Афродизиак для Гермионы

      Когда Гермиона нехотя согласилась стать соседкой Пэнси Паркинсон по квартире, она боялась, что через неделю они проклянут друг друга Обливиэйтом. Это почти произошло, но два года спустя у них сложились удивительно дружеские отношения. Гермиона ничего плохого не могла сказать о своей соседке по квартире. Пэнси отлично готовила, она не разбрасывала по квартире свою одежду и с уважением относилась к книгам Гермионы.       Все было почти идеально. Почти.       Гермиона пожаловалась бы Пэнси, она должна была пожаловаться. Ведь это было одно из основных правил, на котором они сошлись, когда неохотно съехались вместе, обе без родителей и отчаянно нуждающиеся в дешевом жилье в магическом Лондоне. Они договорились, что если у кого-то из них будет гость, они используют заглушающие чары.       Пэнси несколько раз забывала об этом, и Гермиона знала, что не должна молчать.       Она должна сказать ей, чтобы та прекратила.       Она не должна была слушать.       Но теперь было уже слишком поздно. Пэнси поняла бы, что Гермиона неоднократно подслушивала, заговорив об этом спустя так много месяцев. И, может быть, совсем чуть-чуть, Гермионе это нравилось.       Ей нравились хриплые вздохи Пэнси, а сопровождавшие их тихие стоны Драко Малфоя заставляли Гермиону каждый раз скользить пальцами в свои трусики.       Это было неправильно. Это было… великолепно. Гермиона наслаждалась каждым вздохом, каждым стоном, каждым вскриком.       Гермиона знала, что ей не следовало думать ни о ком из них в таком ключе, но эти мысли медленно проникали в ее повседневную жизнь. Она поймала себя на том, что смотрит на голые ноги Пэнси, пока та готовит завтрак. Гермиона едва могла передать Драко документ, и сердце ее бешено колотилось. Днем она пыталась закончить свои отчеты, думая о том, каково было бы ощущать, как руки Драко обнимают ее; дома она только и делала, что представляла себе как целует Пэнси в губы.       Именно эти вездесущие мечты всплыли в ее сознании, когда кто-то спросил: — Ты когда-нибудь хотел переспать с девушкой? — Я хочу сказать, — задумчиво вздохнула Гермиона, — что все думали об этом хотя бы раз в жизни.       Все, кто сидел за столом, уставились на нее. Молодые люди, входящие в разномастную группу служащих Министерства, ставшие ближайшими друзьями Гермионы, теперь удивленно моргали, глядя на нее.       У Гарри отвисла челюсть. Тео поперхнулся пивом, а Падма похлопала его по спине. Больше всего ее обеспокоили любопытные ухмылки Драко и Пэнси.       Гермиона перестала теребить свою соломинку, вопрос был адресован даже не ей. — Э-э, — заикаясь, произнес Гарри, — не совсем. Я пытался с Джинни, но ничего не вышло.       Никто не слушал его, все глаза были прикованы к покрасневшему лицу Гермионы. — Я так рада, что ты разобрался во всей этой своей гей-фигне, Поттер, но… — рубиново-красные губы Пэнси растянулись в коварной усмешке. — Я хочу узнать больше об этом откровении. Ты часто думаешь о том, чтобы засунуть голову между женских ножек, Гермиона?       «Если только твоих».       Гермиона стиснула бедра при этой мысли. Пэнси невинно захлопала ресницами. — Я… Ну, я… — Гермиона тяжело вздохнула. — Да ладно, все иногда об этом думают, правда?       Улыбка Пэнси только усилилась, и парни с любопытством наблюдали за ней. — Ну, — промурлыкал Драко, — я думаю, мы все знаем, что мой голос за. Поттер явно говорит «нет». Падма, а как насчет тебя? — Извините, я просто не воспринимаю женщин в таком смысле. — Падма пожала плечами и повернулась к стоящему рядом с ней волшебнику: — А что насчет тебя, Тео?       Тео пытался вытереть пролитое им сливочное пиво и пожал плечами. — Иногда, — сказал он, — но я предпочитаю, чтобы моя голова находилась между ног мужчины. Мне нравится, когда мой язык касается дырочки потуже.       Падма сморщила нос: — Я уже жалею, что спросила.       Тео перевел взгляд на Гарри, который изучал затертое меню «Дырявого котла». — Что я могу сказать? — Тео смотрел на волшебника, избегающего его взгляда. — Мне нравится пользоваться своим языком. Я люблю лизать, сосать и…       Гарри нервно дернулся, отрывая голову от меню. — У них есть мороженое! — пронзительно вскрикнул он, его щеки покраснели, а очки съехали набок.       