heat waves

Затаив дыхание, Джордж спрашивает: — Правда? Дождь с огромной силой тарабанит по крыше Дрима. Сейчас, приятно окутывающий мрак вокруг, служит своеобразной маской для его нервов и парнем движет лишь его растущая с каждым мгновением слепая уверенность в своих действиях. Тайные желания, вызывающие в душе лишь позор, тайком вылезают из глубокой щели в его сердце. «Я могу смотреть на тебя», — он погружается всё глубже. — «Я могу узнать тебя» — Д-да, — отвечает Тэйкен. — Обычно, мне не удаётся увидеть тебя таким. — Каким? — Джордж осторожен в словах, но это не значит, что ему нельзя играть, тихонько дёргая за ниточки сдержанности Дрима. Он так ясно видит эту картину в своей голове: фитилёк свечи красиво извивается и тянется вверх всё выше, пока на его кончик не попадает заветная искра, порождая самый настоящий пожар, который заживо сожжёт его и Джорджа дотла. В голосе слышится нарастающее мягкое тепло: — Вблизи, — пламя подбирается всё ближе, — так интимно, — оно уже совсем близко и Дрим делает резкий вдох. — Только для меня. Фаунд удивленно захлопал глазками: — Оу. Наблюдательные зрители тут же оживляются и в чате всё чаще мелькают похожие сообщения: «Он покраснел?», «Джордж что, красный?» — Да, ты что, покраснел? — парирует Дрим и в его голосе слышится неотфильтрованное веселье. Его собственный румянец перекрывается жёлто-оранжевыми тенями мрачного помещения. Парень делает очередной тяжёлый вздох, чувствуя запах таящего воска. Джордж старается сохранять спокойствие и снова возвращается к игре: — Я не покраснел, чат. Похоже, тут просто жарко. На лице Тэйкена появляется смазливая улыбка: — Кажется, ты часто так краснеешь, когда я разговариваю с тобой. Фаунд упрямо игнорирует его. — И почему же, м, Джордж? Я что, приношу тебе какие-то неудобства? — он намеренно превращает свой голос в нежный шёпот. — Может, я заставляю тебя что-то чувствовать? И Дрим сразу получает доказательства своих слов. Джордж чуть наклоняет голову в сторону, тяжко вздыхая и прикусывая нижнюю губу. Его лицо горит и Тэйкен может увидеть в нём странное беспокойство, которого ни разу не видел раньше. Внизу живота затягивается узел. — Так всё это, — тихо продолжает он, — из-за моего голоса? Фаунд легонько кивает, выбивая весь воздух из лёгких Дрима. Нескончаемый поток тепла почти наполнил тело парня: — Но сейчас тебя видят люди. И их много. — Думаешь, я этого не знаю, — бормочет Джордж. Тэйкен проводит рукой по пылающей коже шеи, чувствуя свой бешеный пульс: — Интересно, а как бы ты выглядел, если бы камеры не было? — по телу проносится очередная волна мурашек. — А если бы я был рядом? Игра на экране на секунду зависает: — Заткнись. Дрим не слушает его: — Может, мы бы могли заняться чем-то другим, помимо простых разговоров. Фаунд закрывает лицо рукой и локтем опирается о стол. Чат не умолкает и тревожные сообщения летят с большой скоростью: «О чём говорит Дрим?», «Что происходит?» — А ты тактильный человек? Не помню, чтобы я спрашивал об этом раньше, но, — продолжает он, стараясь прогнать стеснение Джорджа, — ты нежен…с родными и друзьями? — Я не знаю, — выговаривает второй, всё ещё прикрываясь ладонью, — иногда. Дрим чувствует, как его сердце неожиданно подпрыгивает в порыве эмоций. — А будешь ли ты нежен…со мной? Джордж отвечает без колебаний: — Да. Кожа его шеи и груди местами начинает покалывать, а лицо горит. — Хорошо, — бормочет парень. — Мне это нравится. Джордж откидывается на спинку стула и сквозь его пальцы можно заметить нервную улыбку: — Что насчёт тебя? — Оу, я очень тактилен, — уверяет Дрим. — Люди много раз говорили мне об этом. Я практически не замечаю этого, пока… — он колеблется, — пока сам не захочу, — ему не хватает воздуха. — С тобой, я бы точно захотел этого. Тихий удивлённый вздох тут же срывается с губ Фаунда, и его рука падает с лица. Этот тёплый взгляд глубоких карих глаз