Совместный проект

Прошло всего пару дней практики, а Цзян Чэн уже безумно устал. Несмотря на то, что он учился в хорошем университете, реальная работа сильно отличалась от того, чему их учили. Цзян Чэн всегда был слишком ответственным и поэтому старался вникнуть во все тонкости в кратчайшие сроки. К тому же, ему хотелось хорошо себя зарекомендовать, ведь банк, в котором он проходил практику, был одним из самых крупных на рынке и принадлежал деловому партнеру отца. Цзян Чэн мог бы выбрать другое место и особо не напрягаться, но он решил взять от этой практики по максимуму и сам попросил отца, чтобы тот устроил его именно сюда. А теперь от огромного количества новой информации у него шла кругом голова. Цзян Чэну приходилось задерживаться в банке допоздна, и он не то чтобы был против. Почему-то пересекаться с Вэй Ином и его гостем совершенно не хотелось. Сюэ Ян все ещё казался подозрительным, но Цзян Чэн решил, что он напрасно себя накручивает: в конце концов, Вэй Ин знает того уже несколько лет и, видимо, доверяет, раз притащил к ним домой. Сегодня Цзян Чэн освободился раньше обычного, и уже стоя на пороге дома, подумал, что надо было заехать куда-то поужинать. Или сходить в бар с кем-то из друзей. Со стороны кухни доносилась болтовня, перемежаемая взрывами хохота. Цзян Чэн как завороженный пошел на звук и остановился в дверях кухни — все поверхности были засыпаны мукой, ею же был измазан смеющийся Вэй Ин, убегающий от такого же грязного Сюэ Яна. — Все-все, не бросайся больше, я сдаюсь! — трещал Вэй Ин и тут же сам швырял горсть муки, стараясь попасть в Сюэ Яна. Они выглядели счастливыми. У Цзян Чэна неприятно сдавило в груди: это он мог бы сейчас веселиться вместе с Вэй Ином, если бы все сложилось по-другому. Но, видимо, Вэй Ину и без него весьма неплохо. Цзян Чэн отступил вглубь коридора, собираясь незаметно исчезнуть, но, как назло, зацепил дверь рукой, и она противно скрипнула, выдавая его с головой. — Цзян Чэн, ты вернулся! Привет! — Вэй Ин привычно улыбнулся, но смотрел как-то странно — то ли виновато, то ли растерянно. Будто Цзян Чэн поймал его на горячем. Сюэ Ян же молча с явным интересом переводил взгляд с одного на другого. Цзян Чэн с досадой кивнул. — А мы пиццу готовим, — продолжал трещать как ни в чем не бывало Вэй Ин. — Как раз в духовку поставили. Так что переодевайся и спускайся к ужину. Я же обещал, что мы будем кормить тебя, но ты всегда так поздно приходишь… Признавайся, завел себе подружку? Вэй Ин ему подмигнул и поиграл бровями. — Да, завел. Зовут летняя практика в банке, — Цзян Чэн отмер и направился к лестнице на второй этаж. — Цзян Чэн, ты такой серьезный. Ужас просто! Учись расслабляться, а то скоро начнешь болеть из-за стресса, — Вэй Ин продолжал нести раздражающую чушь, и Цзян Чэн прибавил шагу. — Так ты будешь пиццу? — крикнул ему вдогонку Вэй Ин. — Буду, — буркнул он, желая как можно быстрее оказаться в своей комнате. Горячий душ привел Цзян Чэна в чувство, и в столовую он спустился если и не в хорошем расположении духа, то в терпимом. Не было никакого смысла злиться или тем более завидовать, и он в который раз усилием воли задавил собственные переживания. — Цзян Чэн, мы тут! — позвал его Вэй Ин из гостиной. Ну конечно, зачем есть за столом, если можно сидеть прямо на полу? Поднос с одуряюще пахнущей пиццей занимал почти весь журнальный столик, рядом сиротливо прижималась к нему стопка тарелок и несколько банок пива. — Вы меня ждете, что ли? — неверяще уточнил Цзян Чэн. — Конечно! Давай, садись быстрее, пока не остыло. Вэй Ин принялся раскладывать пиццу по тарелкам, и когда он вручил тарелку Цзян Чэну, оказалось, что под слоем сыра спрятались мелкие красные и зеленые кусочки чего-то, подозрительно напоминающего острый перец. Цзян Чэн проследил взглядом тарелку, отправившуюся в руки Сюэ Яна, и усмехнулся про себя. — Так ты сам готовил? Или гостя заставил? — Что ты из меня изверга делаешь? — наигранно возмутился Вэй Ин. — Мы вместе готовили: Сюэ Ян занимался тестом, а я начинкой. А что? Невкусно? Во рту и горле пылал пожар, но Цзян Чэн лишь невозмутимо пожал плечами и отпил немного пива прямо из банки. Он давно привык к тому, что Вэй Ин не знает меры и вся его стряпня по вкусу похожа на лаву. — Очень вкусно, спасибо. — А тебе как? — Вэй Ин развернулся к Сюэ Яну. — Не слишком остро? Я порой увлекаюсь… — М-м… Это восхитительно! Ел бы твою пиццу каждый день, — Сюэ Ян по кошачьи довольно прищурил глаза, и Цзян Чэн понял — не соврал, ему действительно понравилось. — Эй, это наша пицца, а не только моя! — Вэй Ин рассмеялся, а Сюэ Ян смотрел на него, не отрываясь, и улыбался как-то… нежно? Цзян Чэн вдруг снова почувствовал себя лишним. Настроение резко испортилось. Во рту продолжала разливаться лава, вот только теперь Цзян Чэну казалось, что это не острый перец тому причина, а захлестывающие его раздражение и злость.

