Ты, я, наши слабые тела

      Жизнь налаживалась. Трудно было понять, было ли это влияние Васи, который неожиданно стал единственным другом Телефониста, или всё дело в таблетках, эффект которых начал ощущаться спустя время. Кошмары оставались, но они больше не заставляли просыпаться в холодном поту.       С финансами, к сожалению, дела не налаживались. Юра уже всерьёз подумывал над тем, чтобы уйти заниматься подработками, но не уходил, как это часто бывает, откладывая это дело на потом. Время шло. Еда не появлялась. Животные в лесу ещё сильнее манили, а потому туда он стал наведываться всё чаще. Никого не убивал, как бы ни пытался. Проводил весь выходной там, а потом возвращался в квартиру, варил картошку и ел её «всухую». Телефонист никогда не любил её, но нужно же чем-то заполнить желудок.       Вернувшись после непростого дня домой, Телефонист почти сразу лёг спать, хоть часы и показывали всего восемь часов вечера. Слишком уж утомился. Разбудил его стук в дверь. Часы показывали девять вечера. Юра вздохнул, надел майку и направился к входной двери. Замок неприятно скрипнул, и она распахнулась.       — Ты чего тут забыл в такое-то время? — устало протянул Телефонист, тут же пожалев, что вообще дал Васе свой адрес для связи.       — У меня папа кино привезёт. Можем завтра вечером сходить посмотреть. Это бесплатно, — парень расплывается в неловкой улыбке, а глаза светятся, — у меня смена только закончилась, а ты живёшь далеко.       — Пойдём, конечно. Я завтра до шести часов, успеем?       — Конечно, успеем. Ну, я пойду?       — Поздно уже. Можешь тут остаться, чтобы через весь город не таскаться, — Юра неопределённо махнул рукой в сторону своей квартиры, — Заходи.       Даже если Вася и хотел отказаться, то после последнего слова, сказанного несколько приказным тоном, он аккуратно юркнул в квартиру, стараясь не задеть Телефониста, который лишь ушёл на собственную кухню, собравшись заварить им обоим чай. Он насыпал совсем немного, залил ещё меньшим количеством воды.       — Сахар нужно? — спросил Юра, вновь залив водой заварник.       — Четыре ложки, спасибо, — тихо ответил Вася, усевшись за стол.       Телефонист насыпал ему сахар, поставил кружку на стол и отвернулся, наливая чая себе. У него он был практически прозрачным, словно вода, а сахар Юра и вовсе не добавлял. Он присел рядом со Стажёром и отхлебнул немного, даже не поднимая на того взгляда.       — Так ты, получается, воевал? В каких войсках? — осторожно начал Вася, неловко размешивая сахар и стуча ложкой по стенкам кружки.       — В пехоте служил. От Кавказа до Берлина прошёл, и ни разу не попадал в плен, не убегал с поля боя, как трусливая собака, и в целом не позорил Красную армию, — медленно произнёс Телефонист, подняв на Васю взгляд, от которого бегут мурашки по спине, — а ты воевал?       — Нет, мне по здоровью нельзя, — покачал головой Стажёр, сглотнув и опустив взгляд, — я здесь партизанам помогал.       — Получается, мать мою видел? — Телефонист резко опустил кружку на стол. Руки у него немного подрагивали. Пусть он и обещал себе больше ни с кем и никогда не поднимать эту тему, сейчас он не мог сдержаться, — Нателла. У неё волосы золотые, и в целом она очень красивая.       — В-видел, только имя не знаю, но по описанию была одна. Хорошая очень. Она постоянно в нашем штабе сидела, делала разные вещи для партизан, — Вася поднял взгляд на него, немного вздрогнув от стука чашки о стол.       — Моя мама не стала бы отсиживаться в подполье. Она бы пошла и раскидала всю немецкую армию. Я ведь её знаю. Да и вообще. Как бы её повесили, если она в «штабе» вашем была?       — Её не вешали. Она сейчас с моим начальником живёт вроде. Ну, он так нам рассказывал. Называет её особенной.       — Я тебе не верю, всё равно, — вздохнул Телефонист, но слова его были ложью. В то, что сказал ему Вася, хотелось верить. Надежда зародилась где-то глубоко в душе, и теперь Юра задумался о том, чтобы изучить всё это несколько подробнее.       Стажёр пожал плечами. Он не собирался давить на Юру, убеждать его в чём-то, лишь ответил на его вопрос. Чай они допили в тишине. Каждый думал о своём. Юра думал о матери, а о чём думал Стажёр он не мог знать, да и не было ему интересно.       — Ложись на диван, вот подушка, одеяло. Утром я на работу.       — Я тоже. Вместе пойдём? — Вася разделся, оставшись в майке и трусах, совершенно не стесняясь своего тела.       — Да-а, вместе, — протянул Юра, задержав взгляд на тоненьких руках, не тронутых шрамами, на худой вовсе не накаченной груди, а после мотнул головой, отводя взгляд. Парень как парень.       