заставляет Дрима верить в то, что всё это — реально. Голос Тэйкена снова снижается до ошеломляющего шёпота: — Я бы хотел почувствовать тебя. Дыхание Фаунда становится глубже. — В своих руках, — Дрим наблюдает за тем, как рот Джорджа медленно открывается, — такого тёплого и настоящего. Джордж хмурит брови, сводя их к переносице, и его лицо пылает ярким румянцем. Он еле говорит: — Перестань издеваться надо мной. — Я и не издеваюсь. — Ты постоянно это делаешь. — Я не понимаю, как ты можешь быть таким упрямым, — произносит Дрим, чувствуя накатывающий груз за спиной: всё то разочарование жарких дней и бессоных ночей, все те невысказанные слова вот-вот вырвутся наружу. — После всего этого…ты до сих пор не веришь в то, что ты можешь быть желанным? — Дрим, — настоятельно предупреждает Фаунд. — Нет. Почему? Ты чертовски потрясающий, Джордж. Дэвидсон лишь усмехается, отворачиваясь от камеры. Тэйкен резко садится: — Что тебе нужно услышать? Что ты умный- — О мой Бог- — Впечатляющий, — выдыхает он, — и привлекательный- — Дрим. — Что? — раздражается парень. — Ну же, ты ведь знаешь, что я честный человек. Ты знаешь, что это правда и даже не спорь со мной. Джордж замолкает на мгновение, а затем многозначительно качает головой, беря телефон в руки: — Я сейчас положу трубку. Дрим снова видит пепельный след, оставшийся от пожара позади, но впереди его ждёт очередная ловушка разума: бассейн, наполненный бензином до краёв, до которого парень уже почти добрался. В мыслях крутится лишь одно: он уже достаточно терзал себя прошлыми муками, испепеляя душу, пришло время действовать. Он готов позволить себе сгореть. — Тебя просто нужно поцеловать, Джордж, — шепчет он, чувствуя неприятное жжение в горле, — так сильно, чтобы ты не смог вспомнить своё имя…может тогда ты поймешь, о чём я говорил. Телефон выскальзывает из рук Фаунда и с грохотом падает на стол. Парень ошеломлённо молчит, пытаясь вымолвить хоть слово, но всё безуспешно. В сердце Дрима расцветает яркое пламя. Сообщения в чате безудержно летят. — Эм, я-я, эм, простите, ребят, — спустя продолжительное молчание произносит Джордж, — но я должен закончить стрим. Извините, — он садится прямо, кладя дрожащие руки на клавиатуру. — Мне жаль. Простите. Иконка стрима вмиг превращается в черный экран и надпись на нём гласит: «трансляция была закончена». Напряженная тишина давит на виски и Дрим ждёт момента, когда Джордж положит трубку. Он знает, что зашёл слишком далеко и наверняка сейчас Фаунд отключится- — Твою мать! — неожиданно взрывается он, срывая голос от ярости, вскипевшей внутри. — Иди нахуй, о Боже. Тэйкен был удивлён резкой переменой в настроении старшего, и на его лице медленно расползается довольная улыбка: — А что я сдел- — Завались, даже не пытайся перечить, — шипит Джордж. — Я ведь стримил, придурок, всё это грёбаное время! Ты думал- — Джордж, Джордж, спокойно, — говорит Дрим, пытаясь подавить хриплый смех. — Ты думал что будет весело разговаривать со мной так, да? Ты психопат. Ты сумасшедший. Я тебя ненавижу. Тэйкен чуть убавляет громкость в наушниках: — Это не так. — Это не так, — соглашается Фаунд, — но ты всё равно ужасен…почему ты это сказал? — его голос срывается. — Почему ты это сказал? — Мне не хватает самоконтроля. — Хорошо, это очевидно, — говорит Джордж. — Я знал об этом, но…какого чёрта, Дрим? Его брови приподнимаются в удивлённом жесте: — Ты кажешься злым. — Ой, правда? — не умолкает Фаунд. — Правда? Ты флиртовал со мной на глазах у тысяч людей! Шутливое настроение Дрима как рукой сняло. Обычно, они не используют это слово в личном общении: — Флиртовал? Джордж усмехается на такой ответ: — Не прикидывайся дурачком. Тэйкен кладёт смартфон на свою грудь: — Я серьёзно. — Ты просто гений, Дрим. А как иначе ты бы узнал, что нужно сказать, чтобы заставить меня… — Фаунд резко замолкает, обрывая свою речь. Воздух вокруг всё пуще