Все за столом захихикали. Попытки Тео ухаживать за Гарри продолжались годами, но мальчик-который-выжил заметил это только несколько недель назад. — У них, э-э, есть мороженое. Эм, мы должны заказать его. Да, пожалуй, я спрошу Тома. Сейчас. Точно… — Гарри вскочил из-за стола и поспешил прочь. — Мерлин, — сказал Драко. — Тео, трахни уже этого парня и избавь нас от страданий. — Работаю над этим, приятель. — Тео ухмыльнулся, — и не надо читать мне лекций, как именно. Ты все еще… ой.       Их бокалы задрожали, когда кто-то не слишком ловко пнул Тео под столом. — Прекратите отвлекаться, — сказала Пэнси друзьям, и ее поразительные голубые глаза уставились на Гермиону. — Я, например, люблю думать о девушках.       Гермиона покраснела, в ее голове отчетливо зазвучали вздохи и стоны, которые она слышала сквозь стены. Она знала, что Пэнси бисексуальна, и не стесняется своих гедонистических наклонностей. Драко был важной частью сексуальной жизни Пэнси, но они скрывали свои отношения даже от друзей. Прошло уже много лет с тех пор, как они по-настоящему встречались, и, несмотря на то, что родители Драко подталкивали их друг к другу, они оба были твердо уверены в том, что не возобновят серьёзные отношения       Гермиона быстро облизнула губы и поняла, что не слышала ничего, когда Пэнси приводила других своих любовников. Когда Драко не было рядом, она всегда использовала заглушающие чары.       Гермиона отчаянно заставляла себя не погружаться слишком глубоко в выводы, которые стремилось сделать ее измученное подсознание. Пэнси взглянула на Драко. Между ними промелькнуло что-то, прежде чем они оба снова сосредоточились на Гермионе, заставив ее задрожать. — У меня тут мороженое, — прервал ее мысли Гарри, бросив на стол большую сумку. — Я взял… все мороженое, вообще-то. — Гарри, — спросила Падма, — что ты собираешься делать с таким количеством мороженого? — Даже не знаю. Том просто отдал мне все, что у них было, похоже, он хотел избавиться от него. Они все равно скоро закрываются.       Друзья посмотрели друг на друга, как часто делали поздно вечером в пятницу, когда встреча в заведении подходила к концу. — Значит, в квартиру? — пискнула Гермиона, наконец обретая дар речи.       Все согласно загудели. Квартира Гермионы и Пэнси быстро стала основным местом их вечерних посиделок, единственным местом, где не было родителей, недовольных бывших или менее радостных соседей, чтобы помешать их веселью.

***

— Я слишком сыта, — тихо застонала с дивана Падма. — Я слишком пьяна, — захныкала Гермиона.       — Я… Честно говоря, я не хочу видеть, как они трахаются. — Драко постучал ложкой по дну ванночки с мороженым. — Оу, — ухмыльнулась Пэнси, — а я бы не отказалась на это посмотреть.       Гермиона швырнула в Пэнси подушкой. Ведьма поймала ее одной рукой, облизывая тыльную сторону ложки. Ее язык был весь в ванильном мороженом. Пэнси подмигнула, проглотив его.       По мере того как тянулся вечер, слизеринцы демонстрировали все более вызывающие представления о поедании мороженого. Падма была первой, кто сломался, бросив Гермиону, когда Драко слизнул со своего большого пальца полоску карамели.       Теодор, который устроил представление, шумно посасывая маленькие кусочки шоколада, исчез. Как и Гарри.       Теперь они спорили, кто будет искать пропавших друзей. Квартира была маленькой, и единственными вариантами были ванная и спальни. — Я пойду. — Гермиона с трудом поднялась с пола, слегка пошатываясь. — Все в порядке, Грейнджер? — спросил Драко, мягко касаясь ее ноги, пока она пыталась обрести равновесие.       Гермиона смотрела сверху вниз на то, как рука Драко обвилась вокруг ее икры. Его длинные пальцы крепко держали ее. Он медленно облизал испачканные мороженым губы. Алкоголь расширил его зрачки, и Гермионе пришлось напомнить себе, что она не должна задыхаться, глядя на него. — Ммм… да. — Ей было интересно, что еще он может так облизать.       Колени Гермионы, казалось, ослабли, когда она пошла по квартире, и не из-за алкоголя. Гермиона вернулась мыслями к своей задаче — найти Гарри и Тео, убедиться, что они не умирают.       Гермиона приблизилась к закрытой двери ванной и решительно постучала. Ничего. Она прижалась ухом к двери — никаких звуков. Со вздохом Гермиона распахнула дверь, чтобы увидеть… ничего.       