***
Странный холодок пробежал по затылку Лилит. Она дотронулась до него своей рукой. Внезапно её охватил легкий озноб. Однако, особо не обратив на это внимание и в очередной раз разгладив на себе блейзер, женщина вошла в отделение. Уверенно подойдя к столу сержанта, она подождала, пока тот закончит печатать доклад. Наконец, он поднял на неё взгляд и похоже, его лицо побледнело на тон сильнее, когда он уставился на Лилит округлившимися глазами. — Шеф Клоторн! Чем могу помочь? — Не стоит так волноваться, я просто пришла немного поработать. С этим же нет никаких проблем? — спросила она. — Никак нет, шеф! — ответил он. — Отлично, — как только Лилит отошла, он через несколько минут снова занялся своим отчетом. Она прошла к большому залу, с легкостью обойдя двух дежурных в форме, которые чуть не врезались в неё. Оглядевшись по сторонам, Лилит, скрепя сердцем, признала, что большинство столов пустуют, только несколько сотрудников и она в выходной день добровольно вышли на работу. Она прошла дальше, ища глазами дверь своего кабинета. Вот только взгляд останавливается на рабочем месте её напарницы. Клоторн с удовлетворённой ухмылкой походит к женщине, чтобы поздороваться и, возможно, немного напомнить про те насмешки. Лилит останавливается в нескольких шагах от стола и смотрит на девушку, которую она не заметила ранее. Луз поднимает голову, и они встречаются взглядами, какое-то время удерживая зрительный контакт, и женщина резко делает вдох. Удар сердца, затем второй, и она почти разворачивается, чтобы спрятаться в своём кабинете. Во имя Господа, как это произошло? Бет откашливается, пытаясь разорвать их зрительный контакт и говорит: — О, Лилит! Познакомься, моя помощница Луз, — она поворачивается к девушке, — Луз, а это мой босс – шеф полиции Лилит Клоторн. — Здравствуйте, приятно познакомиться. Миссис Бет много о вас рассказывала, — говорит Луз Носеда с вежливой улыбкой, протягивая ей руку для рукопожатия. Это кошмарный сон Лилит. — Здравствуй, — наконец немного прохладно приветствует она, протягивая руку. — Вау, у вас такая же фамилия, как и у моей мамы, — Луз оглядывается на женщину с вежливой, едва ли чуть озадаченной улыбкой. — Неужели? Мир, и правда, тесен. Ты же говоришь о той женщине, которая взяла у нас маленького совёнка? Как он? — с любопытством спрашивает Бет, склонив голову в не-совсем-невинной задумчивости. Лилит раздражённо прикусывает губу. — Оулберт чувствует себя превосходно. Если честно, первое время Ида носилась с ним, как наседка с яйцом. И теперь он часть нашей семьи, как и Кинг. — Ха, я помню этот неугомонный комок шерсти, — спустя долгий момент Бет, кажется, вспоминает, что Лилит всё ещё стоит рядом, когда последняя начинает прожигать её взглядом. — Офицер, всё это, конечно, прекрасно, но почему вы привели гражданского в отделение полиции? — сказала она с ноткой угрозы в голосе. Её лицо теперь ничего не выражало, но внутри у Лилит всё кипело. — Я сделала это под свою ответственность, — говорит женщина, с лукавой улыбкой, качая головой, и делает глоток принесённого кофе. Она бросает быстрый обеспокоенный взгляд на Луз, которая в ответ неловко улыбается, — ей понадобилась помощь с проектом. И я подумала, что мы могли бы найти что-нибудь интересное в архиве. Как думаешь, Лилит, не хочешь помочь своей племяннице? Лилит слегка закашливается, резко втянув в себя воздух. Она хватается за край стола, пытаясь прийти в себя и не упасть. Носеда не уверена в том, что именно должна сказать в данной ситуации, поэтому она молчит, многозначительно выгнув бровь.***
— Вы, правда, сестра Иды?! Сейчас, когда она привела девушку в свой кабинет, подальше от посторонних глаз, Лилит думает о том, что ей сказать Луз, размышляет о том, что она чувствует. Впрочем, у неё уже было достаточно времени, чтобы понять, что именно она чувствует, и в глубине души знает, чего хочет, ей просто страшно. Вправе ли она вообще рассказывать эту историю? Конечно же, Идалин никогда не упоминала даже о существовании старшей сестры, иначе удивление на лице девушки, сидящей в её кабинете, не было бы столь большим. Каждый раз, пытаясь заговорить об этом с кем-то, Лилит испытывала страх и в итоге держала рот на замке. Она считала, что если постарается и дальше игнорировать эту тему, то сможет жить с крохотной надеждой, что у неё получится сохранить душевное спокойствие. Вот только теперь перед девушкой, которая считает её сестру своей семьёй, все бастионы пали. Женщина очень долго молчала, но в конце концов, пошевелилась, сложила одну ногу на колено другой ноги, неосознанно играя пальцами с краем брюк. — Мы росли вместе, — тихо сказала она. — О нас заботились наши дедушка и бабушка – обо мне и об Идалин. Бабушка была самой лучшей. У неё всегда для нас были печенья или торт, или что-нибудь ещё, всегда свежевыпеченное. Мы прибегали из школы и сразу шли на кухню, чтобы узнать, что она сегодня приготовила. Мы ели всё вместе, потом делали домашнюю работу, и дедушка подходил к нам, спрашивал, как прошел день, и помогал. Идалин была непоседой, постоянно влипала во всякие истории