***
Знакомые, незнакомые, абсолютно чужие, люди один за другим подходили сначала к гробу, а потом к миссис О'Брайан, чтобы высказать соболезнования, или наоборот, сначала к ней, позже к гробу. — Мои соболезнования, — сказал один из инвесторов компании, подойдя к женщине. — Если Вам нужна будет какая-нибудь помощь или поддержка, Вы всегда можете ко мне обратиться. — Благодарю вас, — кивнула она. Затем её взгляд упал на девушку, что в полном одиночестве подошла к гробу и долго смотрела, глубоко погрузившись в свои мысли. Миссис О'Брайан поворачивается и неторопливо подходит, остановившись только тогда, когда встаёт рядом. — Я уже думала, что ты не придёшь. — Ну, он всё-таки был моим дядей, — отозвалась Боша лишённым эмоций голосом. — Я часто находила в нём поддержку, которая была мне необходима. Думаю, он тоже по-своему меня любил. Глядя на его труп, она не испытывала никаких угрызений совести за содеянное. Он не останавливался перед убийством бесчисленного количества людей. Но главная мысль, которая застряла в её голове — именно этот человек угрожал убить Уиллоу. Если бы в тот раз она промедлила и не придумала что-нибудь, то он бы точно её пристрелил, бросив умирать, а Бошу — беспомощно смотреть на это. Нет, ей не было стыдно. Кроме того, у неё просто не было другого выхода. Матушка положила свою руку на плечо дочери и немного приобняла её. Несмотря на то, что безграничное уважение, которое она прежде испытывала к брату своего мужа, сменилось глубоким отвращением, как только женщина узнала о его злодеяниях, она подошла к захоронению со всем свойственным ей профессионализмом. Настоящая личность Белоса не была раскрыта общественности, потому смерть Санды О'Брайана была официально зарегистрирована как несчастный случай. — Я рада, что ты стала такой мудрой, — она указала на чёрный пакет, что девушка держала в руках. — Что это? — О, это? — Боша раскрыла пакет и достала из него свою любимую кожаную куртку. Несколько дырок украшали её в области груди так, что починить её было невозможно. — Он подарил мне эту куртку, когда я впервые попала в уличную драку со словами: «Плохие девчонки должны и одеваться соответствующе!» Я была так рада и думала, что он просто так поддерживает меня, — она кинула куртку в гроб. — Я больше не держу на тебя зла. Боша жива, Белос — нет. Из-за этой мысли она стала чаще смотреть на голубое небо и радоваться жизни. О'Брайан чертовски устала, но теперь можно вздохнуть спокойно. Даже горящие шрамы на её теле превратились в тяжкий, но безболезненный опыт. Как оказалось, катер, на котором хотел сбежать «Император», должен был доставить его на другой берег, где ожидала его помощница. Лилит Клоторн позаботилась об оставшихся «имперцах» заранее только благодаря шпиону, что раскололся быстрее грецкого ореха. Всё, что смогла откопать и узнать, Боша передала властям. Однако, когда её спросили насчёт «Чёрного Титана», девушка лишь загадочно улыбнулась и отдала шефу полиции прибор, который мог отследить один определённый жучок. GPS-трекер, который Лукас отдал Боше, также научив её вскрывать простые замки, она засунула в свёрток. Она очень-очень хотела бы посмотреть на лица террористов, которые, открыв пакет, нашли бы там не описание технологии производства опаснейшего оружия, а всего-то химический состав её любимейших алкогольных напитков. Наверное, они были весьма удивлены и раздосадованы. А настоящий «рецепт» Боша, практически сразу же, уничтожила, кинув его в камин. Прости, отец, но из-за этой штуки и так уже пострадало очень много людей.***
