— За здоровье! — Дин, Кастиэль и Сэм дружно чокнулись бутылками в честь хорошо выполненной работы. Кас не переставал улыбаться, и это заставило Дина задуматься, а проводила ли когда-нибудь хорошо время вместе его семья. Или проходили ли дни одинаково: один закончился, второй начался? Делай, что тебя велят, и всё? Как бы плохо это не звучало для Дина, он всё ещё понимал, как тяжело Кастиэлю уйти. Это была его семья. Это было всё, что он знал.
— Не расслабляйся, — сказал Сэм. — Нам ещё нужно подготовиться к завтрашнему дню, а вы, ребята, оставили беспорядок на кухне.
— Мы очень торопились, если ты помнишь, — сказал Дин. — Кроме того, утром мы с Касом идём на Фермерский рынок, так что не беспокойся об этом.
— Я смогу поспать? Не надо повторять дважды.
— Могу ли я помочь? — спросил Кастиэль. — Я помогал устраивать беспорядок.
— Я же говорил тебе, что никогда не отказываюсь от бесплатной рабочей силы, — сказал Дин.
— Бесплатной? — повторил Сэм. — Ты заплатил ему!
— А, точно.
Они рассмеялись. Все трое продолжали шутить и болтать, пока прибирались на кухне, готовили пироги к следующему дню и снова прибрались. Дин похвалил Кастиэля за умение делать корочки, отчего его уши порозовели. После этого они поднялись в квартиру и открыли вторую бутылку пива. Кастиэль, который лениво бродил по комнате, заметил их коллекцию DVD.
— У тебя есть «Тумстоун»! — сказал он.
— Да, — сказал Дин. — Наверное, это самый лучший фильм на свете.
— О Боже, — простонал Сэм. — Не напоминай про его ковбойский фетиш.
— Это не фетиш! — запротестовал Дин. — Ты видишь меня разгуливающим в кожаных штанах? Вот
это — фетиш.
— С тебя не станется иметь подобную пару, вот и всё.
— Сучка.
— Придурок.
— Попа-жопа! — воскликнул Кастиэль, чтобы включить себя в этот момент, заставляя их снова рассмеяться.
— Хочешь посмотреть? — спросил Дин у Каса, подходя к полке, чтобы достать диск.
— А мы можем?
— Не, я пас, — сказал Сэм, поднимаясь с дивана. — Я достаточно насмотрелся. Уже поздно, у нас был насыщенный день, я иду спать.
— Многое теряешь, приятель, — сказал Дин, вставляя диск в проигрыватель. — Пойду сделаю попкорн!
Только когда он вернулся и обнаружил, что Кас терпеливо ждёт на диване, наблюдая за экраном меню, Дин вдруг понял, насколько похожим на свидание стал этот момент. С уходом Сэма атмосфера стала более интимной. Или, возможно, ему так показалось, потому что он так сильно этого хотел. Дин сел, положив миску попкорна на колени, чтобы скрыть любые труднообъяснимые выпуклости, которые могли возникнуть. Но это также означало, что Кас подсел ближе к нему, чтобы дотянуться до закуски.
Поскольку фильм был практически выучен наизусть, Дину не нужно было смотреть каждый момент, чтобы знать, что происходит. Вместо этого он находил больше удовольствия в наблюдении за Касом и его реакцией. Выпив к тому времени уже третью бутылку пива и испытывая приятные ощущения, Дин позволил себе ещё глубже устроиться на диване, опустив плечо к Касу, чтобы положить голову на подушку спинки. Это было так мило. Им не нужно было разговаривать, он был счастлив просто зная, что Кастиэль был там, иногда хватая попкорн, само его присутствие было утешением. Дин закрыл глаза, чтобы получить больше удовольствия. Может, дело было в пиве, а может в том, что он спал всего несколько часов и за короткий промежуток времени было так много активности, но он был так расслаблен… Он мог бы остаться в этот мгновении навечно.
Не засыпая по-настоящему, Дин долго оставался неподвижным и позволил себе дремать, только вполуха слушая фильм. Рядом с ним Кастиэль придвинулся ближе и убрал с колен миску попкорна, поставив её на кофейный столик перед ними. Наверное, это хорошая идея, на случай, если Дин действительно заснёт, он не сможет случайно что-нибудь опрокинуть. Внезапно он почувствовал запах свежеиспечённого хлеба. Кас наклонился так близко! Слегка подвинувшись, Дин наклонился ещё немного и позволил своей голове упасть на плечо Кастиэля, как раз в тот момент, когда Кас забирал бутылку пива из его рук.
