heat waves

Светофоры бесшумно меняют цвет с красного на зелёный, стоя в пурпурной дымке раннего утра. Пустая и тихая дорога вдоль усыпана маленькими камешками. Синие циферки на стереосистеме показывают время 7:04 утра, и Дрим молчаливо едет по пустой трассе, устремив взгляд вдаль. Корпус машины вздрагивает, когда парень ускоряется на перекрёстке. Дрим не уверен, сколько времени он провёл за рулем. Единственное, что он помнит — это то, что было достаточно темно, когда он вышел из дому, спустившись по лестнице на его пороге, случайно уронил ключи на асфальт, и в спешке сел за водительское сиденье машины. Теперь же, тонкая яркая полоса на горизонте, превращала облака в небе в маленькие розовые проблески. Проходит минута, другая, и к волнующему путешествию Дрима по пустынной дороге, присоединяются такие же бродячие машины. Дрим крепкой хваткой сжимает кожаный руль. Он слишком долго ворочался в ловушке тёмной патоки, которой являлась его собственная комната, думая над каждым словом, когда-то вылетешевшем из его уст в адрес Джорджа за всё время их дружбы, что парню пришлось покинуть это место. По-другому быть и не могло. Дрим должен был уехать куда-нибудь, куда угодно, лишь бы подальше от компьютера, его виртуальной жизни и этого нелепого безумия. Первые часы его странствований прошли бесцельно, но в один момент, заветное место нашло его само и тогда Дрим понял — этого было не избежать. Навигатор телефона бесшумно прокладывал путь. Дрим старается не обращать внимания на смущение, пустившее свои корни в самые глубины его души, которое гложет его каждый раз, когда машина убавляет ход. Возбуждённое бормотание и слова, заставляющие сердце сжиматься в ловушке снова всплывают в его разуме: почему…почему он не остановил себя прошлой ночью? Гормоны взяли верх и заставили Тэйкена снова почувствовать себя тем тринадцатилетним мальчишкой, в спешке очищающим историю поиска в браузере ноутбука своей матери, пока она не вернулась домой. Нога сильнее давит на педаль. Всё, что ему нужно сейчас — это самоконтроль. Он поворачивает и что-то в груди противно сжимается, когда на горизонте виднеется песчаный берег. Интересно, а считается ли импульсивная езда по штату с низким уровнем топлива в баке — самоконтролем? Дрим останавливается, выходя из машины. Ключи слабо позвякивают в его руке, а толстовка безвольно висит на другой. Лёгкий ветерок касается затылка, принося с собой запах бриза и ностальгию. Дрим делает первый шаг, оказываясь на песке. С тех пор, как он был здесь в последний раз, прошло около тринадцати лет. Призрачная лагуна сильно изменилась и больше не выглядит такой, какой помнит её Тэйкен. Тёмная вода стала тускло-зелёной, а берег заполонили пляжные шезлонги и мусорные баки. Дрим опускает взгляд вниз и, видя там брошенный окурок от сигареты, тычет в него ногой. В душу закрадывается странное чувство…пустоты? Разочарования? Он не может сказать точно. Парень спокойно осматривает пляж и шагает через маленькие песочные холмики и выброшенные банки от газировки, вспоминая былое веселье и детский смех. Раньше, эта атмосфера переполняла юного мальчика: то ощущение чужой тёплой руки в его собственной и нежный голос матери, солнцезащитный крем, баночки для коктейлей и охота на медуз — он так любил всё это. Дрим опускается на землю. Когда это место успело утратить былую красоту: в реальности и в сердце? — Красиво, — вторит голос Джорджа в голове. Из-за тебя. На горизонте виднеется поднимающееся солнце, мягко освещающее всё в округе своими лучами. Тэйкен автоматически подносит руку к лицу, проводя кончиками пальцев по носу и губам. Кожа мягкая и гладкая, но прикасаться к ней самому кажется таким неправильным. В груди начинает неприятно колоть: как долго он был одинок? Дрим поднимает взгляд и видит качающиеся на ветру деревья. Неужели здесь он чувствовал себя цело в последний раз? Парень с тяжёлым