You are my happiness.

Питер заглядывает в комнату, чуть щурясь, чтобы хоть что-то разглядеть в полумраке. Взгляд скользит по креслу, окну, через которое пробивается разноцветный свет от уличных гирлянд. Взглянув на кровать, он довольно улыбается и заходит в спальню, прикрыв за собой дверь. Подойти бесшумно — проблем не составляет, скинуть с себя свитер — тоже. Так что Паркер спокойно залезает на кровать и ползёт на вторую половину, где сейчас на животе спит Локи, да ещё и без футболки. Он-то ему и нужен сейчас. Первый поцелуй ложится на шею, пока Питер осторожно ложится поверх Лафейсона. Второй на левое плечо, третий на правое. Паркер чувствует, как Локи начинает просыпаться, поэтому прокладывает дорожку поцелуев по позвоночнику, после чего кусает несильно за загривок, убрав перед этим его волосы. Реакцией служит сонное фырчанье, что вызывает улыбку. Ему приходится приподняться, когда Лафейсон начинает переворачиваться на спину, после чего снова садится на его бёдра и целует уже в ключицу. — И чем я сегодня заслужил твою благосклонность, даже не проснувшись? — с хрипотцой спрашивает Локи, когда Питер целует его в подбородок, ладонями проведя по торсу. — Как будто раньше такого не бывало, — фырчит Паркер, довольно улыбаясь, стоит Лафейсону прижать его к себе. Питер качает головой и мимолётно целует уже в губы. — Через несколько минут наступит Новый год, фей. — М-м, — тянет Локи, пытаясь окончательно проснуться, но пока лишь водит ладонями по обнажённой спине Паркера, который протирается носом о его щёку. — И ты являешься моим подарком? Если так, то я не разочарован в празднике. — То есть, я мог не ломать голову над подарком, а просто повязать ленточку себе на шею и прийти к тебе так? — фырчит Питер, приподнимаясь на локтях, чтобы заглянуть ему в глаза. — Но у меня подарок… интереснее. Надеюсь. — Да? И что ты там придумал? — улыбается Лафейсон, проводя ладонями по его лопаткам, и кладёт руки ему на бёдра, готовясь слушать. — Ну, я долго думал, что можно тебе подарить. Ты ведь Бог, у которого есть всё, а если нет, то можешь спокойно это взять, — начинает издалека Паркер, слыша фырчанье, и, вздохнув, продолжает. — Я люблю тебя, и ты это знаешь. Не смогу сказать, когда это началось, но понимаю, что не закончится уже. Впервые я полюбил кого-то так сильно, и даже спустя столько времени не появились мысли об обратном. Конечно, ты очень вредный, а иногда можешь вывести меня из себя, чем наслаждаешься, однако… Я хочу, чтобы и через десять лет было также, и в далёком будущем. — К чему ты клонишь, кроха? — серьёзно спрашивает Локи. Это ведь не то, что ему кажется? Питер ведь не делает?.. — Останешься со мной навсегда? Будешь моим… мужем? — тараторя, задаёт вопрос Паркер, понимая, что ещё одна секунда промедления, и он просто струсит. И так уже становится страшно, ведь Лафейсон молчит и смотрит на него в упор. Даже не моргает! Может, ему не понравилось? Или его это разозлило? А нет, смеётся, значит не злится. Стоп! — Что смешного, Локи? — Норны, ты просто нечто, луна моя, — продолжает смеяться Лафейсон и переворачивает его на спину, нависая сверху, из-за чего волосы закрывают лицо. Однако Питер, ворча, убирает длинные пряди ему за уши и вопросительно заглядывает в глаза. — Наши подарки удивительно похожи, Пит. Я тоже долго думал над тем, что может желать человек, у которого в родителях Старки и Стрэндж. Потом подумал и решил, что могу рискнуть и сделать тебе предложение, но ты опередил меня. Теперь Паркер не может сдержать смех и притягивает его к себе, целуя в губы. Поцелуй выходит каким-то смазанным из-за смеха и улыбок, но Питеру плевать. Его окрыляет мысль о том, что Локи с ним, что ему удастся окольцевать этого невозможного Бога. А это так, раз Лафейсон тоже собирался делать ему предложение. Поэтому внутри взрываются фейерверки в унисон с теми, что летят в небо за окном. — Это значит «да»? — спрашивает Питер, заглядывая в глаза Локи, который зеркалит его улыбку. — Это значит «да», кроха, — кивает Лафейсон и целует его уже нормально. За окном небо раскрашено в разноцветные огни, часы бьют двенадцать, а старый год сменяется новым. Но у Паркера свой праздник, который он готов делить только с Лафейсоном.