Энола Холмс и убийства в Салеме

      Шерлок Холмс медленно шел по Пайонир-Террас, тяжело опираясь на трость и читая таблички с номерами домов. Каждый шаг доставлял ему дискомфорт, а тупая боль в пояснице, на которую он за пять лет привык не обращать особого внимания, начинала напоминать о себе все отчетливее. Несмотря ни на что он был рад тому, что решился наконец прервать свое многолетнее заточение в коттедже под Бостоном. Было что-то невероятно успокаивающее в том, чтобы вот так идти по улице незнакомого города, приближаясь к цели и чувствуя прилив адреналина от того, что у него есть загадка, которую он очень скоро разгадает. Все как в старые добрые…       Наконец он нашел интересовавший его коттедж, приблизился к нему, аккуратно, как бы прощупывая почву под ногами, взошел на крыльцо и постучал в дверь.       Миссис Барнс, вдова капитана Барнса, открыла ему через минуту. Шерлок Холмс невольно вздрогнул: пусть он и стремился производить на окружающих впечатление человека холодного и отстраненного, картины чужих страданий всегда трогали его, и вид этой несчастной женщины — бледной, с красными от слез глазами, с ног до головы в черном, — также не оставил его равнодушным. Тем более, что — пусть и только отчасти — в ее горе был виноват и он сам.       — Кто вы? Что вам нужно? — спросила миссис Барнс охрипшим голосом.       — Миссис Барнс, моя фамилия Холмс, я…       — Вы — тот детектив, который должен был защитить моего мужа? Да как вы смеете появляться здесь после всего?! — выплюнула женщина и попыталась закрыть дверь, но Шерлок вовремя просунул трость в дверной проем.       Холмс мог бы сказать ей, что в гибели Гэбриэла она была виновна не меньше, чем он сам, ведь, судя по всему, именно ей принадлежала идея разыграть карту побега из Салема. Если бы она не ввела в заблуждение Энолу и Эдварда, то, вполне возможно, Барнс был бы жив, а бессердечный маньяк уже сидел бы за решеткой. Но говорить об этом убитой горем женщине было бы жестоко, поэтому Шерлок избрал другую тактику.       — Миссис Барнс, вы имеете полное право обвинять меня в том, что произошло с Гэбриэлом. Я действительно не сумел спасти вашего мужа, хотя, — небо свидетель, — я очень хотел ему помочь и в попытке защитить его едва не потерял самого дорогого мне человека, мою младшую сестру. Вините меня, если хотите, вам все равно не удастся вынести мне приговор более строгий, чем тот, что я выношу себе каждый день. Но мы с вами оба понимаем, кто настоящий виновник этой трагедии.       Миссис Барнс смотрела на детектива тяжелым взглядом исподлобья. Приняв это за вполне благоприятный знак, Шерлок продолжил:       — Салемского маньяка нужно остановить, миссис Барнс. Мы с вами можем остановить его. Поквитаться за Гэбриэла, за всех, чьи жизни он отнял. Спасти тех, чьи жизни он только собирается отнять. Мы с вами можем не допустить новых трагедий. Не знаю, как вам, а мне точно станет немного легче, если я помогу отправить этого негодяя на электрический стул. Прошу вас, поговорите со мной…       Миссис Барнс тяжело посмотрела на Холмса своими опухшими глазами. В них читались и обида, и недоверие, и желание отомстить убийце мужа единственным доступным способом. Поколебавшись несколько секунд, она открыла дверь и без слов, жестом пригласила Холмса войти.       Они прошли в гостиную, где несколькими днями ранее миссис Барнс принимала Энолу и Эдварда. Шерлок быстро осмотрелся, отметив семейную фотографию, о которой упоминал Дейвенпорт, и мысленно похвалив сестру за наблюдательность. Пожалуй, даже он не сразу обратил бы внимание на этот снимок и уж точно не сумел бы так быстро связать его с младшим братом Барнса, жившим в Провиденсе.       — Принести вам чаю? — спросила миссис Барнс.       — Миссис Барнс, благодарю вас, но я не хочу отнимать у вас много времени, поэтому давайте сразу перейдем к делу. Ваш покойный супруг знал о том, что будет убит. На каком основании он пришел к такому выводу?       —Это как-то связано с крушением «Пилигрима», — наморщившись, сказала миссис Барнс. — Подробностей я не знаю, но после той истории мой муж стал совсем другим человеком — мрачным, скрытным. Когда произошло первое убийство, он несколько дней был сам не свой. Дело в том, что убитый — доктор Хокинс — ходил на «Пилигриме» вместе с Гейбом. И я думала, что Гейб так переживает, потому что жертвой стал его хороший знакомый. Но потом был убит этот… второй…       — Сэмюэль Уотсон, — подсказал Холмс.       — Вот-вот, фотограф. Я и не знала, что он также ходил на этом судне. Делал фотографии туристов, готовил фотоматериал для газет и все такое. Но, как оказалось, муж его тоже прекрасно знал. Когда Гейб прочитал в газете об убийстве Уотсона, он сразу сказал мне: «Черт возьми, я следующий».       — А вы?       — Знаете, я сначала не приняла его слова всерьез. Но он просто не мог выбросить эти две смерти из головы! Весной даже обращался в полицию, но инспектор Конрад только отмахнулся от него. Потом вот нашел ваш адрес, но все зря.       — Ну а о Чарльзе Бьюкенене что вы можете сказать, миссис Барнс? — поспешил отвлечь ее Холмс.       — Странный тип. Мне он не особо нравился. Да и муж мой относился к нему скорее неодобрительно, все-таки у Баки всегда были проблемы с этим делом, — миссис Барнс многозначительно дотронулась кончиками пальцев до шеи. — Но после выхода на пенсию Гейб стал довольно много времени проводить в порту с Баки. Они как будто стали закадычными друзьями.       — Как будто? — переспросил Шерлок.       — Я в эту дружбу не очень верила. Все-таки очень они были разными людьми, — задумчиво ответила миссис Барнс. — Не знаю даже, на какой почве они сошлись? Может быть, Гейб видел в Баки товарища по несчастью или что-то вроде того…       — Товарища по несчастью, — задумчиво повторил детектив. — Что ж, миссис Барнс, спасибо вам за помощь. Пожалуйста, не стесняйтесь связываться со мной в любое время, если вдруг что-нибудь вспомните.       — Хорошо, мистер Холмс, только я, правда, боюсь, что ничем не могу вам помочь.       — Ну как же, вы уже помогли мне, — заверил ее Шерлок.       Попрощавшись с миссис Барнс, он вышел на улицу и вдохнул свежий морской воздух Салема. Ему нужно было срочно попасть в порт.

***

      Во внутреннем дворике больницы, предназначенном для прогулок уже идущих на поправку пациентов, было на пару градусов теплее, чем на улице. Холодный соленый ветер с моря не долетал сюда, а каменные здания больницы и хозяйственных пристроек, отражая теплый воздух, создавали на этой территории удивительный микроклимат. Здесь пахло зеленью и цветами и — совсем немного — карболкой, но даже ее резкий запах приобретал странное благородство.       Купаясь в лучах послеполуденного солнца, Энола Холмс совсем разомлела и почти заснула прямо на скамейке, позволив себе — впервые за долгое время — полностью расслабиться, закрыть глаза и совсем не по-викториански откинуться на жесткую деревянную спинку. Эдвард Дейвенпорт был здесь же, рядом. Сидя бок о бок с Энолой на той же скамейке, он с интересом проглядывал одну из салемских городских газет, купленную по дороге в больницу, время от времени бормоча что-то себе под нос, когда очередная новость вызывала у него удивление или возмущение.       Эдвард навещал Энолу почти каждый день, сопровождал ее во время трехчасовой прогулки, развлекал долгими беседами, тем самым давая ее брату возможность спокойно заниматься расследованием убийства Гэбриэла Барнса и капитана Бьюкенена. Эноле его общество было только приятно. Совместное дело в Салеме, пусть и не увенчавшееся успехом, сблизило ее и Дейвенпорта, сделав их почти родными людьми. Девушка окончательно и бесповоротно приняла Эдварда как члена их с Шерлоком странной семейки и всерьез подумывала о том, чтобы наконец открыть ему их с братом настоящие имена. Ей доставляла смутный дискомфорт мысль о том, что она хранит такую важную тайну от верного друга, которому доверяет полностью и безоговорочно… В сущности, что именно мешало ей рассказать ему все немедленно?       