накаляется: — Чтобы заставить тебя…что? — Ты знаешь, — тихо произносит Джордж. По коже снова проносится табун мурашек: — Скажи это. — Нет. Сердце бешено колотится: — Скажи. — Почему тебя это вообще волнует, Дрим? — вставляет Джордж. — Всё, стрим закончился, как и твоё идиотское шоу. Тэйкен чувствует, как полотно бывших мук зашивается нежным пламенем внутри: — Мне плевать на стрим. Он уже давно пересёк границу их негласных правил, сказав Фаунду больше, чем нужно было. Дрим всё прекрасно понимает. Джордж сорвётся, это предел. По другому быть и не могло. — Получается, что ты просто хотел посмотреть на то, — тихо бормочет Дэвидсон, — как ты меня заводишь? Тело Тэйкена зависает в невесомости на пару секунд. Лицо пылает страстным жаром и все чувства накаляются до предела. Он жаждет получить чужих прикосновений. Он жаждет почувствовать голодное пламя. Он жаждет его. Парень в который раз проводит кончиками пальцев по разгоряченной шее. Оу. Он просто обязан сказать это: — Да. — Жестоко, — комментирует Фаунд. — Я… — у Тэйкена перехватывает дух. В голове всплывает образ раскрасневшегося Джорджа, грудь которого бешено вздымалась и опускалась. Он думает о каждом его движении, о каждой мелкой детали, так ярко запечатлившейся в памяти парня. Чёрт. — Ты только представь себе, что будет, если я сделаю то же самое с тобой, — голос Джорджа льётся подобно жаркой мелодии. Дрим впивается руками в простыни. — Что, если бы я сказал, что хочу почувствовать тебя, — вторит Фаунд, — если бы я сказал, что тебя нужно поцеловать? Разве это справедливо? — Нет, — с трудом выговаривает второй, — ты ведь даже не знаешь, как я выгляжу. — Достаточно лишь услышать тебя. Дрим сжимает глаза до звёздочек: — К-как этого может быть достаточно? Как это может быть реальностью? — Мне кажется, ты совсем себя не знаешь, Дрим, — Джордж выдерживает небольшую паузу, а затем тихо бормочет, — твой голос словно пламя. Он сжигает. Голова начинает кружиться: — Так, я сжёг тебя? — Ты растопил меня, — шепчет Фаунд. За окном мечется буря и на небе яркой стрелой вспыхивает молния. Стены чуть подрагивают. — Я видел, — произносит Дрим, — видел то, как ты покраснел…и как ты завис, когда я сказал- — Что мне нужно забыть своё имя, — продолжает за него Джордж, особо не задумываясь о том, как слова сами всплыли в памяти, словно всё так и должно было быть. — Я… — Дрим хмурится. Наверное, извинения здесь будут лишними. Его голос разрезает повисшую тишину. — Я в беспорядке. — Оу, да? — спрашивает Фаунд. — Докажи. Тэйкен отнимает телефон от груди, включая его. Яркий свет экрана чуть слепит глаза, но это не мешает парню открыть нужное приложение из списка. Наводя камеру на себя, он прикрывает верхнюю часть собственного лица предплечьем руки, чувствуя своё дрожащее жаркое дыхание на мягких губах. Комната озаряется ослепительной вспышкой, и Патчи спрыгивает с постели. Он убирает руку с лица. Даже несмотря на то, что его половина была скрыта, на фото вполне отчётливо были видны красные пятнышки, крапинкой рассеянные по румяным щекам. Кожа блестела следами пота, только подчёркивая мускулистые формы в тёмно-серой футболке, а маленькие растрёпанные пучки волос были разбросаны по подушке вокруг парня. Он отправляет фото. Джордж открывает его. — Боже, — выдыхает Фаунд, — правый. — Всё, что тебе нужно было сделать — это попросить, — неясно бормочет Дрим. Звонок наполняет нервная тишина, нужно исправлять ситуацию. — Ты выглядишь так, словно можешь раздавить меня. Дрим тепло улыбается: — Ну, ты просто немного маленький. — Могу я…могу я сохранить это? — спрашивает Джордж. — Конечно, — тут же отвечает Дрим. Сердце бешено бьётся, ударяясь о грудную клетку. — У тебя уже собирается неплохая коллекция. Приложение уведомляет парня о сделанном скриншоте: — Ну, естественно, ты ведь горячий. Изо рта ненарочно вырывается томный вздох. Парень резко закрывает рот