Unstoppable

      Его осанка прямая, руки сцеплены за спиной в замок. Хмурый взгляд непрерывно оглядывает солдат, стоящих смирно, «отдав сердца». Кис Шадис смотрит на них строго, сведя темные брови к переносице. Несмотря на грозный вид, его мысли заполнены чем-то теплым. Перед ним стоит двести восемнадцать солдат. Натренированные, сильные, стойкие. Он и представить не мог, что спустя всего три года эти дети станут настолько серьезными. Они стоят в ряд, со всем вниманием слушают речь другого инструктора, которую каждый из них и так знает. Взгляд Шадиса неприлично долго задерживается на первых пятнадцати человек. Самые запоминающиеся, пожалуй. Кис бы даже всплакнул, но по понятным причинам делать этого не будет. Вместо этого вихрь воспоминаний заполняет голову. На ум приходит первое построение. Знакомство, по его мнению, и вправду выдалось веселым. Кстати говоря, наглость Саши не убавилась, разве что Конни немного поумнел. Совсем капельку, по крайней мере, он больше не путает право и лево.       Шадис смотрит на первого в рейтинге солдата. Микаса Аккерман не разочаровала его. Он с самого начала понял, что эта девчонка далеко пойдет. И вот она уже стоит здесь, «обогнав» в умениях даже крупного Райнера. Но Браун все же добился хороших успехов. Кроме хорошей физической подготовки, парень хорошо ладит с товарищами, которые очень доверяют ему. Третьим по счету стоит Бертольд. У парня большое будущее, если учесть его владение различными видами рукопашного боя. Впрочем, инициативу проявлять не способен из-за неуверенности. А после него — Энни. По натуре одиночка, неспособная работать в команде, но Кис готов поклясться, что видел ее пару раз в компании Микасы и Юноны. Несмотря на свой хрупкий внешний вид, Леонхарт обладает идеально поставленным ударом. У нее нет особой мотивации или целеустремленности, она действует так, как действует по неизвестным причинам. Этим от нее отличается Эрен Йегер. Шумный крикливый парень не отличается особыми умениями, но благодаря упорству повышает свои оценки до пятого места. Кис с легкой усмешкой наблюдает за тем, как Жан недоволен таким развитием событий. Оно и понятно — соперник обошел Кирштайна по рейтингу. Но это не делает из парня неумеху. Жан обладает прекрасными навыками маневрирования, а также имеет задатки капитана, но торопливость нырнуть в грязь с головой заметно все портит. Марко Ботт — умеющий добиваться своей цели. Как и Жан мог бы быть капитаном, но и тут есть недостатки: Марко хоть и душа компании, но отличается своей излишней мягкостью. Далее Конни, умеющий совершать резкие маневры, но неспособный воспринимать стратегию боя. Обладающая невероятной интуицией Саша гордо стоит на девятом месте.       Но больше удивляет Шадиса номер десять. Юнона Йегер — далеко не идеал физической подготовки. Пусть девушка она и умная, но до, например, Армина явно не дотягивает (до него вообще никто не дотягивает). Кис, кроме того, ни разу не видел в ней той целеустремленности или желания добиться своей цели. Он даже сразу не смог назвать Нону упрямой, но спустя год все же смог «выдать» солдату эту характеристику. Йегер была слаба, но на гордость Шадиса, все же взялась за свою подготовку. Неважно, что сподвигло ее на это: вечные крики о титанах от Эрена, грубости Имир или теплое общение с Марко. Куда больше внимания заслуживает результат. Гриша бы гордился.       