Энола открыла глаза и выпрямилась. Эдвард мгновенно опустил газету и внимательно посмотрел на нее.       — Мисс Бейкер, вам нехорошо?       — Нет, мистер Дейвенпорт, я просто хотела поговорить с вами о…       Она не закончила фразу. Со стороны главного здания к ним приближалась маленькая процессия, состоявшая из лечащего врача Энолы, уже знакомого ей инспектора Конрада и двух полицейских в форме. Девушка нахмурилась. Дейвенпорт же, проследив за ее взглядом, напротив, только удивленно поднял бровь.       — Эдвард Морган Дейвенпорт, — без реверансов начал инспектор Конрад, — вы задержаны по подозрению в убийстве Гэбриэла Барнса и Чарльза Бьюкенена, а также в нападении на мисс Энн Бейкер и причинении тяжкого вреда ее здоровью. Вы должны проследовать с нами в отделение полиции для допроса и последующего заключения под стражу. Спешу напомнить вам, что все, что вы скажете сейчас или во время допроса, может быть использовано против вас в суде.       — Инспектор Конрад, вы же не серьезно, — Энола смотрела на инспектора как на умалишенного. — Мистер Дейвенпорт — уважаемый бизнесмен, известный в стране человек…       — Что не мешает ему быть убийцей, мисс Бейкер, — отрезал Конрад. — Всем нам известна история мистера Дейвенпорта, и я бы не удивился, если бы выяснилось, что личная трагедия повлияла на душевное здоровье…       — Подождите, но это же бред! — воскликнула Энола. — Я была в доме Барнса, я видела человека, который убил его, а затем напал на мистера Дейвенпорта и на меня, когда мы попытались его задержать…       — Мисс Бейкер, мы во всем разберемся.       — Нет, я просто не позволю вам увести его.       — Мисс Бейкер, не нужно, — мягко попросил Эдвард. — Господа из полиции просто делают свою работу. Уверен, когда они во всем разберутся, то сразу же отпустят меня.       — Мистер Дейвенпорт, но как же…       — Мисс Бейкер, — совсем уже нелюбезно сказал инспектор Конрад. — Если вы будете и дальше препятствовать нашим мероприятиям, то мне придется арестовать и вас. Вы так активно выгораживаете мистера Дейвенпорта, что я уже начинаю подозревать факт пособничества.       Энола едва не задохнулась от возмущения. Она уже открыла рот, чтобы сообщить инспектору все, что думала о нем, но Эдвард крепко сжал ее руку в своей.       — Мисс Бейкер, — тихо, но веско произнес он, — довольно. Вы очень поможете мне, если просто сообщите о моем задержании мистеру Бейкеру, когда вновь увидите его.       — Конечно, мистер Дейвенпорт, конечно, я ему сообщу, — прошептала Энола, чувствуя, как к горлу подкрадывается липкий панический страх.       — Ну вот и славно, мисс Бейкер. Мы с вами совсем скоро увидимся, обещаю, — улыбнулся Дейвенпорт, снова сжав пальчики девушки, теперь уже обнадеживающим жестом. После этого он позволил Конраду и сопровождавшим его офицерам увести себя.       Энола с ненавистью посмотрела на доктора Крейвена. Тот поднял руки в примирительном жесте.       — Мисс Бейкер, я ничего не мог сделать. Господа из полиции показали мне ордер на арест мистера Дейвенпорта, и мне не оставалось ничего, кроме как проводить их сюда.       — В случае необходимости вы сможете подтвердить, что мистер Дейвенпорт не мог нанести сам себе ту травму, с которой прибыл сюда четвертого дня? — сурово спросила Энола.       — Ну, строго говоря, он, конечно мог упасть и удариться о…       — Так, сможете или нет? — Энола немного повысила голос.       — Ну, да, конечно, смогу, — совсем стушевался доктор.       — Вот и славно. У меня к вам будет просьба: как только мой брат вернется в больницу, пожалуйста, немедленно направьте его ко мне, даже если часы посещения уже закончатся.

