Любовь зла

Вот теперь Дарт Вейдер откровенно нервничал. Вышагивал вдоль пульта галактической связи и медленно закипал, автоматически конвертируя страх в гнев. «Этот раздолбай-контрабандист вообще о ходе операции докладывать собирается?!» - ситх быстро нашел объект для своего раздражения. Только Хан Соло находился вне зоны досягаемости лорда, во всяком случае до того, как выйдет на связь. А вызвериться на ком-нибудь хотелось прямо сейчас. Чтобы скрасить ожидание и отвлечься Вейдер включил видеозапись побега принцессы Органа.       Увиденное должно было успокаивать. По крайней мере начало операции прошло как по маслу, что внушало некоторый оптимизм. Все-таки Беру Ларс поскромничала. Люк обучен весьма прилично. В единой теории Силы он, может, и не впротыку, но практический навык имеется вполне достойный. Завладели транспортной тележкой, отведя глаза служащим, злоумышленники легко и непринужденно. Действовали в людном месте, а для этого требуется согласованность действий нескольких одаренных, и Скайуокеры подыгрывали Джейд вполне достойно. И помогали грузить плиту на тележку путем левитации тоже. При этом плита медленно проплыла у самого объектива камеры наблюдения так, чтобы хорошо была видна инвентарная табличка с номером и надписью: «Джедай в карбоните 1 шт. масса нетто 75 кг, масса брутто 8300 кг. Собственность Империи». Дарт Вейдер одобрительно хмыкнул. Хулиганство оно конечно, Но хулиганство изящное, на вкус младшего ситха – изысканное. С учетом того, что эта в общем-то служебная запись уже начала свой путь по просторам галонета, то жуткий слух о том, как Империя расправляется со своими особенно заслуженными врагами, и о коллекции вот таких вот плит в личных покоях Палпатина, уже должен набирать обороты. И его величеству должен понравиться. Ибо назидательно и для иных горячих голов отрезвляюще. Тем временем запись дошла до «эпичной битвы» беглецов со штурмовиками. Этот эпизод лорд пересмотрел трижды, но повода придраться к действиям бойцов так и не нашлось. Заряды летели кучно, но мимо, и даже рикошет не мог задеть детей главкома. Благо Люк поставил плиту на попа, и она стала для беглецов щитом. А карбонит попался качественный: десяток попаданий и ни одного скола. Попадания опять же не от бластерных зарядов армейских винтовок, а от активно размахивающей световым мечом Джейд. Той несколько раз пришлось отражать выпущенные Органой заряды, когда те летели более-менее в сторону солдат. Пиетт прав, промахнуться в нешироком прямом коридоре крайне проблематично даже сенатору. Впрочем, это если без посторонней помощи. В общем, парни едва дождались, когда в их сторону прилетит хоть что-то, и дружно залегли, позволяя беглецам оторваться. К слову, этим «что-то» оказалась отнюдь не плазма. Принцесса Лея без всякой помощи Руки императора исхитрилась срезать выстрелом осветительную панель, которая разлетелась дождем осколков и искр короткого замыкания. На посадочной палубе Лея с разбегу взяла в заложники рыжего вуки, напарника капитана Соло. Тот не возражал. Мало того, едва не на руках занес захватчицу на борт, отобрав попутно бластер, дабы пока дружки плиту в грузовой отсек затаскивали, принцесса оборудование стартового комплекса не повредила, а то и не взлетишь. Соображает, лохматый. Люк и Соло поизображали перед камерой встречу старых добрых друзей, и «Тысячелетний сокол» благополучно покинул борт «Опустошителя». Только все это благополучие так и не смогло успокоить Дарта Вейдера. Так что смотреть второй "случайно" утекший в сеть служебный файл с капитанского мостика флагмана про злоключения подслеповатого на все сенсоры и три радара «Мстителя», и расправу главкома над капитаном инвалида по зрению, смотреть не стал. А занять себя чем-то надо. При этом трепать нервы честно отработавшему экипажу, когда по бортовому времени глубокая ночь, не хотелось. Собственно, остался один вариант.       