You are my happiness.

У Локи есть дочь. Эта мысль не покидала Мстителей уже неделю, потому что никто даже представить не мог, что у него появится ребёнок. Да, они знали, что тот с кем-то встречается, ведь Лафейсон не скрывал причин ухода с собраний, но чтобы это… Немыслимо. Помимо этого шока все начали замечать странности за Питером, который отказался от официального вступления в их отряд, а после стал всё больше пропадать, скидывая вину на плохое самочувствие. Никто не волновался, ведь Паркер как-то обмолвился, что у него есть кто-то, поэтому они радовались, что у него появилась личная жизнь и уменьшилась тяга к геройству. А, раз так, то с ним ничего не случится плохого. Это не может не радовать. В какие-то моменты им казалось, что от них что-то ускользает, но не могли понять, что именно. Например, в тот день, когда стало известно о дочери Локи. Они сидели на собрании Мстителей, на которое Питер не пришёл из-за поездки с университетом куда-то там. Всё шло нормально и спокойно, пока в зале не стали появляться золотые искры, становясь порталом. — Решил нас навестить, Стрэндж? — удивлённо спрашивает Старк, на что Стефан только закатывает глаза, осматривая после всех. — Локи, катастрофа. Большая. И неспокойная, — серьёзно произносит он, мотнув головой в сторону портала. — А где?.. — обеспокоенно бормочет Лафейсон, без раздумий вскакивая на ноги и направляясь к нему. — Ещё нет, но уже через полчаса будет, — хмурится Стрэндж и не успевает закрыть портал, из которого звучит детский плач. — О чёрт. Я ведь только её успокоил. — Малышке нужно больше внимания, особенно сейчас, а кто-то пропадает слишком много, — улыбается Локи, тормозя около него и оборачиваясь на них. — Меня сегодня не будет больше. В ближайшие дни тоже. Ребёнок, сами понимаете. И Паркер просил передать, что у него ещё какие-то дела появились, из-за чего тоже будет отсутствовать. И просто исчезли, ничего не говоря больше. — Тор, у тебя есть племянница? — спрашивают они чуть ли не хором, поднимаясь на ноги. — Понятия не имел, — поражённо выдыхает он, глядя на них. — У меня есть племянница. Просто нечто. С того дня проходит неделя, а у них в головах не укладывается, что у Лафейсона есть ребёнок. Любимый ребёнок, ведь так не улыбаются, говоря о ненужных детях. Это выбивает даже сильнее из колеи. Наверное, стоило понимать, что, узнав что-то шокирующее, будет ещё какая-нибудь новость. Правда, никто об этом не думал, когда собирались на собрание, где присутствовали и Локи с Питером. — Пит, ты слышал, что у Лафейсона дочь появилась? — спрашивает Наташа, уже предвкушая шокированную реакцию, но получает только потерянный взгляд и слабую улыбку. — Слышал. И слышу малышку каждый день. Это наша дочь, — пожимает плечами Паркер, зевая в ладонь, и приваливается к боку Локи, который его обнимает за пояс. — Иди домой, кроха. Тебе нужно отоспаться, — шепчет ему Лафейсон, доставая его телефон и набирая сообщение Стефану. — Изабель будет опять плакать, если папы рядом не будет. — В том-то и дело, что тебя, а не меня, — ворчит Питер, осматривая Мстителей, которые удивлённо наблюдают за ними. — Что? — Что? Ты ещё спрашиваешь, что? Мы только что узнаём, что у тебя и Локи есть ребёнок, а ты спрашиваешь, что? — чуть нервно смеётся Клинт, откидываясь на спинку кресла. — Действительно. — А что в этом такого? Я никогда не скрывал, что встречаюсь с ним, да и Изи тоже, — фырчит Паркер, переглядываясь с Лафейсоном. — Уж то, что вы не связали всё вместе, не моя вина. — Но… получается, что ваша дочь не родная? — спрашивает Беннер, пытаясь осознать, что да как. — Вот не надо. Малышка родная нам обоим, — хмуро произносит Питер и тянет Локи к появляющемуся порталу, снова зевая. — Рад был вас всех видеть, но у меня хороший такой недосып, поэтому до свидания. Паркер резко останавливается, оборачиваясь к Лафейсону, выгибая бровь. Тот пытается делать вид, что ничего не понимает, и закатывает глаза, слыша возмущённое фырчание. — О, Норны. Ты невыносим, кроха, — закатывает глаза Локи и оборачивается к брату. — Тор, молот в зубы и пойдём. Этот Паучишка не успокоится, пока ты не познакомишься с племянницей. — Умница, фей, — улыбается Питер, чмокая его в щёку, и убегает через портал, не сдерживая судорожного выдоха, когда малышка начинает радостно угукать, заметив отца. — Моя прелесть. — И не одна, — шепчет появившийся сзади Лафейсон, видя, как парень забирает дочь с рук Стефана, целуя её в носик, и понимает одну важную вещь: ради такого вида стоило потерпеть пять мучительных месяцев.