стуком откидывается на песок. Сизые облака плывут по постепенно меняющему цвет небу, и Тэйкен моргает. В его положении, разумнее было бы пойти домой, но невидимая тяжесть тянет его остаться на месте: ему нужен был отдых. Кажется, что Дрим был на ногах целые десятилетия, борясь с каждой мыслью, с каждой злой шуткой собственного разума. Веки тяжелеют и мир вокруг темнеет. «Всего на секунду», — думает он. — «Только мгновение» Дрим дремлет около двух с половиной часов. Громкий звук телефона будит его, возвращая в реальность и парень резко садится на песок. Он видит перед собой водяную гладь, чувствует, как песок липнет к его коже: паника неприятным комом подкатывает к горлу. Он хватает телефон дрожащей рукой. — П-привет? — он резко оглядывается вокруг. Дрим замечает маленьких детей, плещущихся в лагуне; семьи, толпами отдыхающими на пляже и встревоженных незнакомцев, бросающих на него обеспокоенные взгляды. Он замирает. Всё в порядке, он в безопасности. Это — реально. — Дрим, — говорит Сапнап, — хей? Тэйкен медленно вращает запястьями. На руке видна покрасневшая кожа — вероятно, будущее место ожога, образовавшегося из-за несуразности парня. — Что…эм, зачем ты позвонил? — Дрим аккуратно стряхивает прилипший песок с рук, чувствуя, как солнце обжигает его шею. — Я просто хотел поговорить с тобой. Слушай, ты не хочешь перейти в дискорд? Я играю в самом разгаре раунда, — на другом конце линии слышны звуки беспорядочного щёлканья клавиатуры Сапнапа. Дрим медленно поднимается на ноги и его тело протестующе стягивает мышцы: — Я не могу. — Почему нет? — спрашивает Ник. — Эм… — Тэйкен встряхивает толстовку. — Я в Майами. Щёлканье резко прекращается. Сапнапу требуется пауза, чтобы ответить: — Что? Почему? — Это случайность, — говорит Дрим. Сап снова замолкает. — Ты ехал туда около четырёх часов по чистой случайности? — Три с половиной, — поправляет его старший. Отвратительно. — Только не смейся надо мной. — Я и не думал, — отвечает Сапнап. — Именно поэтому я и беспокоился. Ты ведёшь себя чересчур странно в последнее время. Дрим проходит мимо семьи, бросающей на него любопытные взгляды: — Поверь мне, я знаю об этом. — Хорошо, — голос Ника смягчается, — ты же в курсе, что можешь всегда поговорить со мной? Я знаю, что вы с Джорджем сблизились сильнее в последнее время, но я всё ещё тут. Сердце Тэйкена сжимается: — Конечно! Я люблю тебя, чувак, — парень останавливается у дверцы своего автомобиля, прислоняясь к двери. — Я надеюсь, ты знаешь, что даже если мы бываем заняты и не общаемся так же, как и раньше, это вовсе не значит, что мы больше не близки. А насчёт нас с Джорджем, я…в этом то и проблема. Я так думаю. Но я не уверен. — В Джордже? — растерянно спрашивает Сапнап. — В Джордже, — повторяет Дрим. Пустое тепло и нежная печаль находят свое место в его душе. Он сжимает в ладони металлические ключи, чувствуя, как их выступы больно впиваются в кожу. — Оу. — Ага, — вздыхает Тэйкен. — И я…я правда не знаю, что мне делать. Сап прочищает горло: — Вообще, я очень рад, что ты сказал мне об этом. Я более чем уверен, что это было не легко. Но Джордж…он реально сильно заботится о тебе, парень. Типа, сильно, очень. — Именно. Я чувствую себя таким мудаком, — Дрим смотрит на лагуну и пляж, на котором дети строят песочный замок там, где он боролся за свою жизнь несколько раз. — Это всё из-за того тупого сна. — Из-за того, что с пляжем? — спрашивает Ник. — Что там случилось? Дрим натянуто смеётся: — Угадай. — Я, кажется, знаю, — говорит Сап. — Тогда скажи. Не заставляй меня делать это самому, чувак. — Но я не хочу! Что, если я ошибся или что-то в этом роде. Они оба замолкают и звонок заполняет нервная тишина. Дрим вздыхает: — Я поцеловал его, Сапнап, — бормочет он. — И всё было…как по-настоящему. Когда я проснулся, я думал, что всё пройдет, людям ведь постоянно снятся такие странные сны. Но…всё стало только