Лорд Вейдер направился в подсобку. Плита с барельефом Бена Кеноби стояла на месте. Оставленная несколько часов назад зубная щетка так и торчала из рельефа складок карбонитовой бороды джедая.       – Слышь, Кеноби, ты в Силе мигни что ли: ты там все еще пьяный или уже с будунища маешься? Не то, чтобы мне это сильно интересно, но вдруг дух Дарта Плэгаса поинтересуется из чисто научного интереса, а мне и сказать нечего. Неудобно получится.       Отвечать Оби-Ван не торопился. А через минуту ответ перестал интересовать Дарта Вейдера, потому что в соседнем помещении сработал сигнал вызова галактической связи. Вызывал «Тысячелетний сокол». Только это не капитан Соло. Хитрющий контрабандист отдавал себе отчет в том, что пропускать оговоренное время сеанса связи с имперским крейсером – идея для здоровья совсем не полезная, поэтому попадаться на глаза, а значит и в зону силового воздействия лорда ситхов не спешил. Люка Скайуокера выпустил. Вейдер для порядку рыкнул на тему, почему не капитан докладывает, но в душе остался доволен раскладом.       Первый разговор с сыном как-то не задался. Стеснялись оба. Люк – явно, Вейдер маскировал растерянность злобным пыхтением. В результате молчали оба. Потом лорд кое-как выдавил из себя нечто косноязычное на тему о том, что появлению сына он рад, но взрослый парень сперва должен доказать свое право занять место рядом со вторым человеком в государстве. Люк согласился. Вейдер тут же сформулировал приказ: проникнуть на базу мятежников, провести там разведку плюс вырвать сестру из-под влияния дурной компании. На этом и разошлись. А разговора по душам не получилось. И сейчас лорд Вейдер все сильнее подозревал, что бесится он именно от этой недосказанности. Чтоже, может быть на расстоянии дело пойдет веселее. – Хан за Леей присматривает, - чуть смущенно пояснил отсутствие капитана судна Люк. –Вообще-то она уснула, но, если вдруг проснется, он сумеет ее уболтать. Уж чего-чего, а молоть языком он умеет. – Языком пусть мелет. Ты главное следи, чтобы руки не распускал. Сестра все-таки. – Вы не волнуйтесь. Хан – парень нормальный… – Видали мы таких нормальных. За сестрой смотри лучше! – Хорошо, присмотрю, – не стал спорить Люк, которого от столь своеобразного проявления ситхской заботы о дочери вдруг отпустило. Вейдер же соскакивать с начальственного тона не торопился. – Почему в оговоренный срок на связь не вышли? – Да мы для корректировки курса в каком-то сарлачьем гнезде вышли. Жуть! По сравнению с ним Татуин – образец законности и правопорядка. Там у пиратов даже заградитель имеется. Так что все разговоры наверняка слушают. Вот мы и решили контору не палить и в следующей точке коррекции на связь выйти. Координаты гнезда – вот, - поспешил ответить на еще незаданный вопрос папаши Люк, отправляя файл с данными. Лорд довольно кивнул, но спросил о другом. – Сейчас вы где? Люку показалось, или за ровным рокотом вокодера звучала тревога. – Глушь несусветная: автоматический маяк и три безатмосферных каменюки. На три парсека вокруг ни одной живой души. – Вот это правильно. Первый раз-то вас зачем в обитаемый мир понесло? – Хотели новости послушать. Можно спросить? – Спрашивай. Люк чуть замялся и наконец заговорил. – На карбонитовой плите что написано? А то Хан с Марой даже поругались, споря на каком это языке: на старохаттском или коррелианском кокни. – На одном из редких диалектов древнекоррибанского. Рука императора могла бы не прочесть, так узнать. – А написано что? – «Не