Оба замерли. Дин держал глаза закрытыми, ожидая, не подвинет ли его Кас, так как он только наклонился, чтобы забрать бутылку. Он услышал тихий щелчок, когда её поставили на кофейный столик. Винчестер думал, что сможет подняться сам, но… Кастиэль был таким тёплым, и теперь, когда он был здесь, Дин действительно не хотел двигаться. Глубоко вздохнув, он уткнулся носом в плечо Кастиэля, устраиваясь поудобнее. Кас ничего не сказал, он не двигался, только снова откинулся на спинку дивана. Дин понял, что тот смотрит на него сверху вниз, потому что почувствовал, как нос Кастиэля задел кончики его волос, или, возможно, это был подбородок. В любом случае, его волосы шевелились от тёплого дыхания. Дин позволил себе расслабиться ещё больше, просто растворившись в Кастиэле. Теперь он мог оценить пьяное желание Кастиэля «почувствовать его запах». Если бы он мог засыпать с запахом выпечки, окутывающим его каждую ночь, Дин сомневался, что у него когда-нибудь снова будут проблемы со сном.
Они даже не держались за руки, просто сидели бок о бок, за исключением головы Дина на плече Кастиэля, но с теплом, разделённым ими; в комнате было темно, за исключением света от телевизора; это был момент, который Дин никогда не хотел заканчивать. Он боролся с зовом сна, желая оставаться в сознании для этого опыта, желая, чтобы Кас мог обнять его, желая, чтобы они могли сделать гораздо большее…
Затем… чудо. Прикосновение мягких губ к его лбу. Вдох и выдох обвеяли его лицо. Это было такое лёгкое прикосновение, что Дин едва почувствовал шершавость его пятичасовой щетины. Это длилось целую вечность и одно мгновение.
У Дина вырвался тихий непроизвольный звук, похожий на вздох. Кастиэль немедленно отстранился. Открыв глаза, Дин глубоко вдохнул и немного приподнялся.
— Кас? — сказал он. — Что это было… — Дин замолчал. Глаза Кастиэля расширились от беспокойства. Он не мог этого сделать. — Я что, заснул? — спросил он вместо этого, разминая шею.
Кас мгновенно расслабился:
— Да, — сказал он с лёгкой улыбкой.
— Наверное, я устал больше, чем думал, — Дин тоже сонно улыбнулся. — Из тебя получилась отличная подушка, приятель.
— Я бы так не сказал, но ты чувствовал себя достаточно комфортно. Я не хотел тебя будить.
В этот момент фильм уже заканчивался, и Дин взял пульт, чтобы выключить телевизор. В синем сиянии экрана он встал и включил настольную лампу, чтобы у них было немного света, прежде чем он выключил телевизор.
— Ну и что ты думаешь о «Тумстоуне»? — спросил он, поднимая миску с попкорном и бутылки.
— Мне понравилось, — сказал Кас, вставая и забирая бутылки у Дина, чтобы не нести всё в одной руке. — Мне его очень рекомендовали, и я понимаю почему, — он помолчал. — У тебя есть «Гордость и Предубеждение»?
— Нет, — Дин фыркнул и жестом пригласил Каса следовать за ним на кухню.
— Я так и думал.
— Ну… — он поставил миску в раковину и пробормотал: — Вероятно, он доступен в потоковом режиме, — может быть, Дин был бы не против посмотреть фильм, если бы это было с Кастиэлем. Вернувшись к нему, Дин взял бутылки. — Хорошо, — сказал он, направляясь к мусорному ведру. — У меня есть идея. Утром мы едем на Фермерский рынок, — они ушли с кухни вместе, и Дин выключил свет. — Почему бы тебе не остаться на ночь? Ты можешь спать в моей комнате, а я устроюсь на диване.
— Я не могу занять твою кровать, Дин.
— Я только сменил простыни.
— Это не то, что я имел в виду.
— О, так ты хотел, чтобы мы
разделили постель, — поддразнил его Дин.
— Дин…
— Я вроде как думал, что сначала должен угостить тебя ужином.
— Я имел в виду, что лягу на диване.
— Я знаю, — Дин усмехнулся. — Просто тебя так весело дразнить. Никогда не меняйся.
— Но я
изменился, — Кас помолчал.