хуже. — он пинает одинокий камешек, лежащий рядом. — Оно уже не пройдёт. — В таком случае, может это значит для тебя больше, чем ты думаешь, — младший выдерживает паузу и осторожно продолжает. — И вообще, я не думаю, что всё это пришло из ниоткуда. Дрим хмурится: — О чём это ты? — О том, что возможно, ты испытывал эти чувства к нему и раньше или что-то такое, я не знаю, — отвечает Сапнап. Чувства. — Эм. — Извини, надеюсь это не было… — Нет-нет, не волнуйся, — Дрим сглатывает. — Возможно, ты прав. В любом случае, я сейчас с головой погряз в этом дерьме. Как мне выбраться? — А ты хочешь выбраться? — спрашивает Сап. — Я… — Тэйкен запинается, не ожидая того, что слово «да» комом застрянет в горле. — Я хочу его. Сапнап неловко кашляет. — Прости, — второй стремительно краснеет. — Всё нормально, просто к этому нужно ещё привыкнуть. Ты…говорил с ним о том, что чувствуешь? — Я не смогу этого сделать, он ведь будет в бешенстве. Ты же знаешь, как Джордж реагирует на мои шутки, — произносит Дрим. — Ты просто выводишь его из себя, * — говорит Сап, — хоть и не грубо. Если бы у него были реальные проблемы с этим, я уверен, он бы сообщил тебе. Тэйкен усмехается: — Серьезно? Это же Джордж. Он ненавидит конфликты. — Ну не знаю. Кажется, он чувствует себя более чем хорошо, ругаясь с тобой, — с другого конца линии доносится приглушённое чавканье. — Это не имеет значения…подожди, — он замолкает, прислушиваясь. — Ты что, ешь? — Да, — отвечает Сапнап с набитым ртом. — Прямо посреди моего сверхэмоционального диалога? — Мне ведь нужно пообедать. — Так громко? Это что, ириски? — Дрим морщит нос с отвращением. — Это тост с арахисовым маслом и желе, — поправляет Ник. — Ты ел что-нибудь сегодня? Тэйкен закатывает глаза: — Нет. Только не включай свой режим «мамочки». — А я включу. Ты ведь говоришь со мной о проблемах с мальчиками и я тебе помогаю. Иди и съешь чего-нибудь. — Я не голоден, — отвечает Дрим. Сапнап недоверчиво хмыкает: — Это великолепное сочетание миндально-арахисового масла и клубничного джема на тосте из ржаного хлеба. Поджаренного, к слову. Дрим чувствует урчание в животе: — Чёрт. — Съешь чего-нибудь, — повторяет Сапнап, — и езжай домой, Боже. Тэйкен нехотя отстраняется и открывает дверцу машины: — Джордж не «ругается» со мной. И вообще, это не имеет значения, — вторит он. Невидимые тепловые волны, выходящие из накаленной железной коробки, бьют прямо в лицо, заставляя парня вздрогнуть. Ему стоило оставить хотя бы одно или два окна открытыми, на время его ухода. Кошмар. — Да ладно тебе, Дрим. Он же постоянно звонит тебе, чтобы заставить тебя обоссаться или что-то наподобии этого, — усмехается Сап. — Да, но…о Господи, здесь слишком жарко, — Тэйкен заставляет себя опуститься на сидение, — это же не серьёзно, он ведь просто шутит. Дрим закрывает дверь, открывая окна сразу после того, как ключи поворачиваются в замке зажигания. Воздух начинает циркулировать: благо, на улице не такая адская жара, как в автомобиле. Это не облегчает ситуацию, но всё же. — Ты не думал, что когда ты на самом деле говоришь что-то, он считает, что ты просто шутишь? — спрашивает Сапнап. Пальцы Тэйкена быстро проходятся по кнопкам для включения кондиционера. Всё что ему нужно — это любой малейший намёк на прохладу и ветерок. — Я не понимаю, что ты пытаешься сказать. — То, что возможно, он лишь подражает тебе в этом плане, — объясняет Ник. — Может, он тоже тебя хочет. Из пыльных отверстий кондиционера в лицо сразу ударяет очередная волна горящего воздуха, превращая автомобиль в удушающее знойное пекло. Хм, здесь пахнет болью. — Чт… — Дрим кашляет, небрежно ударяя по вентиляционной системе на передней панели. Похоже, он попал в ад, — что? — На днях, он говорил, что… Телефон дважды вибрирует. — Сапнап? Сапнап?! — Тэйкен убирает телефон от потного лица и смотрит на черный экран. Парень быстро жмёт на кнопку «домой» и на дисплее