ладонью. — Что это было? — легко смеясь, произносит Джордж. — Ты…это, эм…чёрт, — растерянно хрипит Тэйкен. — Заткнись, просто заткнись. — О Боже мой, — плывёт Джордж, — ты такой нежный. Дрим скидывает с себя душное одеяло: — Ты не можешь просто взять и сказать это мне. — Ты ведь шутишь, правда? Парень упрямо хмыкает. Проблеск надежды находит своё место в его душе: Он действительно так думает? Это правда? — Ты шлёшь мне такие фото, а потом не можешь принять очевидное, — продолжает Джордж. — Очевидное, — еле слышно повторяет Тэйкен. Он чувствует, что сознание вот-вот упадёт в обморок. — Ты же сам говорил, — объясняет Фаунд, — каково это: это совсем другое. Видеть меня так близко и интимно. Дрим с трудом верит в свои слова, сказанные немного ранее: — И только для меня. — Было бы здорово, не думаешь? К лицу приливает всё больше крови и парень не в силах контролировать своё тело: — Если бы ты был моим? У Джорджа перехватывает дыхание: — Возможно. — Ты… — его голос почти не слышно. Воздух в груди вмиг испаряется и лёгкие словно наполняются водой, — ты не можешь сказать это. Мне. — Почему нет? — кротко шепчет Фаунд. Глаза Дрима медленно закрываются, унося его из этой реальности. Парень отчаянно цепляется за последние намёки своего самообладания, но всё тщетно. Желанная фантазия сама выстраивается в его разуме: Немытая кружка, одиноко стоящая в кухонной раковине. Чувство приятного тепла от солнечных лучей позади и беспокойство за ближайшее будущее в его доме, лишённом энергии на неизвестное время. Гнилой запах плесени у раковины. Он прижимает Джорджа к мраморной столешнице: руки тянутся к податливому телу, впиваясь в бёдра, внизу ноги упираются в поверхность рядом, и их тёплые губы прижимаются к коже. Убирайся из моей головы. Его сгоревшая под флоридским солнцем кожа, вся покрасневшая и раздражённая. Он думает о нежных и осторожных пальцах Джорджа, мягко поглаживающих места ожогов, намазанные прохладным кремом. Руки парня на его сильной шее, их нежные чувственные прикосновения и медленные страстные поцелуи. Не ходи туда. Останься здесь. Ну же, идиот. Его сломанный кондиционер. У них нет света и в доме кромешная темнота. Снаружи идёт дождь. Джордж в его спальне, укутанный в хлопковое одеяло на простынях, такой безумно красивый, мягкий и желанный. Он съест его целиком. — Я-я больше не могу говорить, — наконец с трудом выдавливает Дрим, — моя голова сейчас просто… — Оу, — тихо отвечает Джордж, — хорошо. Тэйкен проводит рукой вниз по животу чуть дотрагиваясь до него. Пальцы случайно задевают твёрдый орган ниже и парень немного вздрагивает. Пожалуйста, не осуждай меня. — Это был довольно долгий день, — произносит Джордж, чуть успокаивая его и так расшатанные нервы. Взгляд парня устремляется в тёмную даль комнаты: — Да уж. Интересно, а какую часть из этого понял Джордж? А понял ли Фаунд его? — Пока, Дрим. — Пока, — выдыхает он. Тихий звук уведомляет его о том, что звонок закончился. Дрим лихорадочно встаёт с постели, ненароком роняя фонарик из рук и бежит вдоль по коридору, по пути ударяясь об дверной косяк. Никому неведомым способом, он всё же добирается до священного места, хранящего в себе эмоции и душу парня — ванной комнаты. Он светит фонариком в поверхность зеркала. На телефон приходит новое сообщение. Джордж написал ему: «спи спокойно, демон недоделанный» На его лице тут же расцветает неряшливая улыбка и он делает снимок своего размытого отражения в тёмной ванной, освещенной лишь одиноким фонарём. Тэйкен подписывает его фразой «спокойной ночи» и отправляет парню. Джордж не медля отвечает таким же фото: селфи, на котором были видны только его челюсть и грудь. Вырез свободной толстовки подчёркивает острые формы обнажённых ключиц и шеи. «Спокойной ночи» Дрим подносит два пальца к своим разгорячённым губам. Ситуация накаляется. Тэйкен делает скриншот. Джордж сразу печатает в ответ: «Бэ, иди спать» Дрим прислоняется корпусом тела к мраморной раковине. Он делает фотографию своей вытянутой руки. «Окей» «Подожди», — шлёт ему Фаунд, открыв фото, — «придержи коней» Он прикусывает нижнюю губу в предвкушении, ощущая смешанные эмоции: веселье и возбуждение слились одним ручьем и теперь от этого комбо начинает кружиться голова. Он уже положил трубку и собирался лишь взять салфетки из ванной, но всё его внимание отвлёк Джордж, к слову, только что приславший ещё одно фото. На этот раз, он отправил фото своей руки, сжимающей белоснежные простыни. Его кисть такая изящная: выпирающие костяшки длинных пальцев и тонкое запястье идеально вписывались в общую картину. Дрим желает поднести их ко рту, зацеловать каждую впадинку. Он хочет их попробовать. «Наверное, меньше, чем твои», — добавляет Фаунд. Его грудь быстро вздымается: «Зато, за них легче держаться» В голове всплывают мысли о волнах жары, и о песне. С этим невозможно бороться, Тебе нечем дышать Ты говоришь так нежно… «Мне кажется, после тебя у меня останутся синяки», — печатает Джордж. Дрим до скрипа стискивает зубы, отвечая ему: «Они бы хорошо смотрелись на тебе» Парень шагает всё глубже и глубже в самую пучину адского котла, даже не смотря на дорогу перед собой. Я не хочу остаться один Ты ведь знаешь, мне тоже больно А что случится, если он обернётся назад? А если потеряет контроль над собой? «Ты как нежный гигант», — шлёт ему Фаунд. Тэйкен лишь фыркает в ответ: «Может, я он и есть» «Некоторые вещи, о которых ты порой говоришь, заставляют меня сомневаться в этом» «Может, когда ты приедешь», — пишет Дрим, — «мы сможем выяснить это» Джордж не спешит отвечать, и их переписка зависает в долгой и напряженной тишине. Наконец, парень отвечает ему простым: «Хорошо Дрим», потом добавляя: «Ночи» С губ Тэйкена слетает маленький смешок. Всё это бессмысленно, просто разум Дрима решил в очередной раз пошутить над ним, всего-то. Хотя, вероятно, в этот раз, парень был виноват сам: недосып сказался странными иллюзиями, а из-за эмоционального водопада начала кружиться голова. Он выключает телефон, чуть собираясь с мыслями и погружается в тёмную патоку комнаты. Мёртвую тишину ночи разрезает сладостный шёпот в ушах, шепчащий желанные слова, насквозь пропитанные опасным ядом. Тянущее чувство внизу живота вместе с пульсацией немного ниже, смешиваются в жаркое комбо и едкий голос тянет парня вернуться обратно в постель. Тэйкен вытирает капельки пота с тела и лица, возвращаясь в комнату и вваливается в копну мягких подушек и одеяла. Я не в силах бороться с этим. Дрим кладёт руку поверх боксёров. Сердце трепещет, чувства обостряются и он медленно закрывает глаза. «Иди ты нахуй, Джордж», — думает он, окончательно сдаваясь. - Восхитительное утро, заряжённое яркой солнечной атмосферой рассеивает сон Дрима. Ослепительные лучи прорываются сквозь жалюзи, грея своим теплом обнажённую грудь парня. Погода — благодать, словно небо и не видело дождя совсем недавно. Тэйкен переворачивается на живот, пытаясь показать свой слабый протест. Парень смутно моргает, обращая свой взор на использованный лосьон и салфетки, стоящие на прикроватной тумбочке. По комнате разносится приглушенный стон и он вжимается лицом в мягкую белую подушку. Хлопковая ткань впитывает в себя всю накатившую волну эмоций, включая неприятный стыд. Вдруг, Дрим задаётся вопросом: а может ли это место стать его берлогой, в которой он останется навсегда, вдали от дневного света? Из мыслей его выводит громкое мяуканье Патчес. Он медленно поднимается, садясь и взъерошивая наэлектризованные волосы. — Что, — спрашивает Тэйкен. Он выжидающе смотрит на кошку. — Ты голодна? — произносит он, и Патчи тут же выходит из комнаты. С его губ слетает тяжкий вздох. Парень вылезает из постели и морщится, чувствуя себя откровенно говоря отвратительно: засохший пот сковывал движения, а следы его