— Нет, — серьёзно сказал Дин. — Не совсем. Ты всегда был тем, кто ты есть, просто это было скрыто. Единственное, что изменилось, это то, что ты хочешь показать это сейчас.
Кас кивнул:
— Я хочу жить честно, — он провёл рукой по лицу. — Меня пугают последствия. Я пытался мысленно подготовиться, но сколько бы сценариев я ни придумал, я уверен, что реальность будет намного хуже.
— Это страшно для всех нас, — сказал Дин. — Людей с такими семьями, как у тебя, гораздо больше, — он указал на дверь Сэма, откуда донеслось тихое храпение. — Мне так повезло, что у меня есть Сэм. Иногда мне кажется, что он знал об этом ещё до того, как я ему сказал. Я никогда не был особо тонким в своих комментариях.
— Нет, не похоже на тебя, — сказал Кас. Он выдержал паузу. — Я позвонил маме.
— Сделал что? — Дин моргнул. — Что ты сказал?
— Я рассказал ей про Пирожника и как он заставляет меня чувствовать. Она плакала и говорила, что рада за меня. Она спросила, сказал ли я что-нибудь остальным членам семьи, и я ответил, что Гейб поддерживает меня.
— Держу пари, она поняла, что это значит, — сжав губы, кивнул Дин.
— Да. Она сказала, что если я когда-нибудь буду нуждаться в ней, она будет рядом, — Кас улыбнулся. — Вот тогда и я заплакал.
Всё, что Дин мог сделать, это крепко обнять Кастиэля.
— Я знаю, что ты боишься, — сказал он, крепко прижимая его к себе. — Но также подумай о том, что это может значить для других твоих братьев и сестёр. Я уверен, что некоторые из них вполне довольны своей жизнью, но если есть другие, такие как ты или Гейб, то это может дать им мужества, которое им необходимо, чтобы жить честно. Они будут знать, что на другой стороне их ждёт поддержка.
Кастиэль смотрел куда-то вдаль, когда Дин отстранился.
— Я не думал об этом, — его горло дёрнулось, когда он с трудом сглотнул. — Я позабочусь, чтобы они знали. Так или иначе.
— Думаешь, Чак удержит тебя от встреч с родными?
— О, определённо. Особенно от тех, что помладше. Он будет бояться «негативного влияния», которое я окажу. Я навещал Гейба, когда мог, но Чак всё равно этого не одобрял. Младшие братья и сёстры гораздо больше под его каблуком, чем те из нас, кто достиг совершеннолетия, — его губы сжались. — Я беспокоюсь за них.
— Это естественно, — сказал Дин. — Пока они знают, что у них есть выход, что есть кто-то, кто будет сражаться за них, есть надежда.
— Надежда — это хорошо, — Кас слегка улыбнулся ему.
— Давай, — похлопав его по спине, Дин потянул Кастиэля в свою комнату. — Давай достанем тебе подушку и одеяло. Если ты настаиваешь на диване, я хочу, чтобы ты хотя бы согрелся.
— Я ценю это.
— Или, знаешь, если тебе станет холодно, ты можешь забраться ко мне в постель.
— Может, я так и сделаю.
Дин уставился на него, а потом рассмеялся:
— Ты учишься.
Дину потребовалось много времени, чтобы заснуть после того, как Кастиэль устроился на диване. Мысль о том, что он лежит здесь, всего в нескольких шагах от двери его спальни, скрутила его желудок в узел. Он дал ему футболку, чтобы тот надел её в постель, и представлял его в таком виде, где нижнее бельё явно было лишним. Дин оставил дверь приоткрытой, оправдываясь тем, что это на случай, если Касу что-то понадобится, но потом он продолжал представлять, как Кастиэль приходит и украдкой целует его. Его уже замучила мысль о том поцелуе в лоб, который оставил Кас, когда думал, что Дин спит. Интересно, подумал Дин, как бы Кас отреагировал, если бы он в темноте подошёл к дивану и поцеловал его, как они говорили во время пьяного приключения Кастиэля?
«Если бы ты был честен с ним с самого начала, он мог бы обнимать тебя прямо сейчас, » заметил его мозг. «Ты идиот.»
Отлично, теперь это были не только нравоучения Сэма, у него появилась своя собственная совесть, грызущая его. Не то, чтобы Дин этого не заслуживал. Но завтра был крайний срок. Завтра АТ и Пирожник встретятся. Он просто надеялся, что это будет не последний раз, когда они с Касом увидятся.
