Место действия: Нью-Йорк

The Great Shipwreck of Life - IAMX Грейвс критически оглядывает себя в зеркале мужской уборной, поправляет перевязь: правая рука, безжалостно раздробленная и проклятая Грин-де-Вальдом, окрепла и слушается гораздо лучше, но он все равно бережно укладывает ее в гамак из красной шелковой ткани, подходящей к поясу смокинга. Так даже лучше, удастся избежать лишних рукопожатий. — Сэр, — министерский домовик быстро проходится щеткой по брючинам, протирает носки туфель, и без того начищенных. — Одеколон? Грейвс отказывается. Эльф щелкает пальцами, и чуть растрёпанная прическа бывшего аврора принимает прежнюю форму. Отросшие волосы парикмахер зачесал назад и выровнял бороду, отращённую после выписки из больницы. Там его брили через день, дома же он пренебрегал этим не из-за невозможности сделать это левой рукой, просто из нежелания. Он смотрит на себя, и в глазах полыхает вопрос: это Персиваль Грейвс? Гибель преступного мира Нью-Йорка, повелитель защитных чар, уважаемый коллегами честолюбец. Или только его тень, бывший пленник, покалеченный цирковой медведь. Сегодня он в министерстве на торжественном приеме исключительно из-за личной просьбы Серафины. «-Тебе нужно появляться на людях. — Клянусь, если вздумаешь вручать мне золотые часы за достойную службу, я спалю МАКУСА дотла». Приказ об отставке Грейвс получил, будучи еще на больничной койке. Он не мог осудить госпожу Президент за такое решение. Он не смог защитить от Грин-де-Вальда ни себя, ни страну, и не мог оставаться на прежнем посту. Грейвс выходит на лестницу, покрытую красной ковровой дорожкой, кивает паре чиновников из президентской канцелярии и на середине встречается с Тиной Голдстейн. Он мог бы проскочить незамеченным, Тина смотрит под ноги, поднимаясь по ступенькам, придерживая подол длинного платья. Но Персиваль решает поздороваться с той, кому обязан своим спасением. Она приходила в больницу, и он плохо запомнил тот визит, был еще слишком слаб. — Мисс Голдстейн, — произносит он, когда Тине, все еще глядевшей лишь под ноги — не лишняя мера предосторожности, порой она могла быть очень неловкой — остается преодолеть пару ступеней, чтобы поравняться с ним. Она поднимает на него свой олений взгляд и улыбается искреннее всех, кого он видел после возвращения. — Мистер Грейвс, сэр. Я так рада видеть вас в добром здравии, — она так и смотрит на него снизу вверх. — Вы сегодня прекрасно выглядите, Тина, — отвечает он. Платье открывает плечи и спину, и серебристым водопадом падает к ногам. — С-спасибо, — она заправляет за ухо темную прядь и мило краснеет. Мерлин, неужели он еще способен вогнать девушку в краску. — Как… ваши дела? — Ну, — сложно подобрать лучшую метафору происходящего, чем ситуация, в которой они находятся прямо сейчас. — Я спускаюсь, пока ваша карьера идет вверх. Тина в секунду становится мрачнее тучи и спрашивает неожиданное: — Хотите выпить? Все кабинки в баре заняты — до официального начала мероприятия еще пятнадцать минут, министерские и гости толпятся c напитками, болтают и курят. Грейвс и Тина пристраиваются к стойке. Тина тянет через соломинку Лонг-Айленд, у Персиваля в стакане коктейль из бурбона и льда. Магический Лонг-Айленд — вещь одновременно удобная и опасная, коктейля в бокале будет столько, сколько захочет выпить клиент. Тина не отрывает губ от соломинки секунд десять, и только потом обращает на Грейвса блестящие глаза и выдает: — Они сделали из меня ярмарочного зазывалу! — Голос звенит от возмущения, — Скамандер вернулся домой, и всеамериканская слава победительницы Грин-де-Вальда досталась мне. МАКУСА вместо того, чтобы отчитаться перед гражданами магического сообщества, и признать свой огромный про**, — Грейвс морщится, уязвленное самолюбие по-прежнему болит, но Тине нужно выговориться и да, она называет вещи своими именами, — выдали в СМИ милую историю про английского магозоолога, чей зверек помог выследить темнейшего волшебника двадцатого века, и его подружку, то есть меня. Им плевать, что Грин-де-Вальд отправил меня на казнь, им наплевать на погибшего Криденса. Они латают свою репутацию и делают это с моей помощью. Кто посещает приют для волшебников Нью-Йорка, оставшихся без жилья? Кто открывает новое больничное крыло? Кто улыбается с обложки «Ведьмополитена» и