lovely boys.

— хотите сказать, что он убил её? это невозможно. — мы поймали его на месте преступления, он сейчас самый главный подозреваемый. на её теле его отпечатки пальцев, а вся одежда этого молодого человека пропитана кровью жертвы. — но это абсурд! она была его девушкой! — молодой человек, мы смотрим лишь на улики. тем более подозреваемый не отрицал своей вины. он находится под наблюдением, и за всё это время он не произнёс ни слова. Куроо раздражённо выдохнул, откидываясь на спинку пластикового стула в кабинете детектива. мужчина перебирал бумаги, заполнял бланки и беззаботно пил свой утренний кофе из кружки с надписью «лучший сотрудник». Кенма сидел в своей комнате, с головой укутавшись одеялом. патруль у его дома не раздражал, а частые вызовы в отделение не казались бессмысленными. он просто делал то, чего от него требовали. он выполнял всё беспрекословно, чтобы от него побыстрее отстали и дали ему возможность побыть одному. но с того дня, как он держал твою лёгкую голову с каштановыми волнистыми локонами, перепачканными в крови, Кенма не обронил ни одного слова. — расследование затянулось. — сказал Куроо, садясь на диван к другу. — почему ты не стал отрицать своё причастие? я ведь знаю, ты не убивал т/и. Козуме молчал минуту, а затем мотнул головой. — н-нет...— его голос был слегка с хрипотцой, что на самом деле было свойственно Кенме, но сейчас это больше походило на то, будто кто-то силой выбивал из него воздух. — она убила себя сама. — что? — Куроо дернулся так сильно, что пульт, спокойно лежащий на краю дивана, полетел на пол, разрезая громким звуком эту напряженную тишину. — в тот день я опоздал. мы договорились встретиться в восемь, а я заявился только в десять из-за лекций в универе. опоздал на свой автобус. — Козуме это рассказывал так безэмоционально, будто речь шла о чём-то столь незначительном, что не способно было вызвать в нём какие-то эмоции. — знаешь, мы не виделись с ней две недели. я очень сильно беспокоился о её состоянии, так как её психическое здоровье было...нестабильно. Куроо слушал очень внимательно, по-моему он даже не дышал, затая дыхание и боясь пошевелиться. — она убила себя прямо на моих глазах. — выдохнул Кенма, прикрывая тяжёлые веки. — она нанесла себе в живот семь ножевых ранений. я пытался остановить кровь, но она была повсюду. на наших лицах и одежде, даже под её бледным телом уже растеклась лужа. — кен... — я чувствую её кровь на своих руках до сих пор. — Козуме провёл холодной ладонью по лицу. — вскрытие показало, что в её крови обнаружили наркотик. Тецуро молчал, хлопая глазами то ли от резкого ощущения сухости в глазах, то ли от ужасающего удивления. — она была в состоянии лсд. это я виноват. Куроо трясло, в то время как Кенма сохранял холодность на своём ничего не выражающем лице. он поджал под себя колени и уткнулся в скрещенные руки. — в этом нет твоей вины... комната резко наполнилась криком. Куроо от испуга подпрыгнул на месте и уставился на друга. Кенма рвал горло, кричал и плакал, закрывая лицо руками. он разбил об стену стакан с газировкой и даже швырнул стул через всю кухню. он царапал обои и умолял мир вернуть ему т/и, но она не появлялась. Куроо впервые видел Кенму в такой истерике. его слёзы омыли всё его покрасневшее от злости и боли лицо и он сильно кашлял, когда от плача начинало першить в горле. Тецуро не делал ничего. он позволял происходящему происходить. Кенма упал на кровать от бессилия, но даже тогда слёзы не переставали течь. Тецуро сел рядом и обнял его. так тепло и по-дружески, желая забрать хотя бы часть его боли, чтобы Кенме стало капельку лучше. они помнили т/и очень жизнерадостной и энергичной, которая всегда обыгрывала Куроо в их игровых пятничных соревнованиях, но каждый раз проигрывала Кенме, досадно отшвыривая джойстик в сторону. она была частью их дружбы и маленькой семьи и было больно ощущать, что у них отобрали какую-то невидимую часть. они оба были опустошены и чувствовали, будто из них выбили воздух. это было сильнее, чем просто больно. — я записал тебя к психологу и нанял хорошего адвоката. — Куроо поправил галстук на рубашке и оглядел Кенму с головы до ног. — они сказали, что знают того, кто накачал её. его поиски ведутся. — знаешь, я всё время не могу думать о чём-то другом. — Кенма слегка улыбается, доставая с полки фотоальбом. — постоянно о ней думаю. — мне нужно закончить ещё кое-какие дела, — Куроо сглатывает ком в горле и радуется тому, что его голос не дрожит. — позвони мне, если буду нужен. Куроо уйдёт, потому что не может выдержать всех тех чувств, которые захлестывают его постоянно. утром в новостях расскажут о том, что полиция нашла труп особо опасного преступника, который заманивал юных девушек к себе и накачивал их наркотиками. ровно в восемь утра Кенма будет смывать кровь со своих ладоней в ванной. на этот раз они у него не дрожат, а в душе раз и навсегда поселилось чувство, что он сделал всё правильно.