Повернувшись на бок, он включил телефон.
Тема: Встреча
Дорогой АТ,
Если ты пойдёшь по Главной Улице до Канзас-Авеню, где заканчивается Фермерский рынок, ты попадёшь в городской парк. У них есть крытые скамейки для пикника возле парковки. Давай встретимся там. Три часа дня. Поскольку ты уже испробовал мой лучший хлеб, я принесу тебе пирог, на который ты меня вдохновил.
Твой, Пирожник
***
Дин проснулся от запаха бекона и кофе, доносившегося через приоткрытую дверь. Он вскочил на ноги ещё до того, как окончательно проснулся, что заставило его вспомнить старые мультики, которые он и Сэм смотрели, когда персонаж плыл по воздуху, следуя за ароматом вкусного пирога. Схватив свой серый халат с обратной стороны двери, Дин натянул его и вышел в основную часть квартиры. Зрелище, ожидавшее на кухне, чуть не сбило его с ног.
Кастиэль с растрёпанными волосами стоял босиком у плиты, держа в руках сразу несколько сковородок, напевая что-то себе под нос и одетый только в тёмно-синие боксеры и серую футболку Дина с надписью «Metallica». Он выглядел совершенно по-домашнему, как будто просто принадлежал этому месту. Дину потребовалась вся его немалая сила воли, чтобы не подкрасться сзади, не обхватить талию и не поцеловать в шею, как ему очень хотелось. Он поплотнее закутался в свой халат, чтобы скрыть, как внезапно
обрадовалось его тело, увидев Каса.
— Доброе утро, солнышко, — сказал он немного грубоватым голосом.
— Доброе утро, — Кастиэль вздрогнул, но потом улыбнулся, увидев, кто это был. — Надеюсь, ты не возражаешь, я позволил себе некоторые вольности…
— Возражаю? На минуту мне почудилось, что я сплю, — Дин подошёл посмотреть на омлет, а также блинчики на огне. — Чёрт, выглядит неплохо. Мне нужно приглашать тебя почаще.
— Я хотел поблагодарить тебя. У меня никогда не было ночёвки.
— Чувак, это была не ночёвка, а незапланированная ночлежка.
— А в чём разница?
— Разница в том, что ты планируешь ночёвку. Вы придумываете кучу фильмов, едите всякую дрянь, варите дурь и не спите всю ночь, рассказывая сказки о привидениях в своих спальных мешках. Это совершенно другая атмосфера.
— Звучит забавно. Будешь кофе?
— Конечно да.
Дин налил себе кофе в любимую кружку с надписью «Водитель Выбирает Музыку — Пассажир Закрывает Свою Пасть» и сел за стол.
— Сэм с ума сойдёт, ты только посмотри.
— Может, разбудить его?
— Когда еда будет готова.
Дин глубоко вздохнул после первого глотка кофе, и мир начал приходить в норму, когда паутина в его сознание исчезла. Он наблюдал за Касом поверх кружки и заметил, что рубашка не полностью прикрывает его превосходно округлый зад. О, Дин мог
быстро привыкнуть к этой сцене.
— Ты хорошо спал? — спросил Дин.
— Да, ваш диван более чем удобен.
Какая-то часть Дина всё ещё надеялась, что им придётся делить постель, но он полагал, что такое случается только с путешествующими деловыми партнёрами, делающими неожиданную остановку в мотеле, в последнем оставшемся номере которого была только одна кровать.
— Я рад, что у тебя не было никаких неприятностей, — только и сказал он. — Иначе мне пришлось бы таскать твою задницу по всему Фермерскому рынку.
— Ну, мне потребовалось некоторое время, чтобы заснуть. Я беспокоился о сегодняшнем дне, — Кас принялся раскладывать тарелки. — Мы с Пирожником наконец-то встретимся в три часа.
— Сегодня в три? — повторил Дин.
— В городском парке, — кивнул Кас.
— Вау. Интересно, видел ли я его когда-нибудь? Может, он рейки*.
— Кто? — спросил Кастиэль, умело перекладывая несколько тарелок в своих руках и перенося их на остров.
— Парень в торговом центре, который исцеляет по методике рейки. Твои чакры никогда больше не выйдут из равновесия.
— Я начинаю привыкать к твоим шуткам, — Кас покачал головой, но улыбнулся.
