— Пит, я уверена, что ты знаешь его лучше всех. Даже лучше Роджерса. Какую валентинку ему послать?
Питер дёргается на слове «валентинка» и убирает шутер на колени Лафейсона, сидящего рядом. Так, на всякий случай, чтобы ненароком не сломать уже повреждённый материал. Только после этого Паркер поднимает взгляд на Кейт и вопросительно выгибает бровь.
— Кого, Кэти?
— Барнса. Кого же ещё, Питер? — закатывает глаза Бишоп, ходя из стороны в сторону и следя, чтобы Баки не вернулся с задания раньше времени.
— Бедный Барнс, — тихо смеётся Локи, на грудь которого откидывается Паркер, и обнимает его за пояс, поцеловав в висок.
— Вот тебя ещё не хватает, да, — щурится Кейт, как бы невзначай беря со столика стрелу. Этот день начался довольно неплохо, продолжался — тоже, ведь Питер согласился на обновление её униформы и лука со стрелами, а потом им напомнили, что за дата сегодня. Это стало началом паники и конца света! — Так. А почему бедный-то? Из-за моего признания?
— Не слушай его, Кэти. Хотя я согласен с феем, — фырчит Паркер, одной ладонью прикрыв лицо, а другой накрывает руку Локи на своём животе и сжимает её. — Ты серьёзно хочешь подарить Джею валентинку?
— Да. Сегодня же день влюблённых, Пит. Ты вроде тоже об этом знаешь, — усмехается Бишоп, но так и не может понять их странной реакции на свои слова.
— Я же говорил, что вы, люди, просто… нечто, — с запинкой произносит Лафейсон, сказав не то, что собирался изначально, однако красноречивый взгляд Питера поменял планы. — Ваши валентинки приобретают весьма интересные последствия.
— В смысле? — спрашивает Кейт, останавливаясь перед ними, но потом и вовсе садится на ковёр около них, показывая, что готова слушать.
— В самом прямом, — вздыхает Паркер и указывает на свой округлый живот, намекая на него. — Год назад я просто сделал валентинку, так как не знал, каким образом признаться Локи в любви. Он немного своеобразный Бог, поэтому напрямую сказать было страшно. Фей сомневался пару дней, что это правда, но потом у нас всё завертелось, закрутилось, и вот. Спустя год я оказался самым варварским образом беременным. В самом прямом смысле! И всё из-за валентинки, которая добралась до своего адресата.
Питер при всём своём возмущении не может не улыбаться, потому что рад. Абсолютно всему рад. Да, в самом начале был огромный шок, потому что мужчины не беременеют, даже в их сумасшедшем мире. Конечно, потом оказалось, что беременеют все, нужен лишь любимый человек, одно ужасное зелье с умопомрачительным запахом апельсина и второй человек, который это выпьет. Он им и является, так что последствие теперь ждёт своего часа, чтобы появиться на свет и кричать потом «папа». Даже этому Паркер рад, ведь вся ситуация является ещё одним доказательством, что один невозможный Бог по-настоящему любит его, получая искреннюю любовь в ответ. Иначе бы никакая магия не сработала бы в их «соке».
— Вы хотите сказать, что вместе из-за какой-то валентинки? Серьёзно? — удивлённо спрашивает Бишоп, приподнимая брови. Ей ещё полгода назад рассказывали столько предположений о том, как начались их отношения, что эта версия кажется безумной. Слишком просто. Обычная ситуация. Без всяких колдовских приёмов, без шантажа и запугивания, даже без долгих соблазнений и совращений. Простая валентинка!
— Из-за неё самой, — кивает Лафейсон, широко и довольно ухмыляясь, словно зная, какие её одолевают мысли. Хотя почему «словно»?
— Это была не какая-то валентинка, а очень сложная. Мне пришлось несколько раз перерисовывать её и подписывать! И была ещё шоколадка, кстати. Долго пришлось узнавать, какой шоколад любит Локи, — недовольно бормочет Питер, складывая руки на груди, и ворчит себе под нос, пока ладонь Лафейсона пробирается под его широкую рубашку.
— И какой? — с интересом спрашивает Кейт, подавив в себе приступы смеха от поведения Паркера. Кто же знал, что всё было так… «ужасно и опасно»?
— Ай. Мне пришлось самому накормить его несколькими видами шоколада и конфет, чтобы он их впервые попробовал, а потом выбрал, — хихикает Питер, из-за чего ворчит уже Локи.
— Я не виноват, что из сладкого в Асгарде только фрукты и виноград, — закатывает глаза Лафейсон, раздражённо цокнув языком, но в противовес этому нежно гладит большим пальцем его живот, не сдержав мимолётную улыбку.
— Я тебя и не виню, фей. Это было очень забавно и мило, — шепчет Паркер, задрав голову к нему и улыбнувшись. — Как и весь ты.