Приближаясь к черной «Audi», Уиллоу увидела свою возлюбленную — Боша стояла, прислонившись к машине и обхватив себя руками. Когда О'Брайан замечает брюнетку, широкая улыбка появляется на её лице. Она отталкивается от автомобиля и идёт навстречу. Обе смотрят друг на друга. Боша — трепетно, Уиллоу — со смешинками в глазах. Ох уж эти зелёные глаза, О'Брайан влюбилась в них, как только увидела. Она не могла оторвать взгляд от этих притягательных глаз. Парк подходит, обнимая её. Запах цветочных духов на мгновение опьяняет Бошу. — Мхм, ты давно… ждёшь? — шепчет Уиллоу. — Не перенапрягайся, я всё ещё знаю язык жестов, помнишь? — Боша смеётся, качая головой. Ей хотелось бы слушать этот голос всю оставшуюся жизнь. — Нет, я только приехала. — Я хочу… чтобы ты... слушала меня. — Я тоже этого до безумия хочу, но не стоит с этим спешить, так? Уиллоу всю жизнь мечтала об этом, о том, что её собственный голос вернётся. Но она также счастлива, что сейчас находится здесь, с Бошей, и благодарна за тот день, когда эта девушка вошла в её жизнь; день, казавшийся таким обычным тогда, но сейчас значащий так много. Розоволосая сильно изменилась, словно стала другим человеком. Боша О'Брайан оказалась огненной стрелой с горячим сердцем. Эта стрела вонзилась в сердце Уиллоу. Она не смогла избежать её влияния. В конце концов, цель превратилась в пепелище. Она и подумать не могла, что ей это понравится… Нет, вполне естественно, что всё так обернулось. Парк вдруг чуть сильнее сжала девушку в своих объятиях. Её до сих пор мучили болезненные воспоминания о той страшной ночи.***
Отчаянный крик заставил всех посмотреть в сторону двух мужчин, когда они вытащили тело молодой девушки из мелководья. Шеф Клоторн сразу вызвала «скорую» и подкрепление. О'Брайан лежала на земле с простреленной грудью. Уиллоу упала рядом с ней, она истерично кричала и просила её очнуться. — Боша, Боша, — хрипела Парк, глядя за тем, как бешено скачет график на мониторе над носилками, машина скорой помощи поворачивала за угол. Господи, давление падает. Она положила ладонь девушке на щёку. Она холодная. Какая же она холодная. Она откинула розовую прядь с глаз О'Брайан, надеясь успокоить её нежным прикосновением. В горло девушки была вставлена трубка. Уиллоу встретилась взглядом с врачом, который безостановочно вешал пакеты с физраствором, поскольку из-под компрессионной повязки на груди Боши хлестала бордовая кровь. Страх её отразился у него на лице, и желудок её сжался, к истерзанному горлу подкатила тошнота. — Попросите водителя ехать быстрее, — прошептала она, пытаясь взять себя в руки: глаза возлюбленной были закрыты, лицо стало сереть. Она прижала её руку к груди и ахнула. Мы теряем её. Господи… Двери приёмного покоя распахнулись, и каталку с Бошей на бешеной скорости покатили в операционную. Это была настоящая гонка. Парк неслась за каталкой до самых дверей… а потом вдруг резко осталась одна. В пустом коридоре. Она медленно обернулась, не зная, что делать, и вдруг увидела знакомую фигуру, спешившую по направлению к ней. — Она там внутри? — спросила Луз, подбегая к тяжелым серым дверям и вытягивая шею, чтобы заглянуть в малюсенькое окошко. Но окна были слишком высоко, и решительно ничего не было видно. Уиллоу кивнула. Она там. Одна. И она умирает. Только не это… Пожалуйста! Ну, пожалуйста… — Она ведь выдержит, да? Брюнетка закрыла лицо руками, её плечи начали дрожать от горького рыдания. — Ну-ну, О'Брайан крепкая. Она выберется. Оставалось только ждать. Уиллоу испытывала жуткую боль. Она и представить не могла, что бывает так больно. Она запрокинула голову назад, чувствуя, как медленно ускользает от неё собственная жизнь. Каждый день, находясь в больнице, Парк стояла в дверях и слушала писк медицинских приборов. Она запросто могла уйти, но мысль о том, что в случае если… она будет далеко, была для неё невыносима. Она закрыла глаза, отгоняя самое страшное — что может потерять Бошу. Когда О'Брайан очнулась, первое, что она сделала — это нашла