всплывает уведомление о разряженной батарее. Он кладёт смартфон себе на бедро. Ну конечно. Дрим вытирает образовашиеся крупные капли пота со лба. Он часто забывает, что Сапнап знает его слишком хорошо. Он тянется к шнуру зарядного устройства, молча подключая его к телефону. Именно по этой причине, он и избегал этого разговора, прекрасно зная, что рано или поздно, ему придется сдаться. Сердце бешено колотится. А впрочем, с какой стати он должен верить ему? Живот снова урчит и голод даёт о себе знать. Парень оглядывает свою машину, понимая, что в момент, когда он в спешке покинул свой дом, он даже не задумался о том, чтобы взять бумажник или водительские права. Дрим двигает рычаг переключения передач, готовясь к жалкой поездке до дома. Через некоторое время, машина немного остывает и из кондиционера начинает поступать легкая прохлада; телефон включается. Тэйкен вбивает в приложение путь до назначенного места, кладя смартфон обратно. Динамик автоматически оживает и ставит музыку. Из сломанного проигрывателя обрывками слышатся слова несчастной песни. Блеск дороги мутит взгляд, жара, жара… Тэйкен смотрит на расплывчатый мираж на горящей дороге перед собой и сильнее давит на педаль газа.

—

Почти четыре часа спустя, Дрим в обе щёки уплетает уже пятый кусочек пиццы пепперони, которую он впопыхах заказал в кафе, находящегося в получасе езды от его дома. Патчес сидит на стойке, наблюдая за хозяином в ожидании момента, когда тот даст покушать и ей. По дороге к дому, он старался не зацикливаться на словах, сказанных Сапнапом. Впрочем, это было довольно легко, ведь его отвлекали пот, градом тёкший по всему телу, и не сильно доброжелательные местные жители, встретившиеся по дороге. Но сразу после того, как парень вышел из машины и переступил порог родного дома, вихрь из мыслей снова поднялся в его разуме и чувства накалились до предела. Может, он тоже тебя хочет. Ну и что это было за заявление? Дрим сердито отрывает кусочек корки зубами. Будто бы до этого всё было просто превосходно. Телефон вибрирует у его ноги и парень вздыхает. Он видел, что Сапнап написал ему несколько сообщений после тех событий, но Тэйкен не был уверен, что ответить на них — было бы хорошей идеей. Но тем не менее, он вытирает одну руку от жира, чтобы разблокировать смартфон, пока кусочек пиццы болтается во второй. «Хей», — отправил Джордж. — «Мы уже день как не общались, всё в порядке? Может, я что-то не так сделал?» Парень тут же роняет еду, начиная лихорадочно печатать ответ: «Нет нет нет, конечно нет, я просто…» Он запинается. Как Дрим может описать последние восемнадцать часов своей жизни? «…провёл много времени в дороге, поэтому и не писал даже. Вообще, я только вернулся домой» «Ой, извини, тогда просто проигнорируй второе сообщение», — отвечает Джордж. — «Вернулся откуда?» Дрим продолжает жевать, неуверенно набирая сообщение: «Из Майами» «Как так?» Большой палец парит в воздухе над дисплеем телефона, пока его хозяин задумывается об ответе: «Я не знаю, как объяснить это. Мне просто нужно было проветрить голову» «Это беспокоит», — пишет Джордж. Тэйкен фыркает: «Зато сейчас я ем пиццу, так что всё нормально» «Это классно», — печатает Фаунд. — «Как спалось?» «На пляже…», — пишет он, а затем стирает. «Я вроде как…» — Дрим настойчиво жмёт по кнопке «удалить». «Я не спал», — наконец признается он. Тэйкен старается не думать о тех томных вздохах, что слетали из уст Джорджа прошлой ночью, но ничего не выходит. Он отрывает кусочек от оставшейся пиццы, бросая его на прилавок к Патчи. Та, в свою очередь, осторожно опускает голову к поверхности, принюхиваясь и приступая к трапезе. Видимо, Джорджу потребовалось время, чтобы ответить, за которое Дрим успел разнервничаться так сильно, чтобы подкинуть кошке ещё один кусок. «Почему?», — наконец спрашивает Фаунд. — «Снова кошмары?» В голову лезут воспоминания о прошлой ночи: окутывающий жар, наполнявший его комнату; рука, покоившаяся на быстро вздымающейся груди; то, как слова Джорджа звоном отдавались в ушах, лишний раз напоминая ему, насколько он слаб и несдержан перед соблазном. Он старался бороться с обжигающей силой, с голосом в голове, твердящим провести рукой по животу вниз и раствориться в чёрной патоке. «Что-то в этом роде», — отвечает он. «В любом случае, извини, что задержал тебя», — печатает Джордж. — Ты ведь даже не в курсе, — бормочет Дрим. «Всё нормально», — пишет младший. — «Мне даже понравилось слушать твой голос» Приятная и светлая уверенность наполняют его грудь. Что за сила, укладывающая Дрима в колыбель утешения, присутствует в их разговорах? «Он заставляет меня чувствовать себя в безопасности», — мимолётно думает Тэйкен. Щёки парня пылают, и он списывает это на жару. «Тебе просто одиноко», — даёт ответ Джордж. Дрим ухмыляется, поднося кружку к губам: «Ну так приходи, и мы будем одиноки вместе» «Прекрати» «Ты ведь всё ещё позволяешь мне делать это», — радостно заявляет он, — «словно тебе втайне нравится то, что делаю» «Неправда, это ужасно горячо»**, — пишет Джордж. Дрим поперхнулся водой. «УЖАСНО», — вслед за этим отправляет Фаунд, — «просто ужасно ужасно. Просто ужасно. О Божечки» Тёплый смешок срывается с его уст. Голова начинает кружиться от резкого прилива взвинченной радости и приятного удивления. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. «Неужели?», — шлёт в ответ Дрим. Джордж быстро отвечает: «Заткнись» «Так ты думаешь, что я ужасно горячий?» «Все ошибаются, это была просто опечатка», — Тэйкен читает это сообщение сердитым голосом Джорджа. Наверняка, сейчас, Фаунд и был в таком настроении. Дрим представляет то, как тот мило хмурит бровки, прикрывая румянец на лице руками. «Но ты не отрицал этого», — замечает Тэйкен. «Тебе не хватает комплиментов? Может, поэтому ты так одержим этим?», — спрашивает Фаунд. «Мне просто очень льстят твои слова, учитывая то, что ты ни разу не видел меня», — отвечает второй, кладя телефон на стойку, чтобы упаковывать остатки пиццы обратно в коробку. Смартфон вибрирует на поверхности. «Я видел некоторые части твоего тела» Он поднимает брови. Дрим натягивает тетиву лука дугой, чтобы следующие слова стали изящной стрелой и делает выстрел. «Хочешь увидеть больше?» Джордж набирает ответ: «Да» Стрела попадает прямо в сердце. «Что ты хочешь увидеть», — он печатает медленно, пока его дыхание стремительно учащается. Стрелочки меняют свой цвет, уведомляя владельца телефона о прочитанном сообщении. По коже проносится табун мурашек. Дрим снова откладывает мобильник, продолжая убирать вещи со стола. Парень хватает Патчи, укутывая кошку в свои тревожные объятья. Та не сопротивляется, лишь сильнее прижимаясь и пуская когти в футболку хозяина. Фаунд отправляет ответ: «Ну, у тебя красивые руки» Дрим чувствует тёплый поток воздуха на своих губах. Маленький огонёк в его душе разгорается с новой силой. Шутят ли они теперь? Это было бы похоже на Джорджа. Вспомнить только, как они с Сапнапом вели себя в тот раз, дразня Тэйкена из-за того, что фанаты любопытно обсуждали фотографии с мерчем парня. Если бы только Джордж знал, как сильно тряслись руки Тэйкена, когда он открывал снэпчат. Парень подводит камеру к своей груди, делая фото, где видно только Патчи и его руку, зарывшуюся в её пушок. «Вот и мы», — подписывает он. Дрим нажимает кнопку «отправить», стараясь не думать о том, что на снимке видны костяшки пальцев, венки и прочее. Джордж открывает фото. «Гоги сделал скриншот» Дрим стонет, открывая их переписку в снэпчате и яростно начиная печатать: «Сучёныш» «Я поделюсь этим с подписчиками», — пишет Фаунд. — «И вовсе не из-за Патчес» Тэйкен пытается скрыть улыбку: «Ну да, конечно» «Ты испытываешь меня?» «Если я увижу это в твиттере», — шлёт он, — «я опубликую скриншот из нашей переписки, где ты называешь