— Хорошо, потому что я не собираюсь останавливаться в ближайшее время, — сказал Дин, подмигнув. — Нужно восхищаться выбором времени этого парня.
— Выбором времени? Ты же знаешь, что мы должны были встретиться до этого.
— Всё это часть плана, — сказал Дин, начав наполнять тарелку. — Он забросил приманку, а потом заставил ждать. Заставил хотеть ещё больше. Он ждал, пока ты окончательно не убедишься, что больше никого не сможешь полюбить.
— Он ждал, пока я не буду уверен, что знаю, от чего отказываюсь. Остаётся посмотреть, что я могу получить, — улыбка Кастиэля подсказала Дину, что он не купился ни на что из сказанного.
— Хм. Мне интересно…
— Да? — Кас склонил голову на бок.
Прежде чем Дин успел продолжить, Сэм ввалился на кухню в пижамных штанах и синем халате, а его волосы были похожи на птичье гнездо.
— Завтрак? — спросил он, моргая, как будто не мог в это поверить.
— Спасибо нашему гостю, — сказал Дин, направляя вилку на Каса.
— Дин, — сказал Сэм, серьёзно глядя на брата. — Женись на этом человеке
немедленно, — Кастиэль рассмеялся, когда Сэм крепко обнял его. — Мы
оставим тебя у нас.
— Думаю, я сменю свою фамилию на Винчестер, — сказал Кас.
— Звучит красиво, — сказал Дин, говоря сердцем. Возможно, его глаза излучали мягкость, когда он смотрел, как они вдвоём наполняют тарелки и пьют кофе, но в этот раз он не потрудился скрыть это. Он так устал от лжи. — Не наедайся, — предупредил он Каса. — Мы поедим мороженого позже.
— Как я мог забыть? — Кастиэль протянул ему кружку, которую выбрал сам, — это была одна из кружек Сэма с надписью «Имей Мужество и Будь Добрым», и Дин чокнулся своей.
***
Неся многоразовые сумки с логотипом «Piehole», Дин и Кастиэль шли бок о бок через Фермерский рынок в то холодное утро. Дин одолжил Касу кое-какую одежду, поскольку у него была только белая униформа, и, видя его в джинсах и фланелевой рубашке, его сердце ёкнуло. Это было самое непринуждённое, что он когда-либо видел, и это было похоже на то, что он не должен был видеть, своего рода интимность, к которой он не привык.
Кас помогал Дину выбрать яблоки, манго и всевозможные фрукты, сжимая и нюхая их, чтобы проверить на спелость. Это было удивительно, как будто они занимались этим в течение многих лет. Вместе они выбирали пучки шпината и артишоков, нюхали мыло ручной работы и попробовали местный мёд. Наблюдать за тем, как Кастиэль слизывает его с пальцев, было особой пыткой. Кас также выбрал несколько свежих лимонов, лаймов и малины, чтобы сделать свежий пирог «Сладкое Наказание» позже в этот же день. Желудок Дина завязался ещё одним узлом.
Около полудня они отправились в кафе-мороженое «Marble Slab*». Поскольку была осень, Дин выбрал тыквенное мороженое с кусочками печенья, карамелью и взбитыми сливками сверху. Кастиэль выбрал мороженое с кусочками торта «ангельская пища» и нарезанной клубникой, и также со взбитыми сливками. Дин покачал головой, но ничего не сказал, так как в основном это было из-за него. Он сам влюбился в кондитера. Кас любил и пироги тоже, но всё же. Чудеса никогда не прекратятся.
Они вернулись в Импалу перекусить, оставив продукты и включив обогреватель.
— Мороженое осенью, — сказал Дин, регулируя температуру. — Может, не самый лучший период. Летом оно намного приятнее.
— Всё равно вкусно, — сказал Кас с набитым ртом.
— И хороший повод потискаться, — сказал Дин, поднимая брови. Когда Кастиэль искоса взглянул на него, он добавил: — Съёжиться для получения тепла — научно доказано!
— Это когда ты голый.
— Не надо повторять дважды, — сказал он, делая вид, что собирается расстегнуть рубашку.
— Ты всегда так бесстыдно флиртуешь? — Кас усмехнулся.
— Только с теми, кто мне нравится.
— Могло бы получиться не очень хорошо, если бы твоя вторая половинка была ревнивым типом.
— Я никогда не флиртую всерьёз, когда состою в отношениях, я оставляю свои комментарии только для них, — сказал Дин. — И я слежу за тем, чтобы они были счастливы и в других смыслах. Не просто потрахаться до полусмерти. Я читал о языках любви.