безрассудности прилипли к грязной одежде. Тэйкен торопливо смахивает использованные салфетки в ближайшую урну, до которой ему не хватило сил дотянуться прошлой ночью. Он переодевается. «Господи», — думает он, нажимая на дозатор белого санитайзера, пахнущего лавандовыми полями, — «прошлая ночь» Дрим выходит из комнаты, следуя на кухню за Патчес. Вероятно, ему не стоит думать об этом сейчас, иначе тупая боль в висках только усилится. Парень ведёт рукой по бледной стене, в поисках выключателя, пока не нащупывает небольшую выпуклость на вертикальной поверхности. Холодный пластик сразу приводит его в чувство и он останавливается. Дрим щёлкает по кнопке и комната озаряется светом. Пара лампочек, свисающих с потолка, представляют его взору отражение одиноко стоящего паренька с настоящим гнездом на голове. «Ну, по крайней мере», — думает он, — «мне включили электричество» Сейчас, он наконец-то может приготовить себе поесть: разогреть, например, буррито или оставшийся кусочек пиццы. В конце концов, ему нужна была энергия. Однако, как только парень добирается до кухни и кладёт еду для Патчи в её миску, голода и след простывает. Наверное, это повод насторожиться. Он не спит и не питается нормально, а это, вероятно — плохо. Он проводит рукой по нижней части лица. Неудивительно, что его друзья волнуются за него. Его взгляд падает на невымытую посуду, стоящую в раковине, но тут же, из транса его быстро выводит громкий звук городского телефона. Экран устройства горит красным светом: входящий звонок. Он чуть хмурится и поднимает трубку: — Мам? — Нет, — отвечает ему Сапнап. — Почему, — Дрим садится на мраморную столешницу, — ты звонишь ко мне домой? — Ты не отвечал на звонки. — Я спал, — язвит Тэйкен. — И вообще, откуда у тебя этот номер? — Боже, твоя сестра как-то дала мне его на всякий случай. Как долго вы с Джорджем общались вчера? — продолжает Сап. Парень решает оставить гнусный комментарий при себе и устало трёт подбородок: — Я даже не знаю, чувак. Мы быстро потеряли счёт времени. — Ну, я не хотел тебя тревожить, — осторожно начинает Ник, — но, весь твиттер сейчас немного обезумел и модераторы чуток разозлились. — Мой телефон сейчас в другой комнате, что происходит? — Одна половина людей думает, что вы с Джорджем поссорились и ненавидите друг друга из-за вчерашних событий, — объясняет Сапнап. Дрим многозначительно хмурится: — А другая? — А другая…думает, что что-то происходит. Сердце делает воображаемое сальто и парень нервно бормочет: — И почему это должно меня волновать? — Потому что они пытаются запретить тебя, — говорит Сап. Он закатывает глаза. Это происходит почти каждую неделю. — Так пусть Джордж что-нибудь сделает с этим. — Ну, он…он сделал, — произносит Сапнап, — он сказал им, что всё хорошо. Но, ещё он сказал, что не будет ничего публиковать какое-то время по личным причинам. Тэйкен мгновенно напрягается: — Стой, что? — Я не совсем понял, что он конкретно имел в виду, он мне ещё не ответил, — поясняет Ник. Тэйкен вяло сползает с твёрдой поверхности: — Он что, прекращает стримить? Сап лишь задумчиво хмыкает: — Не навсегда, это что-то типа перерыва, я не знаю…просто прочти твит. Дрим оставляет Патчи одну и в спешке бежит в комнату с телефоном: — Я-я не думал что случилось что-то настолько плохое, что он… — подавляющее чувство вины выбивает весь воздух из лёгких. — Боже, это всё из-за меня? Чёрт, Сапнап- — Не переживай, парень, всё путём, — уверяет тот, — просто поговори с ним для начала. Всё хорошо, ты в порядке. Дрим находит свой телефон в скомканной ткани его собственной одежды, насквозь пропитанной следами последствий необдуманной безответвенности, которую он отвращённо выбросил на пол совсем недавно. Экран устройства загорается и тут же оказывается засыпан кучей уведомлений. Он открывает твит Джорджа. «Хей, ребята, у нас с Дримом всё в порядке, я вам слово даю: мы вчера