меня ужасно горячим» «Никто в это не поверит», — язвит Джордж в ответ. Дрим посылает ему хмурящийся смайлик. «Ты правда живёшь, чтобы проверить это», — продолжает Фаунд. «Да», — Тэйкен опускает Патчи на пол и в его разуме просыпается гений. Он снова начинает нервно печатать. — «Просто признай это, Джордж. Я ведь сказал, что думаю, что ты горячий, так почему бы тебе не сказать мне это в ответ?» Фаунд просматривает сообщение и колеблется, прежде чем ответить: «Мне действительно не нравится эта твоя манера» «Но я лишь говорю правду» «Нет», — отвечает Джордж. Сердце вот-вот вырвется из груди: «Тогда пришли мне селфи и докажи, что я не прав» Когда он не видит три точки, означающие что Фаунд печатает ответ, уровень его тревоги поднимается до небес. Джордж и Сапнап часто присылали ему глупые и забавные фото себя, часто сделанные на скорую руку или до краёв забитые дурацкими подписями. Но он никогда не просил их об этом намеренно, ведь это не то, чем занимаются друзья. На экране всплывает красное окошко и он нажимает на него. Во рту все пересыхает. Джордж прислал ему фотографию, которую тоже сложно было назвать селфи: он показал лишь нижнюю часть своего лица, где тот расплылся в ошеломляющей улыбке. Ниже, было видно его руку, показывающую неприличный жест прямо в окошко камеры. Обычно, в такие моменты, Дрим лишь тепло улыбался или сразу отвечал на подобные фото, но сейчас, его взгляд нежно скользил по пухлым губам, по гладкой коже, по изгибу его челюсти и обнажённой чистой шее. На щеках виднеется румянец, рассыпавшийся розовыми пятнышками по бледной коже. В груди Дрима всё разом взрывается и он осознаёт, как же сильно хочет схватить и притянуть Джорджа за толстовку, беспамятно зацеловать каждый сантиметр его тела, опуская на колени перед собой. Он бы мог провести пальцами по изящной челюсти, цвет которой был близок к бледно-белому. Он бы мог взять Фаунда за подбородок, чуть приподнимая его, чтобы встретиться с ним взглядом и снова утонуть в этих тёмных потрясающих глазах. Он бы мог остановить большой палец около его рта, наблюдая, как же быстро Джордж обхватит его своими пухлыми губами. — Чёрт, — Дрим проводит рукой по волосам. Это зашло слишком далеко, чересчур. Так нельзя. — Это уже слишком, — шепчет голос Джорджа и Тэйкен представляет румяные щёки старшего и ощущение его горячего дыхания на своей коже. — Нет, — выдыхает он, кладя телефон в карман и тут же бросаясь в ванную комнату, — нет нет нет. Парень лихорадочно включает свет и хватается за мраморную раковину дрожащими руками. В зеркале виднеется размытое отражение парня с растрёпанными волосами, по виску которого течёт капля пота. Он стоит в тени стыда и бесчестья, наблюдая за тем, как грязно-светлые волосы спадают на лоб и лезут ему прямо в глаза. Как он дошёл до этого? Дрим открывает кран, ругая себя за то, что позволил такому крошечному и невинному, но трижды проклятому чувству извиваться в его сердце и пудрить мозги. Он подставляет ладони под струю холодной воды и брызгает ею себе в лицо. А было ли это невинно? Джордж вообще в курсе, что творит? Телефон снова вибрирует у ноги. Тэйкен притягивает нижнюю часть своей футболки, чтобы вытереть мокрую челюсть. «Я доказал, что ты не прав?», — пишет Джордж. Из уст Дрима слетает крайне раздраженное фырканье: «Нет», — печатает он в ответ. — «Абсолютно точно нет. Нет» «Ну да, конечно» Он отходит от раковины, спиной прижимаясь к кафельной стене: «Ну и что мне нужно сделать, чтобы ты поверил мне?», — спрашивает Тэйкен. Комнату освещает бледный свет, отражающийся в зеркале. Одинокие капельки отбивают ритм, стекая с крана. Всё вокруг начинает гудеть: даже собственное сердцебиение гулко отдается в черепе так, что он готов взорваться. «Позвони мне» Глаза резко расширяются в шоке. А сможет ли он выдержать ещё один сеанс прослушивания голоса Джорджа не поддаваясь соблазну и не падая в