и тянула меня за собой. Мы были лучшими подругами – постоянно вместе, что бы не произошло. Мы жили счастливо и никогда не ругались. Правда, никогда. Я любила их, и они любили меня. — Она никогда нам такое не рассказывала… — Луз смотрела на Лилит, ей казалось, будто ещё мгновение, и женщина заплачет. — Но когда дедушки и бабушки не стало, нам с Идалин пришлось справляться только вдвоём. Мне всеми силами хотелось уберечь её, поэтому я пошла учиться на копа, по стопам дедушки. Точно не знаю, как это произошло, но мы начали отдаляться друг от друга, — Лилит сжала переносицу и, сгорбившись над столом, продолжила: — Мои постоянные подработки, чтобы оплатить два учебных учреждения, вечные практики и до смерти уставшее под конец дня тело не оставляли времени на младшую сестрёнку. Единственное, что я знала о ней, так это то, сколько Идалин тратит карманных денег, которые ей давала я. Тогда я была ужасной старшей сестрой, потому и не смогла помочь ей предотвратить бунтарский взрыв. Она связалась с какой-то криминальной группой и была втянута в мафиозные разборки. Потом она сбежала из дома. Я сходила с ума несколько лет, не знала, где она, или что с ней. И знаешь, где я её нашла? Лилит сидела с жёсткой улыбкой на лице. В её глазах отражались боль и горечь, прорезающие напряжение, повисшее в комнате. — В тот же день, когда мы провели рейд на её дружков, я увидела её в первый раз за столь долгое время в своей же квартире. Идалин тогда рассказала мне обо всём, о том, что в юности задолжала главному бандиту и должна была отработать, о том, что не хотела сбегать или мешать мне стать полицейским, также она попросила меня помочь скрыться от копов на первое время. Но я... я арестовала её, — закрыв рот, Лилит отпрянула, как от пощёчины, после чего её челюсть захлопнулась, а губы сжались в ровную бледную линию. Она дрожала и боролась с желанием обхватить себя руками, глядя на девушку, с растерянным выражением лица, сидящую в нескольких футах от женщины. Луз всё ещё смотрела на неё с такими эмоциями в глазах, что это рисковало задушить её. — Вы отправили в тюрьму… собственную сестру, — пробормотала Носеда, запинаясь на словах, с трудом выдавливая их из себя. В её голосе сквозили растерянность и недоверие, пока она с недоумением и удивлением взирала на Лилит. — Да… тогда мне казалось, что так будет для неё лучше... — Лилит хотела бы, наконец, спросить как у Идалин дела, но не смогла и звука выдавить из себя. Внезапно дверь в кабинет открылась и в проёме показалась Бет с серьезным видом. — Шеф, появилась возможная зацепка по Белосу. Только после этого Лилит удалось стряхнуть с себя оцепенение и встретиться с встревоженными карими глазами Луз. — Тебе лучше не говорить Идалин о нашем знакомстве. И Клоторн вышла из кабинета, оставив девушку совершенно одну.***
— Господин, эти люди уже начинают нервничать… — Ну и что же мне нужно сделать по твоему мнению? От этого короткого ответа плечи трёх присутствующих мужчин напряглись. Золотая поверхность маски, словно отлитая из солнечного света, качнулась с застывшим выражением, когда Белос повернулся к ним лицом. Его красивая статная фигура играла решающую роль в оказании давления на окружающих. Однако те, кто узнал бы, что он скрывает за этой своеобразной маской, не смогли бы улыбнуться. — ...Похоже, идет дождь. Кап. Глаза мужчины сверкнули опасным синим пламенем под маской, когда он услышал стук дождевых капель по оконному стеклу. Два его подчинённых посмотрели друг на друга, чувствуя, что атмосфера становится все более прохладной, они попытались найти кого-то, кто мог бы изменить настроение встречи, повернувшись с надеждой к единственному человеку, который ещё не говорил. — Г-господин, сколько В-Вы ещё будете тянуть с похищением «Чёрного Титана»? — спросил тот, содрогаясь от своей наглости. Белос скрестил ноги и подпёр рукой подбородок. Мужчины не могли даже спокойно думать, всё тело сковывало, когда они представали перед ним. Им казалось, что его взгляды режут острее ножей. Тем не менее, они должны скрывать свои чувства, пока он не расскажет, что за план приготовил. Их сердца готовы были вот-вот взорваться, но они должны были думать в первую очередь о благоразумии своего босса, даже если это и будет последним неправильным решением в их жизни. — И мы хотим уз-знать насчёт Вашего долговременного проекта. Неужели тот человек стоит стольких усилий? Белос откидывается на спинку кресла и выгибает бровь, даже если это и не видно его собеседникам, в комнате повисает гнетущая тишина. Мужчина резко сглатывает и пытается найти оправдание, но тут же замолкает, когда замечает чёрное дуло пистолета в руках босса, направленное на него. — Поверьте, мистер Жан-де-Плюм, мало того, что этот человек достанет для нас вирус, так и я получу нечто ценнее, чем весь ваш наркобизнес и даже ваши жизни. Бах. И бывший писатель падает замертво от точного выстрела в голову. — Кики, — убирая пистолет в кобуру, окликнул он женщину, что всё время стояла позади, словно его собственная тень. — Пора переходить ко второй фазе нашего грандиозного плана.