не ругались лол. Я рад, что эта ситуация как раз подвернулась под руку, ведь я собираюсь взять перерыв от стримов/онлайн-жизни по личным причинам. Всем спасибо за поддержку :)» — Я не знаю что и думать, — произносит Дрим, — он не выглядит расстроенным или ещё что-то. — Именно. — И мне нужно просто спросить его об этом, — рассуждает Тэйкен. — Да. Он задумывается, колеблясь: — Но, что если ты- — Нет, — мгновенно отвечает Сап. Парень садится на незаправленную постель: — Хорошо. Дрим набирает сообщение: «Ты прекращаешь стримить?», — и через мгновение он добавляет, — «и доброе утро кстати» Ник продолжает: — Я Богом клянусь, если он сейчас ответит тебе, после нескольких часов полного игнора- Второй тут же говорит: — И он только что ответил. «Доброе утро. Давай я просто позвоню и расскажу тебе об этом» — И что же он написал? — спрашивает Сапнап. — Давай я просто позвоню и расскажу тебе об этом, — зачитывает сообщение Дрим, зависая в экран. — Как ты думаешь, что это значит? — О мой Бог, ты такой глупый, — отвечает он и сразу вешает трубку. Тэйкен бормочет парочку колких фразочек в пользу своей защиты, а затем кладёт домашний телефон на тумбу рядом. И вообще, что Сапнап может знать о таких чувствах к лучшему другу? «Я готов и жду тебя», — пишет он Фаунду, тихонько пересаживаясь с постели на пол. Джордж звонит. — Дрим, — приветствует его парень. Былое дружелюбие тут же накрывается волной нервозности: — Привет. И их звонок снова наполняет абсолютная тишина. Рукой Дрим нащупывает мягкие ворсинки на коричневом ковре и начинает нервно теребить каждую из них. — Как ты спал? — боязливо начинает Тэйкен. — Нормально, — отвечает Джордж. — А ты? Его взгляд падает на скомканные грязные боксёры, лежащие неподалёку: — Нормально. — Это хорошо. — Ага, — бормочет парень, всё ещё дёргая ворс. — Итак, — произносит Фаунд, — они думают что мы ненавидим друг друга. Дрим облегчённо вздыхает: — Да, хорошо, и что нам с этим делать? — Я даже не знаю…если честно, я не особо помню, но мне кажется, я был груб с тобой вчера на стриме, — признается Джордж. На лице парня наконец загорается красивая улыбка: — Они просто обязаны были услышать тебя после того, как ты отключился. Это было что-то. — Да-да, конечно, — дразнит его Дэвидсон, — они должны были услышать тебя. — Так это ты решил отключить громкую связь. — Потому что ты начал бросаться всякими подкатами, — упрямо настаивает Джордж. — Я бы сделал это снова, — говорит он, легко посмеиваясь. — Божечки. И после этого всё пошло под откос, правда? — Да, — неохотно соглашается второй, — это правда. Оба парня замолкают и на лице Дрима начинает образовываться легкий румянец. Вероятно, он всегда будет во власти своего непослушного языка. Парень чуть прокашливается: — Мне кажется, что я добавляю в твои стримы изюминку. — Я отстраню тебя от них, — угрожает Джордж. — Ну да, естественно, — в его голосе слышится нотка игривости, которая тут же исчезает спустя секунду, — так…почему ты решил сделать перерыв? Можешь не рассказывать, если ты не хочешь говорить об этом. — Ах да, — на другом конце линии слышится шарканье, — ничего серьёзного, правда. Ну, это чуток грустновато, но со мной всё хорошо, — парень делает небольшую паузу. — Наверное, это будет трудно объяснить. — Ничего, — говорит Дрим, — не торопись. Робкий страх начинает пронизывать его тело. — Сегодня утром, моя мама сказала мне, что мы собираемся навестить бабушку и дедушку, — начинает Джордж, — они не болеют или что-то типа того, но…в этом то и загвоздка. Мы уже давно их не видели, и она сказала, что было бы неплохо побыть с ними, пока они всё ещё здесь, с нами, — он запинается. — Я даже не хочу думать о том, что будет, если они уйдут. Голос Тэйкена превращается в беспокойный шёпот: — Мне жаль слышать это, Джордж, извини. — Тут не за что извиняться. Это будет хорошая неделя, правда. — Если тебе будет нужно