— У-у, кроха, ты рушишь мой образ страшного и ужасного, — выдыхает Локи и целует его в щёку. — Рассказывай своей подружке о солдате, а после пойдём к Стрэнджу. Мне тут надоело.
— Ты такой… страшный и ужасный, — фырчит Питер, но отчасти мысленно с ним соглашается.
У Стефана спокойнее, там никто не дёргает постоянно, как здесь. Нет, он любит Мстителей и проводить с ними время. Просто пока не то время. Сейчас ему хочется больше спокойствия, а оно всегда наступает, когда рядом Локи. Или Стрэндж, что стало удивлением для него самого. Однако, если эти двое рядом с ним вместе, то беды не миновать. Иногда, конечно, можно миновать, если рядом ещё и Вонг, но он предпочитает сбегать в Камар-Тадж или в китайский храм.
— Итак, Кэти. Я всё, что могу, расскажу, но будь осторожна с валентинками, ладно? Как показала практика, у них весьма интересные последствия…
— Со мной так не будет, не бойся, Пит. А теперь рассказывай.
— Джей у нас…
***
Год спустя.
— Давай, малыш, иди ко мне, — шепчет Питер, протягивая руки вперёд, и смеётся, когда раздаётся тихое топанье. — Он весь в тебя, Локи. Просто твоя мини-копия.
— Нет, кроха. Вот тут ты ошибся. Феликс — ты, только поменьше. Хотя согласен, волосы тёмные, как у меня, — улыбается Лафейсон и подхватывает сына на руки, когда тот почти упирается в руки Паркера. — Такой же кроха.
Питер качает головой, пока выпрямляется, подходит к ним и целует Локи в щёку. Может, в чём-то он и не очень прав, но Феликс всё-таки не его копия, а Лафейсона. Локи может отрицать это хоть сколько, однако факт остаётся фактом. Даже йотунская сущность перешла к их сыну, что уж говорить о внешности?
— Это к тебе, Пит, кажется, — Лафейсон кивает на лифт, из которого выходит Бишоп и направляется к ним.
— Что-то случилось, Кейт? — спрашивает Паркер, замечая, что она весьма злая.
— Клинт запретил мне участвовать в миссиях до следующего года, — бормочет Бишоп, сжимая руки в кулаки. — Как ты с этим справлялся?
— Смирился, что мне не переспорить Локи, да и понял, что пора думать не только о себе, но и о малыше, — пожимает плечами Питер, поглядывая на Феликса, который тянет его за указательный палец. — А что случилось, Кэти? Клинт бы просто так не запретил миссии для тебя.
— Ваше проклятие сработало и на мне. Точнее, на моей валентинке! — недовольно хмурится Кейт, вставая к ним боком и задирает толстовку, под которой футболка обтягивает живот.
Паркер удивлённо вскидывает брови, после чего начинает смеяться, что делает и Лафейсон, поняв всю суть ситуации. Питер, чуть успокоившись, подходит к Бишоп и крепко, но осторожно обнимает.
— От Джея? Когда только успели? Я не слышал от Мстителей ничего подобного, как и про ваши отношения, — говорит Паркер, отстранившись от неё.
— В том-то и дело, что не от Баки. Я до него с валентинкой так и не добралась. Как-то так получилось, что я столкнулась с Пьетро тогда, вот и… — вздыхает Кейт, махнув рукой на живот, после чего улыбается. — Вам бы почаще выбираться из дома к нам, а то никаких новостей не знаете.
— От Пьетро? Вы с Пьетро вместе? Серьёзно? — удивлённо смотрит на неё Питер и мотает головой. — Думаю, через несколько месяцев ты поймёшь, почему мы так редко выбираемся сейчас сюда. Феликс очень требовательный, если дело касается внимания.
— Чем очень напоминает своего папочку, да, Ликс? — фырчит Локи, пощекотав сына, который тянется к его волосам.
— Согласен, фей. Он очень напоминает тебя этим, — кивает Паркер, забирая Феликса у него, и подмигивает ему, не обратив внимание на возмущения.
— Кстати, Бишоп, от тебя Максимофф не сбежал, как только узнал обо всём? — спрашивает Лафейсон, дёрнув уголком губ.
— От меня не сбежать, но он даже не планировал. Им с Вандой очень понравилась новость, чего не скажешь про Бартона. Его не успели подготовить к этой новости, — тихо смеётся Кейт.
Питер мысленно представляет себе реакцию Клинта и жалеет, что не увидел это вживую. Посмотрев на Локи, Паркер замечает его задумчивый взгляд на животе Бишоп, потом на своём, и понимает, к чему это. И против этого!
— Фей, не смей!
— Сегодня день влюблённых, кроха. Вал…
— Никаких валентинок! Нам хватит Феликса!
— Пи-ит.