Ведь она стоит здесь среди своих друзей и товарищей, и невероятно горда за свое место в десятке лучших. Юнона пропускает мысль о том, что матушка явно бы не обрадовалась тому, что ее дочь сейчас в армии. И ладно бы вступила в полицию, но нет же, тащится в Разведкорпус, к самоубийцам, как «ласково» называет разведчиков Жан. Кирштайн вообще личность странная, думает Йегер. То игнорирует, то бежит на помощь сломя голову. Парень не перестал звать подругу саламандрой, чем неоднократно вызывал удивленный взгляд Марко и других кадетов. Ведь он буквально называет подругу ящерицей, а та и против ничего не имеет, лишь обидчиво губы надувает. И все же, об их общем секрете никто так и не узнал, как и до разгадки этой тайны они не приблизились ни на миллиметр. Хоть и не раз пытались обсудить, к логичному решению так и не пришли. А Йегер так и не поделилась своими догадками. Они, в общем-то, ничего полезного и не принесли бы, но воспоминание того, с какой внимательностью отец всегда следил за организмом Ноны из головы просто так не вылетели. Уж слишком странно это было.       Торжественный ужин после официального часа почти бессмысленных речей, именуемого «Церемонией выпуска», прошел, как обычно, шумно. Йегер в этот раз присела за стол к Марко, тихо обсуждая дальнейшую жизнь друг друга, да посмеиваясь над недовольным лицом Жана. Кирштайн крайне недоволен своим положением. Но вот место в рейтинге — это полбеды, больше голову загружало то, что обогнал его именно Эрен. Он бы, наверное, даже не разозлился так, если бы вместе Эрена была Нона (что, конечно, невозможно), но сейчас он вынужден молча кусать локти, недовольно ковыряясь в тарелке с ужином. — Вот будет здорово, если у меня получится, — мечтательно произносит Марко, направив взгляд куда-то кверху. — Нет лучше чести, чем работать рядом с королем.       Юноне кажутся его мотивы чистыми, но Жан, прохвост чертов, так не считает. Он нарочно громко усмехается, занося руку для подзатыльника к голове Марко, пока Ботт, ни о чем не подозревая, пьет: — Да брось, Марко!       От удара он обливается напитком, удивленно-возмущенно посмотрел на друга. Юнона, увидев его мордашку, почувствовала за Марко обиду. В отместку она со всей силы ударила Жана ногой под столом. — Ай! — возмущается Кирштайн. — Вот тебе и ай, — недовольно ворчит Марко, вытираясь краем рубашки. — Я хотя бы не строю пай-мальчика. А ты ведь хочешь служить в полиции, чтобы жить простой и удобной жизнью? — Жан говорил все это с привычным хитрым прищуром.       Йегер, глядя на друзей, закатывает глаза от очередной сценки, которую устроил Жан. — Нет! Я действительно хочу… — немного обиженно говорит Ботт. — Ладно, спокойно, давайте не будем ссориться в такой день, — все же с мягкой улыбкой говорит Нона.       Парни не успевают ничего ответить, их останавливает Имир, вставшая позади Ноны. Она, чуть наклонившись, обнимает Йегер сзади, обхватывая шею рукой: — Йегер права, — Имир не обращает внимание на все попытки Ноны избавиться от объятий. — Давайте не будем устраивать петушиные бои, Жанчи-ик, ведь обычно вместо Марко у тебя Эрен. — Эй! — возмущается Йегер с соседнего столика.       В общем-то, обошлись без драм.       А следующее утро сто четвертый отряд встретил с хорошим настроением. Вот он — последний день на посту кадетов. Юнона с радостью понимает, что через полчаса присоединится к легиону вместе с семьей и гордо будет носить звание самоуб… то есть, разведчика. А пока…       Пока в компании остальных она может лишь провожать взглядом уходящих за стену солдат Разведкорпуса. Восхищенные крики горожан звучат со всех сторон, но Йегер не входит в их число. Она просто наблюдает. Наблюдает за этими безумно сильными людьми в темно-зеленых плащах. И когда отряд отошел чуть дальше, внимание привлекло кое-что другое. Юнона с другой стороны дороги видит, как к ним приближается знакомый гарнизоновец. — Приветик! А вот и вы, — приветливо здоровается Ханнес, когда расстояние между ними уменьшилось вдвое.       Йегер счастливо улыбается. Не сопротивляется желанию обнять старого пьяницу и бросается ему на шею с тихим вскриком. Мужчина тихо посмеивается, обнимая девчонку в ответ. Он треплет ее по голове, прежде чем отстраниться и перевести взгляд на Эрена. — У вас вчера был выпуск, да? Не могу поверить, что это позволили таким детям.       