что-нибудь, я всегда тут, — сразу вставляет Дрим. — Спасибо, но… — медлит Фаунд, — тут есть проблемка. Это мои бабушка и дедушка, что живут в нескольких часах езды на север отсюда. — Погоди, — Дрим хмурит бровки, — это те, что живут на- — Ферме, — заканчивает за него Джордж. Гнилая пустота твёрдым комком заседает в груди парня: — И там нет интернета. — Угу. Весь его внутренний мир переворачивается с ног на голову и парень выдавливает из себя лишь короткое: — Оу. Голос Фаунда становится мягче: — Я уезжаю завтра. — Завтра, — вторит ему Тэйкен. Это не должно значить так много. — В-во сколько? — Хм, ранним утром, я думаю. Целая неделя без Джорджа. Неделя без милого бормотания его губ на другом конце линии, неделя без сообщений ранними утрами, когда парень только просыпается или поздними ночами, когда тот желает второму спокойной ночи, перед тем, как лечь спать самому. Неделя пустой траты времени на то, чтобы Дрим просто пялился на иконку профиля Фаунда. Кошмар. Почему это так больно? — Я буду скучать, — вдруг выпаливает Дрим, сразу же ругая себя за безрассудность. Интересно, а каков шанс того, что в этой тишине, горькие паутинки чувств зацепятся и за Джорджа тоже? Спустя минуту напряженного молчания, шокированный Джордж наконец отвечает: — Я тоже буду скучать по тебе. Тэйкен облёгченно выдыхает, поддаваясь смешанным чувствам, бурлящим внутри него. Печаль, накрывающая мертвой волной, надежда и тонкий восторг от мыслей, что он тоже может быть желанным. Он медленно плывёт на самое дно ловушки разума, отягощённый подавляющим множеством камней отчаяния. Он не уверен, что точно произошло прошлой ночью. Но что бы это ни было — оно просто должно было что-то значить для них обоих. Мысль вертится на языке парня, словно мечта, которую он так отчаянно пытается поймать, но никак не может зацепиться. Те слова, слетавшие с их губ в тёмном мраке, то едва уловимое разочарование — они должны были сблизить парней, так ведь? Сблизить так, что теперь нежеланный рассвет унесёт с собой всё произошедшее. Дрим чуть приоткрывает рот, а затем захлопывает обратно. Как, чёрт возьми, я должен сделать это? — Боже, — внезапно произносит Джордж, — я не понимаю, почему это так отстойно. Сердце Тэйкена сжимается: — Я знаю, верно? — Я правда не хотел превращать этот звонок в такое удручающее дерьмо, извини. — Всё хорошо, — отвечает ему Тэйкен. — Я всё ещё буду здесь, когда ты вернёшься. — Ага. Всего неделя. — Всего неделя, — нежно повторяет он и в его груди каким-то образом зарождается яркий лучик света. — Хорошо, да, — Джордж прочищает горло, — ага. Это не так уж и плохо. — Плюсом, ты наконец увидишь родных, — подчёркивает второй. Фаунд фыркает в ответ: — Это не то, чему я обычно рад. Дрим откидывает голову и его взгляд падает на вентилятор: — Тогда, давай подумаем о вещах, которые ты ждёшь с нетерпением. О чём-нибудь солнечном. Джордж не отстаёт ни на секунду: — Как ты? На лице Тэйкена тут же расцветает застенчивая улыбка, а с губ слетает тёплый смех: — Да, как я. Чуть позже, они становятся настоящими онлайн-агентами. Парни седлают волны интернета, проверяя каждый запланированный рейс на сайтах. Отсчитывают дни, чтобы выбрать подходящий и разумеется, учитывают всё: Джордж должен был быть занят несколько дней, а у сестры Дрима намечался день рождения, да что там говорить — они даже проследили прогноз погоды на весь август и сентябрь! В ходе их расследования, Дрим пишет Сапнапу с просьбой присоединиться к ним, но выходит так, что Ник может общаться только текстовыми сообщениями. И тогда, парням оставалось лишь смириться и зыбко верить в способность их друга переходить по внешним ссылкам и читать их несчастные сообщения. Проходит около полутора часов самых разных препирательств и накрывающего с головой возбуждения, прежде чем это в очередной раз подтверждается — всё официально. Два билета на рейсы во Флориду куплены.