* * *

С утра Цзян Чэн встал с тяжелой головой. Впечатления от вчерашнего вечера сгладились, но не исчезли бесследно, ощущаясь мерзким липким осадком под кожей. Шевелиться не хотелось, как и видеть кого-либо, но практика и Сюэ Ян не оставляли ему выбора. Когда Цзян Чэн добрел до кухни, тот уже стоял у плиты, негромко мурлыча какую-то мелодию, а по воздуху плыл аромат апельсинов и свежесваренного кофе. Рот тут же наполнился слюной. — Доброе утро, — хмуро процедил Цзян Чэн, подходя к холодильнику. Сюэ Ян вздрогнул, но не стал оборачиваться и только искоса глянул на Цзян Чэна. — Утро, — насмешливо хмыкнул он, будто знал, как Цзян Чэну хреново. — Ты так бесшумно ходишь… Может, у тебя были тигры в роду? Цзян Чэн против воли фыркнул. — Нет уж, никаких тигров — я произошел от инопланетян. Губы Сюэ Яна тронула улыбка, и Цзян Чэн с трудом заставил себя отвести взгляд от них. Красиво. Цзян Чэн решил сосредоточиться на своем будущем завтраке, вкусном, полезном, а главное — совершенно безопасном, в отличие от мыслей, что навязчиво стучались в голову. Он потянулся за тарелкой и только тогда заметил поднос с заботливо сервированным на двоих завтраком. — Серьезно? Завтрак в постель? — не сдержал своего удивления Цзян Чэн. — Ты слишком его балуешь. — Думаешь? А ты балуешь его как раз столько, сколько требуется? — Что? Я вообще не балую Вэй Ина! Его и так не заставишь делать ничего полезного. Вот еще, — Цзян Чэн фыркнул, насыпая гранолу в тарелку и заливая ее йогуртом. Что за бред? — Да и зачем мне это? Сюэ Ян посмотрел на него как-то жалостливо — как на неразумного ребенка. — Это называется “забота”. Знаешь, у людей так принято — заботиться о том, кто им небезразличен, — губы Сюэ Яна искривились в такой мерзенькой улыбочке, что Цзян Чэн с трудом удержался от того, чтобы съездить по ним кулаком. — Вообще, это даже приятно… Цзян Чэн оторопел. Это что сейчас такое было? Сюэ Ян издевается? Он раздраженно стиснул челюсть, от злости виски болезненно сдавило. — А еще это помогает наладить отношения между людьми. Возьми на заметку, — Сюэ Ян подмигнул ему, будто поделился с ним каким-то супер важным секретом. Цзян Чэну внезапно очень захотелось выставить наглого гостя из дома, и он отошел к обеденному столу от греха подальше. Какой-то крохотной частью сознания, которая не пылала сейчас от гнева, он был согласен со словами Сюэ Яна. Стало стыдно. — Как-то уж сам разберусь, — буркнул он, погружаясь в свои мысли и принимаясь наконец-то за еду, хотя аппетит, изначально не слишком хороший, окончательно пропал. Цзян Чэн ощущал себя провинившимся мальчишкой, которого отчитал и высмеял учитель. Пиздец, конечно, из Сюэ Яна еще тот учитель, но от этого не становилось легче. Ведь, действительно, Цзян Чэн не привык заботиться, быть милым, отдавать душевное тепло кому-либо. А обладает ли он вообще такой способностью? Ведь ни разу у него не промелькнула мысль, что можно относиться мягче к Вэй Ину. Или к сестре. Или к любой из его бывших девушек. Может, это особенности его характера? Хреновые особенности, если так. Если он планирует когда-либо попробовать построить с кем-то отношения, ему нужно что-то с этим делать… Тонкий звон прервал его невеселые размышления: на стеклянный стол перед ним опустилась чашка с дымящимся кофе. Цзян Чэн дернулся от неожиданности, по щеке скользнула чужая длинная прядь волос — щекотно и интимно, словно они были близки, — и на мгновение запах кофе уступил другому — глубокому и сладковатому. Сандал. Цзян Чэн забыл, как дышать, а сердце вдруг забилось быстро-быстро, будто желало выскочить из груди прямо в тарелку с гранолой. — Угощайся, — Сюэ Ян снова улыбался той улыбкой, от которой было сложно отвести взгляд. — Спасибо, — заторможенно поблагодарил он, и Сюэ Ян, подмигнув напоследок, вместе с подносом исчез из кухни. Кофе Сюэ Яна был крепким, сладким и острым одновременно, и Цзян Чэну показалось, что ничего вкуснее он раньше не пил.