31 августа 1991 года.
POV Стивен Роджерс.
— Не спится, мистер Роджерс? — с боем курантов на Часовой башне у памятного постамента возникает ещё один ночной гость. Старая кошка, бросив тоскливый взгляд на низкорослого профессора, тихо фыркает и отворачивается от нас к обезглавленной статуе Салазара Слизерина. Без Аргуса ей совсем тяжко, но своё гнездо в бывшей спальне завхоза надолго не покидает. — Миссис Норрис настояла на прогулке. Не смог ей отказать, профессор Флитвик. — Лишь иногда просит сопроводить к Основателям, у ног которых дремлет до самого утра. И непонятно, что тянет её сюда. Тело смотрителя на местном кладбище. Вещи отосланы родным. А она как призрак возвращается к каменным изваяниям. Тянет меня и уйти не даёт. — Зайдите к Поппи и идите спать, мистер Роджерс. — Если бы не ранний визит министра ни один декан о моём существовании и не вспомнил. Никто из них не хочет отвечать ещё и за мою жизнь. Особенно при скудных достижениях Аврората. Лето кончилось. Ни вора-убийцу, ни реликвии Основателей стражи порядка так и не нашли.1 сентября 1991 года.
POV Стивен Роджерс.
От яркого одеяния директора Дамблдора нещадно рябит в глазах, а мне ещё перед министерской свитой отвечать приходиться. Праздничный пир в Большом зале слегка отодвинул вектор внимания чиновников, однако по лицу помощницы министра, которая бросает на меня презрительные взгляды с самого утра, становится очевидно, что женщина нашёптывает зевающему начальнику. Кому-то лавры Истинно чистокровных не дают покоя. — Поттер? — распределение первокурсников идёт в привычном ключе, когда нелюдимая фигура профессора Зельеварения приходит в движение. Оценив усевшегося на трёхногий табурет ребёнка, декан Слизерина привлекает внимание директора. Оба и словом не успевают обмолвиться. Распределяющая шляпа отправляет мальчика на факультет змей. Дамблдор и Снейп почти одновременно вздрагивают. По столам пробегает недоумевающий шёпот. Что вообще здесь происходит? Гарри Поттер садится за факультетский стол, но другие студенты пристально следят за ним. Не трогают. Не кричат. Но молчание слизеринцев теперь веет не снобизмом, а страхом? За другими столами шумит первый курс, который одёргивают старосты или старшекурсники. Если бы не «просьба» Альбуса Дамблдора продолжить, профессор Макгонагалл не произнесла сегодня ни слова. А так её дрожащий голос вызывает следующего студента в полной тишине.5 сентября 1991 года.
POV Тор.
— Не по нраву мне эти игры, Локи. — План президента Стрэнджа ужасен. Терпеливо наблюдать за окружением покойного Джеймса Поттера, пока его люди шляются где-то за проливом. Ещё и в компании смертного сноба. Что мой супруг в этом нашёл? Попытки найти Йормунгарда через кровную связь пресекает. Сам едва взглянет на меня и строчит Гонтам. Иногда кажется, что змеёныш Гарольд беспокоится о нашем сыне больше Локи. — Тони Старк, какими судьбами? — сейчас же он будто впитывает манеру поведения нашего спутника. От их совместного сладковатого вежливого тона тошно уже. Хоть говорить знакомым американца ничего не надо. Только зачем нам магозоолог я не понимаю. Какой приём?14 сентября 1991 года.
POV Тор.
— Фрэнк, не закрывай глаза! — зря беспокоился, что кто-то из семейства Лонгботтом найдёт сходство с моим «божественным» обликом и маской смертного, которую создал Локи. Дамы слишком были обеспокоены выяснением отношений, чем гостями или безразличным ко всему главой семьи. Когда аврор сгибается и не может вздохнуть, жена и его мать наконец вспоминают об ослабленном здоровье Фрэнка. С помощью домовых эльфов миссис Лонгботтом поднимает мужа на второй этаж, пока леди Августа вцепляется в руку присутствующего колдомедика и уводит его прочь от чужих глаз.