Вот дерьмо. Значит, одна из спален.       Гермиона проскользнула в ванную, воспользовавшись туалетными принадлежностями, прежде чем продолжить поиски. Дверь спальни Гермионы была первой слева, дверь спальни Пэнси — чуть дальше.       Гермиона тихо кралась по коридору. Только подойдя к двери, она услышала это: тихие стоны и мягкий стук… чего-то.       Она не могла прервать их, не тогда, когда ухаживания Тео продолжались уже столько времени. Гермиона прикусила губу: ей придется спать на диване.       Гермиона фыркнула и вернулась в гостиную. Она увидела, что Падма лежит лицом вниз на диване, приглушенно храпя в подушки. Вот и все, подумала Гермиона. Драко развалился в кресле, а Пэнси нигде не было видно. — Пэнси вызвали на работу, — объяснил Драко, — она была в бешенстве.       Гермиона поморщилась; она слыла известным трудоголиком, но, по крайней мере, ее не вызывали на работу, чтобы присутствовать на «чрезвычайной ситуации» несколько раз в неделю. — Моя кровать конфискована. Похоже, Тео наконец-то удалось убедить Гарри… ну, ты понимаешь. — Это заняло у них достаточно времени, — он фыркнул, выглядя довольным за своего друга. — Я собирался остаться здесь на ночь. Пэнси сказала лечь в ее кровать. Она не была уверена, когда вернется домой.       Гермиона кивнула, схватила одеяло и накрыла храпящую Падму. — Где ты будешь спать? Я сомневаюсь, что ты собираешься присоединиться к Поттеру.       Гермиона сморщила нос при этой мысли: — Я посплю здесь.       Драко поднял бровь, когда Падма громко захрапела. — Почему бы тебе не лечь в кровать Пэнси?       — Нет, Пэнси сказала, что ты должен спать там. Я не собираюсь отправлять тебя домой, Драко. Мы оба знаем твою ситуацию.       Лицо Драко потемнело. Люциус избежал Азкабана, но все еще находился под домашним арестом. Отношения между отцом и сыном были, мягко говоря, напряженными. — Займи кровать. Я буду спать на полу или еще где-нибудь, — проворчал Драко.       Гермиона вздохнула. Как только настроение Драко менялось, его было трудно исправить. — Почему бы нам обоим не лечь в кровать Пэнси?       Она понятия не имела, зачем предложила ему это: она не могла спать в одной постели с Драко, не мучаясь всю ночь. Как бы сильно она ни сожалела о своих словах, Гермиона заметила, как вспыхнули глаза Драко и вернулась его ухмылка. — Неужели? Ты хочешь переспать со мной, Грейнджер? — Спать, Малфой. Просто спать. — Она закатила глаза, но внутри у нее затрепетали бабочки. — Я согласен, — сказал Драко, улыбаясь, и поднял руку, показывая Гермионе, что она должна идти впереди.       Гермиона сглотнула, собрав все остатки гриффиндорской храбрости, и, высоко подняв голову, прошла мимо Драко. Она поймала его взгляд, и напряжение, повисшее в воздухе, чуть не задушило ее.       Гермиона шла по коридору к комнате Пэнси, Драко следовал за ней. Ухмылка не сходила с его лица, даже когда они прошли мимо двери Гермионы, и он фыркнул, услышав отчетливые звуки, которые издавали Гарри и Тео. — Фу, — простонала Гермиона, — моя бедная постель, в мире не хватит чистящих чар, чтобы вернуть ей первозданный вид.       Драко рассмеялся, и Гермиона повернулась, чтобы утихомирить его. Драко коснулся ее бедра и подтолкнул к двери Пэнси. Прикосновение пронзило ее словно электричеством, и у Гермионы пересохло во рту, когда они вошли в комнату. — Гм, — Гермиона не знала, куда деть руки, — пожалуй, я одолжу пижаму Пэнси. — Пэнси не носит пижаму.       Мерлин, почему она удивляется? Почему при этом упоминании сердце Гермионы сжалось? Обнаженная. Пэнси спала в кровати совершенно голая. Голая и с Драко. С голым Драко. — Ммм, — промурлыкала Гермиона, потом спохватилась и откашлялась. Когда она обернулась, Драко с любопытством наблюдал за ней, его руки расстегивали рубашку. — Хм, я просто буду спать в своей… — Гермиона посмотрела на себя: она была одета в министерскую мантию. — Вот, — сказал Драко, заставляя Гермиону поднять глаза.       Он протянул ей свою рубашку, но глаза Гермионы сфокусировались на его обнаженной груди.       