Другая жизнь/Another life

— Это совсем не похоже на Монте-Карло. Или на Италию. Не правда ли? — сказал Оливер, когда они шли по пляжу. Деревня была маленькая, рыбацкий порт простирался на весь Корнуолл, но место было прелестным — и Элио улыбнулся. Оливер держал его за руку, и Элио почувствовал тепло. — Здесь все по-другому, но очень милое, — сказал он, игриво сжимая пальцы Оливера. Он заметил скамейку и кивнул в ее сторону. — Мы можем посидеть несколько минут? Сидя рядом с Оливером, Элио позволил звуку волн, разбивающихся о берег, на мгновение убаюкать себя. Оливер тоже молчал, и Элио глубоко вздохнул, готовясь спросить то, от чего умирал от желания узнать уже несколько дней. Конечно, он нервничал. Странно, но он только сейчас понял, что Оливер, возможно, даже не знал, что Элио знал о его жене. — Я… я видел много фотографий в доме, — начал Элио. Он смотрел на скамью, на руку Оливера, лежащую на ней. Он протянул руку и накрыл ладонью пальцы Оливера. — Это твоя семья? Оливер посмотрел на него, его голубые глаза задорно блеснули. Это, должно быть, казалось очень специфическим вопросом. Он молча кивнул. — На некоторых из их. — И женщина на некоторых из них, — добавил Элио. Он старался говорить мягко, не зная, как правильно это объяснить. — Кто она? — На фотографиях много женщин, — усмехнулся Оливер. Но он смотрел прямо перед собой, а не на Элио. Элио чувствовал, что он точно знает, о ком спрашивает Элио, и тянул время. Но Элио был уже в самом разгаре, и он не мог отбросить свой вопрос. — Та, что в зеленом платье. С изумрудным жемчугом в волосах. На фотографии внизу, в фойе. Оливер несколько долгих мгновений не отвечал. На Элио он тоже не смотрел. Его идеальный профиль был обращен к морю, челюсть напряжена, кадык нервно подрагивал. Элио подумал, что он просто не собирается отвечать, но потом все же ответил. — Это была моя жена. Элио перевел дыхание. Он знал, что Оливер был женат. Он слышал об этом от Мафальды, Миссис Дэнверс и Эдварда, но теперь, когда Оливер признался в этом, ему показалось, что это вдруг стало реальностью, а не слухом, о котором тихо шептались другие. Элио подумал о том, как он должен отреагировать, но тот факт, что Оливер ответил, не пытаясь подвести разговор к этому, без объяснений, очевидно, говорил о том, что Оливер полагал, что Элио уже знал. В этом не было ничего такого, что могло бы оскорбить. — Что с ней случилось? — Мягко спросил он. Снова тишина. Оливер оставался неподвижным, по-прежнему глядя вперед, а не на Элио. — Нам обязательно об этом говорить? Элио тоже стиснул зубы. Он разозлил Оливера. — Нет, — поспешно ответил он, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно и ласково. — Нет, мне просто интересно… — Она умерла. — Оливер наконец повернулся и посмотрел на него. — Она умерла год назад. Его глаза внезапно потемнели. В них читался шторм. Элио заглянул в них, пытаясь прочесть мысли Оливера — он был в замешательстве. Он не казался расстроенным; скорее, он казался сердитым. Раздраженным. — Ладно, — поспешил сказать Элио. Думая о чем-то, что он мог бы сказать, что не сделало бы все еще хуже. — Ладно, я… — Я думаю, нам пора возвращаться, — что бы ни собирался сказать Элио, Оливер ему не позволил. Он стоял, глядя на Элио сверху вниз. Легкий ветерок слегка взъерошил его светлые волосы, и это был такой контраст с тем, какими стальными были сейчас его глаза. — Но я думал… — начал Элио, хотя ему хотелось прикусить язык, потому что сейчас, вероятно, не самый подходящий момент настаивать на том, чтобы они сделали противоположное тому, что говорил Оливер. — Обед скоро будет готов. И у меня есть работа, которую нужно сделать перед этим. Нам лучше вернуться в дом. Он посмотрел на Элио, а затем направился туда, где их ждал водитель. Элио встал, вздохнул и последовал за ним. Они не разговаривали до тех пор, пока не вернулись в дом. Оказавшись там, Оливер сказал ему, что идет в свой кабинет и что увидится с ним за обедом. Глядя ему вслед, Элио понял, что он ожидал этих слов. Он прикусил нижнюю губу, злясь на себя за то, что он стал причиной всего этого. Потому что он не мог сдержать свое любопытство еще несколько дней, чтобы найти более подходящий момент и спросить. И все же сейчас он был в еще большем замешательстве. По реакции Оливера, по его отказу что-либо сказать, по тому, как быстро он изменился, каким холодным он стал. Он на мгновение задумался. Близилось обеденное время. Он мог бы подняться в свою комнату, один, может быть, прочитать несколько страниц своей книги и подождать, пока его позовут вниз, а потом он снова увидит Оливера, попытается поговорить с ним, попытается исправить то, что только что произошло. Час пролетел быстро, и раздался звон колокольчика, означающий, что обед готов. Элио отложил книгу, проверил свою одежду, разгладил складку на рубашке, не желая выглядеть плохо перед миссис Дэнверс. Он был очень голоден, несмотря ни на что. И он осторожно вышел из своей комнаты, уже начиная привыкать к коридору, вспоминая, куда повернуть и через какую