Место действия: Нью-Йорк

Violet, blue, green, red to keep me At arm's length don't work Lana del Rey — Cinnamon Girl Дэни рассматривает стоящие в ряд пластиковые баночки с таблетками Брайта, пока он заваривает чай, стоя к ней спиной. Безликие контейнеры с ярлыками рецептов. Дэни они представляются этакими Берти Боттс от реальной жизни, пилюли с любыми вкусами, с эффектами на все случаи жизни, фиолетовые — от ночных кошмаров, зеленые — от тревоги, красные — от суицидальных мыслей. Она вздыхает, не в первый раз вспоминая случайные слова свидетельницы о том, что некоторым женщинам нравится быть спасительницами. — Кем ты хотел быть в детстве? — спрашивает она неожиданно даже для себя. — Я имею в виду до того, как твоего отца арестовали. Малькольм оборачивается и улыбается так, словно никакого ада в его жизни не существует. — Ну, я обожал «Стартрек: новое поколение», так что офицером звездного флота. Хотел исследовать новые миры и ввязываться в приключения. А ты? — А я любила «Зену — королеву воинов», хотела надирать задницы злодеям и спасать мирных жителей. — Похоже, что твоя мечта сбылась, — Брайт ставит на кухонный «островок» чайную пару. — У меня до сих пор перед глазами сцена в той подворотне, где ты положила на лопатки наемную убийцу. — Пахнет божественно, — аромат наполняет воздух, когда Брайт разливает янтарного цвета напиток по чашкам. — Я добавил корицу и лимон, решил, что тебе понравится, — он садится напротив, и они делают по глотку. Дэни, наверное, стоит спросить, как он себя чувствует. Но за последний, совершенно безумный год, что они работают вместе, фраза «ты в порядке?» совершенно обесценилась. Ей также хочется спросить, да, даже спустя недели, что он хотел сказать ей и не сказал, когда удерживал руками спусковой механизм мины. Но она молча пьет чай. Брайт обещал никогда не анализировать, не читать Дэни. Но сейчас не может удержаться. Он видит незаданные вопросы в ее глазах, ее сомнение, ее страхи. Он знает, что они сейчас балансируют и любое неосторожное слово или действие может склонить чашу весов в ту — остаться друзьями, или иную — признать, что между ними нечто большее — сторону. Он легко может представить второе. Гулять в Центральном парке, готовить ей тосты с сыром и кофе по утрам, целовать в шею, щеку, уголок губ. Подвергать ее опасности, лгать о своей семье, никогда не засыпать в одной постели. — Умеешь гадать по чаинкам? — Не думала, что услышу от тебя нечто подобное, — Дэни улыбается своей мягкой улыбкой, от которой Брайту хочется жить. — Смотри, — он берет ее чашку с допитым чаем, поворачивает так, чтобы она видела дно. — Что ты видишь? — Ммм… чайную кляксу Роршаха? — А мне кажется похоже на всадника, смотри, это голова лошади, а это — человек, чаинки сложились ближе к ручке. Это… друг, верный друг рядом с тобой, сейчас и в будущем. — Друг, — повторяет Дэни, глядя на Малькольма. — Друг, — вторит он. — Это хорошо, — Дэни хочется чтобы немедленно зазвонил мобильный — работа, мама, вести из больницы, где лежит Гил, все, что угодно, Господи. Она не может выдумать повод, чтобы вскочить со своего места прямо сейчас, но сидит, глядя как увеличивается расстояние между ними, растет словно океан. Брайт опускает взгляд. Он знает, что разбил ей сердце, но он также знает, что эта рана затянется, когда она взглянет на все это трезвым, разумный взглядом. — А что у тебя? — спрашивает Дэни, кивая на его чашку. — У меня… похоже на звезду, как думаешь? — Или птицу. — О, да это же Солнышко (1). Значит, новое дело и карьерный рост. Дэни против воли фыркает. Брайт ставит чашку обратно на блюдце. В тишине, накрывающей студию, они смотрят друг на друга, все понимая. Но от этого никому не легче.