Драко возмужал со времен Хогвартса, его плечи теперь были широкими, а живот плоским из-за регулярных тренировок в Аврорате. На его бледной коже выделялись длинные тонкие шрамы. Его руки, одна из которых была протянута к ней, были гладкими и мускулистыми. Темная Метка так выцвела, что она едва ее заметила. — О, — сказала она, открыв рот и уставившись на него. — Рубашка, Грейнджер. — Драко сунул ее в руку Гермионы. — Это удобнее, чем все, что есть у Пэнси. Если только тебе не нравится спать в нижнем белье.       Пэнси в нижнем белье. Боги, он убивал ее. Гермиона закрыла глаза, сжимая рубашку в кулаке. Она была мягкой и, вероятно, более дорогой, чем весь ее наряд. — Спасибо, — заставила себя сказать она. — Грейнджер. Если тебя это не устраивает, — медленно проговорил Драко, — то… — Нет, все в порядке, — Гермиона попыталась улыбнуться и одернула свою мантию.       Она поймала его пристальный взгляд, перед тем, как он хмыкнул и отвернулся. Гермиона сделала то же самое и быстро выскользнула из своей мантии, натягивая рубашку, когда услышала, как Драко расстегивает ремень. Ее окутал свежий запах мяты и, как ни странно, пергамента, когда она накинула на себя мягкую ткань.       Рубашка Драко наглядно показывала, насколько он крупнее ее. Фалды прикрывали трусики Гермионы, а рукава свисали с ее рук. Закончив застегивать рубашку, Гермиона остановилась. Она растает, если увидит Драко в одних трусах. Гермиона неуклюже попятилась к кровати. Если бы она могла лечь, не видя его, все было бы прекрасно. — Перестань, Грейнджер, — по его голосу Гермиона поняла, что он закатывает глаза, — все в порядке. Ты можешь занять кровать, а я буду спать на полу. — Нет, — твердо сказала Гермиона. — Мы поделим ее. Ты не будешь спать на полу.       Гермиона попятилась, пока ее ноги не коснулись края кровати.       — Просто… залезай под одеяло. — Она внимательно прислушалась к звуку шагов Драко.       Гермиона скользнула в кровать, легла на спину и уставилась в потолок. Она нервно прижимала одеяло к груди и старалась не думать о том, как близко находятся их ноги. — Грейнджер? — Драко взмахнул палочкой, и в комнате стало темно. — Ммм? — Гермиона старалась говорить небрежно. — Дыши.       Гермиона неловко глотнула воздух.       Несколько мгновений они лежали молча, глядя в потолок. Гермиона заерзала, скользя телом по мягким простыням. Конечно, у Пэнси были самые лучшие простыни в мире. Внезапно ее мысли наполнили образы тел Пэнси и Драко, скользящих по этим самым простыням вместе. Гермиона с трудом сдержала стон удовольствия.       И вдруг в комнате раздался реальный стон, и взгляд Гермионы метнулся к ее соседу по постели. — Не смотри на меня, — Драко указал на стенку позади кровати. — Твои стены всегда были такими чертовски тонкими?       Гермиона пожала плечами, но когда еще один стон просочился сквозь стены, ее щеки начали гореть. Ее взгляд упал на Драко. Он уставился на нее так, словно мог читать мысли. Драко приподнялся на локте, с любопытством глядя на нее сверху вниз. — Грейнджер, — промурлыкал он сквозь темноту, — насколько они тонкие?       Достаточно тонкие, чтобы я могла слышать, как ты заставляешь мою соседку кончать. Достаточно тонкие, чтобы я могла прижаться к ним и доводить себя до оргазма только от звука твоего голоса. — Даже не знаю, — солгала Гермиона, — не очень сильно. — Ох… О боже… Гарри. Да… блядь, прямо здесь… сильнее. Гарри… Я люблю тебя! — Ага, — ухмыльнулся Драко, когда стоны их друзей зазвенели в воздухе, как церковные колокола. — Совсем не сильно.       Гермиона покраснела, услышав громкий стон Гарри из соседней комнаты, и потянулась за своей палочкой. — Силенцио, — взвизгнула она, целясь в стену.       Гермиона села на кровати, положив палочку на прикроватный столик и избегая любопытного взгляда Драко. Он лежал без рубашки, опираясь на локоть и глядя на нее. Одеяло съехало вниз, открывая верхнюю часть его тела.       Гермиона закусила губу, ее глаза утонули в его взгляде. Драко пошевелился, одеяло снова скользнуло вниз, открывая еще больше его нереально совершенного тела. Косые мышцы живота образовывали скульптурную букву V, дорожка волос уходила к впечатляющей выпуклости под тканью.  — Блядь, — выдохнула Гермиона, не в силах совладать с собой.       