***
Обед растянулся до вечера, но прошёл в напряжённом молчании. Лале едва выдержала это. Мурад изредка задавал непонятные вопросы, растерянные ответы Лале на которые вызывали у Халила лёгкую, незаметную для Султана, усмешку. Лале быстрым шагом шла к своим покоям. В голове так сильно путались мысли, что девушка пару раз запуталась в поворотах. Ей было страшно. На её руках маленький сын и за него душа болела больше всего. Защиты нет в случае чего… Двери покоев закрылись за её спиной. В комнате было тихо. Зара уже сказала, что Дайе-хатун уже уложила Баязида и ушла к себе отдыхать буквально пару минут назад. Лале была этому очень рада — она смогла избежать лишних вопросов. По крайней мере сейчас. Будет время подумать обо всём ведь уснуть этой ночью, да и следующей тоже, будет очень сложно. Лале села на кровать, не отрывая глаз от спящего в люльке сына. Он улыбался, словно ему снилось что-то хорошее. Как хорошо, что он ничего сейчас не понимает. — Спи, свет мой… — прошептала хатун, заметив как глазик сына слегка дёрнулся. — Твой отец скоро вернётся. Одной рукой она легонько качала люльку, второй рукой достала из-под кровати шкатулку из красного дерева. Ту самую, внутри которой лежало подаренное Мехмедом, после первой ночи, ожерелье с изумрудами. Оно хранилось там и по сей день, но Лале сейчас было интересно другое. Девушка достала письмо. Первым она развернула свиток Мехмеда, отложив в сторону едва не упавшее на пол послание Влада. В свёртке, на желтоватой бумаге, она увидела маленький голубой цветок, похожий на колокольчик. Она улыбнулась. Мехмед мог обрадовать такими мелочами, а после в душе оставалась приятная теплота. А Мехмед в своём письме писал:«Любовь моя, я возвращаюсь домой. К вам. Лале, свет мой, я очень скучаю. День и ночь моя душа мечется, рвётся к вам с сыном домой. Молюсь чтобы вы были здоровы. Когда я приеду, ты меня, наверное даже и не узнаешь. Многого в письме не опишешь, у нас будет много времени впереди. Впереди у нас целая жизнь. Нас от встречи отделяет всего пару дней. По сравнению с тремя месяцами — два или три дня — ничтожные мгновения. Только прошу тебя, не расслабляйся. Не придавайся спешным мечтаниям. Пока мы жили в неведение в Манисе, в Эдирне родился ещё один шехзаде и отец грозится забрать Баязида. Халиль, по Султанскому приказу, приостановил движение наш отряд на день, что позволило им значительно опередить нас. Ты его остановить не сможешь. Отец сейчас слушает только Халила — никого более. Беги к Ибрагиму, он должен помочь. В моём присутствии отец ничего сделать не сможет. Главное продержись, Лале. Я в тебя верю, моя Лале Султан. Поцелуй за меня сына. Люблю тебя.»
Лале от нахлынувшей волны беспокойства так сильно сжала в руке деревянную боковинку люльки, что женские пальчики побелели. А страх за сына съедал изнутри. Лале стала мамой не просто сына — Лале мама Шехзаде и если сейчас добровольно отдать сына своему дяде… Ей даже сложно было об этом думать. Могло случится что угодно. Спрятав все письма обратно в шкатулку и спрятав свой тайник под кровать, Лале вышла из своих покоев. Ей был нужен кто-то из слуг, который мог позвать Ибрагима, потому что оставлять сына надолго она не могла. Только в дверях она столкнулась не с тем с кем хотелось бы. — Лале-хатун, какая приятная встреча. Халил-паша. Лале закрыла двери, пригвождая собой дорогу в покои. Визирь почтиво поклонился, но на лице застыла нахальная усмешка. Он насмехался над ней открыто, уже мысленно празднуя свою победу. — А что вы здесь делаете? В султанских покоях… Видимо хорошо устроились. — протянул он. — Это точно не ваши заботы. — ответила Лале, стараясь держать ровный и спокойный тон, но внутренняя дрожь рвалась наружу. — А вот что вы здесь делаете? Ваши покои находятся в другой части дворца. — Решил нагулять сон. Знаете, если признаться честно, я и не надеялся что вы выживите во время родов… Вы такая худая, не очень здоровая с виду. Девушка решительно выпрямилась и сделала шаг вперёд. — Что вы себе позволяете? — спросила Лале с неслыханной для себя смелостью и наглостью. — Не забывайте кто перед вами. Я племянница Султана, законная жена Шехзаде Мехмеда и мать его наследника. Это просто я вам напоминаю, вдруг забыли. Не знаю чего вы добиваетесь, но у вас ничего не выйдет. Через секунду Лале опомнилась. Девушка сама не поняла как она это сказала, но впечатление на визиря это произвело. Он сначала тоже был обескуражен словами девушки, но после его усмешка вернулась. Теперь он подступил к ней ближе. — Не знаю кто тебя словам этим научил, но ты сильно не обольщайся. Это ты сейчас в султанских покоях живёшь, платья красивые, драгоценности… Месяц или два и всё — там уже вторая жена, а то и третья. А ты останешься здесь, доживать свою жизнь в одиночестве. Придёт ещё время. Он поклонился и спешно начал удалятся. Лале смотрела ему в след, пока он не потерялся из виду в длинных дворцовых коридорах. До этого моменты она не осознавала насколько хрупкое её положение, а сейчас вдруг, после слов своего недруга, всё поняла. Только жить надо сейчас и не заглядывать будущее. Думать что будет потом — дело пустое, если ничего не делать ради предстоящего будущего. Лале отдала приказ первому на её пути встречавшемуся янычару срочно позвать Ибрагима. Девушке неслыханно повезло, что советник не находился сейчас на Балканах вместе с Мехмедом и Заганосом. Паша́ был вынужден вернутся в санджак из-за проблем со здоровьем. Мужчина не заставил себя долго ждать. Он тихо постучался, терпеливо дожидаясь ответа за дверью. Лале открыла дверь, сразу же жестом предупреждая о сне Баязида. Они прошли на балкон. — Простите, что так поздно, но мне нужна ваша помощь. — прошептала Лале и протянула письмо Мехмеда. — Госпожа, будет вам… — тихо ответил Ибрагим, принимая свиток. - Не извиняйтесь. Я готов загородить вас своею спиною и днём и ночью. Ибрагим внимательно прочёл письмо. Может быть даже несколько раз, вчитываясь в каждое слово. После внимательно взглянул на потерявшую спокойствие Лале. — Шехзаде предвидел это. — сказал Паша́, поглаживая длинную седую бороду. — Лале-хатун, я сейчас попрошу вас не задавать лишних вопросов и делать то, что я скажу. Времени очень мало. Лале, вообще не задумываясь, согласилась. Ибрагиму она доверяла. Ему доверял Мехмед. Паша́ прожил немало лет и многое знал. А сейчас, в мире где большая часть людей не умеет читать и писать, мудрость человека ценилась дорого. — Выберите одну служанку, которой вы доверяете больше всего — пусть она соберёт некоторые вещи. Я прикажу запрягать коней. Мы уезжаем.