пей, баран, как свинья, козленочком станешь». – Ага, понятно. – Только сначала ты не про это спросить хотел. – Да, – снова засмущался Скайуокер-младший, но все же решился. – В пиратском порту Лея выходила на какой-то повстанческий сайт, а там вовсю крутили видео с камер про наш побег. Вы действительно убили командира крейсера, который нас упустил? – Нет, конечно, - чуть раздраженно фыркнул ситх. Обычно ему на репутацию чудовища было плевать. Да что там, он сам ее любовно взращивал при всяком удобном случае. А тут от боязливого недоверия почти незнакомого парня стало не по себе. – Некоторым, конечно, очень хочется выставить флот сущим серпентарием. Но на самом деле это чистой воды филармония: одним крейсером художник командует, вторым – артист, прости Великая. – Ага, – радостно заматал вихрастой головой сын. От столь откровенного облегчения ситх опять сконфузился. Только теперь смущение оказалось странно теплым, почти радостным. – Не расслабляйся там! – заворчал ситх. – Вам еще дело делать, а он из-за клоуна-Ниды лыбится! – Не переживайте. Мы справимся. Вейдер понял, что просто не знает, как на это ответить, и первым выключил связь.Впрочем, после нескольких минут самокопания лорд пришел к выводу о том, что в целом разговор с сыном удался. А если еще удастся выпустить пар на пиратской базе… Вейдер скинул полученные от сына координаты на мостик. – Боевая тревога. Курс на…

***

– И что, никак нельзя узнать, куда мы летим? – невесть в который уже раз спросил Люк. Хан только снисходительно улыбнулся. – Не-а. Никак. Координаты точки выхода Принцесса-куколка с пиратской базы на инфоцилиндре принесла и в бортовой компьютер не глядя перекачала. Так что если Мара-Императорская Ручка к ней в мозги полезет, то ничего там не увидит. Ибо там темно и пусто, как у меня в кармане. Да и не понравится такое вторжение вашему родителю. Откуда Хан знает о том, что Люк и Лея дети лорда Вейдера, осталось непонятым. Нет, Соло этого не скрывал. Мало того, весьма словоохотливо об этом рассказывал. Из оного рассказа выходило, что горячую новость Хан подслушал из столь же жаркого разговора дежуривших на палубе штурмовиков. Один из которого ссылался на диспетчера, приятель которого, будучи механиком, ремонтировал некоего якобы принадлежащего милорду Вейдеру астромеха, а сопровождающий его (механика или астромеха?) кибер-секретарь как раз и развлекал почтеннейшую публику рассказами о чудесно обнаруженных детях главкома. В общем, чушь какая-то. Причем тут кибер-секретарь, который ни механику, ни астромеху не нужен? – Похоже, уже весь «Опустошитель» знает о нашем родстве? – не вполне уверенно предположил Люк. – Думаю, уже весь флот, – «успокоил» парня Хан. – Это звук и тепло в вакууме не распространяются. А слухи – за милую душу. – Вдруг повстанцы об этом тоже узнают? – Это уж от сибовцев зависит. Хотя говорят, что лорд Вейдер всю альянсовскую агентуру у себя лично передушил. Насколько это правда, мы скоро узнаем. – Не каркай! – Не ссы, малек. Клоны о чем-то подобном давно не знали, так догадывались. Не зря же флотское погоняло милорда – Папаша Вейдер, а не Железный Мыш, какой-нибудь. – Железная Мышь – это кто? – Не «Железная», а «Железный». Каперанга Пиетта, командира «Опустошителя» видел? Так это он и есть. – Правда на мыша похож, - улыбнулся вспомнивший встречавшего их офицера Люк. Появившаяся в дверях Мара почувствовала волнение парня перед предстоящим испытанием и принялась развивать заинтересовавшую его тему. – А то ж! Не в бровь, а в глаз. Так командир 501-го легиона Рекс широко известен в узких кругах как Т-рекс, а командир бронетанковых сил десанта Вирс – Эльфийский танкист. (1) – Почему эльфийский? – Потому что мастерски умеет причинять мир и наносить безопасность. Вошедшая вслед за Марой Лея темой вроде бы тоже заинтересовалась. – И у командующего флотом Альянса прозвище есть? – У Акбара? Нет. Он даже в оперативной переписке идет как «Акбар», ибо рыбам клички не положены. – Даже здесь пресловутая имперская ксенофобия, - без особого энтузиазма, но возмутилась Лея. – Нет, наверное. Просто правильное имя еще заслужить надо. А он так – ни рыба, ни мясо.       