Как можно так выглядеть? Честно говоря, несправедливо, что кто-то выглядит вот так. Достаточно того, что его лицо было сплошь точеные углы и высокие скулы. Конечно, его тело должно соответствовать. — Тебе нравится, Гермиона? — сладко протянул Драко.       Остатки самообладания покинули ее тело, и Гермиона издала неопределенный стон. Она знала, что желание ясно читалось по ее лицу, ни одна уловка уже не помогла бы ей.       Драко сел, умудрившись приблизиться к ней, в то время как Гермиона застыла на месте, ошарашенная. Драко смотрел на нее, наклонившись вперед, изучая ее лицо, пока она демонстративно избегала его насмешливого взгляда. — Эти стены ужасно тонкие, — прошептал он низким, веселым голосом. — Ты когда-нибудь слышала то, что тебе понравилось? Пэнси — та девушка, с которой ты хотела бы переспать?       Глаза Гермионы метнулись вверх и остановились на губах Драко. Это была опасная игра, в ней все еще бушевали остатки алкоголя. Это придало ей смелости. — М-может быть. — Ее глаза не отрывались от его губ, изящно изогнувшихся в улыбке. — Может быть? — Драко наклонил голову. — Скажи мне, Гермиона, ты когда-нибудь слушала Пэнси из своей комнаты?       Гермиона тихо кивнула. — Я и понятия не имел, что тебе нравится такое, — Драко оценивающе смотрел на нее. — Ты что, только Пэнси слушаешь?       Гермиона почувствовала, как ее мужество растет, когда взгляд Драко скользнул по ее груди, ведь его рубашка открывала вид на ее декольте. — Нет, — покачала головой Гермиона. Напряжение, повисшее в воздухе, давило на ее кожу, заставляя облизнуть губы. Драко пристально наблюдал за ней, и она почувствовала, как смелость распространяется по ее телу.       Гермиона медленно подняла руку, расстегивая рубашку, в то время как ее сердце стучало практически в ушах. Глаза Драко расширились, наблюдая за ее пальцами. Гермиона восприняла это как добрый знак, подстегнувший ее храбрость. — Хочешь знать, что мне больше всего нравится слушать?       О боже, неужели она действительно собирается сказать ему? Это было дерзко и граничило с откровенным признанием. Все может закончиться плохо, если он не захочет ее так, как она хотела его. Она чувствовала пульсацию в своих венах. Это делало ее храброй. Это была потенциально глупая храбрость. Если он не захочет её, все обернется полной катастрофой.       Гермионе пришлось зажмуриться, ее мужество пошатнулось. Она не осмеливалась открыть глаза, пока не почувствовала прикосновение пальцев к своему колену. — Скажи мне, — ответил Драко глубоким голосом, жадно глядя на нее.       Теперь он был ближе, она чувствовала его тепло. Нервно вздохнув, она решила, что сможет, не зря же она мечтала об этом так много раз. — Эти звуки… Когда ты кончаешь, — прошептала она срывающимся голосом, глядя на него. — Твой глубокий гортанный стон… Я думаю о нем каждый раз, когда прикасаюсь к себе.       Драко замер. Каждый мускул его полуобнаженного тела напрягся, и на мгновение Гермионе показалось, что она просчиталась.       — Блядь, — прошептал охрипшим голосом Драко, сглотнув слюну. Гермиона посмотрела ему в глаза и тоже сглотнула. Его лицо не было лицом человека, которому противно то, что он услышал. Взгляд Гермионы скользнул вниз: ткань его боксеров туго обтягивала выпуклость.       Гермиона вздохнула, почувствовав, как его теплая рука коснулась ее бедра. — Ты не против? — тихо спросил он. — Нет, — выдохнула Гермиона, придвигаясь ближе к нему. Она подняла его руку выше, и его пальцы скользнули по краю ее трусиков, задирая рубашку. Она издала слабый нервный смешок. — Ты даже не представляешь…       Драко усмехнулся. — Не представляю? — выдохнул он, — Гермиона, я…       Гермиона придвинулась к нему, отчаянно требуя его губ. Драко застонал, схватил ее за талию и притянул к себе. Руки Гермионы вцепились в затылок Драко, когда он приподнял ее и опустил на себя.       Поцелуй оказался намного нежнее, чем она ожидала. Губами и языками они с любопытством исследовали друг друга в ожидании большего. Пальцы гладили кожу, впервые чувствуя и узнавая. Руки Драко обхватили спину Гермионы, ее затвердевшие соски прижались к его груди, пока она запускала руки в его волосы. Они были мягким, и она обвила руками его шею, желая, чтобы он был еще ближе к ней.       Они немного отодвинулись, вопросительно глядя друг на друга. Драко смотрел на нее, словно ожидая, что она что-нибудь скажет.       