Когда они уже легли, Телефонист всё не мог уснуть. Крутился из стороны в сторону, в голове мелькала лишь одна мысль — о том, что мать жива. Но почему она не выходила на контакт? Юра сел на кровать, окинув взглядом сопящего Васю. Тот выключился практически сразу, как оказался на диване, и сопел, тихо, но достаточно, чтобы было слышно.       За окном горел фонарь, его свет мягко освещал комнату — штор у него не было, как и денег на них — ложился на руки Юры, очерчивая мышцы и глубокие шрамы. Лицо у него уставшее, за всю войну он приобрел несколько морщин, добавляющих ему в сумме несколько лет. И вот ему уже не двадцать четыре года, а все тридцать.       Сон пришёл неожиданно. Юра уже и не надеялся, но принял с огромным удовольствием. Сегодня кошмары не мучили его. Утренний поход на работу тоже. Перед ним он никогда не завтракал, о чём сообщил проснувшемуся Васе, который начал суетиться, чтобы раздобыть себе поесть, а после очень быстро убежал, собираясь позавтракать на работе.       На рабочем месте всё было относительно спокойно. Настолько, насколько может быть спокойно на подобной работе, где все громко болтают. Не сказать, что Телефонист мечтал вновь услышать отца, пока принимал вызовы, переключал их и считал время разговора. Отца не было. Багдасаров обсуждал сахар с какими-то людьми. Четыре раза подряд звонил. «Он точно шифруется», — сделал вывод Юра, даже не дёрнув бровью: «Только что он зашифровал в разговоре с отцом? Надеюсь, не…»       Смена кончилась, и Телефонист покинул своё рабочее место. Выбравшись на улицу, он практически сразу заметил Васю, который стоял к нему спиной и пинал валяющиеся на земле камни. Похоже, давно ждёт его.       — «Красный галстук»! Мы будем смотреть сегодня «Красный галстук», — протараторил Вася вместо приветствия.       — Мне это ничего не говорит, — покачал головой Юра, подойдя ближе, — а почему ты так рано? Сам же говорил, что работаешь сегодня.       — Попросился, чтобы раньше отпустили. Ну мой начальник пообещал прикрыть, — Стажёр широко улыбнулся, на что Телефонист хмыкнул, но в итоге и сам не сдержал улыбки, — пойдём уже, скоро всё начнётся.       Как Юра и ожидал, вошли они через чёрный вход, забравшись на какое-то подобие чердака. Там их поджидал статный мужчина в шоферской кепке. Нельзя было сказать, что они с Васей были похожи, объединяли их лишь глубокие карие глаза да радушная улыбка.       — Юрий, — Телефонист вытянулся в струнку и протянул ладонь для рукопожатия.       — Фёдор, — мужчина едва ли не засмеялся, пожимая его руку, либо Юре это показалось.       Телефонист крепко пожал его ладонь и отстранился, облокачиваясь на перила и наблюдая за людьми внизу. Там копошились и молодые, и старые. И женщины, и мужчины. Весь город будто бы собрался посмотреть этот фильм. За его спиной послышались какие-то звуки, а после на экране появились фильм и звук, который немного отставал. Это не было критично, а посему Юра не обращал на это особого внимания.       Вася оказался рядом в пару мгновений после начала, также облокотившись на перила. По нему было понятно, что кино он любил. Смотрел с неподдельным интересом, удивляясь, огорчаясь и вздыхая. Все эмоции легко читались с его лица, чего нельзя было сказать о Телефонисте, который их предпочитал скрывать.       — Нравится фильм, а? — Телефониста окружили с обеих сторон.       — Нравится. Давно фильмов не видел, — честно признался Юра, вспомнив, что последний раз кино они смотрели с отцом и матерью прямо за день до войны. Семь лет прошло.       — Ты приходи по пятницам. Ты, так сказать, как друг Васьки моего, бесплатно можешь смотреть. Только через главный не входи, — тихо рассмеялся Фёдор, толкнув его локтем.       Юра неопределённо кивнул, бросив на него короткий взгляд и вернувшись к просмотру фильма, который длился не так уж и долго. Едва он кончился, Телефонист со Стажёром выбрались на улицу, пока отец Васи разбирался с оборудованием.       — Ну, я домой, — неаккуратно сказал Юра, махнув рукой на прощание.       — Пойдём поужинаем вместе. В столовой, — остановил его Стажёр, возникнув прямо перед носом.       — У меня денег нет.       — За мои. Мне их всё равно некуда девать, — неловко пробормотал Вася, поправляя свои волосы, — у учёных зарплаты большие, а живу я с папой. Получается, что никуда и не трачу.       Телефонист мялся, не хотел принимать этого щедрого предложения, в голове вертелось: «Я же не баба какая-нибудь, чтобы водить меня всюду», но голодный желудок решил всё за него. Не было никакого смысла отказываться от бесплатного ужина, который, вероятно, будет состоять не только из суховатой гречки.       — Пошли уж, — кивнул Телефонист, немного удивившись тому, что парень вновь радуется.       Столовая была недалеко. Прямо через дорогу от клуба. Вид у неё был немного подбитый. «Она, наверное, тоже попадала под бомбардировки», — думалось Юре, пока они не оказались внутри, где он убедился: «Точно попадала». Стены внутри были неровными — их достраивали вместо того, чтобы снести здание и построить заново — столы стояли далеко друг от друга, пара из них была занята, но большая часть пустовала.       — Садись, я сейчас принесу всё, — Вася оставил куртку на одном из стульев, а сам поспешил на выдачу.       Телефонист пожал плечами, сел за стол и достал ключи, вертя их в руках и наблюдая за тем, как парень суетится. Он вёл себя странно, и Юру это здорово напрягало. Вспоминались двое парней из армии, одного из которых он лично убил. Никто об этом не знал, кроме отца, а тот болтать не стал бы. «Хотя может он уже всё растрепал Багдасарову», — услужливо подсказало подсознание, а сам Юра крепко сжал ключи, раздражаясь от одной только мысли, что его отец может быть таким же.       Из мыслей его вывел Вася, шумно усевшийся рядом и едва не вывернувший всю еду на стол. В тарелках у них было одно и то же. Стакан с морсом и картофельное пюре с двумя котлетами, от которых ещё исходил тёплый пар.       — Я вишнёвый морс люблю. Надеюсь, тебе тоже понравится, — неуверенно произнёс Стажёр, забирая с подноса свою тарелку и стакан.       — Не пробовал, — покачал головой Телефонист, притянув к себе поднос и принявшись за еду.       Ужин прошёл напряжённо, потому что Юра предпочитал молчать, а Вася слишком уж нервничал, то и дело покусывая губы, на что он предпочитал не обращать внимание, уткнувшись в еду, которая довольно быстро кончилась. За время в армии Телефонист привык быстро поглощать пищу, чтобы никого не задерживать. Юра бросил короткий взгляд на часы и накинул на себя куртку, выбираясь из-за стола.       — Мне пора идти, — твёрдо произнёс он, поставив посуду на поднос и взглянув на Стажёра, — отнесёшь, когда доешь, ладно?       — Пока, — кивнул Вася, подняв на него взгляд, отвлекшись от еды. За это время он не съел и половины.       Телефонист отразил его кивок, застегнув куртку и приметив, где находится туалет, направился именно туда. Встав перед раковиной, стараясь не обращать внимание на неприятные запахи, впитывающиеся, кажется, в его одежду, Юра выудил из карманов свои таблетки, набрал в ладонь воды и выпил их. Краем глаза он заметил шевеление слева и дёрнулся, готовый к драке.       Это оказался всего лишь Вася.       — Зачем ты за мной следишь? У меня свои дела, — огрызнулся Телефонист, пытаясь сохранить лицо, а после прошёл мимо, демонстративно оттолкнув Васю в сторону.       — Ты ключи забыл. Я просто решил тебе их принести, — Стажёр сунул ему в руку ключ и поспешил скрыться с его глаз.       Юра хмыкнул, но извиняться не собирался, слишком злился на Васю. Домой теперь и вовсе не хотелось, а пистолет, припрятанный в куртке так и манил, побуждая расстрелять все патроны, что в нём оставались. Сдерживать себя Телефонист не видел смысла, поэтому направился прямиком в лес.       «Какой дурак ходит по лесу ночью?» — снова бурчит на него подсознание, но Юра настойчиво его игнорирует, твёрдым шагом ступая между деревьев и высматривая животных. Сегодня он точно кого-нибудь подстрелит.       Перед глазами мелькнуло что-то маленькое и рыжее. Выстрел. Животное издало ужасный вой и упало на землю, но продолжало пытаться двигаться дальше. Телефонист в пару шагов оказывался рядом и собирался уже добить несчастную лисицу, как его руку перехватила другая, вытаскивая пистолет.       — Животные не виноваты в том, что ты злишься, — услышал Юра прямо возле уха тот голос, который он никогда бы не забыл.       — Капитан…?       Катамаранов убрал его пистолет в свой карман и оттолкнул Телефониста, пройдя вперёд и усевшись перед лисицей. Он ласково провёл ладонью по рыжей шерсти и поднял её на руки, прижав к себе. Вой прекратился. «Опять он свою магию использует», — подумал Юра, отступив назад и наблюдая за бывшим капитаном.       — Вася тоже не виноват в том, что ты боишься показаться слабым, — Игорь, наконец, повернулся к нему лицом, поднявшись на ноги и прижимая к груди лисицу. Один из уголков губ у него был разорван, от чего казалось, что его лицо украшает кривая улыбка.       — Откуда вы…       — Ради чего ты бросаешь друга?       — Не знаю.       — Если ты не можешь ответить, то зачем срываешься? — взгляд у Игоря осуждающий, а сам он играл желваками.       Телефонист замолчал, опустил взгляд в землю, чувствуя, как вина подкатывает к горлу, но стоило ему поднять глаза, как оказалось, что возле него и нет никакого Катамаранова. Лишь пистолет валялся под ногами. Юра повертел его в руках и убрал в куртку. Здесь нечего делать, и он направился в свою маленькую унылую квартиру, чувствуя себя дверью, которую выбили, повесили обратно, а починить забыли. Теперь то ручка от неё вертелась, намереваясь отвалиться, то ключ с трудом проворачивался, неприятно скрипя при каждом обороте.