дверь выйти на лестницу. Когда он вошел в столовую, стол был уже накрыт. Это был длинный прямоугольный стол с шелковой скатертью и блестящими серебряными приборами. По обе стороны стола стояло множество стульев — как будто они ождали, когда к ним присоединятся несколько гостей. Но, как и прошлым вечером, Элио был один. Однако, в отличие от предыдущего вечера, как только он занял свое место — в стороне, надеясь, что Оливер спустится и сядет напротив него, чтобы они могли поговорить во время еды, — появился Эдвард. На его лице снова появилась улыбка, и он подошел к столу, поставив тарелку с хлебом посередине. — Добрый день, Элио, — поздоровался Эдвард. На этот раз он, похоже, вспомнил просьбу Элио обращаться к нему только по имени. — Скоро подадут обед. — Привет, — ответил Элио. Проклятье, он всегда забывал, что должен быть более официальным. — Прости, я имел в виду. — Он прочистил горло. — Спасибо. Надеюсь, у тебя все хорошо, Эдвард. Эдварда, казалось, это позабавило, и он вежливо усмехнулся, без тени обиды или смущения на лице. На самом деле, он стоял рядом с Элио, все еще улыбаясь. Похоже, он не спешил возвращаться к своим обязанностям в другом месте. — Да, все хорошо. Надеюсь, у вас тоже. Вам нравится этот дом? — О, — Элио покачал головой. Он посмотрел на хлеб на столе — ему хотелось протянуть руку, взять кусочек, но он знал, что это будет определенно грубо. — Мне нравится здесь. Он очень… красивый, хотя и такой большой. Я все еще боюсь заблудиться. «И пойти не в ту комнату», — подумал он, хотя любопытство все еще диктовало ему свои мысли. Возможно, если он заставит Эдварда думать, что может заблудиться, то сможет оправдаться, если его когда-нибудь заметят выходящим из комнаты Оливера, из супружеской комнаты, которую Миссис Дэнверс запретила ему. Потому что он хотел чтобы это была и его комната тоже. Они собирались пожениться; Оливер не собирался запрещать ему спать с ним в его спальне, это было бы чепухой. Эдвард приветливо рассмеялся. — Похоже, вы сегодня хорошо соориентировались. Вы не заблудились, когда спускались к обеду. Это прогресс, — сказал он, все еще смеясь. И Элио вежливо усмехнулся в ответ — но еще и потому, что почувствовал облегчение. После этого утра ему требовалась минутка легкомыслия. Однако мгновение спустя он увидел, что Эдвард поднял голову. Лицо дворецкого снова стало серьезным, профессиональным, и Элио, обернувшись, увидел Оливера, который стоял на другом конце стола и смотрел на них. — О, добрый день, господин Оливер, — поздоровался Эдвард, снова исполняя свой долг. — Обед скоро будет готов. — Хорошо, — кивнул Оливер. Он подошел к Элио, остановился рядом с ним, не сводя глаз с Эдварда. — Не могли бы вы немедленно проверить кухню? Скажите им, чтобы поторопились. Я уверен, что Элио голоден, и не хочу, чтобы ему пришлось ждать. — Да, сэр, — кивнул Эдвард и послушно отошел в сторону, направляясь к двери, ведущей на кухню. Элио поднял глаза на Оливера; тот смотрел на него сверху вниз. Выражение его лица было безмятежным. — Ты голоден, любимый? Его глаза снова стали кобальтово-голубыми, и Элио ответил ему тем же взглядом. — Наверное. Немного. Оливер некоторое время молчал. Затем он громко вздохнул и присел на корточки рядом с креслом Элио, так что они оказались лицом к лицу. Он протянул руку и нежно, как всегда, провел большим пальцем по нижней губе Элио. — Мне очень жаль, Элио. Насчет сегодняшнего утра, я не хотел на тебя сердиться. Это было так, как будто тяжкий груз свалился с его плеч. Элио казалось, что он уже забыл о том, что произошло, хотел забыть все немедленно. — Нет, это я виноват, — покачал он головой. — Мне очень жаль, Оливер. Мне не следовало лезть не в свое дело. Мафальда всегда говорила, что я слишком любопытен. Он говорил быстро. Оливер улыбался, глядя на него, и когда тот закончил говорить, он взял его щеку, и потянулась вверх, чтобы поцеловать губы Элио. — Как бы я хотел, чтобы нам не пришлось сейчас есть, — пробормотал Оливер, отстранившись. — Жаль, что я не могу уложить тебя в постель. Я хочу тебя прямо сейчас. Элио даже не подумал, прежде чем заговорить. — Ты можешь. Ты можешь. Я не голоден. Если хочешь, мы можем пойти. Он говорил быстро, уже желая встать и побежать наверх, желая быть с Оливером так же сильно, как Оливер хотел быть с ним. Но прежде чем он успел пошевелиться, Оливер снова притянул его к себе, поцеловал еще раз, жадно, глубоко. Элио просто закрыл глаза, отдавшись поцелую, когда им пришлось отстраниться друг от друга. Кто-то нетерпеливо откашлялся; когда они подняли глаза — лицо Элио горело, и он знал, что покраснел, его тело уже было напряжено, полное желания, — Миссис Дэнверс стояла у двери в кухню. Смотрела на них обоих, сдвинув брови. Молчаливо, но явно неодобрительно. — Давай поедим, — прошептал Оливер в губы Элио. Его глаза озорно блестели, и Элио знал, что его не смущает угрожающее присутствие Миссис Дэнверс. — После обеда я хочу показать тебе одно милое местечко. И Элио кивнул. Чувствуя, как тают все его утренние тревоги.