Неужели они действительно это делают?       Гермиона знала, что ей конец. Теперь, когда она попробовала его на вкус, она уже не могла притвориться, что ничего не произошло. Она снова нежно поцеловала его и прижалась лбом к его лбу. — Я хочу тебя, Драко.       Драко тихо застонал, опустив голову на ее обнаженную грудь. Он поцеловал ее в ключицу, а пальцы Гермионы принялись расстегивать пуговицы рубашки. — Ты прекрасна, Гермиона. Ты даже не представляешь, что я испытал, когда увидел тебя в своей рубашке. — Она пахнет тобой, — усмехнулась Гермиона. — Только от того, что ты рядом, я становлюсь мокрой. — М-м-м. Я хочу в этом убедиться.       Рука Драко скользнула вниз по ее талии, коснулась трусиков и замерла. Его глаза снова встретились с ее глазами. Ожидание. Вопрос. — Пожалуйста, — Гермиона толкнула к нему свои бедра, прижимаясь промежностью к его руке. Драко ухмыльнулся ей, его голова откинулась назад, а рот слегка приоткрылся, когда его длинные пальцы коснулись ее там. Она закрыла глаза и быстро расстегнула оставшиеся пуговицы его рубашки, в то время как он провел пальцем по ее складкам, погружаясь в ее влагу. Гермиона стянула рубашку и отбросила ее, покачиваясь под его рукой. — Мерлин, — вздохнул Драко, и Гермиона взглянула на его лицо. Серые глаза Драко горели, наблюдая, как поднимается и опускается ее грудь с затвердевшими сосками. — Ты само совершенство.       Гермиона не знала, что восхищало его больше — ее тело, на которое он с вожделением смотрел, или то, как сильно она промокла для него. Драко вставил в нее палец. — Ты так трогаешь себя, когда подслушиваешь, Гермиона? Вот так трешься об руку? — спросил он медовым голосом, наклоняясь вперед и захватывая сосок губами. — Да, — простонала Гермиона, — пожалуйста, Драко, еще. Ты не представляешь, как сильно я хочу тебя прямо сейчас.       Она энергично покачивалась на его пальце, и тихие стоны слетели с ее губ, когда он облизал сосок. Трение было невероятным; его длинный палец задевал чувствительное местечко внутри, заставляя ее выгибаться в эйфории.       Прошло так много времени с тех пор, как кто-то прикасался к ней подобным образом. Сердце Гермионы бешено колотилось в груди, и она гадала, чувствует ли он это. Знал ли он, как сильно она хотела его? Она так часто воображала себе его прикосновения, что это было похоже на сон — видеть, как его губы скользят по ее груди.       Гермиона потянула Драко за голову, отчаянно желая поцеловать его снова. Он позволил ей завладеть его ртом. Гермиона прикусила его губу, посасывая ее, пока он издавал рычание, идущее из глубины его горла.       Драко вытащил из нее палец и поднял ее, опрокинув назад, так что она с громким «уфф» приземлилась на матрас. Гермиона улыбнулась, когда Драко наклонился к ней и снова поцеловал.       Он целовал ее подбородок, шею и грудь. Он остановился на ее сосках, уделяя внимание каждому из них, пока Гермиона не начала тереться о его ногу. — Напомни мне поблагодарить позже Поттера за то, что он занял твою постель, — губы Драко ласкали ее живот, пока он говорил. — Я думаю, Тео позаботится об этом.       Драко усмехнулся, добравшись до ее бедер. Гермиона кивнула и приподнялась, когда он посмотрел на нее, ожидая разрешения снять трусики.       Драко раздвинул ее ноги, а Гермиона с жаром наблюдала за ним. Он мучил ее, целуя внутреннюю сторону ее бедер, сильно посасывая, пока не оставил свою метку. Гермиона уже была готова умолять его, и тут он погрузил свой язык в ее складки и провел им по всей длине.       Фантазии Гермионы не могли сравниться с реальностью; Драко был поразительно внимателен. Он трудился над ее клитором, пока Гермиона не зарылась руками в его волосы, и ее бедра не задрожали. И только когда ее тихие стоны поднялись на октаву, Драко поднял свою взъерошенную голову и посмотрел на нее.       Гермиона заскулила, ощутив пустоту: она была так близко. Драко прижал палец к ее щели и пробормотал: — Когда ты думаешь о Пэнси, — его палец медленно вошел в нее, — ты представляешь ее язык здесь или свой между ее ног?       