Первые и последние

***

      Кося стояла, утопая по щиколотку в мягком ворсе ковра, и не могла отвести взгляда от чучела орла, нависающего над креслом директрисы. Птица раскинула крылья, хищно приоткрыла клюв и тоже вперила в Косю пустые глаза-стекляшки. В этом не было ничего странного, другим взгляд чучела просто не мог быть, но Косе хотелось поморщиться, хотя делать этого категорически нельзя. Перед ней ведь стоит Ямамото-сама собственной персоной, а ещё покрытый родинками очкастый пацан с такими серьёзными щами, что Косю он смущал едва ли не больше, чем суровая директриса. А ведь пацан… Ну что пацан, обычный подросток, только выряжен в чёрное пальтишко с сине-красным значком на груди в виде то ли капли, то ли пики. Любопытно однако. Нет правда, у Коси не было ни единого вменяемого предположения относительно личности подростка и того, с какого ляду он смотрит на неё так, словно она лягушка под микроскопом, которую надо разделать. И вообще, как же ей надоело, что ею все помыкают! Тётушка Макото, Ямамото-сама, даже клятая Буся, которая вообще собака! Вот Косю только подростки ещё не прессовали! Правда, этот какой-то ненормальный, чёрное пальтишко и значок — явно форма. Неужели ФСБ японского разлива? Или что тут у них вместо ФСБ… Но разве придёт кому-то в голову взять в ряды государственной организации мальчишку, который даже школу не окончил? Мда, что-то слишком много всего алогичного для одного дня.       — Т… йоркина, — с трудом произнёс пацан, и Кося подавила смешок. Да, надо бы адаптировать свою фамилию под местные реалии, а то бедных японцев аж жалко, — Тйоркина-сан, позвольте представиться, Окумура Юкио, первый класс, средний уровень.       Парень махнул у Коси перед носом ламинированной карточкой.       — Чё? — выдохнула та по-русски, но тут же спохватилась, — Простите, я не понимать… организация…       — Простите, Окумура-сан, — встряла Ямамото-сама, соорудив на лице отвратительно снисходительное выражение, — сами видите, Кюсю у нас из эмигрантов и скверно понимает по-японски. Даже не представляю, как объяснить ей о существовании Ордена Истинного Креста.       Окумура Юкио понимающе (вроде бы понимающе) кивнул, и Кося сощурилась от отражённого стёклами его очков солнечного блика, который попал ей в глаза. Можно было бы подумать, что её ослепило его великолепие и величие, но Косе не хотелось, чтобы кто-нибудь так подумал.       Вообще-то вся эта ситуация бесила всё сильнее. Ямамото-сама… Нет, просто Ямамото выводила своим снисхождением, этот пацан — почти дьявольским высокомерием (так и подмывало щелкнуть его по носу и попросить сделать морду лица попроще) и даже орёл над креслом директрисы словно парил над Косей, хоть и был при этом мёртвым.       А ещё дичайше выводило это вечное коверкание её имени на название острова.       — Вы знать, что я видеть в комната Андре Бошан? — спросила Кося, стараясь сделать свой голос потвёрже, показать, что сколько бы паренёк ни пыжился, она тут тоже не с дубу ссыпалась.       — Да, — пацан не сдавал позиций, но при этом вёл себя… естественно. И Косю начала бесить наигранность собственного тона в сравнении с его, — но мне сперва хотелось бы услышать ваше мнение.       Что?! Ему бы хотелось! Косе тоже много чего хотелось бы, хотеть не вредно. И о каком это мнении он говорит, у Коси может быть своё мнение о Достоевском или том, какой из двух серых халатов надеть на работу — тот, что с синей каймой на рукавах или тот, что с розовой, а о неведомой инфернальной херне у неё никакого мнения нет!       Кося перевела взгляд с подбородка пацана на орла, словно спрашивая, не мог бы он ябнуть по темечку всех присутствующих. Честное слово, лоботомия кажется наилучшим выходом.       — Окумура-сан, — Ямамото, видимо, поняла причину Косиного молчания по-своему — вы же видите, что Кюсю у нас… Вы требуете от неё слишком многого.       — Она из… — пацан сделал многозначительную паузу.       — Ах, нет-нет, — Ямамото переместилась за спину Коси и покровительственно положила руку ей на плечо. Кося вздрогнула, — она не имеет отношения к экспериментам.       — И… — ещё одна пауза, сопровождающаяся лёгким поднятием бровей.       — И к программе по обязательному трудоустройству людей с лёгкой ментальной отсталостью — тоже.       — Что?! — Кося без труда поняла последнюю фразу, тем более, что в ней присутствовал один из специфических терминов дефектологии, — Я не ментально отсталая!       — Конечно нет, дорогая, — «успокоила» её Ямамото тоном, каким и говорят с ментально отсталыми.       Чёрт… С ними нельзя ссориться, нельзя ссориться, нельзя ссориться… Если Косю попрут с работы, она лишится визы да и жить станет не на что, поэтому надо молчать, надо молчать, надо молчать…       Но, видит Бог, это сложнее, чем сдать экзамены. Сложнее, чем сдать экзамены на японском!       — Я всё понимаю, Ямамото-сан, но изгнание демона без должной подготовки — уникальный, практически не встречающийся в экзорцистской практике случай. Необходимо выяснить, что она делала, что говорила. Вам не удалось рассмотреть, что это был за демон, а ведь узнать, к какой Семье он принадлежит — очень важно, каждый демон имеет свою методику изгнания. Разобраться с этой ситуацией поручили мне, и я выполню своё задание.       — Экзор… экзор… — Кося попыталась вычленить из речи суть, но потерпела фиаско.       — Ну-ну, — похлопала её по плечу Ямамото, — что ж, Окумура-сан, действуйте. Хотя я думаю, основная заслуга в изгнании демона принадлежит Андре Бошану и допрашивать следует его.       — Я, конечно же, допрошу и его.       — Допрос? Андре? — взметнулась Кося, — Нельзя! Он же пережил такая кошмар! Сейчас нет допрос! Вы рушить ему психику и напоминать о такой болезненной вещи. Эта… этот… Ну, оно предлагать ему…       Кося запнулась, мысленно возвращаясь в палату Андре Бошана.       «Конечности тебе эта демагогия не вернёт, а я верну».       «Ты пожалеешь. Когда будешь лежать жалким человеческим обрубком, пожалеешь».       На глаза Коси навернулись слёзы, делая их стеклянными, как у чучела орла. Может, даже такими же мёртвыми.       — Что оно предлагало мсье Бошану? — мягко напомнил пацан, но тут за спиной раздалось какое-то странное «пуф», словно выпустили воздух из воздушного шарика.       Кося обернулась и тут же подскочила с возмущённым воплем. Нет, ну это уже ни в какие ворота, знаете ли…       Дверь кабинета не открывалась. Кося ведь хорошо знает, как она скрипит, так вот, она не скрипела! И тем не менее, посреди комнаты стоит высоченный мужик, явно сбежавший из какого-то шапито. У Коси даже слёзы высохли, а заодно и челюсть отвисла, только вот остальные совершенно не удивились и старательно делают вид, будто так и надо! Эй, у вас мозжечок защемило или уши заложило? Кто-нибудь слышал, как он вошёл? И ваще, это нормально, что по Дому шляется клоун в полной рабочем амуниции, так и задумывалось, да? Убиться веником… Парад абсурда набирает обороты.       — Доброго дня, Ямамото-сан, Окумура.       Директриса с пацаном и клоун обменялись приветственными поклонами.       — Фель-сама, — просияла Ямамото, словно перед ней не шут, а полубог с Олимпа, — какая честь, чем мы обязаны вашему визиту?       Пацан отреагировал значительно спокойней. То есть, никак. Его лицо, как было холодным и нейтральным, так и осталось.       — Это задание поручили мне, но вы, похоже, захотели взять его под свой контроль?       — Что? Нет, я… приехал вовсе не отнимать твой хлеб, но мне захотелось самому взглянуть на самородок из дома инвалидов.       Пауза. К чему эта пауза после слов «нет, я»?       Надо бы перестать пялиться, но Кося не могла, просто не могла. Этот клоун… Он одновременно нравился и не нравился, а ещё ощутимо сбивал с толку. Впрочем, после всего произошедшего за сегодня у Коси не осталось ни малейшей иллюзии относительно наличия в ситуации какой-то логики. И всё же…       Мужик был тощ ровно настолько же, насколько и высок, и во всей его фигуре виделась какая-то угловатость и нескладность. Коленки, обтянутые лосинами в розовую и фиолетовую полоску, смешно выпирали; на сапогах с загнутыми носками явно не хватало звенящих бубенцов; но белый плащ со стоячим воротником почему-то наводил на мысли о Штирлице и других шпионах. Кося так и видела, как мужик погружает в него лицо, глядя на всё из-под козырька шляпы тайно, будто бы исподтишка. Штирлиц… Но что может быть несовместимее, чем Штирлиц и клоунство. Хотя, с другой стороны, количество анекдотов о самом знаменитом советском разведчике…       То ли гей, судя по количеству розового в наряде, то ли комедиант, то ли шпион. А может всё сразу. Кося тщательно ощупывала взглядом фигуру пришельца, пока не добралась до лица, и вот тут-то её прошибло. Глаза орла над креслом директрисы. Разница лишь в том, что те чёрные, а эти зелёные, но такие же застывшие, будто стеклянные. Таких глаз не должно быть у живых людей.       Впрочем, он моргнул и улыбнулся, Косю подотпустило, ощущение пропало.       — Доброго дня, мисс, позвольте представиться, — мужик приложил ладонь к сердцу и слегка наклонился, — лорд Мефисто Фель, глава японского отделения Ордена Истинного Креста.       Лорд? Вот те раз. Ещё чего интересного поведаете?       — Орден? — Кося всё списывала непонимание на свой скверный японский.       Ямамото уже открыла рот, чтобы снова встрять с чем-то оскорбительным, но мужик поднял руку, и с губ директрисы не сорвалось ни звука. Кося моментально прониклась к клоуну симпатией. Хотя, он ведь хорош не только этим. Он, словно… Словно… Нет, подобрать слово никак не получалось.       — Я облегчу вам задачу, мисс, — мужик сиял доброжелательностью, как тёплое июньское солнышко, — Так лучше?       Русский! Чистейший русский без малейшего акцента! Кося и не думала, что челюсть может опуститься ещё ниже.       — Вы… Э-э-э… Как же ж…       — Я полагал, на вашем родном наречии наша беседа потечёт складней. Только не говорите, что я ошибался.       И тут Косю прорвало.       — Пиздец! Вы… вы… Вы бы видали, там ТАКОЕ!       — Какое? — улыбнулся собеседник.       — Полный пиздец! — заверила Кося, — Я, значит, вхожу в палату, сразу понимаю, что случай тяжёлый, начинаю работать… Ну вы понимаете, моя работа не только дерьмо выносить, но и… Другое дерьмо выносить. Душевное. Там ведь такие бездны боли, апофеоз страдания, Фёдор Михалыч бы вдохновился, и вот нынче апофеоз из апофеозов, ампутация всех конечностей, начинаю работать и… Пиздец!       Кося запустила руку в волосы и уставилась прямо в глаза мужику, несмотря на то, что пришлось задрать голову.       — Полезло!       — Что полезло? — улыбался мужик.       — Пиздец. Рога — во, когти — во, — Кося убедительно продемонстрировала и то, и другое, словно пантомима должна помочь объясниться с русскоговорящим японцем, — и все руки с ногами поперли прямо из культей! А потом ещё зубы.       Кося показала пальцами, какие там были зубы.       — И потом эта херня молвит человеческим голосом…       Кося запнулась. Улыбка, которая сперва казалась ободряющей и доброй, постепенно становилась какой-то… Не то, чтобы издевательской, но… Чёрт, да он ведь нагло ржёт и, конечно же, ей не верит. Блин, обидно даже как-то. Заговорив с Косей на русском, он моментально стал для неё почти родным в этом царстве иероглифов, и вот такая подства.       — Если мне не верите, спросите вон у Ямамото-сама и этого, второго. Я не вру!       — О, мисс, у меня и мысли не было подозревать вас во лжи. Более того, я могу ответить на все ваши вопросы. У вас ведь много вопросов, я прав?       — Да уж наверное. Если объясните, что это была за бубуйня, буду очень благодарна.       — Но у меня тоже есть к вам вопросы, мисс, — заговорщески подмигнул мужик, — предлагаю спрашивать по очереди.       — Отлично, я первая, что это была за херня?       — Что вам известно о демонах, мисс?       — Ну… Духи зла, изгнанные с небес… Так, стоп, вы жульничаете! Ждите своей очереди и отвечайте на вопрос.       Мужик фыркнул.       — Демон.       — Что демон? — не поняла Кося.       — Это был демон.       — Опять ржёте?       — Если не верите, спросите у Ямамото-сама и у этого второго, — оскалился клоун.       — Да-да, очень смешно, но кто мне гарантирует, что они не заодно с вами?       — Мисс, ну подумайте логично, какой смысл мне вас разыгрывать? Вы действительно думаете, что трём взрослым… людям, — опять пауза, что за… — настолько нечем заняться, что они захотят потратить целое утро на розыгрыш… вас.       И тут Кося впервые заметила это. Презрение. Едва заметное, только самый уголок, как попавший в кадр фильма микрофон или другая аппаратура, но оно было. И вроде нет в этом ничего странного, сколько раз Кося видела что-то подобное в лице Ямамото или даже Макото и всё же…       — Да, но сегодня случилось столько всего нелогичного, что меня уже ничто не удивит. Ч… Что это такое?!       Кося подпрыгнула, шарахнулась в сторону, вцепилась в белоснежный рукав клоуна и увидела его во второй раз. Клоун бросил на неё такой взгляд, словно её рука была вымазана тем самым дерьмом, которое она обычно выносит. И всё-таки чёрный дымный шарик с, мать его, глазами в данный момент был важнее.       — Да вы что, галлюциногены распылили?! — голос неумолимо переходил на фальцет, а клоун ржал уже почти в открытую.       — Кажется, теперь моя очередь задавать вопрос.       Косе захотелось его ударить, и только странная таинственность клоунской фигуры помешала ей своё намерение осуществить. Мало ли чем обернётся такое неуважение, у этого типа наверняка полно тузов в рукавах.       — Итак, мисс, — он взял её двумя пальцами за плечо, оттянул ткань халата и таким образом поставил перед собой, — как ваше имя?       На какое-то бесконечно долгое мгновение Кося забыла и про глазастый шарик дыма, и про то, что по-прежнему стискивает в пальцах край белоснежного рукава.       — Кося, — робко прошелестела она, почему-то смущаясь.       — Кося? — он выразительно приподнял брови.       — Ага. Полное имя Коссандра Тёркина. Я с Камчатки.       — Кося с Камчатки, значит, — нараспев протянул он, — ну что ж, отвечу на ваш вопрос. Это угольная смола или колтар, очень мелкий демон, принадлежит к семейству Астарота, Короля Гниения.       — Астарот? Это ещё кто?       Клоун сокрушенно покачал головой.       — Да, контракта я бы с вами заключать не стал, вы постоянно нарушаете нашу единственную договорённость.       Кося снова почему-то смутилась, но быстро стряхнула с себя это. Вот ещё!       — Что говорил демон, с которым вы столкнулись?       — Да знаете… Как ни странно, именно такие вещи, которые следовало бы ожидать от демона. Он уговаривал Андре Бошана согласиться на что-то явно стремное, говорил о каких-то сладких мечтах, за которые пришлось заплатить страшную цену. Впрочем, здесь как раз понятно, Андре ведь бывший наркоман, и конечности ему… того, потому что все вены убиты были. Во-о-от… Ещё он обещал, что вернёт Андре всё утерянное. Соблазнял, кажется.       — Хорошо, ваш вопрос?       — А, да, он ещё со мной… Давил на больные точки, обзывался, потом вообще за шею схватил и едва не придушил, — Кося поёжилась и сама не заметила, как крепче стиснула рукав, — так страшно было. А о каком Ордене говорили вы с этим мальчиком?       — Орден Истинного Креста — организация экзорцистов при Ватикане, занимающаяся борьбой с демонами, — клоун отвечал на автопилоте, сосредоточившись на вопросах, — А что говорили и делали вы?       — Да ничего особенного… Говорила, что не нужно соглашаться на явно лажовое предложение, что ещё не всё потеряно, что мы вместе справимся с этим дерьмом…       — Ну да, для живого мыслящего существа, превратившегося в обрубок и не всё потеряно, — презрительно (снова, в третий раз!) и на грани слышимости пробормотал клоун.       — Что, простите?       — Нет, ничего, продолжайте пожалуйста, — спохватился он.       — Да всё, собственно, больше ничего не говорила.       — Что было потом?       — Моя очередь! Так, — Кося положила пальцы свободной руки на висок, — вы говорите, есть демоны и есть орден по борьбе с ними… Окей, допустим, а демоны, они… Какие?       — Разные, — фыркнул клоун, словно более глупый вопрос придумать сложно, — итак, что было потом?       — Ну подождите, что это за ответ, — возмутилась Кося.       — Каков вопрос, таков и ответ, — парировал клоун.       — Я вообще ничего не поняла, скажите так, чтобы поняла. Демоны они… Типа злые духи? Или типа, ну просто живые существа, как звери?       Клоун снова фыркнул.       — Мнения по этому вопросу расходятся. Кто-то считает, что типа злые духи, кто-то, что типа звери.       — А правда, как обычно, посередине? — улыбнулась Кося.       — А правда на пересечении двух дорог, — подмигнул клоун.       Кося не была уверена, что всё верно поняла, но переспрашивать не стала. Она как-то даже и не заметила, что в процессе разговора уже приняла за истину существование демонов.       — После того, как оно едва меня не придушило, начало что-то происходить. Андре будто начал бороться с властью паразита. Херня… Демон орал, метался, а потом всё кончилось. Конечности исчезли, как и рога с клыками. Слушайте, а почему я раньше эту, как вы его назвали, смолу эту не видела, а теперь вижу? — Кося почти захныкала, — вон оно летает, как мразь, никакого сладу нет.       Она почти затрепетала, когда тонкие длинные пальцы слегка отогнули воротник халата, обнажив шею. Кося и забыла, какие следы оставили на её коже жуткие лапы.       — Вы получили рану от демона, она же машо. Человек, получивший рану от демона, начинает видеть демонов.       — А-а, ага, — Кося сглотнула, все волоски на её шее встали дыбом, чувствуя близость чужой руки.       Она уже и думать забыла, что в одной комнате с ней и этим невозможным клоуном находятся Ямамото и пацан-экзорцист. Происходило что-то дико странное, словно они с клоуном переселились в отдельное измерение. И Кося всё не могла подобрать слово для описания этого чувства… Такого… Завораживающего…       И тут до неё дошло. Витражное окно в туалете, вот что напоминал ей этот удивительный невообразимый клоун! Яркое, разноцветное и тёплое. Дурость, конечно, но у Коси голова кружилась от всех свалившихся лавиной новостей и вообще…       Но особенную атмосферу разрушила внезапно распахнувшаяся дверь.