Оба присутствующих в кабине молодых человека почувствовали опасно возросшее напряжение. Того гляди, меж девушками заискрит по-взрослому. Оба решили вмешаться. Только каждый по-своему. – Чего стоишь как неродная, конфетка? Проходи, садись, в ногах правды нет. При этом Хан фамильярно притянул принцессу к себе, обхватив за талию, и усадил в одно с собой кресло. Практически, себе на колени. Та сердито ойкнула на тему, что этот нахал себе позволяет. Но нахал убедительно заверил ее конфетковое высочество в чистоте и благородстве собственных рук и помыслов. – И прекратите называть меня конфеткой! – гораздо тише проворчала Лея, а из кресла выбраться и не попыталась. – Хорошо. Будешь зефиркой в темном шоколаде. – Эта на что ты намекаешь?! – вмиг перешла на ты Лея. – Какие намеки? Тсс! Я – могила! – Хан весело поднес палец к губам. Не своим – девушки. Люк же свою спутницу отвлекал от скандала куда сдержаннее. Руки не распускал. Спросил о том, есть ли прозвище у Руки императора. – Вот еще! Кто посмеет? У меня с его величеством прямая ментальная связь, когда он может видеть мир моими глазами! –пронзительным шепотом на ухо Люку бушевала Мара. Вот только не бесхитростные слова парня стали истинной причиной ее гнева. И не дела. Точнее, отсутствие дел. Уж больно завистливые взгляды она бросала на по-хозяйски расположившуюся на коленке принцессы руку Хана. Да и сам пилот косился на приятеля со все более сердитым нетерпением. Только первым сообразил, что Соло хочет, не Люк, а Чубакка. Который незатейливо сгреб Люка и Мару в свои лапищи, да и выставил в коридор. Сам тут же исчез в машинном отделении. Впрочем, Мара отнеслась к его действиям с полным пониманием. И стоило вуки исчезнуть, как поймала губами губы Люка.       Они целовались до тех пор, пока из кабины не донесся механический голос бортового компьютера. – Внимание. Выход из гиперпространства через три минуты.       Времени как раз хватило, чтобы отдышаться и привести себя в порядок. Когда молодые люди вошли в кабину, перед ними был уже обычный космос. Прямо по курсу газовая планета-гигант едва ли не с дюжиной спутников вокруг. – Где это мы? – Добро пожаловать на Явин – центральную базу Сопротивления. Наблюдающая за тем, как «Тысячелетний Сокол» маневрирует, заходя на орбиту одного из спутников Лея вдруг прониклась просто-таки ситхской подозрительностью. – Надеюсь, лорд Вейдер не приказал навесить на это корыто «маячок». Иначе вам весьма сложно придется доказывать свою непричастность к имперским проискам, - строго сообщила она Хану. – Ну, про это раньше думать надо было. Сейчас уже поздняк метаться, - с традиционной жизнерадостностью отозвался Соло. – Да и подозревать вас станут не меньше, чем нас, – в тон контрабандисту поддакнула Мара. – Ладно вам. Для того, чтобы убедиться в отсутствии «маячка» достаточно просто разобрать «Сокола» на винтики: ведро отдельно, болты отдельно, – решил подкусить не сестру, а нового приятеля Люк.       Ответил ему не Хан, а Чубакка. Рев его оказался не столько возмущенным, сколько вопросительным. – Ага, «новый дадут». Догонят и еще дадут, - передал напарнику эстафету обломов Хан. Так за полным язвительных подколок разговором на посадочную площадку в джунглях и опустились