Гермиона не поняла, как разговор вернулся к Пэнси и ночному подслушиванию, и могла только тихо стонать, когда мысль о языке Пэнси добавила дополнительных ощущений к пальцам Драко. — И то, и то. — Она хотела бы, чтобы ее язык был здесь. — Драко опустил голову, демонстрируя свои умения. Довольно скоро отстранившись, Драко снова задал ей вопрос. — А о чем еще ты думаешь?       Гермиона застонала, приподнялась на локтях и посмотрела на Драко. Его светлые волосы были в самом сильном беспорядке, который она когда-либо видела, а губы распухли. Заметив ее прямой взгляд, он поднял бровь. Драко вставил в нее еще один палец и держал их там, пока ее стенки сжимались. — Скажи мне, и я позволю тебе кончить. — О тебе, — призналась Гермиона и была вознаграждена тем, что Драко пошевелил пальцами. Это движение вызвало у нее долгий стон, и ощущение сладкой близости экстаза. Драко одобрительно посмотрел на нее. — Да, красавица. Продолжай. Расскажи мне все. — Я думаю о тебе и Пэнси, — сказала Гермиона, закрывая глаза и вспоминая все те моменты, когда она представляла их в этой постели. — Ты… сзади… заставляешь ее стонать. Ты трахаешь меня… пока я лижу Пэнси…       Гермиона замерла в предвкушении, пока Драко языком и пальцами подталкивал ее к краю пропасти. Он бормотал слова ободрения, слушая, как она шепчет все фантазии, которые были у нее о Драко или Пэнси. Гермиона была вознаграждена стоном Драко, когда выдала последнее откровение: — Я хочу, чтобы твоя сперма капала из меня, Драко, — воскликнула Гермиона, бурно кончая. — Я хочу смотреть, как Пэнси вылизывает ее из меня… О боже, Драко…       Гермиона выгнулась дугой, переполненная наслаждением. Задыхаясь, она чувствовала, как Драко целует ее тело. — Я хочу войти в тебя. Сейчас. — Драко поцеловал ее в шею. Она ощутила, как он прижимается к ней через белье. — Пожалуйста, — она застонала, едва оправившись от своего последнего оргазма, но уже отчаянно желая, чтобы он избавился от оставшейся одежды. Вскоре она почувствовала его член в своей руке, такой толстый и твердый, и нежно погладила его пальцами.       Она хотела, чтобы он полностью заполнил ее и оставил внутри нее свое семя. Она прижала головку к своему входу, и Драко погрузился в нее на пару дюймов. Гермиона издала слабый звук, когда ощущение наполненности пронзило ее. Драко заставил себя успокоиться, чувствуя ее сопротивление. — Порядок? — спросил он, осторожно приподнимаясь над ней. — Да, — руки Гермионы легли на его бедра и сжали их. Она подтолкнула свои собственные вверх, позволяя ему погрузиться еще на один восхитительный дюйм. — Еще, Драко, пожалуйста.       Драко осторожно входил, пока его бедра не коснулись ее бедер. Он тихо задыхался, закрыв глаза, находясь внутри нее. — Ты само совершенство. — Он медленно поцеловал ее.       Гермиона почувствовала, что его размер прекрасно ей подходит, и на мгновение ее захлестнули эмоции. Она задумалась о том, как ей будет не хватать этого чувства. Его губы были нежными, когда он целовал ее, и его тело, соединяющееся с ее, заставляло Гермиону чувствовать себя в безопасности. — Драко, — хриплый голос Гермионы выдал ее отчаянное требование, и Драко, наконец, пошевелился. Он начал входить в нее медленными, неторопливыми движениями, наблюдая за ней с любопытством. Он, казалось, изучал ее реакцию, изучал ее тело и увеличивал ее удовольствие с каждым звуком, который срывал с ее губ. Гермиона двигала бедрами вместе с ним, ногти впились в его кожу, когда он нашел устойчивый ритм. — Я так долго хотел тебя, Гермиона… я старался держаться подальше, не прикасаться к тебе, не нуждаться в тебе, — шептал Драко с дрожью в груди. — Я постоянно думаю о тебе, Драко. Увидев тебя в Министерстве… я хочу прикоснуться к тебе, попробовать тебя на вкус.       Гермиона нашла его губы, отчаянно целуя; они крепко прижались друг к другу. Что-то происходило между ними многие месяцы — долгие взгляды в пабе, нервные переглядывания в Министерстве.       Гермиона подалась к нему, выкрикивая его имя, а он продолжал двигаться в ней, пока она выгибалась от удовольствия. Гермиона тяжело дышала, глядя в серые глаза Драко. — Я хочу, чтобы ты тоже кончил, Драко. — Она хотела почувствовать, как он наполняет ее. — Пока нет, милая, — ухмыльнулся он.       Драко отодвинулся, выходя из нее к мучительному ужасу Гермионы.       — Перевернись, — его рука мягко подтолкнула ее бедро.       Гермиона сделала, как он просил, нетерпеливо поднявшись на колени. Рука Драко скользнула по ее ягодицам с одобрительным хмыканьем. С лукавой улыбкой она прижалась к нему. — Ммм, хорошая девочка. — Рука Драко сжала ее зад.       Она слышала, как он поглаживает себя, когда его головка снова прижалась к ее входу. — Ты готова? — Да… пожалуйста.       Драко легко вошел в нее на всю длину, в то время как Гермиона прижалась к нему, ее голова откинулась назад в экстазе. Не похожее на предыдущее медленное и нежное совокупление, это было грубым и отчаянным. Драко быстро и резко входил и выходил. — О, да… Драко… блядь... — Его сильные толчки заставили руки Гермионы подкоситься.       Он входил глубже под невероятным углом, ударяясь об ее стенки. Гермиона громко застонала, благодарная за заглушающие чары, когда Драко толкал ее к краю своим телом и словами. — Кончи для меня, сладкая, — он задыхался, врезаясь в нее все быстрее. Стоны и шлепки влажных тел заполнили комнату, и были заглушены громким криком Гермионы, настигнутой своим оргазмом.       Толчки Драко замедлились, но он не прекратил двигаться. Гермиона едва держалась, ее тело дрожало, а глаза закатились. Драко наклонился и нежно поцеловал ее в плечо. — Гермиона, — он поцеловал ее в шею, не обращая внимания на пот, выступивший на ее коже. — Ты охуенно красивая.       Драко обнял Гермиону за грудь, приподнимая ее, медленно приходящую в себя с мягкой улыбкой на лице. Драко тянул ее на себя, прислоняя спиной к своей груди, пока они оба не оказались на коленях на кровати. Он прижал ее к себе и нежно поцеловал. Гермиона повернула голову, чтобы снова завладеть его губами. — Еще один, милая, — тихо сказал он, медленно двигаясь. — Ты кончишь еще раз, Гермиона?       В этой позе он входил в нее намного плотнее. Драко пришлось выпрямиться еще сильнее, он снова подтянул Гермиону к себе, поддерживая ее тело. Гермиона застонала, ее мышцы напряглись вокруг него. — Не знаю, смогу ли я. — Удовольствие все еще пульсировало в ней, его маленькие волны воспламеняли ее нервы.       Драко снова поцеловал ее, согнув руку ее так, чтобы она могла держаться за его шею. — Попробуй ради меня, любовь моя. — Драко и нежно обвел пальцем ее клитор. — На этот раз я буду в тебе, хорошо?       Гермиона кивнула и тихо застонала. Она хотела чувствовать его внутри себя. Драко прижал правую руку к ее груди, ловко перекатывая сосок между пальцами, в то время как его левая рука ласкала клитор.       Она чувствовала теплое дыхание Драко на своей коже, и как его сердце колотится в груди.       Его губы облизывали и покусывали ее шею. Его руки слаженно ласкали сосок и клитор. Она прерывисто дышала, наслаждаясь ощущениями. Все это время Драко продолжал вонзаться в нее, и разум Гермионы словно отделился от ее тела. Она парила в облаках, когда Драко снова прошептал ей на ухо: — Я уже близко. — Драко, — тихо задыхалась она, — еще, ты мне нужен.       Палец Драко терся о ее клитор, подталкивая ее к краю. Все встало на свои места, он прижался к ней, и грудь Гермионы сжалась, когда напряжение в ее теле усилилось. — Я хочу, чтобы ты наполнил меня, Драко.       Он застонал, рука оставила ее сосок, чтобы сжать бедро, когда он вошел в нее сильнее. Тело Гермионы почти вибрировало на пути к сокрушительному удовольствию. — Вот так, сладкая, — прорычал Драко. — Блядь, да, сожми меня. Я сейчас…       Она сжалась вокруг его члена, чувствуя, как он заполняет ее влагалище, кончая. Стон Драко был именно таким, каким она его помнила. Трепещущий над ее ухом, он был похож на музыку.       Шум на другом конце комнаты заставил Гермиону открыть глаза, пока она тряслась на члене Драко, выжимая из него каждую каплю. Глядя в направлении шума, Гермиона почувствовала как волны оргазма обрушились на неё. Дверь спальни была открыта, и голубые глаза уставились на Гермиону, кричащую в экстазе.       Это прозвучало как отчаянный стон удовлетворения: «Пэнси…»       Сердце Гермионы бешено колотилось в груди, мощные волны сотрясали тело; Драко держал ее в объятиях, тяжело дыша в ее шею. — Боже. — Гермиона слетела с вершины блаженства и в ужасе уставилась на свою соседку по квартире, наблюдавшую за ней с другого конца комнаты.