***

      — Хотите? — Конрад открыл портсигар и предложил Дейвенпорту сигарету.       — Спасибо, у меня свои, — криво улыбнулся Эдвард и выудил из кармана пиджака пачку «Лаки Страйк».       Инспектор пожал плечами.       — Я буду откровенен с вами, мистер Дейвенпорт, — сказал он. — Это паршивое дело. Грязное, кровавое и очень вонючее, если вы понимаете о чем я.       Дейвенпорт слегка приподнял брови.       — Газетчики, мистер Дейвенпорт, — пояснил Конрад. — Все они жаждут заполучить сенсацию и искусственно подогревают интерес публики к этому делу, чтобы затем подороже продать свои разоблачения. А народ — он ведь простой. Ему подавая конкретные результаты. Он напуган и жаждет крови, так что нам нужен жертвенный агнец, чтобы все наконец успокоилось.       — И этим агнцем должен стать я? — уточнил Эдвард, затягиваясь сигаретой.       — Верю ли я в то, что вы и есть салемский бессердечный маньяк? — спросил Конрад. — Нет, конечно, не верю. Когда были убиты Хопкинс и Уотсон, вы жили в своем Никербокере и делали миллионы, продавая… что вы там продавали?..       — Свинец, — невыразительно ответил Эдвард.       — Ну да, свинец. Вам не было никакой нужды приезжать в Массачусетс для того, чтобы кого-то убить, хотя, с другой стороны, как знать, верно? — Конрад осклабился.       Эдвард проигнорировал дурную шутку.       — Но тем не менее вы, инспектор, полагаете, что господ Барнса и Бьюкенена убил я…       — Скажем там, я допускаю — и с высокой степенью вероятности, — что это могли быть вы. Смотрите, вы и мисс Бейкер приезжаете в Салем из Бостона и разводите на месте кипучую деятельность по поиску мистера Барнса, которому якобы грозит смертельная опасность. Не отпирайтесь, вы ведь даже сюда, в полицию заявлялись по этому поводу.       — А я и не собирался отпираться, — пожал плечами Дейвенпорт.       — Ну так вот, — продолжил Конрад. — На протяжении нескольких дней вы якобы ведете расследование, опрашиваете свидетелей, а в действительности беспокоите людей, вводя их в жестокое заблуждение… Да-да, не смотрите на меня так, я в курсе, что вы представляли свою спутницу как младшую сестру английского детектива Шерлока Холмса. Подумать только, какая смехотворная ложь, но ведь она работала!       Эдвард хотел сказать что-то, но передумал. Конрад между тем продолжал:       — А в итоге мы имеем следующее. Человек, которого вы искали, убит в собственном доме. Человек, которого вы опрашивали в качестве свидетеля, убит на собственной яхте.       — И это автоматически делает меня убийцей?       — А вы считаете, этого недостаточно? — удивился Конрад. — Что ж, тогда вот вам убедительное доказательство: ваши отпечатки пальцев мы нашли и на борту яхты «Мечта», и в коттедже Барнсов. Что вы на это скажете?       — Скажу, что удивился бы, не будь их там. Ведь я действительно поднимался на борт «Мечты» для разговора с Бьюкененом. А в доме Барнсов вообще был несколько раз. Разумеется, всегда по приглашению или с разрешения миссис Барнс.       — А в ночь на двадцать первое вы тоже явились по ее приглашению? — повысил голос Конрад. — Это она пригласила вас и мисс Бейкер к гости к двум часам ночи? Соседка видела, как вы входили в дом Барнсов, взломав замок на входной двери.       — Замок взламывать не пришлось, поскольку дверь уже была открыта, — спокойно сказал Дейвенпорт. — Мы с мисс Бейкер зашли внутрь только потому, что знали, что именно в эту ночь салемский маньяк должен нанести свой удар… Увы, мы опоздали. Когда мы нашли мистера Барнса, он уже был мертв.       — Но ранее вы говорили мне, что на месте был еще и предполагаемый убийца, который напал и на вас, и на мисс Бейкер?       — Да, все верно. В коттедже был высокий крепкий мужчина, которого мы попытались задержать, но не смогли.       — Какой у вас рост, мистер Дейвенпорт? — вдруг спросил Конрад.       — При чем здесь мой рост? — удивился Эдвард. — Я точно не знаю, около шести футов и двух дюймов. Может, чуть больше...       — И с таким ростом вы не смогли задержать предполагаемого убийцу? — Конрад всем своим видом показывал, насколько неправдоподобной кажется ему эта история.       — Он был выше и сильнее меня. К тому же он двигался гораздо быстрее. Едва я оказался в пределах его досягаемости, как он ударил меня ребром ладони, и я потерял сознание. Когда я пришел в себя, он уже ушел.       — Очевидно, вылетел через печную трубу, — подхватил Конрад, — поскольку все та же соседка, наблюдавшая за домом, не видела, чтобы кто-то покидал его до приезда полиции.       — Я не знаю, как именно он ушел, — терпеливо сказал Эдвард. — Меня в тот момент гораздо больше заботило состояние мисс Бейкер, которая серьезно пострадала, также попытавшись задержать его.       — Я думаю, мистер Дейвенпорт, что все было не совсем так, — медленно произнес Конрад. — Хотите расскажу вам, как все было на самом деле?       — Сделайте милость.       — У вас и Барнса были старые счеты. В чем состояла ваша к нему претензия, я пока не знаю, но очень скоро выясню. Пока это даже не имеет особого значения. Вы приехали в Салем, чтобы отыскать Барнса, но он, зная о ваших планах, сумел спрятаться от вас. Вы разыскивали Барнса повсюду и наконец вышли на его друга мистера Бьюкенена. Допрашивая Бьюкенена, вы не рассчитали силу и убили старика. Чтобы замести следы, вы оформили все так, будто его убил бессердечный маньяк, — характерный след от удавки, вырезанное ножом сердце… Затем вы все же нашли Барнса, но убили и его. Мисс Бейкер же стала невольной свидетельницей вашего злодеяния. Вы напали на нее, но не успели довести дело до конца к моменту приезда полиции.       — Инспектор, мисс Бейкер сама сказала вам сегодня, что своими глазами видела маньяка, от чьих руки и пострадала!       — Разумеется, она так сказала, ведь вы запугали ее! Должно быть, пригрозили расправиться с ее братом-инвалидом или что-то в этом духе…       — Какой бред, — Дейвенпорт выдавил из себя улыбку.       — Как знать, мистер Дейвенпорт, как знать… Я знаю только то, что вы были пойманы на месте преступления, практически с поличным.       — Тогда почему вы не задержали меня сразу же? Ведь, если я, по-вашему, убийца, я бы мог сбежать из Салема, и вы бы меня не нашли…       — Мне нужно было все проверить, — сумрачно отозвался Конрад.       — Проверили? Убедились? Браво, — рассмеялся Дейвенпорт. — Теперь-то Салем может спать спокойно!       — Мне расценивать это как чистосердечное признание?       — Идите к черту, инспектор.       — А за оскорбление сотрудника при исполнении…       — А знаете что? Мне глубоко наплевать, что именно вы собираетесь со мной сделать, — пожал плечами Эдвард, вдруг осознав, что это чистая правда. Ему действительно было все равно, пусть бы даже Конрад повесил на него не только салемские преступления, но и убийство Линкольна в 1865 году. — Разговаривать с вами я больше не буду.       Он решительно затушил сигарету и вызывающе посмотрел на Конрада. Тот встал, не говоря ни слова прошел к двери кабинета и, выглянув в коридор, крикнул:       — Брейди? Отведите мистера Дейвенпорта в камеру и договоритесь насчет его перемещения в изолятор.       — Так точно, — отрапортовал тот, кого Конрад назвал Брейди.       Дейвенпорт запрокинул голову назад. Возможно, Бейкер не сумеет помочь ему, и на него повесят всех собак. Возможно, ему не удастся выбраться из этой переделки... Что ж, пусть так. Плевать. Удивляясь самому себе, Эдвард почувствовал странное облегчение.