Юнона хихикает, ударив Ханнеса в бок. — А я слышал, что какой-то пьяница стал командиром гарнизона, — с широкой улыбкой говорит Эрен. — Твоя правда, — усмехаясь, соглашается мужчина.       Он протягивает руку вперед, дав Эрену щелбан. Юнона замечает, что человек этот вовсе не изменился: все такой же веселый и задорный. Но, неожиданно, лицо его приобретает грустный вид. Карие глаза опускаются вниз. — Простите меня, мне очень жаль, что я не спас вашу мать.       Йегер теряет дар речи. Лицо ее на минуту тухнет, грустнеет, в то время как брат ее выглядит просто серьезно. Возмужал. Действительно возмужал за это время. Он, в отличие от сестры, молча не стоит. Говорит Ханнесу, что тот ни в чем не виноват, а потом повторяет свои коронные фразы, обещая стать замечательным солдатом. Юнона мысленно соглашается.       Пожалуй, в случившимся Ханнеса не винила и Нона тоже. Неудачное стечение обстоятельств, страх за собственную жизнь, уродливый титан прямо перед ними в тот день — факторы, помешавшие помочь Карле выжить. И Йегер грустно. Правда грустно. Воспоминания о матери приходят неожиданно, но каждый раз попадают «в яблочко». Горе от утраты и нескончаемую скорбь Нона не может скрыть. И она думает о маме еще ближайший час. Как—никак, пять лет прошло. Много. Очень много. Лишиться обоих родителей в таком возрасте страшно. Страшно понимать, что больше не будет рядом той заботливой женщины, что крепко обнимает перед сном. Той, кто всегда поможет и даст совет. Той, кто всегда будет на твоей стороне.       Она грустно улыбается. Вроде, нужно радоваться, как делают это рядом идущие кадеты. Это же выпуск! Последняя ступень пройдена, они добились своих целей и теперь могут вступить в любую (почти) организацию. Пересилив себя, она выносит на первый план мысли о легионе. Легкая грусть о том, что теперь она с Жаном и Марко будет видеться намного реже добавляется ко всем присущим чувствам. Эмоциональная мясорубка, так сказать. Йегер думает обо всем сразу, что даже голова начинает побаливать.       Хмурясь, Юнона продолжает очищать пушку в окружении своего отряда на «выданной» им территории прямо на стене. Легкий ветерок дует в спину, охлаждая. На фоне шумные солдаты о чем-то говорят, пока Йегер застывшим взглядом глядит прямо в обширную даль владений титанов, которое человечество когда-нибудь сможет отвоевать.       Неожиданный толчок в плечо вырывает ее из омута мыслей. Сведя светлые брови к переносице, она оборачивается на того, кто ее потревожил. Увидев Марко, взгляд ее смягчился. — Ты чего такая задум…       Но договорить ему не было суждено. Порыв ветра и резкий шум привлек к себе все внимание как и Марко, так и Ноны с остальными солдатами. Гримаса ужаса застыла на ее лице, когда до нее быстро доходит осознание происходящего. Ворота вдали пробиваются с громким шумом и летящими в разные стороны камнями. Страх окутывает тело, Юнона замирает, не в силах сдвинуться, когда видит то, что последний раз видела лишь в кошмарах. Кровь в жилах стынет. Колоссальный титан вновь пробивает стену. Этот ужас повторяется снова.       Тело Йегер мелко дрожит от страха и оцепенения. В корпусе они ни раз проходили план действий в такой ситуации, но застывший ужас оказывается сильнее здравого ума. В голове кучей картинок вспоминается тот день. Тот хаос и крики, разломки домов, страшные рожи титанов и запах крови повсюду. И осознание того, что это придется пережить вновь пугает больше всякой неизвестности.       Теплая рука Марко на ее запястье тянет в сторону, но Нона уже не слышит, что он говорит. В виски словно бьют молотками, а уши плотно заложило. — Эрен и ребята… Они должны быть около ворот, — загробным голосом шепчет, прежде чем Ботт начинает оттаскивать ее в сторону.