – кивнула она. – Ну, я к Венику. Даша скрылась за дверью. Да уж, и что ей понадобилось от Веника в двенадцатом часу ночи? Важный вопрос о потребностях хомяков? С этой мыслью, которая казалась мне совершенно неправдоподобной, отправилась в душ. Тело приятно ныло, но не от усталости после тяжёлого дня, а от воспоминаний о жарких прикосновениях Воронцова. Напоминало об этом и небольшое алое пятно на шее, которое я заметила только сейчас, когда волосы были влажными и убранными за уши. На всякий случай отпустила их, попытавшись замаскировать от любопытных сестёр. Получилось плохо. Закуталась в халат, надела тапки. В комнате было пусто, и первое, на что упал мой взгляд, был странный чёрный пакет на моей кровати. Взяла его в руки, заглянула и вытащила небольшую записку. «Женечке от любящей сестры» И чуть ниже дописано: «От Маши». С недоверием заглянула в пакет. Достала лёгкую и приятную на ощупь вещь. Не поверила своим глазам. Закрыла и открыла глаза. Положила на постель. Офигела. Передо мной, во всей своей пугающей и бесстыжей откровенности, лежал короткий зелёный пеньюар с тонким чёрным кружевом по кромке.