You are my happiness.

Питер приподнимается на локте, когда двери в палату раскрываются, и слабо улыбается, видя чуть взлохмаченного Локи. — Давно проснулся? — тихо спрашивает Лафейсон и подходит к его постели, садясь на стул рядом. — Нет. За пару минут до твоего сообщения, — также тихо отвечает Паркер, ложась обратно, и аккуратно переворачивается на бок, слабо улыбаясь. — С тобой всё хорошо? — Если не брать в расчёт то, что я всю ночь не мог заснуть, потому что… в общем, да. Со мной всё нормально, — кивает он, двигаясь к нему ближе, и касается щеки. — Не представляю, что было бы, не выживи ты. Не пугай меня так больше, ладно? — Больше не напугаю, — обещает Питер, поджимая губы, и тихо шмыгает носом, прижимаясь к его ладони. — Они сказали, что это всё. Конец. Та пуля, что попала в меня, была пропитана нейтрализующим ядом. Паучье днк вступило в реакцию, и всё. Ни первого, ни второго. Я больше не Паук. Это всё. Локи тяжело вздыхает и пересаживается к нему на кровать. Было понятно, что ничего просто не пройдёт. Особенно сейчас. Только подготовиться к этому он так и не сумел, поэтому не знает, что делать. — Пит. Посмотри на меня, малыш, — просит Лафейсон, но не получает никакой реакции на свои слова, из-за чего садится уже к спинке постели и притягивает осторожно его к себе, замечая, как парень вцепляется пальцами в рубашку на нём. — Как думаешь, что делало тебя героем? Тем самым, который смог победить Таноса, Стервятника и убедить всех, что давно уже не ребёнок. — Ты ведь и сам знаешь, что именно. Паучий ген. Теперь уже его нет, — бормочет Паркер, устраивая голову у него на плече, и хмурится. — Знаешь, я снова стал самым обычным человеком. То есть таким, каких миллиарды. Понимаешь? — Понятия не имею, к чему ты клонишь, кроха, — усмехается Локи, чуть сползая ниже, чтобы ему было удобнее, и качает головой. — Ты в корне неправ, милый. Героем тебя делала не эта мутация. Героем тебя делал ты сам. Твоё желание помогать людям, твои доброта и честность. Ты ведь мог использовать эти способности, чтобы получить то, чего давно хотел. Да и какой бы был Человек-паук без паутины? Хочешь сказать, что она шла в комплекте с укусом? — Нет. Я сам её делал. На уроке химии, — чуть хмурится Питер, приподнимаясь, и заглядывает ему в глаза. — К чему ты клонишь, фей? — К чему, чему? Не умею я поддерживать, вот к чему. Просто хочу сказать, что не укус делал тебя тем самым Человеком-пауком, а ты сам. То, что вот здесь, — фырчит Лафейсон, тыкая пальцем туда, где размеренно бьётся сердце у него. — Если ты больше не сможешь летать по городу, это не значит, что ты больше не сможешь помочь другим, кроха. Старк ведь не просто за красивые глазки взял тебя к себе на стажировку. Поэтому не расстраивайся и не делай глупых намёков. Мой недосып может неправильно их понять. Паркер смотрит на него и не понимает, что сейчас делать. То ли смеяться от такого Локи, который на самом деле безумно милый, то ли благодарно улыбаться за всё остальное. Или смеяться и благодарно обнимать его. Наверное, всё вместе стоит делать, ведь по-другому никак. — Я ударю того, кто сказал тебе, что ты не умеешь поддерживать, — шепчет Питер, слабо улыбаясь, и обнимает его сильнее. — Я говорил когда-нибудь, что люблю тебя? — Не припомню что-то, — задумчиво произносит Локи, радуясь, когда видит эту улыбку, но в глазах напротив до сих пор сидит грусть. Только теперь он знает, что они справятся с этим. Точно справятся. — Ты ударишь меня? Ведь я сам себе это говорил. — Неа. Тебя я поцелую. Когда-нибудь, — наигранно вздыхает Паркер и приподнимает уголки губ, прикусив нижнюю. — Так вот. Я тебя не люблю. — Даже так, да? Совсем-совсем не любишь? Даже капельку? — Неа. А знаешь почему? — И почему же? — Потому что я тебя безумно люблю. Видишь разницу? Не просто люблю, а безумно. — О да, кроха, разница просто колоссальная, — тихо смеётся Локи, легко целуя его в лоб. — Я тебя тоже люблю. — Просто любишь? Вот так, да? — Боже, в кого же ты такой? Не просто люблю, а до жути. Сойдёт? — Ммм, ответ принимается, — кивает Питер с улыбкой, и сам целует его в губы, мысленно радуясь, что однажды столкнулся с ним на какой-то улице Нью-Йорка в две тысячи семнадцатом. Наверное, Лафейсон был прав, говоря ему, что не паучий ген делал из него героя. Только всё равно чуточку ошибся. Сейчас героя из него делает сам Локи. Без него он бы уже не смог выбраться из того состояния, в которое впал, когда Хелен сообщила ему всё. Как бы Паркер не хотел избежать того, чтобы его жизнь от кого-то зависела, теперь уже этого не избежать. И не сказать, что ему это не нравится.