— Ты правда читал?
— Ну… нет, — признался он. — У меня не так уж много времени на чтение. Я собирался послушать аудиокнигу, но в данном случае мне всё рассказал Сэм. Он любит «Слова и Времяпрепровождение Вместе», поэтому я научился больше говорить о чувствах. Мне потребовалось много времени, прежде чем это прекратило быть невероятно неловким, и я всё ещё иногда шучу, когда тема становится слишком личной. На самом деле, возможно, именно так мы и придумали эту рутину «придурок-сучка».
— Какой у тебя предпочитаемый язык?
— Язык Прикосновений — определённо мой номер один, — сказал Дин. — Потом, вероятно, либо Приятные Вещи, либо Свободное Время для общения с партнёром. Что у тебя?
— Я знаю, как говорить на всех этих языках. Вот что бывает, когда у тебя такая большая семья.
— Ага, да, конечно, но есть ли у тебя какие-нибудь личные предпочтения?
— Возможно, Приятные Вещи. Но Прикосновения тоже хороши. Многое можно сказать одним прикосновением.
— Приятель, ты не просто Дикси* насвистываешь.
Поставив пустой контейнер из-под мороженого на приборную панель, Кас полуобернулся на пассажирском сиденье, чтобы посмотреть на Дина:
— Что ты собирался сказать за завтраком до прихода Сэма?
— О, ты знаешь… — он поскрёб дно своей пластиковой миски, избегая смотреть Кастиэлю в глаза. — Я просто думал о кучке «что если бы».
— Что если бы что?
— Что если бы… вы с Пирожником никогда не переписывались друг с другом, что если бы мы с тобой встретились и каким-то образом стали друзьями, — сказал он, отставляя в сторону пустую миску. — Что если бы я не управлял «Piehole», а ты не работал в «Хлеб Насущный», и мы не были бы профессиональными соперниками, что если бы мы были просто двумя парнями, которых влечёт друг к другу…
— Дин…
Он поспешил продолжить, не в состоянии остановиться теперь, когда это начало выходить наружу:
— Что если бы я дал тебе свой номер? Ты бы позвонил мне? Я бы пригласил тебя на кофе? На ужин? В кино? Стал бы я вести себя спокойно и ждать целый день, чтобы перезвонить тебе, или я бы написал тебе той ночью, как идиот, чтобы сказать, как сильно мне нравится проводить с тобой время? — он повернулся и посмотрел на Каса, желая его, ожидая, чтобы тот понял, как много он сказал, всей душой надеясь, что он сможет простить полное отсутствие таланта Дина в сердечных делах. — Сколько времени пройдёт, прежде чем я безнадежно влюблюсь в тебя и буду мечтать о покупке колец, представлять наше совместное будущем, как будет выглядеть наше счастливое будущее?
Брови Кастиэля были нахмурены, выражение лица неуверенное, а глаза цвета безоблачного неба.
— Дин, — тихо повторил он.
— Я должен отвезти тебя к твоей машине, — сказал он, положив руки на руль, но не двинулся с места, чтобы включить зажигание. — Тебе нужно время, чтобы испечь пирог.
Ни один из них не пошевелился. Дин с трудом удержался, чтобы не соскользнуть с сиденья и не обнять Каса. Он ждал, не скажет ли Кас что-нибудь, не соберёт ли он всё вместе, не обвинит ли, но в конце концов он просто покачал головой.
— Мне действительно нужно идти, — сказал Кас почти извиняющимся тоном.
— Хорошо, — сказал Дин. И повернул ключ зажигания, заводя мотор Детки.
Они ехали к «Хлебу Насущному» в тишине, но воздух был густым от всего, что они могли сказать и не сказали. Когда они подъехали к машине Кастиэля, Дин импульсивно схватил его за рукав, прежде чем тот успел выйти из Импалы с сумкой продуктов.
— Хэй, — сказал он. — Ты действительно полностью простил его за то, что он тебя продинамил?
— Разумеется.
— Я рад, что ты из тех, кто прощает. Надеюсь, это никогда не изменится.
— До встречи, Дин, — он кивнул.
— До встречи.
Дин выехал со стоянки, не дожидаясь, когда Кастиэль отъедет. Он направился обратно в «Piehole», чтобы испечь последний пирог «Влюблённость» и переодеться. У него была назначена встреча.