говорит молодым колдуньям, что перед ними открыты все двери? Тина Голдстейн — картонная победительница, которой не нашли применения получше. Я трижды подавала заявление о переводе в аврорат, ведь официально я до сих пор числюсь служащей архива. И трижды мне приходил отказ. — Почему ты соглашаешься делать все это? — Потому что сначала даже не поняла, куда ввязалась, — гнев уступает место горечи. — Я была счастлива, мне казалось, я на пути к чему-то неизмеримо большему. И потом, сначала мы давали все интервью вместе… Ньют конечно всегда съезжал на тему зверей и необходимости их защиты. Но потом он уехал, а я не заметила, как превратилась в куклу. Впрочем, простите за это нытье. Вам, наверное, сейчас совсем несладко, — она отодвигает от себя коктейль. Стакан тут же становится пустым. — Я скучаю по работе, — признает Грейвс. — хотя, находясь в плену у Грин-де-Вальда, гораздо больше скучал по другим вещам. — Вы были в сознании?.. — Временами. Иногда ему нужны были мои воспоминания, иногда — просто собеседник, — Грейвс усмехается, Тина же вздрагивает от ужаса. — Кто-то из докторов, занимавшихся моей реабилитацией, всерьез задавался вопросом — не являются ли подобные беседы государственной изменой. Но все необходимое к тому моменту он давно выудил из моей головы. А разговоры… они помогали мне отслеживать время, давали пищу для размышлений и помогали не сойти с ума перед очередным нырком в темноту. Тина бледнеет и отводит взгляд. О да. Грейвс знает, это будет больно услышать, но не сказать — значит обречь Тину на не менее мучительное неведение. — Он рассказал однажды, как ты получила ранение в портовой облаве и почувствовала это лишь тогда, когда кровь пропитала не только блузку, но и пальто. Как он сопровождал тебя в больницу Кальдерон-Бут, и как шел с тобой потом через весь город, потому что аппарировать с повязкой было нельзя, а остаться в стационаре ты наотрез отказалась. — Пожалуйста, не нужно продолжать, — Тина болезненно морщится, будто у нее резко разболелась голова. Грейвс молча допивает свой бурбон. Тот, кто жил его жизнью, завел с Тиной Голдстейн короткий роман, закончившийся ее изгнанием в архив. Тина разгоняет рукой табачный дым, шлейфом тянущийся от отошедшего от стойки человека. — Мне следовало догадаться еще тогда. Вы бы так никогда не поступили. «Ох, Тина. Грин-де-Вальд поступил именно так, как поступил бы я, будь у меня шанс провести с тобой наедине полчаса», — Грейвс со стуком ставит на стойку свой стакан. Смотреть на себя со стороны оказалось не самым приятным зрелищем. Черт с ним, с обещанием Серафине, он отправляется домой немедленно. — От господина за пятым столиком, — в этот же момент бармен ставит перед ними порцию бурбона со льдом и холодный чай в высоком стакане. Тина и Грейвс синхронно смотрят через плечо. Бар почти опустел, все сейчас собираются в главной зале, послушать госпожу Президент. В клубах дыма, идущего из трубки, которую он держит в уголке рта, за столиком сидит человек, знакомый им обоим. Питер Бойль — ушедший в отставку аврор, глава отдела собственной безопасности. Он кивает и приглашает их присоединиться к нему в кабинке. — Что ему нужно, как думаете? — Этому дьяволу на пенсии? От двух неудачников, чья карьера пошла под откос? — Грейвс салютует бывшему коллеге и демонстративно выпивает свой напиток. — Думаете, он подслушивал, - хмурится Тина. — Думаю, у него есть в запасе что-то интереснее речи Пиквери, — он подает Тине руку и ведет к столику Бойля, что улыбается словно джарви (1). — Чем обязаны, Питер? — не размениваясь на светскую беседу, спрашивает Персиваль, пока Бойль целует руку Тине. — Нужда привела меня обратно в столицу нашей прекрасной магической страны, мой друг. Вот уже год я занимаюсь одним весьма интересным, но непростым расследованием. В подозреваемых — целый город, по улицам которого ходят чудовища, что и не снились вашему другу мистеру Скамандеру, мисс Голдстейн. Я ищу двух помощников, чей потенциал не ценят на текущем месте. Тех, кто готов рискнуть и отправиться в по-настоящему опасное путешествие. Тех, кому нечего терять. Я вас заинтересовал? Тина и Грейвс переглядываются. Она ищет подсказку в его глазах, но он лишь пожимает плечами. Их собеседник, попыхивая трубкой, спрашивает: — Вы когда-нибудь слышали об Аркхэме?..