Если жизнь - сон. То моя - кошмар

Дорога протиснулась перед глазами. Мною было принято решение поездить по США. Честно говоря, отдых в духе Артура не внушал мне доверия. Но… Я перепробовал много баров и остановился в отеле-ресторане. Несколько месяцев я проработал там, играл на пианино, создавая уютную атмосферу. Не знаю почему, но только в этом месте и тогда я почувствовал себя… Хорошо? Нет, спокойно. Впервые после войны я перестал чувствовать на себе косые взгляды сотен вампиров. Перестал чувствовать чужой страх. А так как рядом со мной никого из близких не было, я тоже перестал бояться. Даже когда мы с Ноэлем переехали в Штаты я ощущал этот противный липкий страх, что вот-вот должно произойти плохое. Сейчас же мне спокойно. И это не от вина. После того, как я расстался с друзьями прошло 2 месяца, а количество выпитого мною алкоголя вряд ли бы и на два бокала хватило. К слову, у телефона я проводил каждый день. С понедельника по среду я созванивался с Ксандром. Он из всех самый занятой, поэтому не всегда брал трубку, из-за этого я и выделил ему 3 дня. В четверг и пятницу я всегда разговаривал с Артуром. Эти дни ему идеально подходили, ведь он уже успел прийти в норму, после выходных, но ещё не успел выйти из неё, ведь пока середина недели. В выходные София без умолку могла рассказывать мне, что успело произойти у них, в Старом, Новом Свете, да и в мире. С Ноэлем я говорил почти каждый день. У него мало когда происходило что-то новое, но мне было просто приятно его слышать. Ещё часто, за стол рядом с пианино, подсаживались люди и делились проблемами. Не могу сказать, что был хорошим советчиком, но и люди, что искали решение в вине и разговорах с незнакомцем не ждали советов. Тем более, обычно если кто-то обращается за советом, то только для того, чтобы не следовать ему, а если и следует, то только для того, чтобы было кого упрекнуть в последствии*. Девушки садились близ меня, чтобы в дальнейшем провести со мной ночь. У кого-то это получалось, ведь комнату я снимал всего на этаж выше ресторана. Но были и случаи, когда девушка была действительно пьяна. Причем настолько, что там измерения идут уже не в бокалах, а в бутылках. Такие особы сразу получали отказ. Ведь пьяное «да» всегда трезвое «нет». А мужчина, что продолжает действия после «нет» автоматически перестаёт быть мужчиной. Либо нуждается в приёме у врача. Но были случаи с особо настырными барышнями. Однажды леди лет 23 или 25 подняла такой скандал, когда я попросил её вернуться домой или просто не мешать, что хозяин гостиницы предложил запереть её в каком-то из номеров, пока не проспится. Нужно ли говорить, что по закону жанра её закрыли в единственном свободном, а именно в моём номере? В общем, наутро барышня проснулась у меня и у нас состоялся вот такой, удивительный диалог: — Доброе утро, — начал я, не оборачиваясь, а продолжая сидеть за книгой у письменного стола. — Где я? — девушка осмотрела сама себя на наличие одежды под одеялом. — У меня в комнате. Вас сюда занесли после того, как вы чуть не сломали инструмент в попытках соблазнить меня, — я чувствовал на себе её взгляд, поэтому поспешно продолжил. — Попытки были безуспешны. И, к счастью, когда я ушёл вы уже спали. — То есть ничего не… — Ничего не. — Большое спасибо. Иначе бы муж меня убил. Собственно, вот ещё одна причина по которой я избегаю не трезвых женщин. Человек по пьяни забывает даже про любимых. А мне не хотелось вставать в центре чьего-то скандала. — Почему т… Вы не смотрите на меня? — Решил, что вам захочется привести себя в порядок, но не захочется, чтобы посторонний мужчина наблюдал за этим. В дверь постучали. — Ван Арт, тебя к телефону. — Кто? — Представился Артуром, фамилию не назвал. — Тогда сейчас выйду. Я покинул комнату по прежнему не оборачиваясь на девушку. Телефон у небольшого диванчика уже ждал меня. — Ван Арт, слушаю. — Так, Виктор, я не понял ЭТО ЧТО ЗА БЕСПРЕДЕЛ! — Что, прости? — Вчера был четверг и я, как дурень, ждал твоего звонка. Кстати, спасибо. Благодаря тебе я всегда знаю, что чувствуют девушки, когда с ними спят, а на утро исчезают навсегда. — Прости, я забыл. — Врёшь. Я знаю тебя всю жизнь. Ты никогда ничего не забываешь. — Не посмотрел на календарь. — Врёшь. Ты всегда носишь с собой какой-то ежедневник, чтобы если придёт вдохновение ничего не забыть. — У меня возникли кое-какие проблемы. — Врёшь. Какие у тебя могут быть проблемы, американский озорной гуляка? Мы оба начали тихо смеяться. — Ничего серьёзного. Были проблемы с одной девушкой, а потом я действительно забыл про тебя. — Ах, Виктор! Ты ранишь меня в самое сердце! — В театр бы тебя не взяли. Слишком сильно переигрываешь. — Критику нужно тоже преподносить мягко, чтобы не ранить чьи-то тонкие чувства. — Ты звонил только, чтобы пожаловаться? — Нет, ещё я звонил, чтобы уму-разуму тебя научить. — Артур, был бы на твоём месте кто-то другой я давно бы бросил трубку. — Но, к счастью, ты говоришь не с «кем-то», а со мной. А я лучшее, что было в твоей жизни. — Скромник, скажи честно, я единственный, кто терпит часы твоего восхваления? — Если можно ответить только честно, то лучше я промолчу. Иначе твоё самомнение взлетит до небес. — И будет чуть ниже, чем сейчас у тебя? Мы проговорили ещё сравнительно недолго. А когда я вернулся к себе девушки уже не было. Ещё мои путешествия и развлечения заставили изменить многие убеждения о девушках лёгкого поведения. Ведь, как оказалось, не всегда они бездумные простушки. Многие, почти все, были вынуждены пойти на подобную работу, чтобы просто выжить в другом городе или стране. Два года я гулял по Америке. Потом заехал на месяц к Ноэлю, а потом решил поехать в Азию. В странах, где восходит солнце я во всю посвятил себя работе. Я находил сотни картин, говорил с десятками реставраторов. Куча музеев и аукционов. Но главное — я получил и буду получать хорошую прибыть. Зарекомендовал себя, как человека искусства. В общем и целом, следующие 5 лет жизни прошли крайне продуктивно. Кстати, во время своих путешествий я впервые почувствовал голод. С момента, убийства бывшего Князя Нидерландов, меня на долгое время покинула жажда крови. Но в тот же день, как голод показался на моём пороге, я принял для себя решение питаться только животными. Людьми же… по необходимости. Друзья сказали, что «это не жизнь, а выживание», но я ответил, что итак лишил жизни слишком много людей. В 20-тых я вернулся домой. И ближайшие 70 лет ничего не происходило. Кроме того, что я купил Ноэлю дом на окраине города. Но одним вечером 90-тых годов произошло кое-что изменившее меня.