эту глубокую яму жара и похоти? Пальцы тихо левитируют над светящимся экраном и он размышляет о своём самообладании. Их последний звонок пустил его в разъезды по штату, заставив поехать аж в Майами. Интересно, а что сделает этот? Он тут же набирает номер Фаунда. — Ты реально позвонил, — говорит Джордж, беря трубку и его слова заставляют Дрима растаять. — Ну конечно, — он всеми силами старается скрыть и дать услышать эту нежность в своем голосе, — ты ведь сам попросил. Я не смог отказать тебе. — Как же это мило с твоей стороны, — отвечает Джордж, слегка посмеиваясь, — симп. Взгляд Дрима нервно метается по белому потолку: — Я? Симп? Это ты просил меня скинуть фото моих рук, а это смущающе, Джордж. — Ты просил отправить тебе селфи, — возражает Фаунд. — И что же хуже? — Справедливо, — замечает Тэйкен, соскальзывая вниз по стенке на пушистый коврик в ванной, — ты ведь тоже можешь попросить меня о селфи, если захочешь. — Я не хочу заставлять тебя делать это, — легко произносит Джордж. — Я уже доволен тем, что увидел. На лице расцветает нежная улыбка: — Да неужели? — Угу. Щёки покрываются приятным румянцем: — Это что, станет нашей ночной рутиной? — О чём ты? — спрашивает Фаунд. — Эти наши звонки по телефону, — бормочет он, не в силах больше сдерживать эту мягкость в голосе. Джордж задумчиво хмыкает: — Да, наверное. Ну, мы и так постоянно на связи. Дрим чувствует, потоки горячего воздуха скользят по его шее, волосам, рукам. Голос становится тише: — Это же совсем другое. Здесь, только ты и я. Так ведь? Иллюзия разума медленно становится реальной и Тэйкен уже почти видит эту картину: Джордж, сидящий в своей комнате с прижатым к уху телефоном, губы которого застыли в попытке сказать хоть что-то, после того как он услышал резкую перемену в голосе Дрима. Боже, как же сильно Клэй мечтает оказаться рядом с ним, увидеть его личико и наконец узнать, что все их разговоры были вполне реальны. — Да, — бормочет Джордж, — это так. Его глаза закрываются в безмолвном облегчении. Тихое спокойствие заполняет пустошь между ними и слова вертятся на кончике его языка, норовясь вот-вот вырваться. Парню приходится стиснуть зубы, чтобы сдержать их в узде. — Знаешь, ты… — Джордж запинается, откашливаясь, — когда мы наедине, ты говоришь со мной совсем по-другому. Тэйкен слегка сжимает телефон в ладони: — Правда? — Твой голос становится мягче, — тихо шепчет Фаунд, — и ярче, словно раньше ты никогда не грустил. Глаза Дрима медленно раскрываются. Он пустым взглядом уставился в стену между туалетным столиком и унитазом, прожигая в точке воображаемую дыру. Он парализован своими эмоциями, губы чуть приоткрываются, чтобы сказать что-то в ответ, но…на этот раз, он не знает, что и ответить. — И смех у тебя такой искренний. Ты смеёшься, даже если я не сказал ничего забавного и он…такой заразительный, — ласково бормочет Джордж. — Ты заставляешь меня так много улыбаться. — Я рад, что могу будить в тебе такие чувства, — наконец выдыхает Дрим. Через маленькое окошко около душевой, он слышит, как ветер раскачивает пальмы на улице. Больше всего на свете, парень хочет, чтобы Джордж солнечно улыбался всегда, когда ему только вздумается. Он хочет, чтобы Фаунд произносил его имя вслух, стоя рядом с ним, здесь. — Раз так, мне нужно будет придумать еще одну причину для звонка тебе. — О, я с удовольствием, — мило бормочет Джордж. Тэйкен до боли сжимает свою руку, кончиками пальцев чувствуя свой пульс. Сколько ещё пройдет времени перед тем, как Дрим превратится в живой красный помидор? Или снова побежит и сядет за руль? Или, что ещё хуже, купит билеты на самолёт? — Хей, Джордж, — неловко произносит он, обхватывая рукой горло, — могу я спросить тебя кое о чём? — Да, конечно. Он позволяет нервной тишине заполнить их звонок на мгновение, лишь бы забыть об этом неловком молчании. Он делает глубокий вдох: — Не хочешь прилететь во Флориду?