Эльфийка и командор

      Изнутри он был прекрасен, хотя и изрядно зарос. То там, то здесь им попадались тонкие, совсем молодые деревья, кое-где трава доходила почти до колен. На стенах храма сохранились позолоченные мозаики, тонкой работы барельефы. Величие еще не покинуло эти руины, и, находясь здесь, Ирма чувствовала, что должна защитить это место.       — Что за Источник Скорби он имел в виду? — спросила эльфийка у Морриган.       — Я… затрудняюсь ответить, что он имел в виду, — осторожно проговорила та. Ирмариль недовольно поджала губы. — Да, я ошиблась. Вас это успокаивает?       — Нет, и это не так уж и важно. Мы оказались в правильном месте в правильное время. Осталось только не дать Самсону добраться до него, — выдохнула Ирма.       Отряд пошел вперед, а эльфийка поравнялась с Морриган.       — То, что мы видели… Это был Корифей, да? — шепотом спросила Лавеллан. Ведьма кивнула.       — Корифей обрел бессмертие через силу Мора, — проговорила женщина тихо. Ирма удивленно посмотрела на нее: это просто не укладывалось в голове. — Я была при Пятом Море. И архидемона видела воочию, так что поверьте, я знаю, как выглядит скверна, — иронично заметила Морриган. — А вот как Корифей научился вселятся в тела, ей зараженные, это действительно вопрос.       Ирма вздохнула и огляделась. Храм был посвящен Митал — эльфийской богине любви, защиты и справедливости. Она чем-то напоминала эльфийке Андрасте: даже ее хранительница, когда рассказывала легенды, описывала богиню либо как милосердную и добрую, либо как мстительную и жестокую. Ирмариль усмехнулась: что ж, обычная женщина. Однако как и остальные боги она была изгнана в Загробный мир Фен’Харелом.       Эльфийка восхищалась этим местом и скорбела по нему одновременно. Когда-то здесь было много элвен, и жизнь звучала в этих стенах. Теперь же она первая из своего народа, кто вступил сюда. Если бы у нее была возможность сохранить это место, поведать о нем остальным эльфам!       Они подошли ко входу в храм, и стоило только ступить на резную каменную плиту, как та засветилась нежным золотисто-голубым сиянием. Ирма сощурилась, пытаясь прочитать руны, написанные над входом.        — Древнеэльфийский, — тяжело вздохнула она и посмотрела на Соласа. Он знает намного больше ее.       — Атишал вир’абаласан. Ступи на путь Источника скорби, — перевел маг. Проще не стало.       — Еще там что-то насчет знания, — Морриган указала на некоторые строчки. — Почтение к чистоте… Шивен… Шивеннен… — она покачала головой. — Больше ничего не могу разобрать. Но Источник описан как нечто хорошее.       — И то хлеб, — грустно улыбнулась Ирмариль.       — Те, кто обращался к Митал, выказывали здесь свое почтение. Если поступить как они, исполнить все ритуалы, вход может открыться, — предположила ведьма.       — Надо попробовать, — решила Ирма и приступила к выполнению ритуала. Это действительно помогло: когда эльфийка закончила, двери перед ними открылись.       Девушка удивленно выдохнула, поражаясь магии этого места, но быстро вернула себя на землю: если Самсон доберется раньше, ничего подобного не останется даже в самых отдаленных уголках.       Они прошли дальше. Полумесяцем брови эльфийки взлетели вверх: в центре следующей комнаты стояла статуя Фен’Харела — Ужасного Волка.       Странно, если он был против богов, то почему в храме Митал стоит его статуя?       — Интересно, а это здесь зачем? — высказала вопрос эльфийки Морриган.       — Что-то не так? — ехидно уточнил Солас.       — Статуя бога, который выманил всех остальных богов в загробный мир, стоит при входе в храм Митал? — не менее ехидно ответила ведьма. — Это тоже самое, что в Церкви нарисовать голую Андрасте.       — При всех ваших «познаниях», леди Морриган, вы не можете устоять от того, чтобы выдавать легенды за историю, — фыркнул эльфийский маг.       