взглядом любимое лицо. В каком бы состоянии она не была, видеть Уиллоу было для неё счастьем. Ей это было даже приятнее, чем сознавать, что осталась жива она сама. Погибнуть было бы не так уж и плохо, но потерять возлюбленную казалось невыносимым. — Ты... глупая, глупая… девчонка, — начала всхлипывать Парк, её руки оказались по обе стороны лица девушки. — Повторишь такое… и я сама... тебя убью. Розоволосая нахмурилась, посмотрев на брюнетку. Хоть её грудь и жгло, но она всё же сказала: — Уиллоу… ты разговариваешь... Это происходит, когда случаются шоковые ситуации; когда сталкиваешься со страхом, то он разрывает психологическую блокировку. Она расскажет об этом позже, а пока слёзы продолжали течь, пока девушка пыталась кричать на О'Брайан. Это были самые худшие три дня в её жизни. Парк ждала, когда Боша очнётся. Она молилась, чтобы Боша очнулась.***
Чтобы забыть о собственных кошмарах, Уиллоу стала вслушиваться в слова возлюбленной. — Уже почти месяц прошел, а Носеда до сих пор на меня грозные взгляды кидает, — пробубнила О'Брайан. — Она, конечно, имеет право, ведь есть за что. Однако мне больше нравится шутить над ней, нежели прикрывать затылок. После того, как Боша выписалась из больницы, Луз провела с ней вразумительную беседу, заверяя, что если она ещё хоть раз причинит Уиллоу боль, то доминиканка точно преуспеет в том, с чем не справились те тупые безмозглые преступники, которые до сих пор не смогли её убить. Уиллоу смеётся, качая головой. Боша действительно изменилась, но эти изменения только к лучшему. Она выпустила девушку из кольца рук и, под недовольное бурчание, достала из своей маленькой сумочки коробочку. Затем Парк протянула её возлюбленной со словами: — С днём рождения! — Это мне? — сказала удивлённая О'Брайан. Она аккуратно взяла коробочку и с трепетом поспешила её открыть. Внутри оказался листок бумаги, на котором было выведено всё тем же красивым почерком одно единственное слово: «Да» — Что это значит? — Когда ты будешь делать мне предложение, я хочу… чтобы ты заранее знала ответ. Боша снова посмотрела на листок в своей руке, потом она взглянула на Уиллоу. Моргнув, она ещё раз перевела взгляд на текст, и её дыхание участилось. — Это... ты... я... — Я просто не знала, что можно было подарить, когда ты можешь позволить себе всё. Ты недовольна? — Нет! — вскрикнула Боша. — Это не так! Я, наоборот, не могла бы представить себе подарка лучше. И в следующий миг О'Брайан ощутила на своих губах чужие мягкие губы. Её глаза закрылись, и она почувствовала, как лицо мягко обхватила ладонь. Замурлыкав от этого прикосновения, она шагнула ближе к Уиллоу и обхватила её за талию, чтобы притянуть к себе ещё плотнее. Девушкам пришлось прервать поцелуй, но они не отстранились друг от друга. Боша, чувствуя на своих губах неровное дыхание возлюбленной, улыбнулась. Она сплела их руки. О'Брайан изучала её ладони, запоминала это ощущение и удивлялась тому, какими нежными и одновременно настойчивыми эти руки могут быть. Затем она сосредоточилась на словах, которые не выходили у неё из головы. — Я так люблю тебя. И я намерена любить тебя каждый день, Уиллоу Парк, и ты ничего не сможешь с этим поделать. Обещаю, твоё предложение руки и сердца будет самым лучшим. Остатки беспокойства Уиллоу испаряются. К глазам цветочницы подступают слёзы, когда она видит искреннее выражение лица Боши. Она точно знает, что девушка с ней предельно откровенна, и они собираются провести остаток своей жизни, любя друг друга так сильно, как это только возможно. — А теперь, почему бы нам не перекусить что-нибудь? Я согласна на всё, кроме тако. — Хорошо. Всё, кроме тако, — смеётся Уиллоу и берёт её за руку. Они идут рядом. Над головой светит летнее солнце, вокруг полно людей, и Бошу переполняет любовь.