Костяная маска

— Гарри, если тебя не затруднит, расскажи немного о себе? Где и с кем ты живёшь, о чём мечтаешь, чем увлекаешься? — спросил Квиррелл.  — Ну… — Гарри оторвался от камбалы, — живу я с тётей Петуньей, маминой сестрой, её мужем и сыном. Дядя и тётя очень не любят волшебство, уж не знаю, почему так, и постоянно запирали меня в чулан под лестницу без еды, если я хоть в чём-нибудь провинюсь, и пристраивали к работе по дому, если обвинить меня не получится. Что характерно, Дадли, моего кузена, они очень сильно баловали. Более того, если я приносил из школы оценки лучше, чем у братца, мне опять же доставалось, я уже не говорю, что в школе меня он с компанией таких же де…дегенератов откровенно травил. Так что хочешь-не хочешь, а пришлось прятаться в библиотеке с книгами. И в чулане, соответственно, с теми же книгами, потому что их у меня отобрать родственники не могли.  — А почему тебя привёл Хагрид? Должны же, обычно, посылать кого-нибудь из препода… О, здравствуй, Люк, привет, Джоэль! — поприветствовал кого-то Квиррелл. Гарри оглянулся и увидел четверых людей: двух взрослых с двумя детьми примерно возраста Гарри. Первый взрослый — высокий, ростом примерно с Квиррелла эльфообразный блондин с длинными платиновыми волосами, одетый в чёрную мантию обычного для волшебника фасона, в белых батистовых перчатках, его за руку держал мальчик ему под стать, второй взрослый — ещё выше, в чёрной водолазке, белых брюках, перехваченных чёрным ремнём с латунной пряжкой, длинном белом кожаном пальто и такой же белой фуражке, разрез его глаз выдавал в нём японские корни. Мальчик рядом с ним был одет чёрные брюки, белую рубашку с расстёгнутой верхней пуговицей и не менее чёрный пиджак.  — Привет и тебе, Квиринус, — ответили взрослые.  — Так, поскольку грубо сидеть рядом с непредставленными друг другу людьми, — сказал Квиррелл, когда все сели за стол, — стоит представить вас друг другу. Люциус и Драко Малфой, — махнул Квиррелл рукой в сторону беловолосых эльфов, — Джоэль Джостар, — указал на великана-японца, — и Джолион, его…  — Дядя, — буркнул Джоэль. — я, конечно, подозревал, что деду так в душе и осталось девятнадцать, но я не думал, что и прыти в нём на столько же! Раз уж говорить, называйте меня «Магистр Джостар» или «Джостар-сэнсэй», «Мистер Джостар» уже занят дедом.  — Тогда непредставленным остался только я, — сказал Гарри, — я Гарри Поттер. До того весёлый Джолион как-то посерьёзнел.  — Гарри — тебя же можно называть Гарри? — я родился ровно тот день, когда убили твоих родителей, и каждый раз, когда я про тебя заикался, мне говорили, что важно не то, что из-за тебя погиб… кхм… Тёмный Властелин… а то, что буквально за две секунды до того ты потерял обоих родителей. Да, пока не забыл, зови меня «Джолион». Или «ДжоДжо».  — Джоэль, какие у тебя хорошие новости? А то в жизни слишком много плохих, — спросил Квиррелл.  — Хорошие новости у меня хорошие: если коротко, то… мы с Бекки ждём дочь.  — Это действительно хорошая новость. Как назовёте, уже решили?  — Остановились на Джолин.  — Эмм… — вклинился в разговор Гарри, — я, вообще-то хотел рассказать, с какими приключениями мне пришло письмо из Хогвартса, и, думаю, вам будет интересно послушать.  — Что вы желаете заказать? — возник официант.  — Рулетики из угря, две порции: одну с жареным картофелем, другую с маринованным луком, также… У вас нет чая ходзи? — сделал заказ Джоэль.  — Чая ходзи нет, но есть чай сенча.  — Тогда чайник на две чашки.  — Флескестай с тушёной красной капустой и гусиный паштет с варёной цветной капустой, — вслед за ним сказал мистер Малфой. И два стакана апельсинового сока, если можно, свежевыжатого. ***  — Итак, — начал Гарри, — даю вводную: живу я с родственниками-неволшебниками, магию они не любят, меня тоже, кузена моего чуть ли на руках не носят. И вот, в среднюю школу отправляют моего дорогого кузена в Смеллтингс, это элитная школа для богатеньких Ричи, считай, Итон, поделённый где-то на пятьдесят. Меня же планируют отфутболить в заведение под названием «Хай-Кэмеронс», трубой пониже, дымом пожиже. И тут, откуда не возьмись, прибывает мне письмо, да ещё и с издевательским адресом «Чулан под лестницей», что я зачислен в «Хогвартс» и что ответ, мол, отправьте совой, и всё бы ничего, да нет у меня совы. Итак, добрый дядюшка письмо сжигает, а меня переселяет из чулана под лестницей в пустующую малую спальню. На следующее утро в почтовую щель падает этих писем шесть штук, уже с новым адресом, и все отправляются на растопку. На следующий день их оказывается сорок два, и дорогой дядя заколачивает в доме все щели. Тем не менее, письма оказываются внутри яиц, которые принесли на следующее утро с доставкой. И тут-то у милого дядюшки сдают нервы, он запихивает всю семью в автомобиль и уезжает к чёрту на кулички. Но и там письма нас находят. Так что дядюшка снова швыряет нас в автомобиль, арендует на пару ночей маяк в море и запирается с нами там. Тем временем, наступает тридцать первое число, поздравьте меня с днём рождения. И тут заколоченную дверь выбивает Хагрид, орёт благим матом на родственников и вручает мне письмо и тортик, он, кстати, так у родственников и остался. Тортик, между прочим, отменный, уж не знаю, кто ему подсказал, что фисташка сочетается с малиной. Тут-то Хагрид мне и рассказал про волшебство и что родители мои не алкоголиками были и не погибли в автокатастрофе, а тоже были волшебниками и боролись со злом. Зло побороло их, а его каким-то образом поборол я. Наутро Хагрид хватает меня в охапку, угоняет лодку и эскортирует меня в «Дырявый котёл», родственники, похоже, так и сидят на острове, надо бы не забыть… А там начал во всеуслышание орать, узрите, мол, явление Гарри Поттера народу. Тут-то меня и стали пытаться разорвать на сувениры и облобызать язвы. И вдруг подошёл профессор Квиррелл, и будто бы просто чинно со мной поздоровался, но в то же время всех завуалированно полил грязью и потоптался на костях.  — Ну дают… — первым опомнился Драко. — Я тоже в этом году иду в Хогвартс, а ты, ДжоДжо?  — А я в следующем, — ответил Джолион.  — А сколько, кстати, времени? — спросил Гарри.  — Полдвенадцатого, а что? — взглянул Джолион на наручные часы.  — Значит, родственники ещё спят. Это хорошо. Шансы спасти тортик ещё есть.  — Кстати, странное совпадение… — протянул Драко, — мы как-то неожиданно собрались в одном месте в одно время, вам это не кажется подозрительным?  — Нет никакого подозрения, Драко — ответил Джоэль, — просто твой отец, как и я, любит датскую кухню, к тому же, именно в этом ресторанчике мы познакомились с Квиринусом. Вы с Гарри родились в один день, поэтому твой отец решил приурочить прогулку по магазинам к твоему дню рождения, а я всё равно обедаю здесь по средам, и обедаю рано. ***  — В Хогвартс, юные джентльмены?  — Определённо в Хогвартс, мадам Малкин, — хором ответили Гарри и Драко.  — Кроме мантий, что-нибудь ещё желаете?  — Определённо, — сказал Гарри, — три пары брюк, десять смен одежды, то есть бельё, носки и рубашки, и пару водолазок с высоким воротником, если найдётся. И… Где можно купить обувь?  — У мистера Эгберта Шумахера, слева, как выйдете от меня. *** — Здравствуйте, — выдавил из себя Гарри. — О, да. — Олливандер покивал головой. — Да, Я так и думал, что скоро увижу вас, Гарри Поттер. Это был не вопрос, а утверждение. — У вас глаза вашей матери. Кажется, только вчера она была меня, покупала свою первую палочку. Десять дюймов с четвертью, элегантная, гибкая, сделанная из ивы. Прекрасная палочка для волшебницы. Мистер Олливандер приблизился к Гарри почти вплотную. Гарри ужасно захотелось отвернуться просто моргнуть. От взгляда этих серебристых глаз ему стало не по себе. — А вот твой отец предпочел палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Тоже очень гибкая. Чуть более мощная, чем у твоей матери, и великолепно подходящая для превращений. Да, я сказал, что твой отец предпочел эту палочку, но это не совсем так. Разумеется, не волшебник выбирает палочку, а палочка волшебника. Мистер Олливандер стоял так близко к Гарри, носы почти соприкасались. Гарри даже видел свое отражение в затуманенных глазах старика. — А, вот куда… Мистер Олливандер вытянул длинный белый палец и коснулся шрама на лбу Гарри. — Мне неприятно об этом говорить, но именно я продал палочку которая это сделала, — мягко произнес он. — Тринадцать с половиной дюймов. Тис. Это была мощная палочка, очень мощная, и в плохих руках. Что ж, если бы я знал, что натворит эта палочка, я бы…  — Со всем уважением, мистер Олливандер, — встрял Квиррелл, — но палочка всё же остаётся лишь инструментом, и не она творит волшебство, волшебство творит волшебник.  — Хм! — Олливандер обернулся на голос, — Квиринус Квиррелл, да, десять дюймов, лиственница, сердцевина из мха, выросшего на надгробии, жёсткая и двенадцать дюймов, калифорнийская секвойя с сердцевиной из черепка амфоры со дна Средиземного моря, хлёсткая. Не подходили для вас обычные сердцевины, всё надо было делать на заказ… Какой палочкой вы пользуетесь теперь?  — Смотря что считать палочкой… С одной стороны, моя палочка — сорок дюймов, сталь, со стальной сердцевиной, жёсткая, с другой стороны, семьдесят два дюйма, человеческая кость с сердцевиной из сердечной жилой человека, гибкая.  — То есть, вы отринули свою палочку?  — Попробуйте прочитайте Lumos Radians или Clamor Abyssus со сколь угодно подходящей палочкой, — возмутился Квиррелл, — От неё останется лишь пыль, а силы волшебству это прибавит мало. А волшебство Солнечной Крови, например, так вообще палочку не может использовать по определению.  — Это многое объясняет, мистер Квиррелл. Так что, мистер Поттер, пора выбирать палочку.  — А можно мне сделать её на заказ, как мистеру Квирреллу?  — Тогда с вас сорок галеонов, — Гарри выписал чек, — и стойте две секунды не двигаясь… Metrica vitae. Гарри окутал тёплый и немного щекочущий свет, и печатаная машинка, стоящая под прилавком, застрекотала.  — Так… Так… — вчитывался в биометрический тест мастер, — ТАК. По расчётам, вам, похоже, потребуется палочка из драконьей кости, с сердцевиной из древесины лимонного дерева, десять с половиной, либо из латуни, двенадцать одна пятая, с сердцевиной из… мрамора Парфенона? Ладно, это не самое необычное, по крайней мере, не алюминий с первым слоем сердцевины из янтаря, а вторым из пластика. Дело лишь за драконьей костью…  — Какой формы вам нужно? — встрял Квиррелл?  — А что, вы?..  — Патент на технологию обработки драконьей кости пока принадлежит мне. Дайте мне чертёж, будет готово через два часа.  — Тогда палочка будет готова через три. Какую из двух вы выберете, мистер Поттер?  — Обе, мастер Олливандер, если можно.  — Уважаю вашу предусмотрительность, мистер Поттер. ***  — Так, Гарри, представь себе берег, на котором ты оставил лодку, во всех подробностях.  — Представил.  — Теперь будет очень плохо через ти, два, один… ***  — Мистер… Квиррелл… Что… Это… Было?.. — Гарри валялся на траве, тяжело дыша.  — Аппарация, Гарри. Есть ещё несколько методов, более приятных, но они требуют предварительной настройки. А теперь отдышись, и мы поедем вызволять твоих родственников. ***  — А вы ещё кто такой? — мистер Дурсль был сама доброжелательность.  — Добрый день, мистер Дурсль, — поздоровался Квиррелл. — Прошу прощения, что без приглашения. Моя фамилия Квиррелл, и я преподаю биологию и физкультуру в Хогвартсе.  — А, так вы изэтих, — мистер Дурсль стал ещё более доброжелательным. — А что вы имеете против этих? Да даже если и ничего, меня мальчики не привлекают, что за гнусные инсинуации? К тому же… — тут его взгляд упал на поросячий хвостик, пробивший пижаму Дадли, — господи, неужто Хагрид постарался?.. А говорили ему, надо за собой прибирать, а то придёт, насвинячит… А что людям-то делать?.. Пасс рукой, и о хвостике напоминала только незаметная дырка на одежде. В качестве благодарности мистер Дурсль едва заметно кивнул.  — Я должен обсудить с вами одну маленькую деталь по поводу вашего племянника.  — Я вас слушаю, мистер Квиррелл.  — Как вы относитесь к тому, чтобы Гарри остаток каникул провёл в гостях у меня?  — А что ему там делать?  — Читать книги, практиковаться, всё то, что ему запретили бы вы.  — Хм… Разрешаю, мистер Квиррелл. И, надеюсь, до следующего лета я его не увижу.  — Тогда не приближайтесь к городку Коукворт. *** Квиррелл достал свой короткий меч, и меч засиял.  — Гарри, коснись клинка, — сказал Квиррелл.  — Зачем, мистер Квиррелл? — удивлённо спросил Гарри.  — Это самый простой и удобный способ отправиться ко мне домой. Гарри коснулся меча, и в тот же миг закрыл глаза от ослепительного света. Когда он их открыл, он увидел, что стоит на бронзовой платформе посреди закатного неба, низа платформы едва касались проплывающие облака. За Гарри стоял Квиррелл, его плащ развивался на ветру, белый меч всё ещё сиял в его правой руке.  — Мистер Квиррелл, где мы?  — Добро пожаловать в страну грёз, Гарри. — Щелчок пальцами, и облака расступились и появилась лестница вниз, из бронзовой филиграни, безо всяких перил.  — Нужно спуститься? А если я упаду? — спросил Гарри неверяще.  — С этой лестницы ты не упадёшь, а чтобы спуститься… Перескакивай через столько ступенек, сколько сочтёшь нужным.  — А что внизу? В смысле, у спуска лестницы.  — Внизу город Селефаис, самый большой город в стране грёз. Он приснился одному американскому художнику, по фамилии Куранес, и, когда он умер, он стал королём города.  — А куда нам нужно?  — А нужно нам в город Неведомый Кадат из чёрного оникса. Там никто не правит и никто не живёт. Единственные два человека, что там иногда бывают — это мистер Рэндольф Картер и профессор Северус Снейп. Снейп, кстати, ведёт в Хогвартсе зельеварение. Он дружил с твоей матерью и враждовал с твоим отцом. И ему принадлежит коттедж, который я снимаю, когда возвращаюсь из своих странствий. Ну, Гарри, что ты медлишь, спускайся! Гарри осторожно спустился на одну ступеньку. Затем решительно через две. Храбро перепрыгнул через четыре. Сломя голову пропустил двадцать, и, разбежавшись, перелетел оставшиеся две тысячи единым духом. Следом за Гарри на мраморную мостовую Селефаиса спустился Квиррелл, тоже не касаясь ступенек.  — Мистер Квиррелл, а все так спускаются?  — Кто как. Я всегда прихожу в грёзы на этой платформе. Картер спускался по двадцати ступеням к востоку, если я не ошибусь, отсюда. Снейп начинает свой путь со статуи бога-рыцаря в Кадате, — Тут о сапог Квиррелла потёрся кот, и он опустился на одно колено, чтобы его погладить.  — А Ултарские коты, — продолжил Квиррелл, — это полноправные хозяева страны грёз, потому не обижай их.  — А где наши тела? — спросил Гарри, тоже опускаясь погладить кота.  — Здесь. В этом сила моего клинка: он переносит в страну грёз разумы вместе с телами. Кстати о переносе: дорогой мистер Кот, не могли бы вы помочь нам добраться до Неведомого Кадата.  — С тех пор, как Рэндольф Картер в своём странствии дошёл до города из чёрного оникса, — ответил кот, — он перестал быть неведомым. И, раз уж говорить, давайте я поведаю вам пару забавных историй о Кадате. Гарри заинтересованно кивнул.  — Как-то раз в чёрном городе нежданно-негаданно обрелась злобная богиня-мотылёк. И, как только всё живое вокруг стало напитываться её злобой, в Кадат заглянул обретающийся неподалёку Ктулху.  — Ктулху?! — спросил Гарри.  — Да, Ктулху. Поскольку он в Р’льехе спит мёртвым сном, сны он видит здесь. Так вот, заглянул он на огонёк и мягко намекнул богине, Пх’нглуи, мол, мглв’нафх, а Кхлул’хлуу Р’льех, между прочим, фхтагн, а если она вдруг вгах’наг кх’халаа, то будет ей ах’калхлл через лхх’ххалаа’лл. Мотылёк намёк поняла и превентивно самоликвидировалась. В другой раз в город прибыли жуки-богоискатели, чтобы найти бога помогущественнее. И снова на огонёк заглянул Ктулху и, далее цитирую: «Девочки, Бог Богов здесь, конечно, обретается, но поверьте мне, клянусь своими щупальцами, встречаться с ним, а тем более поклоняться ему вам очень сильно не захочется». Богоискатели поняли, отсалютовали и расчистили поляну. Но к делу. Вам надо в город? Тогда держитесь крепче!.. Секунду спустя под ногами Гарри был не мрамор, а оникс. Ещё через две секунды со странной статуи спустилась фигура в чёрной мантии и предстала перед сновидцами.  — Квиринус, добрый день. И с вами мистер… — его глаза неприятно сузились, — Поттер. Гарри спрятался за Квиррелла.  — Северус, вы явно путаете его с его покойным отцом. тому же, я очень разочаруюсь в вас, если вы будете вымещать на нём свои детские комплексы! За спиной Квиррелла Гарри щёлкнул пальцами, и очки его из велосипедов в тонкой оправе стали узкими прямоугольными в толстой.  — Что именно вы сделали, мистер Поттер, и зачем? — бросил взгляд на него Снейп.  — Добрый день, профессор Снейп, — поздоровался Гарри. — А что я сделал… Я сменил форму очков, чтобы поменьше раздражать вас. Снейп хмыкнул.  — Я не удивлюсь, что они сохранят форму, когда вы выйдете в мир бодрствующих. Ваша мать была первой в параллели по трансфигурации. Да и по зельеварению, на самом деле. Вторыми были ваш отец и я соответственно.  — Отрадно слышать что-то хорошее про своих родителей, профессор Снейп.  — А что, раньше вы слышали только плохое? — иронично спросил профессор.  — Да, тётя говорила мне, что они были алкоголиками и погибли в автокатастрофе, а магическая общественность, за некоторыми яркими исключениями, их вообще не помнит.  — Очень мило со стороны вашей тёти… Я полагаю, что и про волшебство вам никто ничего не говорил.  — Нет. Насколько я понял, они надеялись на то, что я стану «Нормальным». Снейп хмыкнул. Затем снова хмыкнул, более раздражённо. Его левый глаз чуть заметно задёргался. Затем в крике отчаяния он ударился головой об ониксовую стену. И ещё раз. Затем помассировал лоб и отдышался.  — Тем не менее, Квиринус, а что мистер Поттер делает здесь?  — Я планировал разместить его у себя на месяц, надеялся, что вы будете не против.  — Буквально две секунды назад я ответил бы нечто вроде «Лишь бы на глаза мне не показывался», но теперь я понимаю, что надо его чему бы то ни было научить: как минимум базам зельеварения, самому базису волшебства… Ваши руки. Квиррелл и Гарри взяли Снейпа за руки и оказались в небольшом заброшенном городке.  — Это Коукворт. В этом городе родился и живу я, в этом городе родилась и жила Лили. Я дом за домом выкупал этот район, сейчас мне принадлежит что-то около пятой части города. И — Снейп щёлкнул пальцами, будто в грёзах, и заброшенные дома оказались жилыми, засохшие цветники — цветущими, разбитый фонтан — целым и работающим, а закопчённое небо стало ясным, — именно здесь находятся мои владения. Гарри поднял глаза и увидел декоративную бронзовую арку с надписью: «Welcome to Mare Land».