Ирма нахмурилась: эти двое обладают огромными знаниями и не меньшим самомнением, однако удержаться от шпилек друг к другу не могут. Они что, не терпят конкуренции? Ей некогда разбираться с этим.       — Давайте мы закончим с Корифеем, а потом вы будете спорить об этой статуе? — предложила эльфийка, спускаясь по лестнице вниз.       Варрик догнал ее и достаточно громко, видимо, чтобы все слышали, прокомментировал:       — Они ссорятся как старая супружеская пара, правда, Лаврушка? — Ирмариль криво усмехнулась.       И снова врата, но то, что оказалось за ними, привело эльфийку в ярость.       Они застали взрыв, пошатнувший землю, на которой стоит храм. Ирма присела, поставив руку для большей устойчивости.       — Задержите их! — каркающий приказ Самсона долетел до отряда Инквизитора.       Пыль оседала медленно, но Ирма, привыкшая охотиться хоть в горах, хоть в пустыне, смогла выделить взглядом фигуры медленно надвигающихся людей и метко поразить цели.       — Проклятье! — зло прохрипела она, откашливаясь и подходя к той трещине, что сделали красные храмовники.       — Пусть они идут напролом, но к нашей цели ведет другой путь, — Морриган указала на двери справа. Путь просителей.       Ирма была с ней согласна: это место хранит множество тайн и просто пропитано магией. Да и стражей храма явно не пять эльфов, оставшихся на мосту.       — Бойцы снаружи гибнут за нас. Чем больше мы провозимся, тем больше людей мы потеряем, — возразила Кассандра.       Лавеллан тяжело вздохнула: с этим тоже невозможно было не согласиться, но все ее естество противилось тому, чтобы пойти за Самсоном его путем. Это священное место, и пусть ей не хватает веры, чтобы чтить его за это, но ей хватает уважения перед наследием, чтобы вести себя с честью.       — Я согласен с ведьмой, — высказал Солас мысли Ирмы. — Это древнее место, и оно требует почтения.       — Мы идем путем просителей, — безаппеляционно заявила Ирма и пошла к дверям.       — Я бы на твоем месте не доверял ей, — тихо сказал Солас, остановив девушку. Та махнула рукой, мол, продолжай. — Она явно знает больше, чем говорит.       — Все вокруг меня, почему-то, знают больше, чем говорят, — криво улыбнулась Ирмариль, заметив, как в светлых глазах эльфа промелькнула вина. — Сначала нам нужно добраться до Источника и как-то не дать существу, способному перерождаться, завладеть его силой. Что мы будем делать с самим Источником — вопрос третий.       Их ждали ритуалы. Морриган и Солас переводили Ирме, чтобы она выполняла все правильно, шаг за шагом. Но все же слова эльфийского мага поселили в душе Лавеллан сомнения: ведьма очень легко переводила древнеэльфийский, не могла ли она что-то скрыть?       Ирма подошла к Морриган и мягко улыбнувшись проговорила:       — Это так… Интересно, — эльфийка пыталась подобрать слово, чтобы объяснить гремучую смесь самых разных эмоций, которые ее одолевали: интерес, любопытство, восторг, благоговение, азарт. — Здесь никого не было столько времени, и мы первые, кто может пройти по этому пути, — Ирма не врала.       — Да, здесь еще осталось место чуду, — согласилась ведьма. Она понимала, что чувствует Лавеллан и отчасти разделяла ее страсть к изучению древнего наследия. — Люди уничтожают все на своем пути, что так сильно отличается от них: эльфов, драконов, магию… Скоро не останется ничего, кроме обыденности.       — Если бы мы могли не только сохранить Источник, но и рассказать о нем, возможно, использовать, — Ирма косо взглянула на Морриган. Та мечтательно улыбнулась, а потом ястребиные глаза ее сощурились: она разгадала план эльфийки.       — Да, я хотела бы этого, — прямо согласилась ведьма. — Но я не хочу его для себя так, как хочет того Корифей, — эльфийка нахмурилась, обдумывая ее слова. — В первом зале я перевела больше, чем рассказала, — созналась Морриган. Взгляд Ирмы стал жестче. — Там сказано, что испивший из Источника обретет великое благо ужасной ценой.       — Что там было написано на самом деле? — холодно спросила Лавеллан. Интересно, Солас тоже прочел больше, чем перевел ей? Угли раздражения разгорались все больше и больше.       — Как и в большинстве эльфийских текстов, все очень туманно и путано, — покачала головой ведьма. — Я разобрала слово «халам’шиванас» — сладостная жертва долга, — Ирма медленно закрыла глаза. Вечные жертвы. — Оно означает потерю чего-то индивидуального ради цели и долга. Для тех, кто служил в этом храме, это стоящий обмен.       Ну да, действительно. Чем еще можно пожертвовать во имя долга, кроме как чем-то личным?       — Значит, вы хотите присвоить силу Источника, чтобы сохранить его? — девушка скептически выгнула правую бровь.       — Если не будет иного способа спасти эту силу от Корифея и забвения — да, — Морриган говорила честно, она открыто смотрела на эльфийку, ничуть не смущаясь собственных слов. — Я готова заплатить за это.       Ирма кивнула: она поняла ее позицию.       — Давайте сначала доберемся до этого Источника.       Исполнив все ритуалы, эльфийка услышала тихий мелодичный звон и направилась по звуку к светящимся дверям. Значит, она сделала все правильно.       Ирмариль легко коснулась створок, которые мигнули легкой вспышкой — и открылись перед ней. Эльфийка осторожно прошла внутрь, держа стрелу наготове.       — Это совсем не то, что я ожидала, — тихо проговорила Морриган, оглядывая большую залу с высокими стрельчатыми арками и большим балконом над следующими дверями.       Вокруг было совсем не так… безжизненно и заброшено, как в той части храма. Это-то и настораживало. Уловив какое-то движение за спиной, Ирма натянула тетиву и обернулась: из теней галереи за ними появился отряд лучников. Она осторожно опустила лук.       — Венавис, — поприветствовал их страж храма. Он был выше, чем ее сородичи, и был одет в доспех тонкой работы. — Ты не похожа на других чужаков. В тебе есть кровь тех, кто назывался элвен, — говорящий словно удивлялся этому. — И на тебе магическая метка, которая… знакома нам. Как это произошло? И как ты связана с теми, кто побеспокоил нас?       — Я Ирмариль Этениаль, и эти люди мои враги, — честно призналась эльфийка. — А кто вы?       — Мое имя Абелас. Мы часовые этих священных земель, призванные давать отпор чужакам, — кивнул ей эльф. — Мы просыпаемся, лишь чтобы дать бой и защитить храм. С каждым сражением нас все меньше, — Ирма смотрела на него во все глаза. Он элвен!       Для нее это было настоящим чудом. Оставшиеся элвен, они должны столько знать!       — Я знаю, что вы ищите, — продолжил Абелас. — Как и все, кто приходил ранее, вы хотите испить из вир’абеласана. Он не для тебя. Ни для кого из вас, — холодно припечатал он.       — Наш народ потерял все, вы нужны ему! — с чувством выкрикнула Ирмариль. — Мы можем учиться у вас! Прошу позволь…       — «Наш» народ? — возмущенно перебил ее элвен. — Те, кого мы видим в лесах? Тени с валласлинами на лице? — он сощурился и с презрением добавил. — Вы не мой народ.       Эльфийка дернулась, как от пощечины. Отвернулась, пряча взгляд, чтобы он не выдал ее ужаса и боли. Он не увидит, настолько задели эти слова. Раз так, пусть проваливает к демонам со своими знаниями!       — Вы вторглись в святилище так же бесцеремонно, как и шемлены, — Абелас вернулся к своему холодному вежливому тону.       — Мы знали, что это место священно. Мы проявили почтение так, как умели, — последние слова Ирмы были настолько полны яда и издевки, что даже Морриган посмотрела на нее с уважением. Она совсем не ожидала, что обычно вежливая Лавеллан будет откровенно дерзить стражам храма.       — Вы чужаки, но соблюли ритуалы и высказали почтение Митал, — согласился элвен. Эта девчонка оказалась не так проста. — Ты сказала, что шемлены ваши враги. Мы поможем победить их, — кивнул Абелас. Если они уничтожат друг друга, его люди не пострадают. И это будет лучшим развитием событий. — Когда это произойдет, вы сможете покинуть храм. Но никогда сюда не вернетесь.       — Хорошо, — кивнула Ирма с каменным лицом: она не раздумывала. Ей нужно было добраться до Источника раньше Корифея, и с помощью стражей храма это будет проще и быстрее.       — Мы проводим вас, — элвен махнул рукой, и лучники отступили. Девушка с посохом вышла вперед. — Что касается вир’абеласана, он не должен иссякнуть. Даже если мне придется разрушить его, — он развернулся, чтобы уйти, и крик Морриган не остановил его.       — Нет!       Абелас удалился вглубь храма, а ведьма, в раз обернувшись вороном, устремилась за ним.       Ирмариль выругалась себе под нос: тоже мне, союзница! Ее стремление к Источнику могло объясняться не только желанием получить больше знаний, но и желанием получить больше власти.       Эльфийка раздумывала над этим и тем, что перевела Морриган у выхода в храм: отказаться от чего-то индивидуального ради всеобщего блага и цели. Корифею тогда тоже придется чем-то жертвовать. Но что он может обменять?       Молчаливая элвен привела их к еще одним высоким дверям и молча открыла одну створку. Что ж, дальше им предстояло идти самим. Как интересно…       Отряд спускался по высокой лестнице, когда до них донеслись обрывки разговора. Ирма сделала знак остановится.       — Держитесь! Армия этих проходимцев нас не остановит! — красные храмовники!       Элвенан привели прямо к ним.       Эльфийка вложила стрелу и натянула тетиву, стараясь двигаться бесшумно.       — Как вы доберетесь до Источника, генерал?       Самсон!       Ирмариль вышла на открытую местность так, чтобы видеть бывшего храмовника. Он оказался совсем не таким, каким представляла его девушка: среднего роста, жилистый, уже начавший лысеть. Она быстро выбросила стрелу и достала метательный нож: у нее была только одна попытка, чтобы разрушить лириумный доспех.       Когда Дагна наносила на оружие руну, способную уничтожить источник его силы, она объяснила, что нужно попасть в любой лириумный кристалл на теле бывшего храмовника, который Лавеллан заметит. Даже уничтожения одного куска хватит, чтобы забрать силу доспеха.       Самсон стоял к ней спиной: не ожидая, пока ее заметят, она размахнулась, прицелилась — и метнула кинжал.       — Генерал! — крикнул красный храмовник, но было поздно: нож погрузился в кристалл, словно в масло, -и тот со звоном лопнул. Самсон остался без доспеха. Ирма не стала ждать, пока разъяренный генерал доберется до нее, и, достав кинжалы из ножен, скрылась в тенях.       Завязался бой. Ее отряд быстро расправился с двумя красными храмовниками, которые сопровождали Самсона. Кассандре удалось отвлечь внимание генерала на себя, что дало возможность эльфийке подобраться к нему со спины: присев, она одним быстрым движением рассекла подколенные связки. Мужчина рухнул на колени, крича от боли.        — Ах ты сучка! — Кассандра легко толкнула его ногой, и Самсон упал на спину. Ирма с деланным равнодушием подошла к поверженному сопернику. — Следовало предположить, что ты и в эту дыру залезешь, — прошипел он.       — Я говорила с Маддоксом. Он пожертвовал собой ради тебя и твоего дела, — тихо проговорила эльфийка, видя, что поверженный генерал отвел взгляд. Он скорбит по другу? В нем еще осталось что-то человеческое?       — Я говорил ему, что не надо, — пробормотал Самсон. — Значит, он погиб как один из нас. Один из верных, — с ненавистью посмотрел на Лавеллан.       — Что хочет Корифей от Источника? — спросила эльфийка, продолжая делать равнодушное лицо.       — Так я тебе и сказал! — криво ухмыльнулся генерал, но потом зашелся в крике: Ирма наступила на его ногу чуть выше колена.       Лицо ее было бледным, она поджала губы и с холодностью посмотрела на мужчину. Он не должен видеть, что она сомневается, что в глубине души жалеет, что все обернулось именно так.       — Он ищет мудрость, — прошипел Самсон сквозь зубы. Эльфийка подняла ногу. — Мудрость, которая сможет вычистить мир, — он самодовольно улыбнулся. — И я отдам ее Корифею, и он сможет войти в Тень без твоего драгоценного Якоря!       — Тогда почему в письме ты назвал себя «сосудом»? — Ирмариль покачала головой, недоуменно нахмурившись.       — А как еще назвать то, что опустошит Источник? — фыркнул генерал, смотря на Лавеллан как на дуру. — Я должен был отнести знания Корифею, а теперь… Добей меня, — он посмотрел на нее жестко.       Ирма покачала головой.       — Тебя ждет суд, — ответила она, стерев все эмоции с лица. Сделав знак отряду, она двинулась вперед, к Источнику, оставляя позади его ругательства и крики.       Вир’абеласан находился на плато сверху, куда не вела ни одна лестница. Эльфийка уже примеривалась, как будет лучше забраться по плющу, которым были увиты колонны, украшающие возвышение.       Внезапно слева к Источнику выбежал Абелас, за ним летел черный ворон. Элвен подбежал к Ирме и, оттолкнув ее встал на ступеньку, появившуюся буквально под его ногами.       Лавеллан смогла удержаться на ногах и рванула за ним, пытаясь как-то остановить хранителя храма. Морриган, превратившаяся обратно в женщину, встала на его пути. Элвен обжег взглядом и ее, и подбежавшую Ирмариль.       — Вы слышали, Инквизитор! Он хочет разрушить Источник скорби! — ведьма возмущенно обратилась к ней.       — Стало быть, святилище все же разорено, — Абелас посмотрел на Ирму сверху вниз, словно это ее вина.       — Ты бы уничтожил Источник, если бы тебе дали, — фыркнула Морриган, становясь рядом с эльфийкой.       — Да! Чтобы уберечь от ваших алчных пальцев! — выкрикнул элвен, распаляясь. — Пусть лучше исчезнет, чем будет дарован недостойным!       — Глупец! — повысила голос ведьма. — Ты отправляешь на свалку наследие своего народа!       Ирма тяжело вздохнула и повернулась к небольшому бассейну, который, казалось, светится изнутри мягким ровным голубоватым светом, отражающемся в полотне элювиана напротив. Это место выглядело так умиротворенно и спокойно. И в нем вся мудрость ее предков, хоть они и не хотят признавать ее своей. С этой мудростью они могли бы не только победить Корифея, но и дать эльфам всего Тедаса возможность перестать чувствовать себя рабами.       Это прошлое, которое может стать будущим.       — Нам нужна мудрость Источника, Абелас, — тихо проговорила Ирмариль. Она повернула голову к нему и серьезно проговорила, понимая, что за ней сейчас стоит не только Инквизиция или ее народ. — Корифей, чьи люди ворвались сюда, хочет уничтожить мир. Если он получит силу Источника или если мы не сможем его остановить, то нигде не останется мирного уголка. Ничего не останется ни от эльфов, ни от вашего наследия, — элвен внимательно смотрел на девушку, которая стояла спокойно, готовая к любому развитию событий. Абелас увидел в ней то, что ценила сама Митал: голос разума, который вела тревога за судьбы других.       — Вы хоть представляете, о чем просите? — он подошел к Источнику. В голосе его звучала боль. — Каждый слуга Митал на закате жизни передавал свои знания… через него. Все то, чем мы были. Все то, что мы знали. Все канет в небытие.       — Держаться за осколки — это тяжело, я понимаю, — с искренним сочувствием проговорила Ирма. Она чувствовала что-то подобное, когда смотрела на эльфийские руины в Эмприз-дю-Лионе или в Изумрудных могилах.       — Вам не дано представить. Каждый раз, когда мы пробуждаемся, оно ускользает от нас, — он повернулся к ним и покачал головой.       — Есть другие места, друг. Другой долг. Наш народ еще не погиб, — вмешался Солас. «Его народ» — это резануло слух.       — Ты про элвен наподобие тебя? — с горькой усмешкой поинтересовался Абелас.       — Да. Наподобие меня, — согласился эльфийский маг. Ирма нахмурилась: значит она недостойна считаться элвен, а Соласа он признает за своего. Но почему? Эльфийка постаралась придать своему лицу обеспокоенное выражение, чтобы никто не заметил ее обиду.       — Ты выказала уважение к Митал, и в тебе есть праведность, которую я не могу отрицать, — тяжело вздохнул Абелас, признавая свое поражение. — Ты правда этого желаешь? Взять от вир’абеласана, сколько вберешь, чтобы сразиться со своим врагом?       — Да, — твердо ответила Ирмариль. — Если ты позволишь.       — Не позволение здесь важно. Право, — он развернулся и подошел к лестнице.       — Вир’абеласан может быть необъятен для разума смертных. Дерзни, если готова, но знай, ты навсегда будешь связана волей Митал.       — Связана? — фыркнула Морриган. — Богиней, которой больше нет, если она вообще была…       — Связана, как связаны мы. Выбор ваш, — он сделал пару шагов к лестнице, когда вопрос Ирмы остановил его. Его последние слова о воле Митал напугали ее больше, чем она была готова признать:       — Возможно ли такое, что Митал по-прежнему существует? — спросила Лавеллан, подойдя к элвен. — Наши легенды говорят, что Фен’Харел изгнал всех…       — «Ваши» легенды лгут. Он не причастен к ее убийству, — жестко прервал ее Абелас. — Но вир’абеласан остался. И остались мы. Это немало.       — Что вы теперь будете делать? — если бы они присоединились к ним, если они смогли поделиться хотя бы своими воспоминаниями…       — Наша служба окончена. Нам незачем больше оставаться в храме, — элвен пожал плечами.       — Для вас найдется место, леталлин… Если поискать, — добавил Солас.       — Может быть, есть где-то земли, не тронутые шемленами. А возможно, нас ждет лишь утенера, — Ирма вздохнула: блаженный вечный сон без пробуждения.       Почему он так относится к ним, к тому, что они могут передать остальным? И Солас, и Абелас говорят, что эльфы ничего не знают, но и учить их не хотят…       Девушка отвернулась к Источнику, слыша, как Солас прощается с элвен. Может, это ее шанс сделать что-то не только для всего мира, но и для ее народа? Помочь эльфам вернуть самоуважение, знания, которыми они когда-то обладали?       — Нетронутый элювиан. Ну хоть в этом я не ошиблась, — усмехнулась Морриган рядом с ней. Ирма перевела взгляд на зеркало.       — Он по-прежнему опасен? Корифей сможет попасть в Тень через него? — спросила эльфийка, тяжело вздыхая. Сладостная жертва долга… Отдать что-то личное, индивидуальное, быть вечно связанной чужой волей. Как же ей на это решиться?       — Для этого элювиана ключ — Источник. Заберите его силу, и для Корифея он будет всего лишь стекляшкой, — улыбнулась Морриган, а потом немного удивленно добавила. — Не ожидала, что Источник ощущается таким… голодным.       — Это не внушает спокойствия, — вставил Варрик.       — Знания всегда порождают жажду новых знаний, — ответила ведьма с улыбкой, смотря на Ирму. Да, ей это знакомо, когда ты хочешь узнать все больше и больше, прочувствовать прошлое, понять, осознать. И Морриган чувствовала, что в этом аспекте они с эльфийкой похожи.       — Я готова заплатить цену, которую потребует Источник. И я лучше всех подхожу, чтобы применить его знания для вас, — твердо заявила ведьма. Ирма покачала головой, закрыв глаза, чувствуя как распадается на две непримиримые части: с одной стороны, ей нужны знания Источника для борьбы с Корифеем, для возрождения эльфов, а с другой — быть подчиненной чужой воле, когда она Инквизитор, когда от нее зависят столько людей, когда единственное, что есть у нее, она сама и свобода.       — Или, что вероятнее, для собственных целей, — Солас говорил с презрением.       — Что ты знаешь о моих «целях», эльф? — таким же тоном ответила Морриган. Корифей угрожает всем, она не сможет долго скрываться в Перекрестке, рано или поздно он добьется своего. Не такого мира хочет она для своего сына.       — Ты — прожорливый хищник, истекающий слюной перед пиршеством. Ей нельзя доверять! — накинулся на нее эльфийский маг.       Они когда-нибудь прекратят дележку?       Ирма потерла виски. Ей нужно решить, что делать с Источником. И решить нужно сейчас, сразу.       — Солас, может, ты сделаешь это? — тихо обратилась к нему эльфийка с мольбой в глазах.       — Нет, — отрезал он. — И даже не проси.       — Разрешите мне, Инквизитор, — обратилась к ней Морриган. Лавеллан видела, что та настроена серьезно и решительно. Для нее это чрезвычайно важно, и она готова сделать почти все, что возможно, для достижения своей цели. — Из всех присутствующих я одна достаточно подготовлена, чтобы воспользоваться силой Источника.       Ирмариль понимала: чтобы она ни решила, это будет плохо. Выпьет сама — потеряет себя, собственную волю, может поставить под угрозу весь мир, если станет пешкой в чужой игре. Разрешит выпить Морриган — сохранит себя, может поставить под угрозу весь мир, если ведьма решит использовать знания во зло.       Наследие ее народа. Она не должна сомневаться, но все никак не может заставить себя сделать это. Ведь даже Корифей, при всем стремлении его к власти, выбрал в качестве сосуда Самсона, а не стал пить сам.       — Если выбирать между тобой и ею, то я выберу ее, — тихо проговорила Кассандра. — Ты Инквизитор, ты не должна быть подвластна чужой воле.       Да, но она еще и долийка. Все, что ее окружает, когда-то принадлежало ее народу, ее людям. Неужели из страха потерять себя, покориться чужому, она откажется сохранить наследие?       Она ничто, по сравнению с миром вокруг. Она должна противостоять Корифею. Она должна вернуть эльфам их величие или хотя бы самоуважение.       Она должна…       — Хорошо, Морриган, он ваш, — тихо проговорила Ирма, поворачиваясь к Источнику. Расправила плечи, задрала подбородок, выражая решимость и силу.       Ведьма довольно улыбнулась и зашла в Источник, удивляясь теплу, разливающемуся по телу. Словно почувствовав ее присутствие, вода заволновалась, засветилась, зашептала разными голосами.       Предвкушая новые знания, Морриган с азартной улыбкой села, погружаясь в вир’абеласан с головой. Источник ярко вспыхнул, заставив всех отвернуться, и высокой волной обрушился на плато.       Когда глаза привыкли к нормальному свету, Ирма спустилась в опустевший бассейн, в центре которого лежала ведьма. Эльфийка легко похлопала женщину по щекам, приводя ее в чувство.       — Элласин села! Виссан… Виссаннала., — пробормотала Морриган, садясь и обхватывая голову руками. — Я… Я не пострадала, — она говорила это несколько удивленным тоном, словно была огорошена таким исходом.       Ирмариль помогла ей подняться: ведьма еще не твердо стояла на ногах.       Тишину разорвал крик гнева. К отряду стремительно приближалась черная, с красными проблесками лириума фигура.       — В зеркало! — скомандовала эльфийка, помогая Морриган, в тот же миг открывшей элювиан. Ирма почти толкнула женщину за сияющую гладь, потом проследила, чтобы все ее соратники шагнул в элювиан.       Корифей был близко, он почти добрался до края плато, когда из центра бассейна появился водный вихрь с женской фигурой внутри.       Ирма тут же шагнула в элювиан, чтобы дать ведьме закрыть зеркало.       Женщина еле стояла на ногах и тяжело дышала.       — Кассандра, Варрик, проводите леди Морриган в ее покои и позовите лекаря, — Ирма привычно раздавала приказы. — Солас, сходи в воронятню, нужно отправить сообщение в Арборскую глушь, что с нами все в порядке и мы в Скайхолде, — маг кивнул и удалился вслед за Искательницей и гномом.       Ирмариль тяжело вздохнула, когда за ними закрылась дверь. Скольких людей они потеряли там? Сколько крови теперь на ее руках? Правильно ли она поступила?       Из серебристых недр элювиана на нее смотрела невысокого роста эльфийка, с порядком растрепавшимся пучком, с чужой кровью на доспехе. Ярким пятном на мертвенно бледном лице были лишь большие бирюзовые глаза, полные боли и страха.       В этот момент колени ее подогнулись, и Ирма рухнула на пол, не в силах видеть ту, что предала собственный народ из-за трусости.